Tsitaadid raamatust «Те, кто уходит, и те, кто остается»

Недооценивать кого бы то ни было всегда неосмотрительно.

К чему я стремилась? Изменить свое происхождение? Изменить себя и других? Взять пустой, как сейчас, город и заселить его новыми жителями, не зараженными алчностью, нищетой, ненавистью, злобой, способными наслаждаться красотой пейзажа, как божества, что обитали здесь когда-то?

Я была продуктом своего образования: оно сформировало мой мозг, дало мне голос.

Я убеждала себя, что зрелость в том и состоит, чтобы спокойно принимать все жизненные перипетии, уметь увязывать теории с практическими делами и прислушиваться к себе в ожидании больших перемен.

Но, хоть все мы и были женщины (Франко, если не убегал, закрывался у себя в комнате), нам было трудно понять, что же такое женщина. Стоило хорошенько задуматься, и складывалось впечатление, что ни один наш поступок, мысль, выражение или мечта нам не принадлежит.

Тебе надо не фантазировать, а бежать отсюда. Навсегда, подальше от этой жизни, которой мы жили с детства. Осесть в каком-нибудь приличном месте, где и вправду возможна нормальная жизнь». Я верила в это, потому и сбежала. К сожалению, десятилетия спустя мне пришлось признать, что я ошибалась: бежать было некуда. Все это были звенья одной цепи, различавшиеся разве что размерами: наш квартал — наш город — Италия — Европа — наша планета. Теперь-то я понимаю, что болен был не наш квартал и не Неаполь, а весь земной шар, вся Вселенная, все вселенные, сколько ни есть их на свете. И сделать тут ничего нельзя, разве что только упрятать голову поглубже в песок.

Брак казался мне институтом, который, вопреки расхожему мнению, убивает в сексе все человеческое.

Новая плоть копировала старую даже в игре; все мы были цепочкой теней, от века проживавших на сцене любовь и ненависть, желание и ярость.

Я очень люблю его, размышляла Лила, но люблю ли я его таким, какой он есть?

я осознала это именно в тот день. Я хотела стать кем-то, хотя никогда не знала, кем именно. И я стала , это было точно, только без цели, без подлинной страсти, без ясных амбиций. Но главное заключалось в том, что стать кем-то я хотела только лишь из страха, что Лила станет кем-то значительным, а я останусь никем. Мое становление шло по ее следам . Теперь мне опять нужно было кем-то стать, но уже самой по себе, повзрослому и вне зависимости от нее.