Loe raamatut: «Вооружена и особо «опасна»»

«Бюро по надзору за нежитью» встретило тёплое московское утро нетёплыми русскими матами. В отделе особо опасных дел царила суета, сравнимая только с извержением Везувия: летели бумаги, дети до трех лет и арматура, топали сотни лакированных и кожаных ботинок по белому кафелю и хором визжали телефоны. Всё говорило об одном: в Москве случилось что-то экстраординарное.

Капитан полиции Рюмин, как ледокол, пробивал себе путь в коридоре к кабинету начальника. Завидев его на пороге, майор Тряпочка устало кивнул и прервал отчёт капитана Крысина:

– Пусть поскорее зачистят территорию, со свидетелями будем разбираться потом. Девушку уже везут?

– С минуты на минуту.

– Хорошо. Проверь главную допросную.

– Так точно, – отдал честь Крысин и вышел из кабинета, подмигнув Рюмину.

"Вот кто-кто, а Крыса уж рад шумихе" – подумал капитан, закрывая дверь.

– Успел поспать? – спросил Тряпочка, глотая кофе.

– Да куда там, только за котом убрал, прилёг – и сразу звонок.

– Не повезло. Ну, ничего, сейчас посмотрим на нашу террористку и разойдемся.

– Она действительно…

– Да, – покачал головой майор, сам не веря своим словам, – тридцать особей за раз. Хакеры уже второй час пытаются остановить видеозапись, но она же распространяется быстрее ветра!

– Что попало в Интернет, останется в Интернете навечно, – Рюмин осторожно опустился на стул, но тот все равно заскрипел под ним.

– Может тебе это, закрыть пропуск в зал? А то скоро дверной проем придётся расширять, ты и боком не пройдёшь, – хмыкнул Тряпочка.

– Я вас не пойму. То пойди в зал выпустил пар, то не ходи. Вы уж определитесь, – фыркнул Рюмин, стараясь не двигаться. Собственное атлетическое тело его вполне устраивало. – Тем более в работе лишним не будет.

– Лишним то не будет, но под прикрытием тебя теперь отправить можно только моделью на бодибилдинг. Андрюш, ты бы лучше поменьше нервничал и побольше пил ромашки, гулял с девочками – не пришлось бы выпускать пар.

– Это жизнь тяжёлая, а не я вспыльчивый, – проворчал капитан, разглядывая кружку начальника.

Тряпочка устало вздохнул, но спорить не стал.

– Товарищ майор, привезли, – заглянули в кабинет.

– Хорошо, идём.

Ждать долго не пришлось. Ручка допросной дернулась, в помещение сбежало сначала четверо оперативников при полном вооружении, потом следователи и лишь после виновница сегодняшнего бардака.

На пороге появилась девушка, чьи ноги были скованны настоящими кандалами, которые были ей настолько велики, что задней частью царапали пол. Руки, как положено, в наручниках, обернутые чуть ли не дважды вокруг запястий. Девушка была молода и низка, худющей, как скелет, и бледной, как призрак. Но самым примечательным в её внешности было другое: прямые белые волосы, почти незаметные брови и ярко-голубые глаза. Альбинос.

Рюмина распирал смех.

– А что кляп не вставили?

– Брекеты помешали, – ответила она.

Работники бюро ее настораживали. Ладно ещё Тряпочка: мужичок лет под сорок с пузом, делающим его добродушным, но вот Рюмин и Крысин… Если Сашка походил на спортсмена или актёра Голливуда, то сам Рюмин напоминал то ли танк, то ли шкаф: два метра роста, выпирающие мышцы и чрезвычайно недовольно лицо. Если кто и пугал девушку в допросной, так это он.

– Доброго денёчка, – хмыкнул Тряпочка, оглядывая её с ног до головы. – С вас можно снять средства безопасности?

– Ну, если вы не хотите, чтобы я осталась здесь навечно.

«Действительно, её, наверное, собственные ноги-то с трудом носят» – подумал капитан.

Майор отдал приказ, и девушку освободили.

– Представьтесь, пожалуйста.

– Альмира Витальевна Князева.

– Ну, объясните нам, Альмира Витальевна, что подтолкнуло вас убить в центре города три десятка нежити?

Девушка смутилась.

– Я не хотела. Я случайно.

– Вот бы мне так, – завистливо буркнул Крысин.

– Присядьте, давайте по порядку, – Тряпочка указал ей на стул. – Как вы оказались там? Что случилось?

– Я гуляла с собакой, шла домой. Только повернула за угол, как на меня стали нападать эти гады. Они кусались и шипели, и… и я испугалась.

– С собакой значит. Где она?

Альмира подняла на него свои небесно-голубые глаза, и подбородок её дрогнул. Рюмин нахмурился. Майор тактично прочистил горло и продолжил:

– Вы раньше убивали нежить?

– Да, но только в целях самозащиты. Иногда они набрасываются на меня по одной-две.

– Почему они на вас нападают?

– Думаю, из-за дара.

– А что вы можете?

– Осветлять души.

Глаза капитана полезли на лоб.

– В смысле?

– У каждого человека и существа есть душа, кроме самой мелкой нежити. В зависимости от поступков она наполняется либо светом – добром, либо тьмой – злом. Я умею изгонять зло из них.

Рюмин потрясенно молчал. Да что он, весь штаб.

– Думаю, это может быть причиной, – выдохнул Тряпочка. – Скажите, вы поставлены на магический учет в министерстве?

– Да, конечно, они знают.

– И к вам не приставили охрану?

– Они сказали, что мой дар не слишком заметен и это необязательно.

– Ну, теперь уже нет, – хмыкнул Андрей. – Многие люди захотят наведаться к вам в гости.

– Убить меня…?

– Убить. Захватить в заложники. Высосать силу. Что угодно.

Альмира с ужасом глянула на него. Потом ее взгляд переместился ниже, на его грудь. Рюмину стало жутко некомфортно, капитан понял, что она высматривает его душу. Князева отвернулась.

– Они за мной придут?

– Не знаю, – ответил майор и обернулся к капитану. – Но наш Рюмин сразу напомнит им, где дверь. Я попрошу министерство выслать вам охрану, пока же он в вашем распоряжении.

Альмира подняла на капитана взгляд и едва заметно улыбнулась. Рюмину показалось, что солнце вышло из-за туч и осветило его своими тёплыми летними лучами. Андрей нахмурился и отвернулся, ему не понравились новые ощущения. Такие, словно к нему лезли в душу.

***

– Какой этаж? – спросил парень, оглядывая двор советского пятиэтажного дома.

– Первый.

Капитаны мрачно переглянулись. Крысин пошёл осмотреть территорию, а Рюмин отправился с хозяйкой изучать квартиру.

– Осторожно, ступенька, – предупредила Альмира. Андрей опустил глаза и смачно приложился лбом об косяк. – Ой! Извините, я не знала.

– Ничего страшного, – пропыхтел Рюмин, чувствуя, как в нем зарождается ужасная досада, грозящая перерасти в злость.

Дверь у Князевой была старой, оббитой кожей, и запиралась на два поворота. Капитан устало закатил глаза, но промолчал.

– Никогда не хотели поставить решетки? Неужели не страшно?

– Нет… не было, – пожала плечами Альмира. В её голосе Рюмин уловил нотку грусти, девушка выглядела печальной. – Чай будете?

– Кофе, если можно.

– Кофе нет. Компот, чай, шиповник.

– Что такое «шиповник»?

– Вы никогда не пробовали? – удивилась она. – Это ягода, из неё получается что-то вроде каркаде. Попробуйте, очень вкусно.