Loe raamatut: «Жена на удачу, или Договор расторжению не подлежит!»
Глава 1
Проснулась я оттого, что рядом со мной кто-то явственно шевельнулся, и даже не сразу задумалась, кто это вообще может быть. Возможно, это просто обрывок сна, мимолётное ощущение, ведь голову до сих пор наполняло столько рваных образов, что их лишь с трудом можно было отнести к каким-то реальным событиям.
Праздник, танцы, Харск, его голос, похожий на гипнотизирующий зов. Церемония в храме под строгим взглядом Титанового Дракона, и Мирэй.
Мирэй! Точно!
Я подскочила на постели так резко, будто меня ткнули в бок вилкой. Шевеление рядом со мной повторилось, ещё более недовольное, но теперь за ним последовал ещё и тяжкий вздох.
– Мы можем полежать ещё немного? – пробормотали из-под одеяла.
Я тихо простонала, уставившись в потолок, между прочим, не своей комнаты! Хоть и это дошло до меня не сразу. Я вообще со вчерашнего дня туго соображаю, всё так закрутилось, что не успеваю осознавать. Повернуть голову и проверить, кто тут ворчит в непосредственной от меня близости, мне не хватало духа. Хотя всё и так ясно.
Но… Как?
Я спохватилась и резко принялась себя осматривать: странно в такой ситуации, конечно, но я была в нижней сорочке – уже хорошо. Однако в следующий миг радость слегка померкла: на мне не было белья.
И что пугало больше всего – я совершенно ничего не помнила с того мига, как мы с Мирэем, как два безумца, схлестнулись в повозке по дороге в дом Хорканнов. Что-то в моей памяти задержалось, но это были словно вспышки света в тёмной комнате – больше слепят, чем помогают увидеть общую картину.
Вот он меня поцеловал, вот я ответила, дальше всё понеслось под откос, но воспоминания с каждым следующим мигом становились всё более смутными.
– Чего ты лежишь? – не выдержала я и толкнула безмятежно спящего рядом Мирэя в голое плечо.
Ощущение его горячей кожи слегка меня встряхнуло. Словно бы прошило слабой, но очень острой молнией до самого позвоночника. Это всё светлая магия! Как ни крути, а принять её моя аура не способна, и это всегда будет её раздражать. Интересно, в каком сейчас виде сам Паладин? Я, так скажем, на грани, но надежда ещё трепыхается. Судя же по первому осмотру закрытого до пояса пресветлого туловища, он мог оказаться гораздо более обнажённым, чем я. А это уже почти что улика.
– Голова трещит, как после пьянки, – пожаловался Мирэй, переворачиваясь на спину. – Дай прийти в себя.
Он прижал ладонь ко лбу.
– То есть больше тебя во всём этом ничто не смущает? – я взмахом руки обвела комнату и нас вместе.
Светлый приоткрыл один глаз и покосился на меня. Выражение его лица стало заинтересованным.
– Ты в моей комнате, – резюмировал он.
– И всё?! – вскипела я.
– И всё, – подтвердил он. – После праздника гости вряд ли встанут рано, так что давай ещё немного полежим. Мне кажется, если я сейчас встану, развалюсь на части. Всё-таки тёмная магия мне противопоказана… До сих пор подташнивает.
Получается, всё-таки дело в магии… Мои ощущения меня не подвели. Это она, смешавшись с противоположной, уничтожила львиную долю моих воспоминаний об этой ночи и лишила способности мыслить здраво. Очень не вовремя, надо сказать! Но может, Мирэй помнит больше?
– Как я тут оказалась? – я вновь слегка пихнула в бок едва задремавшего светлого.
И он этому совсем не обрадовался.
– Ты с живого меня не слезешь, да? – процедил чуть более гневно, чем раньше.
– Да это я ещё на тебя не залезала! – парировала я и почти в тот же миг поняла, как это всё прозвучало.
Мягко говоря, двусмысленно, а в том положении, в котором мы оказались, и вовсе неприлично. Понял это и Мирэй, отчего его губы растянулись в ехидной улыбке.
– Я бы не стал утверждать это так уверенно, – не удержался от колкого замечания.
От его намёка меня буквально подбросило. Да о чём с ним вообще разговаривать? Пыхтя и путаясь в одеяле, я с трудом выбралась из постели и принялась искать по комнате свою одежду. Платье нашлось почти сразу, но было оно в таком непотребном виде, что я лучше умру от позора здесь, чем выйду в нём из этой комнаты. Попытка отыскать бельё увенчалась полнейшим крахом: его нигде не оказалось. В голову закрались нехорошие подозрения, что оно осталось в повозке.
Кучеру ждёт отличный сюрприз – здравствуйте, сплетни среди слуг.
Всё то время, пока я исследовала комнату, Мирэй просто молча за всем этим наблюдал. Ему, кажется, всё это даже нравилось: и мой растрёпанный вид, и мой тихий гнев, и та идиотская ситуация, в которую мы с ним угодили.
Решив, что искать тут мне больше нечего, я сгребла платье в охапку и вновь повернулась к Паладину.
– Это какие-то твои штучки, да? Ты же наверняка знал, что всё этим и обернётся! Знаток магических премудростей!
Мирэй, который уже окончательно проснулся и теперь лежал, закинув одну руку за голову, лишь пожал плечами.
– Откуда бы мне было об этом знать? Я никогда раньше не женился на тёмных ведьмах – то есть магиссах. Что за привычка – во всём винить меня? Я тоже много чего не знаю, – наконец он тоже не выдержал и резко поднялся с постели. Я чудом успела отвернуться, отчего мне в спину прилетело насмешливое: – Не бойся, ничего нового ты не увидишь.
Да, именно об этом я и переживаю, конечно! Мне в целом очень неловко находиться в одной комнате с ним в таком виде – как этого можно не понимать?
– Я вообще ничего не хочу видеть! Всё это какая-то ошибка! И только не говори, что ты тоже ничего не помнишь из того, что было вчера, – я осторожно покосилась на Мирэя. Он успел натянуть брюки – уже хоть что-то. – Потому что если всё случилось, то мне конец. Это просто катастрофа!
– Если тебе действительно интересно, то последнее, что я помню чётко, как ты начала раздевать меня в экипаже, – вполне спокойно пояснил светлый. Будто это было чем-то обыденным. – И всё. Для меня нет смысла врать тебе и что-то скрывать. Потому что я не собирался доводить наш брак до такого.
– Зачем тогда поцеловал? – я внимательно оглядела его спину, когда он отвернулся, досадливо нахмурившись.
– Захотел! – просто ответил Мирэй. – Мужчина может хотеть поцеловать женщину. Выберись уже из своего идеального кокона и реалистично посмотри на жизнь. Такое случается. И не во всём бывает расчёт.
Конечно, если бы он оделся полностью, я смогла бы более полно осознать его слова. Но его рельефная спина за всё время его монолога несколько раз сбила меня с нужных мыслей. Светлый и есть светлый – он заполняет собой всё пространство, где бы ни оказался.
– Мы, кажется, обсуждали с тобой, что это всего лишь договор. И я отказываюсь понимать твои поползновения, – ответила наконец.
– О! – внезапно выдал Мирэй, исследовав свой нещадно смятый на кресле сюртук. – Кажется, это твоё.
Он бросил на постель подозрительно знакомую мне шёлковую тряпочку. Я закатила глаза и, краснея, быстренько сгребла её в кулак.
– И как мне узнать теперь, что на самом деле между нами случилось?
– Поверь, если бы что-то действительно случилось, ты это почувствовала бы, – удивительно, но теперь его слова показались мне вполне справедливыми. Может, просто потому что мне хотелось в них поверить. – Полагаю, мы с тобой просто заснули, не добравшись до главного.
– А выйти мне отсюда как? – я повертела мятое платье в руках и всё-таки решила его надеть. Не идти же в сорочке.
– Ногами, как и все нормальные люди, – усмехнулся Мирэй, уколов меня ироничным взглядом. Но он сразу оценил мрачное выражение моего лица и тоже посерьёзнел. – Сейчас такая рань, что вряд ли кто-то попадётся тебе навстречу.
– Да конечно! Солнце уже встало, так что слуги уже наверняка в работе. А может, и хозяева. По закону подлости обязательно кого-нибудь встречу.
Так обычно и случается – а уж с моим везением, я сразу наткнусь на брата. А у меня сегодня нет сил объясняться с ним и оправдываться перед ним. Возможно, он даже поймёт меня – отчасти – но ничем хорошим это всё равно не закончится.
– Мне кажется, ты усложняешь…
– Мирэй!
– Хорошо, – сдался он. – Хочешь, я пойду впереди и буду предупреждать тебя, если кто-то появится?
– Помоги, а? – не выдержала я, употев над застёгиванием крючков платья.
Светлый подошёл и, развернув меня к себе спиной, принялся за дело. Одно случайное – или нет? – прикосновение к оголённой коже, и меня вновь до самых кончиков пальцев прошило всеобъемлющим электрическим разрядом. Я повела лопатками, пытаясь сбросить это волнительное ощущение. Мирэй расценил это по-своему – склонился к шее и, позволяя ощутить тепло своих губ, провёл ими сверху вниз до самой выступающей на плече косточки.
– А ну прекрати! – я шагнула вперёд.
К счастью, платье чудом оказалось застёгнуто – осталось лишь поправить рукава.
– Тебе показалось, – улыбнулся светлый. – Ну что, пойдём?
А что мне ещё оставалось делать? Только положиться на Мирэя и надеяться на то, что он не станет намеренно подставлять меня и разрушать остатки моей репутации. Я кивнула, смиряясь с неизбежным.
Но не успели мы дойти до двери, как в неё постучали с другой стороны. Мирэй обернулся ко мне, а я ответила красноречиво выпученным взглядом. Вот и что теперь делать? Прятаться или прикинуться, что никого тут нет?
– Мирэй! – шёпотом позвал из-за двери мужской голос. – Меня Атика послала сюда.
– Это же Фалаэль! – обрадовался светлый и сразу же бросился открывать дверь, а я поймала его за локоть.
– Ты уверен, что ему нужно знать?
– О чём? – развёл руками Мирэй. – Ничего не было.
Пришлось с этим согласиться, хоть «ничего не было» до сих пор вызывало у меня сомнения. Но объяснить ладерсийцу то, что случилось, гораздо проще, чем моему брату, который может смертельно обидеться на Паладина лишь за сам факт, и вполне способен разбить ему лицо.
Поэтому дверь Мирэй всё же открыл, и судя по тому изумлённому звуку, который вырвался из его горла, увидел он не то, что ожидал. У меня душа ушла в пятки!
– Что? – гневно прошипели в ответ.
А затем внутрь уверенно втолкнула вполне себе милая и хрупкая на вид служанка. Светлый плотно сжал губы, чтобы не рассмеяться, а мне ещё понадобилась пара мгновений, чтобы понять.
– Фалаэль? – уточнила я на всякий случай.
– Да я это, я! – ответила служанка басом.
Затем с неё сползла часть наложенной иллюзии, открывая лицо и подтверждая, что это действительно так. Утро явно становилось всё более чудесным.
– Почему в таком виде? – уточнил Мирэй, вытирая с уголка глаза выступившую от потуг не рассмеяться слезу.
– Потому что вы с Атикой договорились, что ты сообщишь ей, когда вернёшься, – ладерсиец взглянул на меня с укором. Надо сказать, вид женского тела в форменном платье, увенчанного косматой мужской головой, придавал его словам непревзойдённую весомость и серьёзность. – А ты ничего ей не сообщила. Поэтому, когда мы закончили прогулку и вернулись в дом…
– Утром?! – уточнила я.
– Ну, утром! И что? – без тени смущения огрызнулся Фалаэль. – Мы гуляли и разговаривали! И с территории поместья, между прочим, никуда не уходили! Так вот когда мы вернулись, она проверила твою комнату и отправила меня к Мирэю – выручать тебя!
– Почему она решила, что нужна помощь? – из явного любопытства спросил светлый.
– Потому что она знает Кейлет так же хорошо, как я тебя, – фыркнул лазуритовый в ответ. – И сразу догадалась, что могло случиться. И я с ней согласился. Как видите, мы ничуть в вас не ошиблись.
– Ничего не было! – сразу сообщила я, чтобы он не вынашивал всякие ненужные мысли.
– Конечно-конечно, – скептически усмехнулся Фалаэль, давая нам понять, что он-то в это не поверил. – Но мне всё равно. Это ваше дело. Моё дело, как мы и договаривались, просто уберечь Нэйаса от ненужных знаний, которые могут его расстроить. Он отличный парень, но не нужно его злить. Мы все можем пострадать, если ваши махинации дойдут до Верховных.
– Ладно! Ладно… – Мирэй взмахнул рукой. – Ты выведешь Кей?
– Конечно! Но на самом деле Нэйас ещё спит мертвецким сном. Так что попасть ему на глаза вероятность очень мала. Но предосторожности никогда не помешают.
С этими словами он вернул себе наведённый облик служанки и если не откроет рот, то никто со стороны сроду ни о чём не догадается! Я подумала, что можно было прислать и обычную, чтобы она сделала то же самое, однако тогда никто не исключит вероятность сплетен, которые так или иначе дойдут до Нэйаса.
Мирэй, оценив маскировку, спокойно отправил меня с другом, зная, что тот сделает всё как нужно. Вот же! Он в этой ситуации легко отделался!
– Вам в доме можно применять магию? – спросила я по дороге, едва успевая за быстрыми широкими шагами Фалаэля. Хоть тело его и визуально уменьшилось в размере до женского, шёл он так стремительно, будто его ноги остались такими же длинными.
– Можно, но разумно, – служанка обернулась. Менять голос иллюзия не могла. – Мы с кузенами немало получали в юности за слишком уж невыносимые выходки. И родители одно время поставили блок на магию в доме. Но сейчас все выросли, и они её снова сняли.
Представляю, какими шалостями развлекались молодые парни, у которых бурлила кровь, особенно если им уже было доступно искусство иллюзий, которыми лазуритовые маги отличались от всех остальных. Теоретически любой маг мог создать иллюзию с помощью специальных заклинаний, но только у ладерсийцев они выходили самыми устойчивыми и правдоподобными.
Фалаэль и правда очень быстро провёл меня до моей комнаты, минуя места, где мы могли кого-то встретить. Облик служанки был лишь подстраховкой на случай совсем уж непредвиденных обстоятельств.
Когда мы вошли в гостевые покои, где меня любезно поселили на время остановки в доме Хорканнов, первым делом я увидела спящую на краешке моей постели Атику. Она, услышав наши шаги, встрепенулась и села, потирая сонные глаза. Сразу видно, что всю ночь гуляла, но зато выглядела вполне довольной общением с Фалаэлем. А когда взглянула на него, и вовсе расплылась в широкой улыбке.
– Уже ради этого нужно было всё это устроить, – хихикнула.
– Только расскажите кому-то! – пригрозил Фалаэль. – Всё, я спать. Можете обсуждать Мирэя сколько угодно!
Но, к счастью, наше обсуждение светлого ограничилось лишь обменом многозначительными взглядами. Атика как бы спросила:
– И как тебя угораздило?
Я же так же молчаливо ответила:
– Сама в шоке.
– Ну, ты даёшь… – вздохнула подруга вслух.
И больше ничего пояснять не пришлось. Потому что Атика прекрасно понимала, в чём тут может быть причина и что по своей воле я никогда не оказалась бы в столь щекотливой ситуации. Убедившись, что со мной всё в порядке, подруга пошла спать, ведь сегодняшней ночью – не только по моей вине – она так и не сомкнула глаз.
А вот я, к слову, неплохо выспалась.
Остальные гости разъехались ещё вчера, поэтому с утра в доме было необычайно тихо и спокойно. Я вышла на крошечный балкончик своей комнаты, чтобы подышать свежим влажным от росы воздухом, опустила взгляд в сад, что раскинулся внизу, и почти сразу увидела прогуливающегося внизу вместе с моим братом Мирэя.
Видимо, вопросы насчёт нашего вчерашнего отсутствия у Нэйаса всё-таки возникли, а из покоев светлого я сбежала очень вовремя.
В общем, после приключений и веселья предыдущего дня все пришли в себя только после обеда. Последним и самым помятым из постели вылез Фалаэль, но никто не стал его за это упрекать. А мы к тому времени, как он сумел протереть очи, уже собрались в Небесную Цитадель, чтобы приступить к очень важному и неотложному делу – зачарованию всех защитных амулетов перед отбытием на Пепел. Именно там находились лучшие и самые современные на Лазурите зачаровательные столы – с другими Атика работать отказалась.
В итоге нам пришлось задержаться, чтобы не оставлять Фалаэля дома на растерзание соскучившимся в разлуке родителям. Уже к вечеру мы были в Цитадели на встрече с Верховным, который пожелал выразить пресветлому Паладину своё почтение. Всё-таки между лазуритовыми и светлыми магами издревле сложились наиболее тёплые отношения.
Отдав дань вежливости первым лицам Лазуритовых островов, мы всё-таки добрались до лабораторных помещений Цитадели. Атика выбрала самый подходящий, по её мнению, стол, внимательно его осмотрела и скомандовала:
– Давайте свои амулеты! Начнём с самых простых.
Все вынули из карманов свои артефакты, и даже Нэйас, хоть и был чистокровным тёмным магом, не стал брезговать лишней защитой от смешанной магии. Правда, рядом со своим амулетом он положил на стол ещё один – видимо, для меня. И одновременно с ним я отдала Атике кулон, подаренный мне Мирэем. В воздухе повисла неловкость. Нэйас посмотрел на меня с явным подозрением.
Ну, да, раньше у меня таких вещиц не водилось и, возможно, при обретении её я должна была поставить его в известность, чтобы не случилось накладки. Но мне казалось, что Мирэй рассказал ему об этом сам!
– Откуда это у тебя? – шепнул брат, приблизившись вбок на полшага.
– Я тоже озаботилась собственной защитой на Пепле, – ответила я спокойно.
– Обеспечивать твою защиту – моя обязанность, – нахмурился Нэйас. – Если ты уж нашла для себя артефакт, прежде его нужно было согласовать со мной.
– Прости, я просто об том не подумала…
Обстановку сейчас лучше не накалять. Брат и правда подумал обо мне, его следует поблагодарить, а не принимать заботу в штыки.
– Ладно… Пусть Атика скажет, какой амулет подходит лучше.
Подруга слегка смутилась, быстро пробежала взглядом по лицам присутствующих и принялась рассматривать оба кулона. Затем покусала губу и, краснея, вернула Нэйасу его.
– Тот, что принесла Кей, немного большей ёмкости, – проговорила осторожно.
Брат не стал дуться и просто убрал лишний артефакт за пазуху. Все выдохнули, когда внезапно назревший конфликт так быстро и легко утих. Сначала Атика взялась за проверку и зачарование более простых амулетов. Мой вообще не требовал дополнительной настройки, и поэтому она отложила его в сторону первым, сделав вид, что зачаровала его.
Затем настал черёд артефактов Фалаэля и Нэйаса, а также её собственного. Тут ей пришлось немного повозиться: в защитных свойствах обнаружились пробелы. На столе вспыхнули нужные символы, в каждый из них она вложила необходимые заклинания и перенаправила их в кристаллы. Мы лишь любовались завораживающим действом, не вмешиваясь и не давая советов.
– Теперь мне нужна Кейлет, – Атика позвала меня взмахом руки.
Она выложила в центр стола самый сложный амулет Мирэя – уже его вид внушал лёгкий трепет – светлый подготовился к путешествию основательно! Я осторожно приблизилась и вопросительно посмотрела на подругу.
– Нам нужно обмануть магию Пепельного острова и создать вокруг ауры Мирэя иллюзию того, что она тёмная, – принялась пояснять она. – Для этого тебе нужно призвать тёмную сущность, а я с помощью зачаровательного круга преобразую её и помещу в кристалл.
– Насколько сильная сущность нужна?
– Наиболее сильная из тех, что тебе позволит создать ограничение Цитадели, – Атика говорила, не переставая в это же время зажигать символы в выемках стола.
– Это не будет опасно? – забеспокоился Нэйас.
– У меня всё под контролем, – буркнула я.
И всё-таки он до сих пор считает меня неумелой юной магиссой. Это иногда обидно.
– Тогда приступим!
Всё внимание присутствующих переключилось на меня, словно я пообещала самое захватывающее зрелище в мире. Казалось бы, в призыве сущностей я была довольно опытна, живя на Антраците, практиковалась каждый день и даже обучала молодых магов. А сейчас почему-то страшно волновалась, как на экзамене.
Самая сильная сущность, какую позволит Цитадель… Я осторожно прощупала защитный контур зала – размах небольшой, но попытаюсь выжать из него всё до капли. Привычным набором заклинаний я приоткрыла самый глубокий из доступных мне слоёв магического полотна и нащупала подходящее порождение. Довольно сильное – выдернуть его в мир людей будет непросто.
Зрители буквально затаили дыхание. Даже Мирэй как будто слегка переживал за исход всего нашего опасного мероприятия. Отклик его эмоций доносился до меня через метку на каком-то потаённом уровне – это ведь и правда только наш секрет. Даже Атика не знает, на что способна метка на самом деле.
Но я отвлеклась, и мне понадобилось доля мгновения, чтобы вернуть себе сосредоточенность. К тому моменту сущность уже сдалась и постепенно выбралась наружу через образовавшуюся прореху. Её вид даже для меня стал некоторым сюрпризом! Это «что-то» отдалённо было похоже на Оллпхайса – такой же расплывчатый червь с пастью, напичканной бесчисленными рядами острых зубов.
Да, чем дальше забираешься, чтобы извлечь тёмное нечто, тем причудливее может быть его форма.
Однако это ничуть меня не испугало. Я заключила порождение в контролирующий кокон и подняла выше, чтобы Атике удобнее было с ним справиться.
– Ну… – она слегка растерялась. – Это ты постаралась, конечно!
– Для несравненного Паладина мне ничего не жалко, – коварно улыбнулась я.
Хотел защиты? Пусть получает по высшему разряду! Фалаэль тихо хмыкнул, а Нэйас нахмурился, будто мои слова вызвали у него новый приступ подозрений на наш с Мирэем счёт. Похоже, разговор со светлым мало в чём его убедил.
Атика собралась с духом, обошла барахтающееся в воздухе порождение и как будто выбрала подходящую, чтобы подступиться к нему, сторону. Символы на столе вспыхнули ярче, кристалл в центре амулета тоже начал испускать слабое свечение, которое постепенно начало окутывать сущность, чтобы постепенно втянуть её внутрь.
Я просто подстраховывала и не вмешивалась в самый важный процесс, следила, чтобы всё проходило спокойно. Но внезапно перед глазами у меня потемнело, а к горлу подкатила страшная сухость.
Зрение вернулось, но теперь передо мной снова был странно знакомый зал, которого я в жизни-то никогда не видела. Просто знала, где он находится, потому что теперь таких мест больше нигде нельзя было найти. В его центре полукругом стояло пять кресел с высокими спинками. Четыре одинаковых, а одно – на возвышении, к которому вели три ступени. И в нём, опустив растрёпанную белобрысую голову, сидел мужчина. Его лица не было видно, а вся поза выражала боль и неудобство, он казался поломанным, скованным страшным недугом.
Но, несмотря на это, не вызывал ни капли жалости, потому что магии, которая от него исходила, лучше было бы не касаться.
Я всё равно приблизилась к нему, чтобы рассмотреть лучше. Какая странная, потрёпанная временем одежда. Сейчас такую уже не носят… Мужчина поднял голову и вперился в меня острым, почти безумным взглядом. От вида его изуродованного лица меня передёрнуло, и я мигом вылетела из наваждения обратно в реальность.
– Кто это?! – вскрикнула Атика, и процесс зачарования амулета прервался.
И в этот же миг, к счастью, он полностью поглотил тёмную защитную сущность.
– Что с Атикой? – сразу переполошился Фалаэль.
Она сползла на пол, одной рукой держась за стол, её глаза были наполнены таким ужасом, что я тоже задумалась – а то ли она увидела, что и я? Хотя, возможно, её это просто больше напугало.
Когда Фалаэль подошёл, чтобы помочь ей встать, она лишь взмахнула рукой – не нужно. И осталась сидеть в том же положении.
– Что у вас случилось? – строго спросил Нэйас, чем слегка привёл всех нас в чувство.
– Полагаю, Атику посетило некоторое видение, – вмешался Мирэй.
– Да, – покивала она. – Кажется, я видела Анджи Лоэлона. Это было… Он действительно так выглядел?! Бр-р…
– Меня больше всего волнует, почему ты вообще его видела, – нахмурился Нэйас.
Мы с Мирэем за его спиной переглянулись, остальные не обратили на это внимания. Атика же, похоже, не догадалась, что произошло – настолько была потрясена.
– Может, случилось смешение магий… – она развела руками. – Я зачаровала столько амулетов, что стол мог накопить остаточные следы всех видов. А смешанная магия связана… С ним.
– Да уж, тут произойти могло всё что угодно, – Фалаэль всё-таки поставил Атику на ноги и встревоженно заглянул ей в лицо. – Нам всем нужно отдохнуть и собраться в дорогу. Всё это становится всё более странным. Хочется покончить с этим поскорей.
Он взял Атику за руку и мягко её пожал. Удивительно всё-таки, какими они были разными, но огромный ладерсиец, похоже, уже испытывал к маленькой аметистовой магиссе нежные чувства.
Стараясь не суетиться, я поскорей надела свой амулет. Похоже, теперь без него мне будет совсем трудно. Видения меня замучают. Как только я его сняла – сразу же получила очередной сюрприз. И последнее видение было настолько явным и реалистичным, что через магию просочилась даже к Атике!
– Подойди, – позвал её Мирэй. – Я попробую успокоить твой контур.
Она безропотно подошла, и светлый аккуратно взял её за плечи, посмотрел в глаза так, будто хотел увидеть то, что видела она недавно. В воздухе расплылся ощутимый фон его магии. Я же тем временем взяла его амулет со стола и внимательно к нему присмотрелась, разглядеть подробно раньше не представлялось возможности. Мирэй продемонстрировал его всего раз – мельком.
Внутри полупрозрачного кристалла мутью ворочалась тёмная магия. Удивительно, как огромная сущность поместилась там полностью! Всё-таки Атика отличная зачаровательница с огромными возможностями!
Но сейчас мне было страшно за всех нас. Даже за Мирэя.
– Тебе придётся поддерживать в нём нужный уровень магии постоянно, – внезапно раздалось у меня над ухом.
Светлый подобрался ко мне незаметно, закончив балансировать контур Атики. Поступок в его стиле.
– Нам каждый раз придётся проворачивать такую сложную процедуру?
– Нет. Сущность там заключена, тебе лишь нужно будет её подпитывать. Представь – для смешанной магии Пепла я буду выглядеть огромным порождением тьмы. Чем-то похожим на Оллпхайса.
– Как будто у неё есть зрение, – я усмехнулась.
Находясь рядом с Мирэем, теперь я испытывала очень странные ощущения – некоего единства при полной нашей противоположности. Возможно, дело было в свадебном ритуале – пусть и незавершённом. А может – в нашем вопиющем совместном пробуждении утром. Глупо было бы не признавать то, что меня оно очень сильно взволновало.
– Вы идёте? – окликнул нас Фалаэль, уводя Атику из зала.
Нэйас коротко глянул в нашу сторону, но его как будто ничего не смутило. Мы же задержались.
– Более того, говорят, у той магии есть что-то вроде разума, – попытался Мирэй напугать меня ещё больше. – И она хранит часть памяти Анджи Лоэлона, и работающие на добыче аскулминта люди частенько становятся свидетелями не самых приятных проявлений этой памяти.
Я передёрнула плечами, не зная, что на это ответить, а затем просто надела амулет на шею Мирэя. Полагаю, светлая магия должна принять его постепенно – это же грубейшее вмешательство в её структуру. Не такое сильное, как метка, но всё же.
И эффект не заставил себя ждать: на пару мгновений взгляд Мирэя стал отрешённым, а затем он поморщился, будто где-то в боку у него прострелило болью. Он втянул воздух сквозь зубы и натянуто улыбнулся.
– А это неприятнее, чем я думал. Как будто во мне пытаются просверлить дыру.
Я опустила взгляд на амулет: тьма в нём стала заметно плотнее.
– Ну ты же привык ко мне, – вновь посмотрела в лицо светлого. – И к этому привыкнешь.
– Как сказать… Иногда я не понимаю, как меня угораздило так вляпаться, а иногда даже получаю от этого удовольствие, – я вновь почувствовала в его словах двойное дно, но развивать эту тему предусмотрительно не стала. В последнее время подобные разговоры не доводят нас ни до чего хорошего.
Пришлось отвернуться и пойти прочь из зала, чтобы удержать внутри желание коснуться Мирэя. Вчера я делала это так уверенно и смело, а сегодня вообще не понимала, как могла на такое отважиться. Сейчас – ни за что!
– Как думаешь, – спросила на ходу, когда светлый со мной поравнялся. – То, что случилось сегодня с Атикой, опасно? Может быть такое, что я могу как-то влиять на тех, кто рядом?
– Мне кажется, что ты уже слишком себя накручиваешь, – возразил он. – Она просто соприкоснулась с твоей магией и всё. Думаю, это разовый случай, но я буду наблюдать.
Вскоре мы покинули Небесную Цитадель, а весь остаток дня посвятили сборам в дорогу – нам остался последний отрезок пути до Пепельного острова по самому безопасному участку Кианитового моря, свободному от странного магического тумана. Доставить нас на остров вызвался один из многочисленных знакомых Фалаэля – опытный капитан, который часто ходил в тех водах на своём крепком судне.
Фалаэль запретил родне приходить в порт, чтобы проводить его. С самого утра он был серьёзен и сосредоточен, как и все мы, потому не хотел разводить вокруг нашего отбытия лишние сантименты. Мы погрузились на приземистый, особенно устойчивый на воде корабль с широкой палубой и отбыли на Пепел ещё до рассвета.
Скоро мы узнаем, что на самом деле там творится.
