Loe raamatut: «Парадокс в моей голове»

Font:

1
Смертный приговор

Весна – пора головокружительной любви, романтики и душевного обновления. Не зря именно весна вдохновила такое количество поэтов, писателей и других величайших людей на сотворение ими неподражаемых шедевров. Её освежающее дыхание наполняет легкие, мысли обретают воздушную консистенцию, а в измотанной душе распускается сакура. И тогда наступает время перемен.

Это была моя двадцать пятая весна, и началась она, как обычно, с бегущих ручьев по асфальту. Я стояла в парке имени Гоголя, закутанная в снуд и кашемировое пальто. Ветер пронизывал насквозь, и я начинала жалеть, что покинула своё тёплое гнездышко на улице Октября в субботний вечер. Но долгожданная встреча с сестрой, которую не видела более трех месяцев – дело святое, не требующее отлагательств. Я смотрела на памятник Гоголя и тешилась мыслью, что ему сейчас намного хуже: он торчит здесь целыми днями в любую погоду, такой унылый и несчастный…

– Катюшка! Прости, что так долго! Я стала неуклюжей черепахой.

Я вздрогнула. Неподражаемый Гоголь закрутил мысли в балаган, потому я не заметила, как подошла она. Обернувшись на голос, мой взгляд упал на круглый животик беременной сестры, растягивающий куртку по бокам до неприличного треска.

– Похоже, кто-то не на шутку перестарался с пончиками? – сказала я с улыбкой, положив руки на Викин живот. – Кстати о стараниях: за углом есть пиццерия. Предлагаю уничтожить все запасы их кухни! К тому же ты добросовестно подготовилась, – кивнула я вниз.

– Сестрёнка, я бы с радостью! Но нам надо успеть в одно местечко… Пообещай, что выполнишь мою просьбу!? Для меня это вопрос жизни и смерти!

– Конечно обещаю, если твоя просьба не требует моего присутствия на родах и нарушения общественного порядка.

Я рассмеялась, не понимая, что своим блиц-ответом подписала себе «смертный приговор».

– Тогда стоит поторопиться! – улыбнулась Вика. – Здесь недалеко.

– Может уже скажешь, куда мы несёмся?

– Неважно, ты дала слово!

Мы быстро топали по дороге, делясь новостями минувших дней. Дождь плакал жалобней, заразив идущих надсадной минорностью. Скрываясь в тени мелькающих зонтиков, беззащитный город напоминал стену щитов. Хмурые люди, совсем не обрадованные весне, прятали руки в карманах, а носы в платках, обмотанных на шее. Казалось, жизнерадостными улыбками мы сильно порочили фон их мрачного недовольства погодой.

Наконец, мы подошли к двухэтажному зданию с панорамными окошками и, преодолев ступени, оказались в просторном зале, где находились металлические станки и зеркала в полный рост. По всем критериям стало понятно, что это школа танцев, причём латиноамериканских, и я совсем потерялась в догадках, зачем Вика притащила меня сюда. Посредине зала шесть разнополых пар синхронно отрабатывали танцевальные элементы на счёт. Техника выполнения вырисовывала основы доминиканского танца страсти под названием Бачата. Голос, ведущий счёт, имел красивую тембральную окраску и ненавязчивый акцент. Он принадлежал крепкому, высокому шатену, с виду лет тридцати. Его кожа хвастала пленительным загаром, а лёгкая щетина на лице добавляла ему брутальности. Прижимая к себе партнершу – пластичную девушку в коротком платье, он сразу заметил нас и обратился к танцующим парам:

– Молодцы, теперь поработаем с музыкой.

Что-то шепнув партнерше, он включил музыкальный центр и с улыбкой двинулся к нам.

– А вот и моя прекрасная леди! Как ты?

Цвет его глаз совмещал в себе сразу две стихии. Казалось, снаружи морская волна захлестывала синеву лазурных небес внутри, до уровня зрачка. Пока я пыталась определить из каких природных явлений состоит его радужная оболочка глаз, Вика поздоровалась, непринуждённо обнажая белые зубы.

– У меня всё замечательно, и спешу обрадовать, что твои дела тоже наладятся! Алекс, познакомься, это Катя – моя сестра и твоя новая партнерша по танцам.

От неожиданности заявления у меня провисла челюсть. Растерянно скользя взглядом от сестры к шатену, я собиралась возразить, но Вика, нагнувшись ко мне, напомнила.

– Ты дала слово!

Алекс потонул в назидающей ухмылке.

– Сними, пожалуйста, пальто, – попросил он.

Я слегка опешила, подумывая снова возмутиться, и прежде, чем успела это сделать, Вика расстегнула пуговицы на моей верхней одежде, и я невольно освободилась от пальто. Алекс раскрутил меня, с придиркой осматривая мои скудные формы.

– Фигурка неплохая… Чувствуется грациозная гибкость. Теперь посмотрим, что ты умеешь на деле, – он повернулся к ученикам. – Ребят, отдохните. Перерыв десять минут.

Мои щеки вспыхнули. Я укоризненно взирала на сестру, а та довольно улыбалась. Теперь мне хотелось поставить танцующего наглеца на место. Занимаясь Бачатой с восемнадцати лет, я была полностью уверена, что сражу его талантом в хореографии.

Когда зал опустел, мы вышли в его центр. Алекс обхватил меня за талию, а наши руки плавно соединились в замок. Он вёл в танце, не сводя голубые омуты глаз, в океане которых я б с удовольствием растворилась дотла. Энергично покачивая бедрами, мы совершали повороты под рукой. Немая усмешка растеклась по губам Алекса, а в моей душе звучали фанфары от мысли, что он пожалел о своей необоснованной предвзятости. Вдруг он остановился, отпустив меня из объятий. Его усмешка на губах стала более выраженной, чем прежде, и оскорбительным образом воздействовала на меня.

– Танцуешь ты паршиво, – едко бросил он. – Приходи завтра, я постараюсь исправить твои скверные навыки.

Я почувствовала, как краска огнём разлилась по моим щекам. Бросив негодующий взор на Вику, я схватила пальто и вылетела из класса, несмотря на умоляющий голос сестры подождать её.

Начинало смеркаться. Холодные капли дождя нещадно били в лицо. Я мчала в сторону остановки и мысленно понос`ила его на чём свет стоит. Да что он о себе возомнил? Подумаешь, плясун какой! Хоть я и дала обещание Вике, но НИКТО и НИКОГДА не заставит меня вернуться в место позора! Да я так решила! Окончательно и бесповоротно. И пусть небеса обрушатся на землю, или грянет конец света – но ноги моей там не будет!

2
Непредвиденная встреча

На следующий день я покорно шла к двухэтажному зданию, где накануне сгорела от стыда. Улицы казались пустынными. Сырая погода не радовала взор. Скитаясь в тиши воскресного вечера, город отдыхал от вечного наплыва жителей и провинциальных студентов. Рядом со мной щебетала Лилька. Будучи однокурсницами аграрного института, с первого дня нас связала карма неудач и, выйдя дипломированными ветеринарами, карма эта никуда не делась.

– Когда мы наконец займемся твоей личной жизнью? – спросила Лилька, открывая мороженое.

– Как только – так сразу, – ответила я.

Лилька порицала мою ленивую натуру и, зная нерасторопность в отношении парней, частенько давала мне «пинка». Конечно, душе моей хотелось обыкновенного женского счастья, а также любить и быть любимой; но те претенденты, что окружали ежедневно – оставляли желать лучшего.

– Честно говоря, я так и не поняла, зачем мы сюда пришли? – заявила Лилька, продолжая уминать вафельный стаканчик с видом отчаянного скептика.

Всегда, глядя как она безжалостно расправлялась с десертом, я улыбалась. Её овальное лицо в сочетании с греческим носом и багровыми губами от помады изрядно привлекало внимание мужчин. Волосы, собранные в хвост, и бантик из шоколадных прядей поверх него смотрелись на голове забавно, а глубокие глаза изумрудного оттенка не требовали грима за счёт роскошных ресниц, подаренных ей природой.

– Я пообещала Вике выполнить её просьбу, а сама сбежала. Она вчера так расстроилась, что я всю ночь плохо спала. Ей нельзя нервничать, а я веду себя, как эгоистка!

– А в чём состоит просьба?

– Я должна стать партнершей по танцам высокомерному Павлину из этой школы, которого зовут Алекс. Раньше Вика была с ним в паре. Они получили приглашение на известный танцевальный конкурс, и Вика грезила поехать. Однако её беременность перечеркнула планы, и тогда она решила, что вместо неё на конкурс поеду я.

За оживленным разговором мы достигли места назначения. Я дёрнула ручку входной двери, но та не поддалась. В панорамных окнах не горел свет. Уличные фонари бросали робкие лучи на белые полоски закрытых жалюзи. Осмотрев безжизненный фасад без единой вывески и таблички с режимом работы, я стала сомневаться, что мы пришли по верному адресу. Но, окинув панораму вокруг, убедилась, что ошибки быть не может: вдали виднелась остановка, с которой вчера троллейбус забрал униженную и промокшую меня, а напротив располагался магазинчик бытовой техники.

– Ты уверена, что он пригласил тебя на урок именно сегодня? – уточнила Лилька.

– Уверена, – я улыбнулась. – Как славно: я пришла, его нет, заручусь твоими свидетельскими показаньями, и договор расторгнут, причём не по моей вине.

Я достала телефон и набрала номер Вики: абонент оказался недоступен.

– Мобильный отключен.

– Не беда, скоро перезвонит. Зато теперь нашлось время для знакомства с очаровательным принцем.

Мы посмеялись в унисон, направляясь к остановке. Душа моя, сбросившая груз вчерашнего обета, тонула в умиротворении. Я больше не чувствовала себя виноватой. Ведь я сделала всё, чтобы исполнить Викину просьбу!

Придя на улицу Октября в квартиру-студию, где прожила я, Лилька бросилась к закрытому ноутбуку, и пока её длинные пальцы набивали текст на клавиатуре, я включила телевизор, заказала пиццу и присоединилась к ней.

– Взгляни! – давясь восторгом, сказала она. – Заполнила за тебя анкету.

«Имя: Екатерина Семёнова,

Возраст: 25 лет,

Цвет глаз: светло-карий,

Цвет волос: рыжий,

Рост: 170 см,

Вес: 55 кг,

Ищу любовь и счастье»

А внизу моё улыбчивое фото.

– Лиль, ты уверена, что это анкета на сайте знакомств, а не фоторобот в уголовном деле?

– Ой подруга, ты совсем отстала от жизни! Знаешь, как удобно искать молодого человека по расширенным параметрам, а не только по возрасту и семейному положению?! Я уверена, здесь твой принц непременно отыщется! К тому же, разместив анкету, какое-то время ты будешь в самом верху поисковой системы.

Перечить Лильке дано не каждому, и я дала добро. Через пятнадцать минут посыпались сообщения, а сверху тем временем что-то упало, создавая впечатление, что натяжной потолок свалится на наши головы.

– Давненько там не было никакого шума, – сказала я, уходя на кухню. – Соседка продала квартиру, и похоже, что…

Я сбилась с мысли, услышав голос, ещё вчера опустивший меня ниже плинтуса. Я подбежала к телевизору и, схватив пульт, добавила громкости. В программе «Местное время» транслировали интервью Алекса. Два океана бездонных очей светились уверенностью. Я не верила своим глазам! Лилька следом уставилась в экран телевизора.

– Какой хорошенький, да?

– Лиля, ни слова больше!

Но было уже поздно – я прослушала вопрос корреспондентки. Он говорил твёрдым голосом, тем не менее некая доля печали отразилась в небритом его лице.

«Всё верно, я и моя партнерша получили приглашение на участие в шоу „Игры теней“ во Франции. Она не поедет на конкурс в виду своего положения. Потому не берусь утверждать, смогу ли участвовать в нём и я.»

Интервью закончилось.

– А это случайно не твой учитель танцев? – догадалась Лилька.

– Он самый. Видимо, для них действительно важен этот конкурс…

– Неужели ты упустишь возможность проявить себя? Вдобавок ты не осадила этого дьявольски привлекательного нахала!

В раздумьях я вернулась на кухню. Мне бы очень хотелось, чтобы тот извинился, причём публично! Но в первую очередь меня умоляла Вика. А ей нельзя нервничать!

Привезли пиццу; мы живенько разделались с ней, обсуждая какого претендента, ответившего на зов моей анкеты, выбрать для свидания. Часы будто ветром сдуло, и без четверти одиннадцать Лилька уехала домой на такси.

Я приняла душ и посмотрела в зеркало. Вид у меня был измотанный, лицо бледное, а на фоне вампирского облика рыжие волосы смотрелись ещё ярче. Душа требует перемен… Может, стрижку сделать покороче? К примеру, до плеч? Или перекраситься в светлые тона?

Сверху что-то снова упало; раздался топот, будто там не ходят, а отбивают чечётку. Ничего не поделаешь, до одиннадцати часов закон на стороне нарушителей тишины.

Одетая в пижаму я села на диван и включила телевизор. Взгляд мой гулял по комнате. Хочется перемен… Может мебель переставить? Думаю, Антонина Григорьевна – хозяйка квартиры – будет не в восторге от моего креатива. Хотя… Диванчик стоит правильно, в самом центре гостиной. Хорошо бы его сменить, поскольку каждое движение моим телом вызывает у него недовольство противным скрипом. Хм… Чем меня не устраивает привычная расстановка предметов? Напротив дивана – телевизор на старомодной тумбе, шкаф-купе – слева у окна, в углу – четырёхъярусный комод, на окне – тюль и бордовые портьеры. Точно! Сменю-ка я шторы. На голубые, например. Будет вполне веселенькое окошко!… Не-ет! Кидаться из одной крайности в другую – коварный признак климакса. Благо, до этого времени мне ещё далеко. Хм… Тогда переклею обои! Да, именно так я и поступлю в ближайшее время. Осталось определиться с тоном… А зачем гадать? Обои всех цветов радуги – универсальный выбор. Едва красный начнёт раздражать, я обращу внимание на жёлтый или фиолетовый…

Грохот сверху усиливался. Время 22:59. Извольте, сколько можно!? Пойду туда и устрою взбучку!

Я натянула джинсы, одела майку и поднялась на четвёртый этаж. Дойдя до квартиры номером 54, я назойливо постучала. Никакого ответа. Я повторила попытку.

– Без меня не начинайте! – крикнула девушка, открывшая мне дверь.

Это была белокурая смуглянка с длинными волосами, располагающая приятной внешностью. Её бесстыдную наготу скрывало махровое полотенце.

– Вы не могли бы вести себя потише, пожалуйста, – попросила я.

Послышался мужской голос, а затем в обнимку с высокой брюнеткой показался и сам мужчина. Я оторопела, поняв, что это Алекс – высокомерный Павлин из школы танцев. Он тоже узнал меня, и наглая усмешка растеклась по его лицу.

– Та-а-ак… кто тут у нас!? Ты что меня преследуешь?

Я вспыхнула, испепеляя его взглядом дикой ненависти, а девушки лукаво переглянулись.

– Может, она присоединится к нам? – спросила блондинка. – Получится сочный букет: светленькая, темненькая и рыженькая!

Мои щёки начинали гореть. И почему я несколько лет постигала искусство танца, а не приёмы современного бокса?..

– Идите, сладенькие, я скоро вернусь.

Шлепнув девушек по ягодицам под звуки их радостного визга, он проводил их вожделенным взглядом, с улыбкой, затем подбочился, посерьезнел и уставился на меня.

– Я не даю уроков на дому. Приходи завтра.

Алекс продолжал усмехаться, а мне всё сильней хотелось его поколотить. Всё-таки стоит записаться в секцию по боксу или на худой конец освоить самооборону!… Он стоял: высокий, крепкий, плечистый и обернутый в полотенце ниже пояса. Выпирающие мышцы его тела, переходящие в накаченный торс, без воли бросались в глаза. И я уверенно заявляю, что его презираю.

– Не стану я брать у тебя уроков, даже если ты мне заплатишь! Время 23:00, и я прошу соблюдать тишину.

– Конечно постараюсь, но обещать не могу. В спальне кровать скрипит не на шутку. Не думаю, что на полу будет тише… – он взглянул на наручные часы. – И между прочим, сейчас только 22:57: у меня есть как минимум три минуты, а ты стоишь и в пустую тратишь моё законное время.

– Всего три минуты? Какая жалость! Девушек огорчат твои недюжие способности.

Я повернулась и горделивой походкой отчалила восвояси. Довольная собой, я собиралась раздеться, и тут раздался звонок в дверь. Я открыла. Вытянутой рукой на дверной косяк опирался Алекс, одетый в футболку и джинсовые шорты.

– Я хочу завтра в полдень видеть тебя в своей школе.

– А я хочу видеть себя на Бали, – отрезала я, закрывая дверь, но Алекс успел остановить её ногой.

– Да ты просто боишься снова опозориться! Разумно. Тебе есть, чего стыдиться. Танцуешь ты и впрямь паршиво!

С этими словами и тошнотворной ухмылкой он развернулся и зашагал прочь. А я кипела, как вода в закрытой кастрюле. И что за мерзкий человек!?

Желая остыть, я полезла в ноутбук и принялась изучать анкеты мужчин, приславших мне сообщения. Одним из них был Вадим с предложением погулять следующим вечером. Я осмотрела единственное фото на странице Вадима, и его лицо показалось мне достаточно милым.

Из головы всё равно не шёл дотошный Павлин. А Вика по-прежнему не объявилась. Странно…

Нет, я не пойду туда снова!

3
Общипанный цыпленок

На следующий день с паршивым настроением я заявилась на работу в животный приют «Ласковые лапы», где обитали искалеченные кошки, брошенные собаки – им мы подбирали кров на личном сайте приюта – а также подстреленные, раненные птицы, которых по выздоровлению отпускали на волю.

Моим начальником был Степан Рогов – парень среднего роста, обладатель лохматой прически и заурядной внешности. Его сероватые глаза располагали к себе, и Лилька быстренько прибрала его к рукам сразу после первой встречи. Фамилия Стёпки её смущала; она говорила, что, будучи верной женой, не хочет носить рогатую фамилию и останется Пришвиной. Лилька работала в ветеринарной клинике и часто подменяла меня в случае отпуска или болезни.

Я зашла в маленькую комнату, обустроенную по стандартам медицинского кабинета, и переоделась в халат. Осмотрев клетки с брошенными котятами, я направилась к рыженькой кошке Журе (мы практикуем не оставлять животное без имени; в приюте их не менее сорока, и так проще понять в разговоре, о ком идёт речь). У неё было порвано ухо, перебиты задние лапы и содрана шкура по бокам. Накануне её принёс Стёпка, обнаружив у стен приюта.

Как только с обходом было покончено, я вернулась в кабинет, где Стёпка снимал верхнюю одежду. Его сонное лицо смотрелось дивно, а голос звучал жалобно.

– Доброе утро. Лилька разбудила меня, пиная ногой.

– Представь себе, я прожила с ней пять лет, и до сих пор, несмотря на расстояние, она умудряется держать меня в тонусе!

Мы от души посмеялись.

– Она проболталась, ты в поиске на сайте знакомств!?

К Стёпке я относилась с завидным доверием и делилась с ним подробностями личной жизни без особых прелюдий.

– Да. И сегодня я иду на свидание. Разрешишь уйти пораньше? Перевязки сделала, котят покормила.

– Конечно, твоя личная жизнь для меня святыня!

После обеда я неслась домой с целью привести себя в порядок. Сегодня явно мой день: наведение марафета заняло у меня всего лишь 3 часа! Я одела чёрное гипюровое платье, куртку, а сверху меховую жилетку. С Вадиком мы условились встретиться в центре, и я отправилась в путь.

На улице пахло настоящей весной. Асфальт несколько подсох. Кругом мельтешили люди, отреченные, суровые, с озадаченным взглядом, равным внутреннему состоянию моей души. Переписываться куда проще, чем общаться в живую, и я изрядно волновалась перед этой встречей.

Ещё издалека, у назначенного места я заприметила парня, высокого, одетого в темные спортивные штаны и синюю куртку. Когда подошла ближе, он обернулся. Его овальное, крохотное лицо нарушало пропорцию длинного тела. Маленькие уши слегка топорщились; тёмно-русые волосы были классически острижены. Он поздоровался, растекаясь в тошнотворной, до жути слащавой улыбке.

– Ты как плюшевая мишка! – коснувшись меха моей жилетки, сказал он. Его голос был настолько мягким, что со стороны его следовало отнести к группе лиц нетрадиционной ориентации.

– Да, в лесу состоялся побег, – я выдавила глупую улыбку, предчувствуя тот ещё вечер. – Давно ждёшь?

– Нет, только подошёл. Идём гулять?

Мы побрели по площади вдоль театра. Я не чувствовала преграды в общении, и наш разговор складывался удачно. Он поведал, что работает машинистом на пригородных электричках и живёт вместе с мамой. Мне показалось странным, что в 31 год он не ведет самостоятельной жизни и, судя по флегматичному спокойствию, с которым распространялся о том, абсолютно не стремился покинуть отчий дом. В моём понимании несамостоятельность мужчины – главный порок сильного пола. Ведь я сбежала от родителей учиться в большой город и на данный момент снимала своё маленькое гнездышко порядка трёх лет.

Конечно, я не могла ни спросить о предыдущих отношениях и причине расставания. В ярких красках описал он девушку – примерно его ровесницу – от которой была в восторге его мама, и обожал он сам. Увы, она проживала в другом городе; постоянные ссоры из-за немалого расстояния потушили пламя любовного костра, и она его бросила. Я внимательно слушала, а он долго листал фотографии в телефоне, стараясь отыскать её снимок. Решив не накалять обстановку, я промолчала, что на первом свидании с потенциальной невестой такая откровенность была излишней. Но в то же время мне было любопытно узнать, как выглядит «красивая девушка» в его мужском представлении.

Наконец, Вадим показал фото блондинки в розовом нижнем белье. Повернутая в пол-оборота у стены, она выглядела неуклюже и вульгарно, точно женщина в эпоху Викингов, с черными от карандаша, размазанными глазами. Мой взгляд упал на объемную грудь не меньше четвёртого размера, и я сразу поняла, в каком месте сосредоточена вся её красота.

– Правда она привлекательна? У неё был богатый внутренний мир!

– Безусловно, куда уж богаче… – иронизировала я, не сводя глаз с её груди.

Вадим удивлённо посмотрел на меня.

– Ты такая проникновенная девушка! Такая забавненькая, рыженькая… Ну просто чудо!

Я снова выдавила улыбку. Конечно, ему далеко до идеала, но может стоит попробовать?

Мы продолжали беседовать о любимых блюдах, увлечениях и музыке, после чего он галантно предложил отвезти меня домой. Не долго думая, я согласилась. Мы окунулись в потрепанный салон автомобиля, где уши поджидало нелёгкое испытание. Со всех сторон: снизу, сверху, сбоку – что-то скрипело, дребезжало и свистело. Казалось, я попала на технический завод, где идёт непрерывная штамповка металлических деталей, а под моими ногами в полу зияла немалая дыра, по краям объеденная ржавчиной.

– По-моему, на сборке попутали многое: эта машина – не кабриолет, а пол – это не крыша, – сказала я, с опаской поглядывая вниз.

Вадим невозмутимо посмотрел на меня.

– На, возьми вот это, – он дотянулся до заднего сидения и взял коврик, служащий обычно подспорьем для плитки в туалете.

Я удивлённо заморгала, а он, видя мой конфуз, самостоятельно расправил его у моих ног, из чего я сделала вывод, что Вадик – заботливый кавалер.

– Так лучше? – с невинной улыбкой спросил он.

– Да, намного. Если провалюсь – упаду хотя бы на коврик.

– Шутница!

Вадим вкрадчиво рассмеялся, а я между тем говорила серьёзно.

Прибыв на улицу Октября, на прощание он чмокнул меня в щечку и уехал, поскрипывая кузовом убитого транспорта; а я, обдумывая, как объяснить Вадику, что ездить на таком автомобиле небезопасно, зашла в магазинчик возле дома.

Меня переполнял дух кулинарного вдохновения. Хоть к еде, приготовленной моими руками, не подходила ни одна блудная кошка, когда выкладывала остатки у подъезда, я всё же теплила надежду, что когда-нибудь стану готовить, как мама. Она работала поваром в школьной столовой и славилась талантом на всю округу.

Купив курицу и отыскав приличный рецепт в интернете, я разогрела духовку, натерла тушку специями и отправила в плиту. Запахи прованских трав окутали комнату, вызывая чувство голода. Пока с курицей происходила магия загара, я села на диван и зашла на сайт знакомств, ожидая сообщение от Вадика. Отвечать никому не стала, поскольку теперь потребуется время, чтобы разобраться в собственных предпочтениях. Вдруг Вадик просто создан для меня, а я напрасно ищу альтернативу!?

Наконец, пришло сообщение, открыв которое я растерялась. На экране бликовало черно-белое фото по пояс, сделанное телефоном в зеркало. Обнажённый торс Вадика с едва заметными кубиками пресса и та самая приторная улыбка рассказывали о завышенной самооценке моего нового ухажера. Я слегка приблизила фото, поморщившись от мысли, что на фоне крепкосложенной фигуры хамоватого соседа сверху тело Вадика терялось и походило на тушку общипанной курицы, которую отправила в духовку. Следом за фото пришло текстовое сообщение:

«Сладких снов, плюшевая мишка. С нетерпением жду нашей встречи.»

С кухни донеслись запахи горелого. Курица! Я помчалась на кухню, бросая ноутбук на стол, а из духовки тоненькими струйками валил чёрный едкий дым. Выключив плиту, я всплеснула руками. Да уж… Для того, чтобы научиться готовить, одного рецепта недостаточно.

В дверь позвонили. Как же не вовремя! Я поплелась к двери и, отворив её, увидела нежеланного гостя.

– Мм. Готовишь что-то вкусненькое!? – с издевкой в голосе спросил Алекс.

– Тебе что надо?

– Вообще-то я только заехал, и не хочется переезжать снова только потому, что кто-то не только паршиво танцует, но и с тем же успехом умеет готовить.

Я пришла в ярость. Удивительно, как быстро ему удаётся вывести меня на эмоции! Попытка захлопнуть дверь у его носа провалилась от выставленной им вперёд ноги.

– Хочешь ты этого или нет, но теперь мы соседи. И наше знакомство, как мне показалось, прошло не совсем гладко, – он протянул мне коробку пирожных, ранее прятанную за спиной. – Впустишь на чай?

– Нет, я не люблю гостей.

Оскорбительная ухмылка отравила его вздутые губы.

– Боишься, увижу, какая ты неряха?

Я скривила гримасу и молча показала в сторону гостиной. Меня задевало несправедливое отношение Алекса ко мне. Он разулся и, заметив светящийся экран ноутбука с фотографией полуобнаженного Вадика, подошёл к нему.

– А вот и причина сгоревшего ужина! Это твой бойфренд?

Я поспешила захлопнуть ноутбук.

– Тебе-то что?

– Он тебе не пара.

– Неужели?

– Вспомнишь меня, когда маменькин сынок с жуткими тараканами в голове добьётся своего и бросит тебя. Лучше опереди его, иначе потом будет больно!

– Ох, какова забота, – я наигранно улыбнулась, подумывая о боксе, и тут же посерьезнела. – Как-нибудь без тебя разберусь!

– Хорошо, злыдня. Почему ты не пришла сегодня в школу?

– Я вчера тебе всё сказала.

– Завтра придешь?

– Да, как сегодня.

Он поставил коробку с эклерами и направился к выходу.