Проклятие Тёмного

Я смотрела на законченную работу с неверием и восторгом. Слишком другая девушка смотрела из отражения в зеркале.

Вечно запутанные и всклокоченные непослушные волосы были аккуратно уложены в две широкие косы по всему росту, украшенные драгоценными камнями, лицо стало светлее, румянее, глаза золотистого цвета сделали выразительнее. Хотелось коснуться, чтобы убедиться, что это действительно я.

– И что дальше?

– Вам нужно одеться.

Очередная попытка, но я лишь потуже завязала халат.

– Я одета.

– Леди Катарина, вы не можете так передвигаться по замку.

– Ещё как могу, в этом халате я выгляжу куда приличнее, чем в том, что вы ходите на меня надеть.

Я уставилась на них и сложила руки на груди, по моему мнению, это показывало серьёзность моих намерений.

Линея фыркнула и вышла из комнаты, видимо, ей надоело за этим наблюдать.

Одна из женщин понизила голос:

– Леди Катарина, вас накажут за непослушание.

– Уж не знаю, я ещё ничем не провинилась, а меня уже хотят укутать в это.

– Поверьте, вам не понравится, когда наказывают по-настоящему, – последнее было сказано шёпотом, хоть кроме нас здесь никого не было.

Я резко развернулась к женщине:

– Возможно, есть что-то менее откровенное? Ну, должно же быть, может, посмотрите? Пожалуйста.

Я заглянула ей в глаза, выискивая понимание к моему горю. Прислужница тяжело вздохнула. Она смотрела не с сочувствием, а как на непутёвое дитя, что ещё не понимает, о чём говорит.

– Хорошо, я посмотрю.

– А леди Линея имеет какое-то влияние в замке?

– Что вы, нет, все девушки равны. До того, как они попали в замок, может, они и были кем-то, но здесь всё иначе. Некоторые хотят думать, что ещё что-то значат и решают, но всё равно они делают то, что им говорят. Советую вам тоже забыть о том, кем были, это прошлое, которое будет лишь тяготить. Постарайтесь не перечить и не злить правителя, тогда, возможно, ваша жизнь здесь будет более сносная.

– А чем здесь занимаются девушки?

– Кто чем. Каждая находит себе занятие, чтобы не скучать.

– По замку можно передвигаться без ограничений?

– Нет, только по восточному крылу и заднему двору, там, где сад. В другую часть замка, только если поступает приказ. Пойду посмотрю, что-нибудь вам из одежды.

Я с благодарностью улыбнулась. Через некоторое время женщина вернулась, и не с пустыми руками.

– Всё, что смогла найти. Это самое скромное, что было.

Я скептически осмотрела, да уж, до скромности было ещё далеко.

– А может, одно из ваших платьев?

– Вы очень странная женщина, хотите променять красивое дорогое платье на дешёвую тряпку прислуги?

– Я просто не хочу выглядеть вульгарно и доступно, лучше уж так.

– Боюсь, не стоит переживать об этом теперь. Вас здесь некому осудить.

Она была права. Я теперь в таком положении, что платье не имеет значения. Но это не навсегда, я выберусь при первой возможности. Я с грустью вспомнила отца. Теперь его отчаянный взгляд будет преследовать меня. Нужно хотя бы найти способ связаться с ним, чтобы отец знал, что я в порядке.

Платье было не таким плохим, по крайней мере, всё сокровенное было прикрыто, нежно-персиковое с лёгким светло-синим градиентом, открытой спиной и животом. Сначала мне показалось, что оно прозрачное, но на деле это оказался обман зрения. Персиковый цвет, что был между синим цветом, давал такой эффект. Это было самое красивое из всего, что я когда-либо носила, и ткань ничем не уступала по качеству халату.

Чтобы не сидеть без дела и не развивать гнетущие мысли, я отправилась изучить восточное крыло, по нему я могла передвигаться без опаски, и, конечно, интереснее всего мне было посетить сад.

Я шла по указанному маршруту. В этот раз то и дело встречались другие девушки, они с любопытством смотрели на меня, но заговорить никто не пытался, чему я была рада. Общаться с кем-то, похожим на Линею, желания не было, а сейчас казалось, что они все именно такие, это могло быть не так, но убеждаться в этом я сейчас не хочу.

АЙДЕН. ТЕНЕБРИС

Восковая фигура, застывшая от ужаса, стояла напротив, лишь зрачки мутных карих глаз следили за происходящим.

– Это всё?

– Да, повелитель, – он дрожал и не смел поднять глаз.

– Исчезни, и этого захвати с собой, – я небрежно указал на бывшего советника, который не мог ни ответить, ни уйти сам.

– Что мне с ним делать? Я не смогу его аккуратно перенести один…

– Мне плевать, как ты будешь его нести, хоть кати как бочку, его вид меня не волнует. Расположи у всех на виду и следи, чтобы он таял, но не слишком быстро, растянем удовольствие на пару дней.

Парень задрожал ещё сильнее, но больше ничего сказать не смог, оно и хорошо, он и так уже порядком меня раздражал.

Рэйтан по доброте душевной придержал дверь для юноши и старого хитрого советника, который теперь оставлял блестящий след на полу.

– Твои способы казни восхищают и вызывают ужас, неужели старое доброе повешение или отрубание головы стало слишком скучным?

Он смотрел на меня, слегка улыбаясь, при этом глаза его не отражали ни одной эмоции. Я знал, ему было абсолютно всё равно, как и кого я наказываю. Иногда мне казалось, что его сердце изо льда, если оно вообще есть. Но так было только в таких случаях. Я также хорошо знал, что ему не чуждо сочувствие, просто оно проявляется иначе и его сложно заслужить.

– Эти методы слишком грязные и не оставляют времени, чтобы остальные запомнили. Мне не нужно покаяние старика, но все должны усвоить урок. Думаю, пары дней хватит, чтобы они не забыли об этом слишком быстро.

– Его поступок наводит на мысли, что ты слишком часто отсутствуешь.

– Его поступок наводит на мысли, что они недостаточно боятся меня, недостаточно верны. Этот старик решил, что может устроить переворот в моё отсутствие. А по возвращении избавиться от меня. Теперь предстоит узнать, кого ему удалось переманить на свою сторону.

– Начнём с совета?

Если бы я не знал, наверняка подумал бы, что Рэйтан читает мои мысли. Он очень сильный маг, и почему нет? Но я знал – не читает, он давно научился определять, о чем я думаю, не знаю, как это ему удаётся.

– Не думаю, что те, кому есть что скрывать, не позаботились о своей ауре. У меня есть более действенный способ, но им это не понравится, – он ждал моего одобрения.

– Любой, кто откажется тебе содействовать, займёт место рядом с восковым стариком.

Рэйтан сдержанно кивнул.

– Что с Бааван-Ши, пришла в себя?

– Я дал немного крови, теперь у неё достаточно сил, чтобы бороться с магией.

Я вскинул брови, даже знать не хочу, чью кровь он ей дал. У нас не было запасов на такие случаи, значит, Рэйтан воспользовался донором. Что ж, лучше даже не спрашивать.

– Думаешь, она даст тебе ответы?

– Я надеюсь на это. Слишком много времени потрачено впустую, если мы не продвинемся в поисках, наше положение станет плачевным. Сейчас об этом неизвестно, но только потому, что случаи редки и никто не собирает их воедино, но ты знаешь, что это уже не случайность. Если ничего не делать, об этом скоро узнают все. Мы должны найти решение.

Рэйтан понимал важность дела как никто другой, именно он когда-то открыл мне глаза на проблему, за что я был ему благодарен.

Лестница вниз была плохо освещена, мы спускались друг за другом по узкому проходу. С каждым новым шагом всё больше несло сыростью и отходами. Смрад отождествлял это место.

На самом дне жалобное скуление, будто мы держали здесь раненых собак. Рэйтан поморщился – он не любил сюда спускаться, слишком аристократичен для этой грязи. Камера с толстыми металлическими прутьями била синим кислотным цветом, но это могли заметить только те, кто видел в темноте так же, как и на свету. Часть заключённых могла, а часть узнавала это после попыток ухватиться за прутья и получая сильный удар током.

Кровопийца была в облике прекрасной женщины. Видимо, кровь, что дал ей Рэйтан, позволила обратиться. Она развернулась и посмотрела на нас.

– Даже не думай, – Рэйтан отошёл немного в сторону, чтобы не мешать, но продолжал следить за происходящим.

– Что толку, если мои чары на вас не подействуют? Только напрасно тратить силы, – её голос был нежным, тонким, бархатистым, а вид скучающим и незаинтересованным.

– Всё верно, твои чары на нас не действуют.

– Почему не убили?

– Зачем?

– В отместку за того юнца, например? О, его кровь была сладкой, как эльфийский нектар, – она мечтательно закатила глаза и облизнулась, скорее всего, это была попытка нас прощупать, вывести на эмоции.

– Знаешь, какой на вкус эльфийский нектар? – она не ожидала, что именно это заинтересует меня и Рэйтана, это было ясно из удивления на её лице.

Мы были удивлены и заинтересованы не меньше, ведь кроме Долины существа не могли нигде быть.

– О, так вот оно что, – она широко улыбнулась. – Вам нужны ответы, не так ли? – она зацокала языком, – но зачем же мне отвечать, если по итогу вы меня убьёте?

– Мне не нужна твоя смерть.

– Ох, слова-слова, кому, как не мне, знать, насколько мало они значат.

– Зачем мне обманывать тебя? Я много лет охраняю Долину и жёстко наказываю за убийство её жителей.

Она зло рассмеялась:

– Хочешь сказать, ты наш спаситель? Как бы не так! Из-за тебя мы умираем от голода! Раньше у нас были равные шансы на жизнь и на смерть, но теперь только смерть ждёт каждого, ведь шанса на пропитание не осталось. Отчаяние заставляет ночных существ охотиться днём, когда они уязвимее всего, хочешь сказать, ты не знал этого, когда ставил свой купол?!

– Какого доказательства тогда ты хочешь, если моих слов тебе недостаточно?

Она снова расплылась в улыбке. Это уже порядком напрягало и не сулило ничего хорошего.

– Хочу заключить договор… Кровный, так я буду уверена, что ты не обманешь.

– Этому не бывать, – Рэйтан вышел вперёд. – Ты заговоришь либо по-хорошему, либо по-плохому, тебе решать. Мы не собирались тебя убивать, но ты решила, что можешь что-то требовать? Что ж, тогда смерть покажется тебе спасением, которое ты получишь нескоро.

В его руке заклубился красный туман, что пошёл к кровопийце, она попятилась и замотала головой, но туман нагнал её очень быстро. Из глаз потекли кровавые слезы – он её иссушал.

– Стой! Не нужно! Я расскажу!

Рэйтан сухо кивнул, как на само собой разумеющееся:

– Расскажешь, хорошо, что ты так быстро это осознала.

Он убрал туман, и она схватилась за шею, жадно хватая ртом воздух. Её глаза были прикованы к Рэйтану, я не мог разобрать, что именно вижу в них: страх, ненависть, благоговение? Бред, я отмахнулся от этих мыслей. В глазах Рэйтана по-прежнему ни единой эмоции, он смотрел на неё так же, как на любого в этом месте… В этом мире?

– Мне нужна кровь.

– Получишь, если будешь примерно себя вести, а теперь говори, – он снова сделал шаг в сторону, передавая мне управление допросом.

– Откуда знаешь про эльфийский нектар?

– Мне всё равно, чем питаться: эльфы тоже находили свою смерть в Долине, а нектар с ними, судя по всему, всегда.

Это имело место, но всё же было странно, нектар был напитком из Биаты, у нас он не производился из-за отсутствия ингредиентов для изготовления, а эльфы, живущие в Тенебрисе, были нечистокровные, это значило – путь в Биату им заказан. У них вряд ли мог оказаться нектар, но то, что в Долине оказались эльфы из Биаты, было ещё менее вероятно. Ладно, это не так важно, не стоит тратить время.

– Как вы сохранили свою силу?

– Мы ничего не сохраняли, для нас никогда не было угрозы её потерять.

– Тенебрис проклят, а вы живете на моей земле. Проклятие коснулось всех женщин, насколько я вижу, ты женщина, но силы не лишена, почему?

– Слишком глупый вопрос, Аскар. Слишком глупый.

– Тем не менее тебе придётся на него ответить.

– Проклятие, что коснулось Тенебрис, не могло коснуться нас так же, как не могло коснуться первозданных. Но вряд ли тебе что-то об этом известно, ведь первозданных женщин нет, а мужчины в милости и так.

– Продолжай, я хочу знать всё, что тебе известно.

– Я расскажу, но не здесь. Не в камере. Позволь мне занять одну из комнат, тогда ты узнаешь всё, что хочешь.

– Ты всё ещё не поняла, что не можешь торговаться.

– Наоборот, я отчётливо осознала, что могу торговаться. Тебе нужны ответы, а я могу их дать, и всё, что я прошу, – это позволить мне стать твоей гостьей, а не заключённой.

– Чтобы ты выпила всех моих слуг?

– Что ты, если твой маг будет снабжать меня кровью и дальше, мне нет причин убивать. Никто не пострадает.

Я испытующе смотрел на Бааван-ши, она делала самый невинный вид. Мне не хотелось идти у неё на поводу, но получить ответы было необходимо.

– Возможно, я позволю тебе покинуть темницу, но ты должна доказать, что можешь быть мне полезна.

– Ладно. Я расскажу немного, лишь чтобы убедить, что моя жизнь для тебя ценна, но после этого ты выделишь мне покои и снабдишь едой.

– Я слушаю.

– Причин, почему существа в Долине неподвластны проклятию, несколько. Одна из них – это то, что мы не имеем точного полового различия: в нас нет ни женского, ни мужского. Да, некоторые размножаются тем же способом, что и вы, но это не ставит нас на один уровень. Другая же причина – мы были созданы Хаосом, а не богами, так почитаемыми вами, не природой и ничем иным. Мы вышли из Хаоса, он дал нам силу, и лишь он может её лишить. Так же, как созданы первозданные. Твой отец – чистое порождение Хаоса.

– Значит, и я порождение Хаоса?

– Ты и вовсе не должен был появиться на свет.

– Что это значит?

– Тебе интересно, но теперь ты должен исполнить обещанное, и я расскажу ещё очень много.

– Будь готова продолжить свой рассказ. Сегодня вечером.

Мы с Рэйтаном покинули камеру. И молча пошли к выходу. Поравнявшись со стражником, я отдал приказ о переводе Бааван-Ши.

– Ты серьёзно решил сделать её своей гостьей?

– Нет, просто её камера станет немного удобнее. Я не обещал ей свободу.

Слова кровопийцы не выходили из головы.

– Ты веришь ей?

– Не знаю, слепо верить я бы не стал, нужно проверить всё, что она сказала и скажет дальше.

– А Хаос?

Лицо Рэйтана стало непроницаемым. Так было всегда, когда он не хотел, чтобы кто-то видел его эмоции.

– Ты что-то знаешь?

– Есть вещи, ответы на которые лучше никогда не знать.

– Даже если это может быть разгадкой?

Рэйтан неожиданно остановился и развернулся ко мне.

– Айден, я никогда не обманывал тебя и не предавал, так? – ответ мы знали оба. – Есть вещи, которые я не могу тебе рассказать, как бы ни хотел помочь.

– Как это понимать?

– Хаос, будь он правдой или вымыслом, не сможет решить проблему. Не пытайся коснуться правды, что тебе будет навязана. Эти существа не есть добро, они – чистое воплощение зла.

– Она сказала, что мой отец был создан Хаосом.

– Твой отец был первозданным, он не был создан Хаосом. И да, она сказала правду, ты не должен был родиться, ведь твоя мать была колдуньей, но она обманула природу, и ты знаешь, что произошло.

– Вот бездна! Рэйтан, мы столько времени ищем ответ, а ты, оказывается, знаешь куда больше, чем говоришь?! Я просто не могу поверить, и это разве не обман, не предательство?!

– Нет, это ни то, ни другое. Расскажи я чуть больше, и это приведёт к совершенно противоположным последствиям. Я защищаю тебя, а не пытаюсь обмануть.

От бешенства меня отделяла ещё пара слов. И Рэйтан это понял.

– Поговорим позже, я пока займусь советом.

Я был зол, мне хотелось развернуться и заставить Бааван-Ши говорить. Не захочет сама – значит, силой. Но из коридора выплыла Линея, как не вовремя.

Она поклонилась, увидев меня.

– Что ты здесь делаешь?

– Хотела поприветствовать, вы вернулись, но не заходили к нам.

– Разве ты не знаешь, что тебе нельзя сюда приходить, если я не звал?

Ей не повезло. Я был не в духе, но жаль мне её не было, она сама виновата, она знает, к чему приводит самовольство.

Линея увидела огонь в моих глазах, что не предвещало ничего хорошего, и попятилась.

– Повелитель, простите. Я лишь хотела уведомить, что новая наложница проявляет неуважение к вам и верховному магу, – она тараторила так быстро, что я не сразу понял, о ком речь.

Но затем перед глазами всплыл образ Катарины. Её тонкая поступь и золотое свечение глаз. Снова эта девчонка что-то вытворяет. Линея продолжала рассказывать, чем именно Катарина оскорбила нас, но я слушал её вполуха. Не могу сказать, что слова Катарины слишком задевали меня, но, представив Рэйтана в платье, что носят наложницы, пришлось плотнее сжать губы, чтобы не засмеяться. Нужно будет рассказать Рэйтану, он оценит фантазию Катарины.

Странно, но гнев больше не поглощал меня. Теперь мысли о наказании, что получит Катарина, засели сладостно в голове. О да, она пожалеет о своей дерзости. Несмотря на Линею, я пошёл в восточное крыло.

КАТАРИНА. ТЕНЕБРИС

Кажется, я нашла место, что было в замке прекрасно во всем. Сад заполнял запах цветов. Большую часть из них я уже встречала, а некоторые были вовсе незнакомы. Я нежно касалась лепестков, чтобы не повредить, и глубже вдыхала аромат. Здесь были другие девушки, но они пока держались особняком, искоса посматривая на меня.

Проходя вглубь сада к большому цветущему дереву и попутно рассматривая растения, я перестала замечать присутствующих, подмечая травы, которые могли пополнить мои запасы, но все из них были совершенно обычными и мало чем помогли бы. Возможно, здесь целенаправленно не выращивали лекарственные или в какой-то мере ядовитые травы.

Дерево с большими розовыми бутонами отбрасывало тень, скрывая под собой водоём с рыбами.

Присев на камень возле водоёма на том месте, где ещё попадал солнечный свет, я коснулась воды – она была намного теплее, чем в озере Луар, и это ласкало кожу. Подняв лицо к солнцу и зажмурившись от удовольствия, я продолжила бередить водоём, пока знакомый голос не вывел меня из состояния некоей эйфории.

– Смотрю, ты всё же одета, как интересно.

Открыв один глаз, убеждаясь, что мне не почудилось, я поднялась. Передо мной стоял Айден, а за ним Линея, не прикрывая своего самодовольства. Теперь стало понятно, куда она так быстро удалилась из комнаты, значит, час расплаты настал.

За время путешествия я привыкла к неформальному общению, но вовремя спохватилась: сейчас мы в замке, передо мной правитель, а не гвардеец.

– Повелитель, – я поклонилась, не сводя с него глаз, благодаря чему заметила в его глазах весёлый огонёк. Не то веселье, что было, когда он смеялся, это совершенно новая, незнакомая эмоция, но отчего-то она ни капли не пугала. Я была готова к тому, что понесу наказания за свои слова, и это не позволило застать меня врасплох.

– Раздевайся.

– Что? – я даже не сразу поверила своим ушам.

– Ты меня слышала. Если считаешь, что платья, данные тебе, недостаточно подходят, значит, будешь ходить голой, это же тебе больше подойдёт?

– Это равносильно, – я стойко выдержала взгляд Айдена, не забирать же свои слова назад. – Как видите, мне всё же удалось найти что-то приличное, – я покрутилась перед ним и улыбнулась, – поэтому предпочту остаться в платье.

Он рассмеялся привычным для меня искренним смехом, а Линея позади непонимающе уставилась на происходящее.

Наше веселье длилось недолго, точнее, он, может, и продолжал веселиться, а вот мне стало не смешно.

– Катарина, ты, наверное, плохо поняла, я дал тебе выбор вначале, но ты решила, что можешь не повиноваться. Сейчас же я снова даю выбор по доброте своей. Дерзость наказуема, и ты это должна усвоить. Снимай платье, или это сделаю я.

– Повелитель, ваша доброта не имеет границ, – это был сарказм, я не покажу, как сильно уязвлена происходящим.

Прислужница была права, стоит забыть о прошлой жизни, пока снова не окажусь дома, а здесь мне просто нужно выжить. Если он хочет наказать, пусть, но я не позволю видеть себя униженной и оскорблённой. Я прищурилась, не убирая улыбку с лица.

– Боюсь, это платье мне самой не снять, остаётся второй вариант, мой повелитель.

Айден замер, но всего на секунду. Затем уверенно двинулся ко мне, развернул к себе спиной и склонил голову ближе, чтобы его слышала только я:

– Какую игру ты затеяла, Катарина?

– Что ты! Я лишь принимаю правила твоей, – я ответила неформально, шёпотом, осознавая, что никто не слышит. Без страха разгневать Айдена, ведь в поездке его это совершенно не заботило.

Он усмехнулся и резко сорвал платье, от неожиданности я вскрикнула, а платье слетело вниз, я прикрылась рукой, чувствуя, как лицо заливает румянец.

Когда я это говорила, не особо понимала, к чему мои слова приведут, всё происходящее оказалось кошмаром. Я знала, что все присутствующие в саду таращатся на меня, и Айден, он тоже смотрит. Хотелось броситься со всех ног и больше никогда никого из них не видеть, но сейчас мне не выбраться, а пойти на поводу стыда – проявить слабость, показать, что меня это задело и унизило.

Я вернула самообладание, опустила руки и обернулась с гордо поднятой головой. Айден поедал меня взглядом: медленно от лица к ногам и обратно, на его лице была самодовольная ухмылка, а в глазах разгоралось пламя, как тогда, на озере Луар.

Сладостные, мучительные воспоминания возникли так внезапно, что по телу пробежали мурашки, и я непроизвольно закусила губу, чем привлекла его внимание. Айден поддался ко мне, но резко остановился, его глаза блуждали по мне, задерживаясь на губах. Не знаю, сколько мы так стояли, один миг или целую вечность…

– Пожалуй, – голос был с лёгкой хрипотцой, и он прочистил горло, – я подумаю над тем, чтобы ввести дресс-код. Так восточное крыло станет более привлекательным.

– Боюсь, вы перенасытитесь, повелитель.

Линея по-прежнему стояла на месте с вытянутым лицом, что приобрело пурпурный окрас, отводя глаза в сторону.

Айден сжал челюсть и направился к выходу. Я окликнула его у дверей:

– Повелитель! А если я замёрзну? Может, мне позволено что-то надеть?

Айден остановился, но не развернулся:

– Боюсь, у тебя нет больше платьев, Катарина, тебе ведь они не нужны.

– О, что вы, в них будет ничуть не теплее, но, быть может, вы поделитесь мантией? Помнится, она довольно тёплая.

Его спина напряглась – пакость удалась.

Я не стала задерживаться в саду, а не спеша пошла в сторону дома, переживая, что скоро выдержка кончится и меня накроют эмоции, которые не предназначены для посторонних глаз.

В шкафу действительно не оказалось ни одного платья, я закуталась в простыню и тихо завыла, уткнувшись в подушку. Стыд накрыл меня горячей волной. Это было не совсем то наказание, которое я представляла. Все знали, что Айден жесток, и я ожидала физического наказания, но нет, он наказал морально, пытаясь сломить меня, унизить при всех. Конечно, это было не так страшно, чем если бы меня выпороли или кинули в темницу. Желаемого Айден, пожалуй, добился, постараюсь его не злить, так больше шансов остаться целой и невредимой.

В голове вспыхнули образы с озера Луар, внизу живота предательски заныло, как избавиться от этих мыслей и ощущений? Нет ни одной причины, чтобы Айден вызывал во мне хоть толику чувств, что я испытываю. Иррациональное притяжение. Я всё чаще задумывалась: познакомься мы при других обстоятельствах, всё было бы иначе? Предстань он сразу передо мной как верховный правитель, испытывала бы я страх при виде его? Опускала бы взгляд или искала встречи с ним? Смогла бы так разговаривать, понимая, что перехожу черту приличия и хожу на грани дерзости? С этими мыслями меня поглотил сон.

Удобная и тёплая кровать сняла всю усталость и помогла забыть о многом на короткое время. Громкий хлопок дверью лишил этого прекрасного момента. На пороге стояла Линея, награждая меня неприязненным взглядом, и старательно отводящий глаза Рауль.

Он выглядел полностью восстановленным, что, несомненно, радовало. Я решила всячески игнорировать Линею после всех её выходок и доноса, даже смотреть на неё было неприятно. Я натянула простыню повыше.

– Привет, Рауль.

– Добрый вечер, леди Катарина.

Он протянул мне свёрток. В нём был обычный плащ гвардейца, он не выглядел как-то по-особенному, но почему-то я была уверена, что это тот самый плащ, по крайней мере, мне так думать было приятнее.

– О, спасибо, – не решаясь встать и одеться, пока Рауль в комнате, я мяла его в руках. – Как ты себя чувствуешь?

– Вам не о чем волноваться, я в полном порядке.

– Рада это слышать.

– Одевайтесь, я подожду за дверью. Верховный правитель хочет вас видеть.

Я была удивлена и взволнована, слова Рауля внесли раздрай внутри меня. Думать о нем – это одно, но встречаться… Особенно когда совершенно неясно, с какой целью он хочет меня видеть. Снова провинилась? Или, может, поговорить? Хотя о чём нам говорить? Я перестала дышать, когда вспомнила, кем являюсь в его замке. Вот здесь стало страшно, надеюсь, Айден позвал меня не по этой причине. Зачем я ему? Здесь одна краше другой, и все трепещут перед верховным правителем. Я не заметила, как Рауль покинул комнату, продолжая смотреть на голую стену.

– Долго будешь сидеть? Верховный правитель не любит ждать, – я почти уверена, что вот-вот изо рта Линеи потечёт яд. Очевидно, она была недовольна ни моей компанией, ни тем, что Айден позвал меня. От этого было приятно на душе, не думала, что буду злорадствовать когда-либо, но, что встречу кого-то подобного, тоже не думала.

Я слезла с кровати и накинула плащ, одежда прибавляла уверенности, а факт того, что на мне плащ Айдена, а под ним ничего, будоражило. Странно и слишком пикантно, но я была рада, что не пришлось рассекать по замку в неглиже. Распустив волосы, исправив потрёпанный после сна вид, я вышла к Раулю. Он жестом указал следовать в сторону выхода.

– Леди Катарина, – Рауль начал, но сделал заминку.

– Называй меня просто Катарина, и, если несложно, давай без формальностей.

– Я не могу, простите, такие правила.

– О, ну, может, когда нас никто не слышит? Я была бы признательна. Слишком много непривычного навалилось разом, эта жуткая формальность со всех сторон. Потому что я однозначно хочу звать тебя по имени.

Он неуверенно посмотрел на меня, не поворачивая головы. Я обезоруживающе улыбнулась, старалась показать, что настроена дружелюбно по отношению к нему, но он отвернулся так быстро, что я задумалась, чем могла его оскорбить. Спустя несколько минут Рауль ответил:

– Хорошо, Катарина, думаю, если никто об этом не узнает, то и нарушением это не будет.

– Точно! Так что ты хотел сказать?

– Хотел поблагодарить тебя за помощь. Я знаю, что ты занималась моим лечением и остановила кровотечение.

– Лишь отчасти. Всё же Рэйтан приложил более существенные усилия.

– И всё же. Они были заняты, если бы я потерял слишком много крови, прилагать усилия было бы незачем. Я благодарен… И если честно, удивлён.

– Удивлён?

– Мало кто помог бы гвардейцу при подобных обстоятельствах, скорее воспользовался бы общей заминкой, чтобы сбежать, или ликовал, что один из нас на грани жизни и смерти.

Его слова правдивы, и это печалило. Гвардейцев никто не любил, и Рауль прав, мало кто решил бы помочь. Я не нашла, что ответить, и дальше мы шли молча, каждый думая о своём, пока не дошли до центральной части двора, с которой можно попасть в замок.

Жители перешёптывались, толпясь возле чего-то, что скрыто от моих глаз.

– На что они все смотрят?

– Лучше тебе этого не видеть, идём.

Но я уже не слушала, а шла к толпе, любопытство одолевало, и хотелось чуть больше узнать о месте, где мне предстоит провести какое-то время. Рауль следовал за мной, но не слишком быстро, предпринимая слабые попытки остановить, мы оба понимали: если он на самом деле хотел не допустить, чтобы я достигла цели, ему бы не составило труда уволочь меня силой.

Проскальзывая мимо толпы, я слышала вздохи и обрывки фраз:

«За что его так?» «Говорят, за попытку мятежа». «Не может быть…»

Подходя к краю толпы, я уже знала, что увижу что-то неприятное, кого-то казнили?

На деле увидела лишь восковую скульптуру. Я нахмурилась, мне не удавалось связать перешёптывания горожан и картину перед собой. Неужели какая-то восковая фигура собрала столько зрителей? Ну, получилось хорошо, чучело выглядело очень правдоподобно, у мастера талант, тогда к чему эти печальные вздохи?

Скульптура взрослого, даже пожилого мужчины, всё продумано до мелочей: размеры, формы, изгибы, даже помятости на одежде были как настоящие.

Я всмотрелась в лицо, на котором дотошно переданы не только морщинки, но и ужас, как если бы он увидел саму смерть. По телу пробежали мурашки, стало не по себе от такой детализации.

Стоило встретиться с глазами мужчины, я отшатнулась, потеряв равновесие, он тоже смотрел на меня. В них было отчаяние и боль, но испугало не это – глаза абсолютно точно были живыми.

– Вот же бездна!

Кто-то крепко взял меня за предплечья, но я вывернулась и резко обернулась. Это был Рауль.

– Я же говорил, тебе не стоит на это смотреть.

– Это живой человек?

– Ему осталось недолго, – ответил Рауль.

Скульптура и в самом деле не была плотной: под ногами уже была блестящая лужа – он таял.

– Это что? Разве такое возможно? Это же живой человек.

Как вообще возможно человека превратить в восковую фигуру, но при этом оставить в живых? Как в принципе такое можно сделать с живым человеком? Негодование сменилось ужасом.

Рауль потихоньку вытаскивал меня из толпы, и, как только мы оказались на достаточном расстоянии, я снова вырвалась.

– Рауль, объясни!

– Это казнь, Катарина, – в его взгляде не было ни сожаления, ни печали, твёрдость, что значила его согласие с происходящим.

Мне нужно услышать объяснение, подсознательно я не хотела признавать, что Айден и гвардейцы жестоки и им абсолютно не близко сострадание.

– Я не могу рассказать подробности, но поверь, он заслужил это.

– Он кого-то убил? – на лице Рауля мелькнуло отвращение, мне оставалось гадать, что это могло значить.

– На его руках нет крови, он отнимал жизни чужими руками, пусть и казнён не за это.

– За что тогда?

– Советник готовил восстание, за это и был казнён таким образом.

– Разве нельзя просто сослать или запереть в темницу?

– Ты далека от политики, из-за этого тебе непонятны действия верховного правителя, но казнь должна быть показательной, каждый должен знать, с чем столкнётся, если нарушит закон или попытается восстать против, иначе потери могут стать слишком велики.

– Нет ничего, что оправдывает жестокость.

Рауль коснулся моей руки и сразу отдёрнул. Он сжал губы, как будто старался удержать слова, но всё же сказал:

– Катарина, ты девушка с добрым сердцем и спасла мне жизнь, поэтому позволь дать совет: не противься тому, что происходит, не пытайся восстать, ведь я вижу, будь сейчас перед тобой верховный правитель, ты бы точно высказала ему всё, о чем думаешь, но это только навредит тебе. Ты не в том положении, чтобы иметь право высказываться против и не нести ответственности за последствия, которые будут болезненны и плачевны. Просто старайся сберечь свою жизнь. Не имеет значения, женщина или мужчина, наказания для всех одинаковы, но для тех, кто покорился, здесь жизнь куда легче.