Глава 30
Утром я проснулась в постели одна. Сонно пошарила рукой по простыне, но никого не обнаружила. В голове вдруг всплыли воспоминания о вчерашней ночи, улыбка сама по себе расплылась на лице.
Безумная неутомимая страсть близнецов сводит меня с ума. Я готова вновь и вновь растворяться в этих ощущениях. Их ласки, поцелуи, нежные слова, которые они шепчут в порыве страсти, приносят ни с чем несравнимое удовольствие.
Сегодня ночью меня опять пытались раскрутить на настоящий секс втроём. Ну, вы понимаете… два в одном и всё такое. Но я упорно отнекиваюсь. Всё-таки страшно мне что-то. Боюсь.
Благо, насильно меня никто к этому не принуждает. Относятся с пониманием. И это меня радует, добавляя в мою копилку положительных эмоций ещё один плюсик в пользу вампиров. Хотя часто замечаю их разочарованный взгляд (неужели это так приятно, что им так этого хочется?), поэтому не знаю, сколько ещё удастся увиливать.
Поднялась с кровати и надела первое, что попалось под руку (кажется, это была футболка Ника), и спустилась вниз.
Нашла Алекса, сидящего за барной стойкой на кухне. Он что-то просматривал в ноутбуке и пил из стакана жидкость рубинового цвета.
Я сразу догадалась, что это кровь. Конечно, в последнее время близнецы совершенно перестали скрывать от меня свои «особые» пристрастия, и я уже в какой-то мере привыкла не заострять своё внимание на том, что они пьют, но всё же порой от осознания того, что в их стаканах человеческая кровь, меня передергивает.
Заметив меня, Алекс обернулся. Его губы тронула улыбка. Жадный взгляд скользнул по моей фигурке, отчего тело покрылось мурашками. Ведь на мне одна только футболка и больше ничегошеньки. И это не остается незамеченным.
– А где Ник? – спросила я, немного смутившись от его голодного изучающего взгляда.
– Уплыл на «большую» землю. Нужно срочно решить кое-какие вопросы, а отсюда – никак. Заодно вызовет наш самолёт. Через пару дней мы покидаем остров. В клане накопилось много дел, и без нас они не решатся.
Он произнёс это простым обыденным голосом, словно ничего такого серьёзного и не должно произойти. А моё сердце, кажется, совершило кульбит в груди.
Вот и настал «момент Икс». Мы покидаем этот маленький кусочек рая. И что же теперь со мной будет, одному Богу известно.
– Завтракать будешь? – Он закрыл ноутбук и поцеловал меня, нежно проведя ладонью по щеке.
Я кивнула, и пока Алекс доставал что-то из холодильника, с любопытством покосилась на его стакан. Пододвинула ближе, посмотрела на алую жидкость.
Фу! Какая гадость!
– Почему вы пьёте кровь? – спросила я.
– А почему ты пьёшь воду или ешь мясо? Это просто физиология, Ники. Организм требует – значит, это нужно.
Алекс поставил передо мной быстро заваренную овсянку и намазал несколько хрустящих тостов маслом.
– Значит, это физиология инопланетян? Ну, тех, которые вас обратили? Николас рассказывал, что они пытались сотворить из вас себе подобных. Они тоже пили кровь?
– Возможно. Точно мы не знаем. Можем только предполагать.
– А сколько вам всё-таки лет? – спросила я.
Я, конечно, стараюсь не сильно приставать с расспросами, но меня распирало любопытство.
– Много, Ники. Очень много, – уклончиво ответил Алекс.
– Ну, сколько… на самом деле?
– Три тысячи семьсот пятьдесят семь лет, если быть точным.
Ого-го! Вот нифига себе!
– А-а-а… – Я застыла в немом изумлении. Не знаю, что и сказать. – Ого! Значит, вы очень старые-престарые… прапра… не знаю, в каком поколении, дедушки? Но скажу, что для таких древних мумий вы очень даже неплохо сохранились. – Прокрутив в голове ещё раз всю информацию и, наконец, выдала: –Фу! И я целовалась с такими древними старикашками. – шутливо скорчила рожицу.
Александр игриво прищурился, и в следующую секунду он уже стоял за моей спиной. Я взвизгнула от неожиданности, когда его сильные руки обхватили меня за талию.
Мгновение – и он уже развернул меня к себе лицом. Навис надо мной, согревая губы своим теплым дыханием. Еще одно мгновение – и я уже сижу голой попой на столе с широко разведенными ногами, а мужчина по-хозяйски подтягивает меня ближе, вжимая в своё твёрдое тело, и шепчет в самые губы:
– И не только целовалась.
Моё дыхание участилось, и сердце забилось сильнее.
– Я должна испытывать отвращение, – тихо прошептала я дрожащим от волнения голосом.
– Жуткое, – с придыханием ответил Алекс.
Его руки скользнули по моим обнаженным бёдрам, подхватили под попку, сильнее вжимая в свой твёрдый пах.
– Алекс… – выдохнула его имя.
И в этот момент его губы слились с моими.
Он целовал меня умело, с напором. Страстный неистовый поцелуй сменился нежным и трепетным.
Эмоции зашкаливали. Всё тело плавилось от его прикосновений. И внизу живота всё скрутило в сладкой истоме.
Ещё одно смазанное движение – и я уже лежу на мягком ворсистом ковре, распластанная под его огромным мощным телом.
Алекс не стал церемониться и резко вошёл в меня, заставляя дрожать от удовольствия и чувства наполненности им.
Оказывается, это так приятно – чувствовать, как он входит в тебя, как начинает двигаться, подчиняя своей безоговорочной власти! Дикое, первобытное чувство. Подчинить. Овладеть. Подтвердить своё право.
И я с радостью подчинилась, полностью отдавшись ему. Доверилась…
Ох, как бы потом не пожалеть об этом! Но сейчас мне не хотелось об этом думать.
Глава 31
Александр
Даже не думал, что буду так наслаждаться близостью с этой девчонкой! Маленькая, невинная глупышка! Такая простая и открытая! Такая нежная, хрупкая и такая сладкая! И эта невинная хрупкость заводит меня лучше любого афродизиака. Моя девочка…
У меня было полно любовниц – не сосчитать. Сам я всегда предпочитал опытных женщин, которые и минет качественный сделают, и не прочь, чтобы их отодрали пожёстче.
Каюсь, я тот ещё грешник! Люблю жёсткий секс, но это зависит от настроения и от степени развязности девицы.
А тут свалилась на мою голову эта маленькая невинность.
Сначала, как только её увидел, хотел просто трахнуть, а потом напиться её ароматной крови и отпустить восвояси. Но сейчас понимаю, что не смогу… отпустить.
Это совершенное гибкое тело! Этот сладкий грешный ротик! Такая отзывчивая, чувственная, доверчивая невинность…
Она сводит меня с ума!
Хочу её снова и снова! Хочу ласкать её, целовать. Хочу, чтобы она задыхалась от удовольствия подо мной. А когда мы с братом возьмем её вдвоём… Это будет полный кайф!
Вот и сейчас, вбиваюсь в неё, а она так сладко стонет, что хочется вечность не выпускать её из своих рук.
После фееричного оргазма пытаемся отдышаться. Держу её крепко, не выпуская из своих объятий.
– Ники.
– М-м-м, – отзывается она.
– Хочу тебя попробовать. Позволишь?
Конечно, я мог бы и не спрашивать, а просто взять, как делал это всегда с другими. Но почему-то её мне захотелось спросить.
Я почувствовал, как Ники напряглась: видно было, что боится.
– Мне будет больно?
– Я буду нежным, – прошептал ей в губы и поцеловал.
Кивнула, соглашаясь.
Моя сладкая девочка! Большего мне и не надо было.
Уткнулся носом в её тонкую шейку, вдохнул дурманящий аромат её кожи. Прошёлся языком по трепещущей венке. Вкусная…
Вонзил клыки мягко, но уверенно. Ники задрожала, а я лишь крепче сжал её в объятиях.
М-м-м! Божественная! Её кровь – как сладкий нектар.
Прикрыл глаза от удовольствия и полного кайфа.
Не могу напиться. Она – как живительный источник. Такая вкусная, необходимая, живая!
Я почувствовал, как Ники расслабилась. Её тело обмякло и стало податливым. И я только сильнее стиснул её в объятиях.
Да, моя девочка! Ещё чуть-чуть. Ещё глоток…
До моего затуманенного сознания донёсся приглушенный крик. А потом меня резко отбросило в сторону, впечатав в стену с такой силой, что я проломил в ней дыру.
Какого чёрта! Что не так?!
Сознание мгновенно прояснилось, и я увидел Николаса, склонившегося над нашей девочкой, мертвенно-бледной, как сама смерть.
Боже, что я наделал! Твою ж мать!
Николас, не задумываясь, прокусил своё запястье и приложил его к губам Ники.
– Какого дьявола, Алекс?! – заорал он.
Его тёмная энергия бесконтрольным потоком хлынула из его тела. Безжалостная страшная сила, способная в одно мгновение раздавить любое живое существо, но только не меня. Он знает это, от этого бесится ещё сильнее, выплескивая невидимые потоки, тёмные сгустки смертельной энергии. Его сила распространяется по кругу, тем самым создавая безопасный кокон в центре, который оберегает его и Ники, лежащую в его объятиях.
Я стиснул зубы до скрежета. Боль в груди сковала сердце стальными тисками.
Что со мной?
Однажды я уже испытывал подобные ощущения. Давно. Так давно, что воспоминания о них, казалось, навсегда стерлись из памяти.
Но нет… снова это чувство. Снова боль…
Воспоминания стихийной волной хлынули из глубин забытой памяти. Звонкий смех, словно тысячи колокольчиков. Голубые, как небо, глаза. Длинные волосы цвета спелой пшеницы.
Эммалин…
Когда-то давно мы с братом убили любимое существо, поддавшись инстинктам, дикой, необузданной жажде крови.
А сейчас снова всё повторяется.
Неужели это маленькая девчонка смогла то, чего не удавалось до неё никому? Смогла пробить вековую броню отчужденности и холодного безразличия? Неужели за какой-то месяц смогла забраться в самое сердце? Как я этого не заметил? Когда?
Не хочу снова этой боли. Не хочу этого невыносимого чувства потери и абсолютной беспомощности.
Она должна жить!
Прокусив своё запястье, я подлетел к ней, оттолкнул брата и буквально влил свою кровь в её приоткрытый ротик.
– Ей нужно больше крови. Она выживет, – проговорил я сквозь стиснутые зубы, с ужасом осознавая, что впервые за бесконечно долгое время испытываю страх. Страх за чью-то жизнь.
Её щеки, наконец, порозовели, и она начала шевелиться.
Тихий всхлип, а у меня словно камень с души.
Николас снова прокусил своё запястье и ещё раз приложил его к её губам.
Ники приоткрыла глаза и протестующе вцепилась ослабевшими пальцами в его руку. Похоже, ей совсем не нравится, что её заставляют пить кровь.
– Тише, Ники. Не сопротивляйся, – настойчиво произнёс Николас. – Так надо. Пей.
Через силу она сделала ещё пару глотков и, похоже, уснула. Пусть лучше поспит сейчас. Во сне организм восстановится быстрее.
Я перевёл взгляд на Ника. Он смотрел на меня с укором, полыхая гневным взглядом.
– Да знаю я, что дурак! – начал оправдываться я. – Не понимаю, как это произошло. Она была такая вкусная… и… Весь самоконтроль к чертям!
– Ты не дурак Алекс, ты – дебил! – зло выплюнул брат. – Почему меня не дождался?! Я бы смог тебя остановить, когда надо.
– Ладно, всё! Она жива, и это главное! – ощерился я. – Больше этого не повторится. – Я поднял Ники на руки. – Отнесу её в спальню.
***
Просыпалась я тяжело. Было такое ощущение, что я всплываю на поверхность с большой глубины. Но выныривать почему-то не хотелось.
Осознала, что лежу на кровати, а рядом, похоже, мои близнецы привалились, потому что ощущение тепла и легких нежных поглаживаний не покидает меня ни на минуту.
Я слышала приглушенные голоса, словно кто-то говорит за дверью, а я не могу разобрать слов. Но с каждой минутой звук становился отчётливее, и я уже узнала голоса близнецов.
Что-то говорят, спорят и… Похоже, речь обо мне.
Ладно, не буду пока просыпаться. Послушаю, что они там обо мне говорят и о чём так яростно спорят.
– Думаешь, с ней всё будет в порядке? – спросил Алекс.
– Ты сомневаешься? В ней сейчас столько вампирской крови, что она ещё неделю будет, как батарейка-энерджайзер! – хмыкнул Ник. – Если её сейчас обратить… она бы достаточно легко прошла этот процесс.
– Нет! – резко оборвал его Алекс. – Я не хочу её обращать. Хочу, чтобы она была живой… настоящей. Такой, как сейчас.
– Человеческая жизнь так коротка! Ты же знаешь, что для нас её жизнь будет кратким мигом. А я не хочу так быстро расставаться с этим сладким ангелочком.
– Пусть так, – задумчиво произнёс Алекс. – Но я хочу, чтобы это был её выбор. Если она сама захочет, мы её обратим.
– Хм… Когда это ты стал настолько лояльным к людям? – усмехнулся Ник. – Но сейчас я с тобой согласен: пусть сама решает.
Я лежала тихо-тихо, и чувствовала, как в животе бабочки порхают, а в душе птички поют.
Это они обо мне?
И в груди что-то сразу так защемило –от нежности что ли?
Значит, им не всё равно? Значит, я что-то значу для них?
Вот же… клыкастики мои!
– Когда увидел сегодня Ники, бледную и бездыханную, я впервые за все эти тысячелетия вспомнил… Эммалин, – после долгого молчания вдруг произнёс Алекс.
– Думаешь, я не думал об этом?! – раздраженно рявкнул Ник. – Та страшная ночь – это было первое, что всплыло в моей памяти, когда я увидел смертельно бледное личико малышки. В тот момент я был готов придушить тебя, если бы смог.
– Я же сказал, что больше не притронусь к ней, – зло прошипел Алекс.
А я лежала и думала: что это ещё за Эммалин и почему мне так неприятно слышать о ней?
Конечно, такие мужчины, как они, не могут быть монахами всю жизнь, а тем более, если их жизнь была такая длинная. У них наверняка была целая куча женщин. Возможно, они даже кого-то любили. Такая возможность ведь не исключается, а скорее, утверждается.
Но почему же всё-таки так мерзко и противно что-то скребётся в области груди?
Это что, ревность, что ли?
Нет!
Чур, чур меня от этого жуткого чувства удушающей и разъедающей всё изнутри слабости!
Хотя, наверное, уже поздно метаться. Я уже втрескалась в вампиров по самые уши. И ревную… до безумия.
– Кто такая Эммалин? – не сдержав любопытства, всё-таки спросила я.
– Ты проснулась, радость моя! – Николас ласково погладил меня по щеке.
– Котёночек! – Алекс тут же сгрёб меня в охапку и прижал к своей широкой груди. – Как себя чувствуешь?
– Лучше всех. – Я высвободилась из его объятий, заметив тень разочарования, промелькнувшую в его взгляде. – Вы мне так и не ответили: кто такая Эммалин?
– Ты действительно хочешь это знать? – прищурившись, спросил Николас.
Я кивнула, удобно усаживаясь на коленки напротив них.
– Тебе может не понравиться услышанное.
– А вот это уже мне решать! – поджав губы, твёрдо произнесла я. Отступать я не намерена, лучше сразу выяснить все недомолвки, чем потом самой гадать и мучиться от буйного воображения. – Я, конечно, всё понимаю, что, возможно, это не моё дело и я вообще не имею права спрашивать о вашей прошлой жизни. Но раз уж вы сравнивали кого-то со мной, значит, это и меня касается. И я бы хотела, чтобы вы всё-таки пояснили, о ком идёт речь.
Изучая меня задумчивым взглядом Николас, наконец, заговорил:
– Когда-то мы с Алексом любили одну и ту же девушку. – Он иронично усмехнулся и перевел взгляд на брата. – Это было давно, ещё в прошлой нашей жизни, когда мы были людьми. А когда мы превратились в кровожадных чудовищ, то… мы просто убили её. Выпили всю её кровь.
О-па! А вот в этом уже ничего хорошего для меня нет! Глаза мои тут же округлились, как два блюдца, и в них появилось выражение недоумения и страха. Заметила, как в ответ темнеют глаза вампиров, но Николас продолжил:
– Когда Создатели выпустили нас на свободу, мы были неуправляемы. Кровожадные, беспощадные убийцы. Хищники. Но всё же мы ещё пытались чувствовать себя людьми. Чувство привязанности к Эммалин не покидало нас. И мы пришли к ней. А после, когда уже всё закончилось и мы осознали, что натворили, было уже поздно. Её обескровленное тело было уже не вернуть, да мы и не знали, как. Тогда мы ещё не предполагали, что наша кровь может возвращать к жизни. От горя и беспомощной ярости мы почти сошли с ума, превратились в бездушных убийц, обезумевших психопатов, потрошащих всё, что движется. От полного безумия нас спас Михаил. Он не позволил нам провалиться за грань. Вытащил. Он заманил и отловил нас поодиночке. Запер в подземных пещерах, пока мы, наконец, не пришли в себя. – Николас усмехнулся. – Время лечит – так говорят. Нам понадобилось пятьсот лет, чтобы забыть… чтобы усмирить свою ярость и жажду.
Я слушала его рассказ и потихоньку начинала дрожать от нарастающего чувства непонятной тревоги.
«А что ты думала, Ники? Думала, погладишь, почешешь за ушком зверя, и он станет ласковым котёнком? Нет. Дикий зверь всегда остаётся диким. Его нельзя приручить. От него не знаешь, чего ожидать. В любой момент он может оттяпать тебе руку и будет в своём праве. Потому что он сильнее, потому что он хищник. А ты…».
А я всего лишь добыча!
Горькая правда, как ни крути! Но почему же мне отчаянно не хочется в это верить? Ну не могут они быть теми, о ком сейчас говорят!
– Мне стоит бояться? – почти выдохнула я эти слова после долгого молчания.
Алекс, казалось, предвидел этот вопрос. Он тут же обхватил моё лицо руками, нависая надо мной и ловя мой растерянный взгляд.
– Даже не думай! Слышишь?? Не смей бояться меня! – почти прорычал он эти слова, а потом, уже тише, нежнее, в самые губы: – Котёночек. Ники. Ты не представляешь, как я себя ненавижу за то, что чуть не погубил тебя! Моя нежная. Моя любимая. Моя девочка, – прошептал он, целуя меня так нежно, трепетно, словно мои губы – бабочки, а он боится их спугнуть. Он стал обнимать и ласкать меня так, будто я самый хрупкий в мире цветок, который он боится сломать.
И что же это такое? Мне бы бояться и ненавидеть его и Ника, а в моей душе всё совсем наоборот. Сердце стучит, отдаваясь глухим звоном в висках. Жар раскаленной лавой растекается по всему телу, я плавлюсь от нежности в его руках. Задыхаюсь от поцелуев настойчивых губ и выгибаюсь навстречу его сильному твердому телу.
Меня бережно уложили на кровать и любили, в самом прямом смысле этого слова. Долго. Страстно. И нежно.
А когда всё закончилось, я уснула с глупой, счастливой улыбкой на лице, в объятиях своих мужчин.
Глава 32
Проснулась я ранним утром. За окном солнце только начинало вставать, озаряя горизонт ярким сиянием.
Потянувшись, сползла с кровати и подошла к окну. Отодвинула стеклянную балконную дверь, впуская в комнату утреннюю прохладу. Немного поёжилась, когда толпа мурашек побежала по обнаженной коже.
Развернулась и с нежностью взглянула на своих близнецов.
И как же так получилось, что я сама не заметила, как влюбилась в вампиров – в тех, кого меня учили презирать и обходить стороной? Мама с папой бы меня не поняли, особенно папа. Да он был бы просто в ужасе, узнай, что я связалась с вампирами! Да ещё с какими – с первородными!
А Варя… Она ведь так мечтала получить внимание вампира, а вместо этого его получила я, да ещё и в двойном размере. Она бы меня прибила за это… по-дружески.
Варя… Где она сейчас?
Наверное, думает, что я пропала или умерла. Горюет обо мне?
А мама?
Сердце вмиг защемило от боли и тоски по дому, по родным, по Варьке.
А моя дальнейшая судьба по-прежнему неизвестна.
Когда пытаюсь завести с близнецами разговор об этом, они всегда отмалчиваются, увиливают, переводят разговор на другую тему. Явно что-то задумали, и, скорее всего, ничего хорошего, для меня.
Ладно, надо будет устроить им серьезный разговор с разборками. Всё равно добьюсь от них ответов. А пока…
Окинула жадным взглядом своих мужчин, лежащих на кровати.
Мои мужчины!
Ладно бы, один, а то сразу двое, и оба мои. Только мои!
Я улыбнулась своим мыслям. Подошла к кровати, скользнула по простыням с плавной грацией кошки.
Спят. Такие умиротворённые и такие красивые.
Их мощные фигуры растянулись вдоль кровати и занимали сбой большую часть пространства, благо, кровать была большой и нам всем хватало места.
Ну, как сказать… относительно хватало, потому что меня всегда притесняли, ограничивая пространство до своих очень тесных объятий.
Я провела ладошками по их великолепно вылепленным торсам.
Идеальные, словно древнегреческие боги!
А ведь они действительно похожи на богов: оба такие древние, что и представить страшно, и родом из Греции. Чем не боги?
И оба мои!
И когда я только стала такой собственницей? Чудеса!
Николас заворочался во сне и перевернулся на живот. А у меня в голове промелькнула шальная мысль. А что, если…
Я улыбнулась.
Во время нашей близости они практически никогда не позволяют мне самостоятельно прикасаться к ним. Всегда пытаются доминировать. А мне ведь тоже хочется самой исследовать их прекрасные тела. Прикоснуться. Погладить. Целовать и пробовать на вкус.
Подползла поближе к Нику. Огладила руками его широкие плечи, поцеловала. Прошлась лёгкими поцелуями вдоль позвоночника.
М-м-м! От него так вкусно пахнет мужчиной, сексом и ещё чем-то цитрусовым с нотками бергамота. Чувство нежности и тепла затопило моё сердце, а между ног зарождалось знакомое томление.
Перевела взгляд на Алекса.
Они так похожи, но всё же абсолютно разные.
Александр – как ураган: неуправляемый, властный и бесцеремонный. Но в то же время он может быть нежным и ласковым. А Николас более сдержанный серьезный, но это лишь только снаружи, а внутри него кипит вулкан, готовый взорваться в самый неожиданный момент. И если он взрывается, то не дай Бог оказаться у него на пути!
Переключилась на Алекса. Осторожно стянула простыню, прикрывавшую его бёдра. Прошлась пальчиками по кубикам пресса, опустила свой взгляд ниже.
Красивый Бог – красив во всём. И даже этой частью своего тела.
Идеальной формы, большое и мощное «достоинство» Алекса уже вовсю вздымалось и было в полной боевой готовности.
Похоже, утренний стояк вампирам тоже не чужд.
Облизнула вмиг пересохшие губы. Захотелось прикоснуться к нему… самой. Без их неустанного руководства.
Минет… Конечно же, я уже делала это, и не раз. За месяц на острове чему я только не научилась в объятиях двух умелых любовников! Но сейчас меня никто не направлял, я была хозяйкой положения и могла делать всё, что захочу. Почему-то эта мысль меня возбудила, отозвавшись сладкой истомой в лоне.
Взяла его член в руки, прошлась язычком по бархатной головке, вобрала в рот и начала посасывать – нежно, как самый вкусный леденец.
На мои нежданные ласки тут же откликнулись.
Алекс издал протяжный стон, полный удовольствия, который подстегнул меня к новым, более активным действиям.
Как же мучительно сладко чувствовать, что от твоих прикосновений любимый сходит с ума от удовольствия и переполняющих его чувств!
– Ники-и-и, – прохрипел Алекс и потянулся ко мне рукой, зарывшись ею в мои волосы. – Что же ты творишь, сладенькая?
Похоже, Ник тоже проснулся, потому что я чувствую, как его руки скользят по моей спине, плавно перемещаясь к ягодицам, а обжигающие губы словно жалят, оставляя отметины на чувствительной коже.
Ну вот, кажется, моё господство закончилось гораздо быстрее, чем я думала, потому что мои властители перехватили инициативу.
Алекс крепко, но не больно сжал мои волосы, контролируя интенсивность движений.
Ник поставил меня на четвереньки, провёл пальцами по уже влажным складочкам, поглаживая и раскрывая их. А затем сделал резкое движение бедрами и вошёл глубоко, на всю длину.
Я вскрикнула от сладостной боли после его резкого вторжения и невероятной наполненности. Меня словно прострелило изнутри импульсом острого наслаждения. И я застонала, когда Ник начал двигаться быстро и властно, крепко удерживая меня за бёдра.
В это время Алекс мягко повернул моё лицо, убеждая продолжить заняться тем, чем я занималась раньше. Я снова обхватила губами его член, и он застонал, стиснув зубы до скрежета, словно изо всех сил сдерживал свои порывы.
Ник продолжал вбиваться в меня уже более жёстко, порывисто, и я больше не могла сдерживать своих стонов и вскрикивала от каждого толчка.
А потом Ник вдруг резко вышел из меня, оставляя неприятное чувство пустоты и неудовлетворенности. Он лёг на кровать и поманил меня к себе.
– Иди сюда, малышка. Оседлай меня.
Я уселась на него верхом и насадилась на его член, медленно, не спеша, с наслаждением ощущая, как он растягивает и наполняет меня своей неоспоримой мощью.
Расслабиться, чтобы в полной мере прочувствовать его достаточно внушительный размер, мне не дали. Николас начал двигаться, постепенно увеличивая темп. А я начала сходить с ума от нарастающего томительного напряжения внизу живота.
Чувствую, как Алекс встал позади меня и что-то колдует своими руками, вырисовывая непонятные узоры на моей попке. Его палец вдруг скользнул вниз, осторожно поглаживая и массируя вторую дырочку.
Я напряглась, почувствовав неладное. Но настойчивые ритмичные движения Николаса выбивали все мысли из головы.
Когда я, наконец, всё-таки собрала в кучу свои мысли, Алекс уже вовсю массировал пальцем мою попку, смазывая чем-то прохладным и совершая характерные движения.
Я попыталась возмутиться и запротестовать, но Ник заглушал все мои попытки страстными, неистовыми поцелуями, которые сопровождались властными движениями его бёдер.
Вдруг он резко остановился, и я почувствовала давление сзади.
Запаниковала и сильнее вцепилась в широкие плечи Ника.
– Расслабься, маленькая, – шепчет Ник. – Тебе понравится.
– Алекс! – пискнула я, умоляюще глядя на мужчину.
– Не зажимайся Ники. Я не сделаю тебе больно, – произнёс он хриплым от страсти голосом.
Короткий кивок – и мысленный диалог братьев. Понятные только им движения.
Отвлекающий маневр. Николас проводит языком по моим губам.
Я не смогла сдержать вздох.
А он воспользовался моим замешательством, проник языком в рот, углубляя поцелуй. Крепко прижал меня к себе, не позволяя даже дёрнуться.
А потом я почувствовала, как Алекс наполняет меня, медленно не спеша, растягивая тугие мышцы.
Застонала, прямо в алчный и ненасытный рот Николаса, который продолжает терзать мои губы, с жадностью поглощая их.
Сказать, что было больно…? Так нет. Не было.
Скорее, было странно, необычно и очень-очень непривычно ощущать себя настолько наполненной и растянутой.
– Ну, вот и всё, сладенькая. Теперь ты «распечатана» со всех сторон, – успокаивающе-ласково промурлыкал Алекс, поглаживая мою попку. – Моя девочка!
А потом они начали двигаться, как поршни, в разные стороны, словно один слаженный механизм, выбивая из моих лёгких весь воздух.
Не скажу, что было офигеть как приятно, что прямо зашибись!
Не было.
Но сам факт, что сейчас они оба обладают мной одновременно, возбудил меня до такой степени, что я была готова взорваться прямо сейчас.
Конечно же, кончить мне никто не позволил. Доминанты, блин! Изверги!
Они то ускорялись, то двигались медленно, постоянно удерживая меня на грани.
Нервы мои испытывают, что ли?
Ах-х! Да что же это?!
Я уже была готова умолять их, чтобы они, наконец, дали мне разрядку. Извиваюсь между ними, стону охрипшим голосом и кажется, надо мной сжалились, отпустили.
Мы подошли к краю одновременно и взорвались мощным, всепоглощающим экстазом.
Выгнувшись всем телом, словно от взрывной волны, обессиленно рухнула в объятия Николаса. От пережитого цунами перед глазами запорхали мушки, в ушах звенело, и во всем теле ощущалась такая слабость, что хотелось одного: спать. И я заснула, не в силах даже пошевелиться.