Loe raamatut: «Дочь звёздного палача 2»
Глава 1
Корабль пах металлом, озоном и чем-то едва уловимым – магией, что пропитала каждую переборку за годы путешествий.
Я стояла в коридоре, прислонившись плечом к холодной стене, и смотрела на закрытую дверь напротив.
Каюта Ориона.
Три дня в гиперпространстве. Три дня пути к столице.
Три дня, что он избегал меня.
Не открыто. Не грубо.
Просто… находил причины не оставаться наедине.
Тренировки с Вейланом. Проверка систем корабля. Планирование миссии с АТЛАСОМ.
Когда я входила в рубку – он выходил.
Когда я приходила в столовую – он уже поел.
Когда наши взгляды встречались случайно – он отводил первым.
Через узы я чувствовала его постоянно. Близко, но недоступно.
Стена, что он возвёл, была толще и крепче любой брони.
Я подняла руку, посмотрела на запястье.
Руны светились тускло – золотые линии переплетались замысловатым узором, что стал ещё сложнее после той ночи.
Провела пальцами по ним – лёгкое прикосновение.
Тепло вспыхнуло мгновенно, побежало вверх по руке.
И через узы – отклик.
Резкий, как удар током.
Орион почувствовал.
Замер, где бы ни был.
Секунда.
Две.
Затем блокировка – решительная, непреклонная.
Отгораживающая меня.
Боль кольнула острее, чем должна была.
Я опустила руку, отвернулась от его двери.
Пошла по коридору – медленно, считая шаги, сосредотачиваясь на звуке ботинок по металлу.
Корабль был небольшим. Четыре каюты, рубка, тренировочный зал, столовая, медблок.
Но казался огромным, когда единственный человек, с которым хотела говорить, прятался.
Я свернула в столовую – маленькая комната с низким столом, скамьями вдоль стен, синтезатором еды в углу.
Не пустая.
Кайра сидела на столе – босая, в коротких штанах и топе, рыжие волосы растрепаны. Ела что-то из миски, болтая ногами.
Вейлан стоял у синтезатора, возился с настройками, ругаясь тихо на древнем языке.
Оба обернулись, когда я вошла.
– О, привет, Вега! – Кайра махнула ложкой приветственно. – Не спится?
Я пожала плечами, подошла к синтезатору.
Вейлан отступил, давая место.
– Эта штука – издевательство, – пробормотал он. – Тысяча настроек, и ни одна не даёт нормальной еды. Всё на вкус как переработанный картон.
– Потому что это и есть переработанный картон, – усмехнулась Кайра. – Просто с разными вкусами.
Она запихнула в рот полную ложку, прожевала.
– Хотя признаю, лучше, чем вяленое мясо и чёрствый хлеб, что я ела последние пять лет.
Я набрала что-то базовое – питательную смесь, что не требовала выбора. Синтезатор загудел, выдал миску с серо-коричневой массой.
Аппетитно.
Я села на скамью напротив Кайры, начала есть механически.
Вейлан опустился рядом с провидицей, обхватил её за талию, притянул к себе.
Она прислонилась, не переставая есть.
Они выглядели… естественно вместе.
Три дня на корабле, и они уже двигались синхронно, заканчивали фразы друг друга, касались постоянно – небольшие прикосновения, что говорили больше слов.
Что-то сжалось в груди – зависть, острая и неожиданная.
Вейлан заметил моё выражение.
– Не спала? – спросил он мягче обычного.
– Не могу, – призналась я, отодвигая миску. – Слишком много мыслей.
– О миссии? – Кайра наклонила голову. – Или о большом угрюмом боге, что прячется от тебя третий день?
Прямота, как всегда.
Я не ответила сразу. Пальцы сжали край стола.
– О том и другом, – сказала я наконец. – Через несколько дней мы будем штурмовать самое охраняемое место в галактике. Проникать в имперский дворец, где тысяча солдат и десятки боевых магов. Искать Лиану. А я даже не знаю…
Голос сорвался.
– Не знаю, жива ли она ещё. Семь лет в имперских застенках. Что, если мы опоздали? Что, если я тащу всех вас на самоубийственную миссию ради призрака?
Вейлан вздохнул, потёр переносицу.
– Она жива, – сказал он уверенно. – Она им нужна. Живая.
– Но он идиот, – добавил он, меняя тему, – Мой лучший друг, брат по оружию, но в вопросах сердца – полный идиот.
– У него нет сердца, – буркнула я. – Только долг, честь и куча комплексов.
– О, сердце есть, – Вейлан усмехнулся. – Просто он закопал его так глубоко, что сам забыл, где.
Он взял фрукт со стола, откусил.
– Дай ему время. Орион… он не умеет с эмоциями. До заточения он был оружием. Инструментом войны. Чувства – слабость, которую нельзя себе позволить.
Он посмотрел на меня серьёзно.
– А ты заставляешь его чувствовать. Много. Слишком много. Это пугает его больше, чем любой враг.
– Тогда пусть скажет это, – я сжала край стола сильнее. – Пусть посмотрит в глаза и скажет, что это была ошибка. Что ничего не значило. Что он жалеет.
Голос сорвался на последних словах.
– Но он не говорит. Просто прячется. И это… это хуже.
Кайра положила ложку, спрыгнула со стола.
Подошла, села рядом со мной.
– Хочешь, я скажу, что вижу? – спросила она тихо. – В вас обоих?
Я посмотрела на неё.
– Ты можешь видеть эмоции?
– Не эмоции. Нити, – она провела рукой в воздухе, словно касаясь чего-то невидимого. – Связи между людьми. Судьбы, что переплетаются. У вас с ним…
Она замолчала, глядя на меня внимательно.
– Вы связаны так крепко, что нити почти срослись. Золотые, яркие, пульсирующие. Это не просто магия уз. Это что-то древнее. Глубже.
Её палец коснулся моего запястья – прямо над рунами.
– Но нити запутаны. Узлами страха, вины, злости. Он тянет одну сторону, ты – другую. Если не распутаете скоро… либо нити порвутся, либо задушат вас обоих.
Она убрала руку.
– Так что поговори с ним. Заставь говорить. До того, как всё рухнет окончательно.
– Он не хочет говорить, – я отвела взгляд. – Сказал – после миссии.
– После миссии вас может не быть, – Кайра пожала плечами. – Видела варианты будущего. Во многих вы не выходите из дворца. Ни один из вас.
Холод скользнул по позвоночнику.
Слова повисли в воздухе, тяжёлые, как надгробие.
Я закрыла глаза, но лица всплыли мгновенно.
Маркус. Зара. Рейн. Кора.
Моя первая команда. Те, кто доверился мне. Кто последовал за мной в Могилу Титанов.
Все мёртвые. Из-за меня.
Я открыла глаза, посмотрела на Кайру.
– Уже теряла команду, – голос вышел тише, чем хотела. – Всех. Мгновенно. Даже попрощаться не успела.
Сглотнула комок в горле.
– Не могу потерять ещё одну. Не могу потерять вас. Не могу потерять… его.
Кайра кивнула медленно, понимающе.
– Тогда не жди "после", – сказала она просто. – Иди к нему. Сейчас. Выбей дверь, если надо. Заставь говорить. Потому что если будешь ждать "после миссии"…
Она посмотрела через плечо.
– "После" может не наступить.
Ушла, оставив слова висеть в воздухе.
Вейлан допил что-то из чашки, поставил.
– Она права, знаешь, – сказал он. – Кайра видит больше, чем большинство. Если говорит, что нити запутаны… они запутаны.
Он поднялся, подошёл, положил руку на моё плечо.
– Иди к нему. Не жди разрешения. Орион никогда не даст разрешение. Он слишком упрям и слишком боится.
Сжал плечо мягко.
– Но если кто и может прорваться через его стены – это ты.
Он ушёл следом за Кайрой.
Я осталась одна в пустой столовой.
Посмотрела на свои руки – они дрожали едва заметно.
Идти к нему.
Заставить говорить.
Прорваться через стены, что он возвёл.
Страшно.
Что, если он действительно скажет, что жалеет? Что это была ошибка?
Что, если оттолкнёт окончательно?
Но Кайра права.
Ждать "после" – значит, возможно, не дождаться вообще.
Маркус ждал "после миссии", чтобы рассказать мне что-то важное.
"После" так и не наступило.
Я поднялась, вышла из столовой.
Пошла по коридору – к его двери.
Остановилась перед ней.
Подняла руку, собираясь постучать.
Замерла.
Через узы я чувствовала его – внутри, бодрствующего.
Он знал, что я здесь.
Чувствовал моё присутствие так же ясно.
Но дверь не открылась.
Приглашения не последовало.
– Орион, – позвала я тихо. – Я знаю, что ты слышишь. Открой. Пожалуйста.
Тишина.
– Нам нужно поговорить. Ты обещал. После того, как… после той ночи. Обещал, что мы поговорим.
Пауза.
– Я не могу больше ждать. Не могу продолжать так, словно ничего не было. Словно ты не…
Голос сорвался.
– Открой дверь, – попросила я тише. – Пожалуйста.
Через узы – всплеск эмоций.
Вина. Желание открыть. Страх того, что будет, если откроет.
Но дверь осталась закрытой.
– Орион, – я положила ладонь на холодный металл. – Если это была ошибка… скажи. Прямо. Я справлюсь. Но это молчание… это убивает меня.
Руны на запястье вспыхнули – ярко, болезненно.
Через узы хлынула волна – его эмоции, неконтролируемые, сырые.
Желание – жгучее, что не утихло. Вина – острая, за грубость той ночи. Страх – что если впустит меня сейчас, не сможет остановиться. Что возьмёт снова, безжалостнее, резче, не заботясь о последствиях.
И под всем этим – что-то глубже, что он яростно отрицал.
Чувство, что пугало его больше смерти.
Я задохнулась от интенсивности.
– Орион…
Дверь распахнулась резко.
Он стоял в проёме – без рубашки, только штаны, босиком. Волосы растрепаны, словно он провёл по ним руками миллион раз. Глаза горели – золотые, дикие, на грани контроля.
– Не делай так, – голос был хриплым, ободранным. – Астра, не трогай узы. Не посылай эмоции через них. Я не…
Он сжал косяк двери так сильно, что метал прогнулся.
– Я едва держусь. Еле сдерживаюсь. Если продолжишь…
– Что? – я шагнула ближе, не отступая. – Что случится, если продолжу?
Его взгляд метнулся к моим губам, вниз по телу, затем обратно.
– Я потеряю контроль, – прорычал он. – Втащу тебя внутрь. Сделаю то же, что и в переулке. Или хуже.
– Может, мне этого и нужно, – слова вырвались прежде, чем я подумала.
Что-то вспыхнуло в его глазах – тёмное, хищное.
– Не говори так, – предупредил он. – Не провоцируй меня. Ты не знаешь, на что я способен, когда…
– Тогда покажи, – я шагнула вплотную, почти касаясь. – Покажи мне. Или скажи, что это была ошибка. Но хватит прятаться.
Мы стояли – в сантиметрах друг от друга, дыша одним воздухом.
Напряжение между нами было осязаемым, электрическим.
Узы пульсировали так сильно, что больно.
– Это не была ошибка, – выдохнул он наконец. – Но и не было правильным.
– Почему?
– Потому что я не могу дать тебе то, что заслуживаешь, – он провёл рукой по лицу. – Нежность. Заботу. Медленные прикосновения и мягкие слова.
Посмотрел прямо на меня.
– Я бог войны, Астра. Я знаю, как разрушать. Как убивать. Как брать силой то, что хочу. Но любить…
Он замолчал.
– Я не умею любить. Забыл. Или никогда не знал.
Слова повисли между нами – сырые, честные, болезненные.
– Я не прошу любви, – прошептала я. – Просто… честности. Присутствия. Того, чтобы ты не прятался.
– Если не буду прятаться, – он шагнул ближе, нависая, – ты получишь зверя, что не контролирует себя. Что возьмёт тебя где угодно, когда угодно, не заботясь о боли, что причиняет.
Рука поднялась, коснулась моей щеки – грубо, пальцы впились.
– Это то, что хочешь?
Я встретила его взгляд – не отступая, не боясь.
– Да, – ответила я твёрдо. – Лучше зверь, что честен, чем бог, что прячется за стенами.
Что-то сломалось в его глазах.
Контроль рухнул.
Он рванул меня к себе – резко, безжалостно.
Губы впились в мои – голодно, требовательно, не давая вдохнуть.
Я ответила с той же яростью – обхватила его шею, притягивая ближе, кусая нижнюю губу.
Он застонал – низко, гортанно.
Подхватил меня на руки, втащил внутрь каюты.
Дверь захлопнулась за нами.
Тьма каюты поглотила нас.
Орион прижал меня спиной к переборке – с силой, металл холодный даже сквозь тунику.
Его тело прижимало спереди – горячее, твёрдое, что не давало двигаться.
Целовал так, словно пытался поглотить, стереть всё между нами, оставить только это – жар, голод, отчаянную потребность.
Руки скользили по моему телу – нетерпеливо, жадно.
Одна зарылась в волосы, дёрнула голову назад, обнажая шею.
Губы оторвались от моих, спустились ниже – по подбородку, к горлу.
Зубы скользнули по чувствительной коже, прикусили – не слишком сильно, но достаточно, чтобы я вскрикнула.
– Орион…
– Тихо, – прорычал он против моей кожи. – Ты сама это начала. Сама пришла. Сама провоцировала.
Другая рука скользнула под тунику, по животу вверх.
Нашла грудь, сжала через тонкую ткань нижнего белья.
Я выгнулась навстречу, задыхаясь.
Через узы хлынула волна его эмоций – неконтролируемых, сырых.
Голод, что он давил три дня. Вина за то, что не может остановиться. Ярость на себя за слабость.
И желание – такое острое, жгучее, что обжигало нас обоих через связь.
Он оторвался от моей шеи, посмотрел в глаза – зрачки расширены почти до черноты, только тонкое золотое кольцо по краю.
– Последний шанс, – голос был хриплым. – Уйди сейчас, Астра. Пока я ещё могу отпустить. Потому что через секунду…
– Не отпускай, – перебила я, притягивая его за шею. – Не хочу, чтобы ты отпускал.
Что-то в нём сломалось окончательно.
Рычание вырвалось – низкое, звериное.
Он подхватил меня за бёдра, поднял. Я обхватила его талию ногами инстинктивно.
Понёс через каюту – три шага до узкой койки.
Бросил на неё – не грубо, но и не нежно.
Навис сверху, руки по обе стороны от моей головы, клеткой из плоти и мышц.
– Это будет не медленно, – предупредил он, глядя сверху вниз. – Не нежно. Я три дня держался. Три дня давил то, что чувствую. И сейчас…
Он не закончил.
Рука скользнула к поясу моих штанов, расстегнула одним движением.
Стянул их вниз вместе с бельём – быстро, решительно.
Холодный воздух коснулся обнажённой кожи, и я вздрогнула.
Он замер на секунду, глядя на меня.
Взгляд скользнул по телу – жадно, собственнически, словно запоминая каждую линию.
– Прекрасна, – прошептал он хрипло. – Каждый раз, когда вижу тебя так… забываю дышать.
Руки легли на мои колени, раздвинули мягко, но настойчиво.
Опустился между ними, и я почувствовала его дыхание – горячее, влажное – на внутренней стороне бедра.
– Орион, что ты…
Губы коснулись кожи – легко, дразняще.
Поцелуй. Ещё один. Выше.
Ближе к центру, что уже пульсировал от предвкушения.
– Хочу попробовать тебя, – голос был низким рычанием. – В переулке не было времени. Сейчас есть. И я собираюсь насладиться.
Язык скользнул по внутренней стороне бедра – влажный, горячий след, что заставил мышцы напрячься.
Я вцепилась в простыни под собой, предчувствуя.
Он поднял взгляд – золотые глаза смотрели из-под темных ресниц, полные голодного обещания.
– Дыши, – приказал он. – Просто дыши, Астра.
И опустил голову.
Губы коснулись меня там, где я была мокрой, готовой.
Я вскрикнула – громко, не сдерживаясь.
Руки вцепились в его волосы инстинктивно.
Язык скользнул по чувствительной плоти – медленно, исследуя, пробуя каждый изгиб.
Нашёл точку, что заставила меня выгнуться дугой.
Сосредоточился на ней – облизывая, посасывая, не давая передышки.
Волны удовольствия накатывали одна за другой, с каждой становясь сильнее.
Я задыхалась, пальцы впивались в его волосы, не зная – притягивать ближе или оттолкнуть от слишком интенсивного ощущения.
Он решил за меня.
Руки легли на мои бёдра, прижали к койке крепко, не давая двигаться, извиваться.
Обездвижил полностью.
И продолжил свою пытку – методично, безжалостно, доводя до края снова и снова, но не позволяя упасть.
– Орион, пожалуйста… – голос сорвался на стон. – Я не могу… слишком много…
Он оторвался на секунду, посмотрел вверх.
Губы блестели от моей влаги. Глаза горели триумфом.
– Можешь, – голос был уверенным. – И будешь. Для меня.
Два пальца скользнули внутрь – без предупреждения, заполняя, растягивая.
Одновременно рот вернулся к той точке.
Я разлетелась на куски.
Оргазм накрыл волной – ослепляющей, оглушающей.
Кричала его имя – снова и снова, не контролируя голос.
Тело содрогалось, мышцы сжимались вокруг его пальцев пульсирующими спазмами.
Он не останавливался – продолжал двигать пальцами, работать языком, вытягивая каждую последнюю волну из меня.
Только когда я обмякла полностью, задыхаясь, он оторвался.
Медленно вытащил пальцы, поднялся.
Нависая надо мной, опираясь на руки.
Лицо напряжённое, мышцы дрожали от сдерживаемого желания.
– Ещё хочешь уйти? – спросил он хрипло.
Я покачала головой, не доверяя голосу.
Протянула руку, коснулась его груди – провела ладонью вниз, по твёрдому прессу, к поясу штанов.
Его дыхание сбилось.
– Астра…
– Твоя очередь, – прошептала я, расстёгивая пояс.
Он схватил мою руку – крепко, останавливая.
– Если ты коснёшься меня сейчас… – голос был натянутой струной, – я не продержусь и минуты. Слишком долго хотел. Слишком сильно.
– Хорошо, – я встретила его взгляд. – Тогда не держись.
Что-то вспыхнуло в золотых глазах – тёмное, первобытное.
Он отпустил мою руку.
Я расстегнула его штаны полностью, стянула вниз вместе с бельём.
Освободила его.
Большой, твёрдый, готовый.
Я провела пальцами по длине – легко, исследуя.
Он застонал – низко, сквозь стиснутые зубы.
Бёдра дёрнулись навстречу прикосновению непроизвольно.
– Астра, хватит, – прорычал он. – Сейчас. Или я кончу прямо в твою руку, как неопытный мальчишка.
Он перехватил мои запястья, прижал над головой одной рукой.
Другой направил себя.
Он посмотрел мне в глаза.
– Готова?
– Да.
Толкнулся – медленно, входя сантиметр за сантиметром.
Растягивая, заполняя, что было всё ещё непривычным, слегка болезненным после первого раза.
Я поморщилась.
Он замер мгновенно.
– Больно?
– Немного. Но продолжай.
– Расслабься, – он наклонился, поцеловал – нежно на этот раз, отвлекая. – Дыши. Это пройдёт.
Продолжил входить – медленно, давая время привыкнуть.
Дискомфорт отступал постепенно, сменяясь ощущением полноты, близости.
Наконец погрузился полностью, замер.
Дышал тяжело, каждый мускул напряжён от усилия сдерживаться.
– Богами, – выдохнул он. – Каждый раз… как в первый. Так горячо. Так узко. Так идеально.
Он начал двигаться – медленно сначала, контролируя каждый толчок.
Но контроль длился недолго.
Три дня сдерживания, три дня голода брали своё.
Темп ускорился – удары стали сильнее, глубже, быстрее.
Он отпустил мои запястья, обхватил за бёдра, приподнял, меняя угол.
Вошёл так глубоко, что воздух вышиб из лёгких.
– Вот так, – прорычал он. – Именно так. Чувствуешь, как глубоко я внутри? Как заполняю полностью?
Я могла только кивнуть, цепляясь за его плечи.
Он сорвался окончательно.
Начал двигаться интенсивно, стремительно – мощными толчками, что заставляли койку скрипеть и биться о переборку.
Рука скользнула между нами, нашла ту точку, что пульсировала.
Начал тереть – кругами, с напором, в такт движениям.
Жар нарастал стремительно, закручивался в тугую спираль внизу живота.
– Орион… снова… я…
– Кончай, – приказал он, толкаясь ещё сильнее. – Сейчас. Хочу чувствовать, как сжимаешься вокруг меня.
Пальцы ускорились.
Спираль лопнула.
Я кричала, содрогаясь, мышцы сжимались вокруг него волнами.
– Да… боги… вот так… – он потерял ритм полностью, движения стали рваными, отчаянными.
Толкнулся последний раз – глубоко, до упора.
Замер, содрогаясь, изливаясь внутрь горячими толчками.
Узы вспыхнули между нами – золотой свет залил каюту на секунду.
Руны на запястьях засияли ярче звёзд.
Через связь хлынула волна – его удовлетворение, облегчение, счастье смешались с моими.
На мгновение мы были единым целым – полностью, абсолютно.
Свет погас.
Орион рухнул на меня, тяжело дыша, всё ещё внутри.
Лицо уткнулось в изгиб моей шеи.
Я обхватила его, прижала к себе, чувствуя, как колотится сердце под рёбрами – быстро, неровно, в такт моему.
Минута прошла в тишине.
Он медленно вышел, перекатился рядом, притянул меня к себе.
Я прижалась к его боку, голова на груди, его рука обхватила мою талию крепко.
Мы лежали в темноте маленькой каюты, дыша синхронно.
– Астра, – голос прозвучал хрипло. – То, что я сказал раньше… что не умею любить…
Он замолчал.
Я подняла голову, посмотрела на него.
В тусклом свете от панели управления я видела его профиль – резкий, красивый, напряжённый.
– Может, это правда, – продолжил он тише. – Может, я забыл, как это делается. Или никогда не знал.
Он повернул голову, встретил мой взгляд.
– Но я знаю, что чувствую к тебе… это больше, чем долг. Больше, чем узы. Больше, чем я готов признать вслух.
Рука поднялась, коснулась моей щеки – нежно на этот раз.
– И это пугает меня до чёртиков.
Я накрыла его руку своей.
– Меня тоже, – прошептала я. – Меня тоже пугает.
Он притянул меня обратно к груди, крепко обнял.
– После миссии, – пробормотал он, и на этот раз голос был другим – решительным, но не уклончивым. – После того, как спасём твою сестру. Мы поговорим. По-настоящему. Обо всём.
Пауза.
– О том, что значит "избранная". О том, почему руны светятся только для тебя так. О том, почему узы изменились после той ночи – я чувствую это, ты тоже чувствуешь.
Его рука сжала мою талию крепче.
– Обещаю. Никаких уклонений. Никаких отговорок. Вся правда. Даже если она напугает нас обоих.
– Обещаешь?
– Обещаю.
Я закрыла глаза, слушая биение его сердца под ухом.
Равномерное. Сильное. Живое.
Через узы я чувствовала его – спокойнее, чем за все дни.
Стена между нами рухнула.
Может, ненадолго. Может, временно.
Но сейчас, в этот момент, мы были ближе, чем когда-либо.
И это было достаточно.
Пока.
