Tsitaadid raamatust «Беги и живи»
Они смотрели репортаж из Америки. Тысячи протестующих на улицах, первый человек на Луне, кадры из огромных природных заповедников. У причала швартуется корабль в начале передачи, и тот же корабль в конце. Я устроилась на ковре, прислонилась спиной к дивану, на котором сидели родители. Смотрела и не могла оторваться. Оказывается, и правда есть страна, где все по-другому. – А вон статуя Свободы, – вдруг сказал папа. У него что-то случилось с голосом. Что-то не то. Будто в нем появилась трещина, разлом. Папе никто не ответил. Я знала, о чем он думает. После того несчастного случая он хотел эмигрировать в Америку. Вместе с нами. Но спустя несколько месяцев все же решил не ехать. Единственное, что он умеет делать, – это сидеть за окошечком в банке, а таких людей в Америке и без него полно. Мама тоже так думала. А я нет. Я бы уехала. Я считала, что папа умеет не только это. Но решение было принято: он остается, а вместе с ним и все мы. После передачи я сразу пошла спать. Заснула как убитая. Мне снилось, что у меня широкие крылья и что я несу у себя на спине полнаселения земного шара, по небу, над океанами, и никому не холодно, все смеются от счастья, потому что мир такой красивый и так хорошо смотреть на него сверху, сидя в безопасности между моих крыльев.
Воздух вокруг меня вдруг становится разреженным. В нем кончился весь кислород. Люди на обочине больше не кричат от радости. Они начинают визжать, им тоже не вдохнуть. В голове у меня проносятся образы: лес, домик, то место, губы Рози, толстые ноги Линды. Перед глазами танцуют черные тени. Кто-то кричит, что я уже почти добежала. Это голос Рози. Еще не может быть финиш. Как же мне быть, воздуха нет, а вокруг все эти визжащие люди? У меня кончился кислород. Как у Линды. Не поступает кровь, не поступает кислород. И ты умираешь. Остановиться. Даже если бы я хотела, не смогу. Я всегда шла вперед. Как будто не было той собаки. И да, Линда умерла. А Рози все-таки вернулась. И Маттиа стал моим парнем. Иногда остается только одно. Дышать. Пусть даже сердце опять бьется в ноге. Дыхание становится энергией, становится силой, которая несет мои ноги дальше и быстрее, чем считалось возможным. Но теперь это факт, это возможно.
