Tsitaadid raamatust «Грозовой перевал», lehekülg 3

Я устала рваться в тот прекрасный мир и всегда оставаться здесь: не видя его — хотя бы смутно, сквозь слёзы, — и томясь по нему в своём изболевшемся сердце; а на самом деле с ним и в нём.

Все мы - сущие фрюгера!

Зимой ничего не может быть печальней, летом ничего очаровательней этих ложбин, запертых в холмах, и этих гордых, одетых вереском круч.

Не знаю, почему я чувствовала себя такой бесконечно несчастной: у меня, вероятно, сделалось временное помешательство, потому что никакойпричины не было.

вы и понятия не имеете о том долге, который возлагаете на себя, выходя замуж

Её поведешь только той дорожкой, какую она выберет сама.

Я воображала, что, хотя люди ненавидят друг друга и презирают, меня они не могут не любить.

Будь это кто другой, я склонила бы голову перед таким горем. Но это был он, и я радовалась.

На взморье, где я проводил жаркий месяц, судьба свела меня с самым очаровательным созданием - с девицей, которая была в моих глазах истинной богиней, пока не обращала на меня никакого внимания. Я "не позволял своей любви высказаться вслух"; однако если взгляды могут говорить, и круглый дурак догадался бы, что я по уши влюблён. Она меня наконец поняла и стала бросать мне ответные взгляды - самые нежные, какие только можно вообразить. И как же я повёл себя дальше? Признаюсь со стыдом: сделался ледяным и ушёл в себя, как улитка в раковину; и с каждым взглядом я делался всё холоднее, всё больше сторонился, пока наконец бедная неискушённая девушка не перестала верить тому, что говорили ей собственные глаза, и, смущённая, подавленная своей воображаемой ошибкой, уговорила маменьку немедленно уехать. Этим странным поворотом в своих чувствах я стяжал славу расчётливой бессердечности - сколь незаслуженную, знал лишь я один.

Посмотрим, вырастет ли одно дерево таким же кривым, как другое, если его будет гнуть тот же ветер!Хитклиф о Гэртоне