Tsitaadid raamatust «Телохранитель для Снежной Королевы»

– Наконец-то, – прошептала Снежная Королева. – Как раз по

Она крепко обхватила его ногами и подалась навстречу, стремясь поскорее отпустить сладкую боль. На самом пике Юля замерла и через секунду забилась под ним в оглушительном оргазме. Костров закрыл глаза и, переждав несколько мгновений

– Дурилка… – Скай защёлкнул поводок на ошейнике и потащил скулящего от боли пса в сторону дома. Поцарапанный нос припух, и Пушок неприкаянно бродил по квартире, но, услышав шуршание корма, забыл о боли и резво принялся за поздний ужин. У Кострова аппетита не было, поэтому он просто уселся рядом с псом на пол и закурил очередную сигарету. Но под языком неприятно защипало, и Скай без сожаления швырнул её в мойку.

– Если понадобится развеять ещё какие-нибудь сомнения, я в холле, – Костров подмигнул ей и тихо прикрыл дверь. Белинская усмехнулась, но потом вспомнила о списке дел, угрюмо плюхнулась в своё кожаное кресло и нехотя взяла в руки смартфон. Нужно было обзвонить всех и сообщить об отмене годовщины…

– он прижался к ней лбом, постепенно ускоряясь и двигаясь всё резче. – Давай, милая… Я хочу… почувствовать… Она крепко обхватила его ногами и подалась

ревнивый? – Юля присела рядом с псом и ласково

глаза, а его светлорусые брови красноречиво изогнулись: – Я работаю на Юлию Викторовну. От машины отойди. Иначе станешь моей законной целью. – Я её муж! – Объелся груш. – Хамло! – Белинского уже как следует трясло не то от злости, не то от страха перед теперь уже туманным будущим. Обойдя машину, он рискнул приблизиться к Кострову и даже изобразил нечто напоминающее замах, но тут же взвыл

вперёд, но остановился сантиметрах в десяти от её лица. Зрачки в светло-зелёных глазах Снежной Королевы резко расширились, а на скулах заиграл румянец. – Ну, со мной как бы и так всё понятно. А ты, по-моему, уже

Павел продолжал плавно вести «Ауди», задумчиво почёсывая двухдневную щетину на подбородке. – Неужели…?»

тровым. Юля сглотнула и нажала на него. «Был в сети четыре часа назад», – гласила подпись рядом с его именем. Никакой особой ценности их переписка не представляла. Это были уведомления о том, что Павел приехал, ждал, задерживался