Tsitaadid raamatust «На Западном фронте без перемен»
Мы войны не хотели, другие уверяют, что они тоже, и все равно полмира воюет.
кошмар можно выдержать, пока просто ему покоряешься, но он убивает, если размышляешь о нем.
наши профессора, и духовенство, и газеты твердят, что правы только мы, и надеюсь, так оно и есть… Однако французские профессора, и духовенство, и газеты твердят, что правы только они…
одни приспособятся, другие покорятся, а многие растеряются;
Мы уже не молодежь. Уже не хотим штурмовать мир. Мы беглецы. Бежим от себя. От своей жизни. Нам было восемнадцать, мы начинали любить мир и жизнь, а пришлось по ним стрелять. Первый разорвавшийся снаряд попал нам в сердце. Мы отлучены от созидания, от стремления, от движения вперед. Мы более в них не верим, мы верим в войну.
Кстати говоря, забавно, что мировые беды зачастую случаются из-за малорослых людей, они намного энергичнее и неуживчивее, чем высокие.
нужна хоть одна война, иначе он не прославится. Ты загляни в свои школьные учебники. – Генералы тоже становятся знаменитыми благодаря войне, – вставляет Детеринг. – Еще знаменитее, чем кайзер, – поддакивает Кач.
Все кладбище разворочено. Повсюду валяются гробы и трупы. Они убиты еще раз, но каждый из них, разорванных на куски, спас одного из нас.
Государство, государство… – Тьяден лукаво щелкает пальцами. – Полевая жандармерия, полиция, налоги – вот ваше государство. Коли речь о нем, то покорно благодарю.
Кстати говоря, забавно, что мировые беды зачастую случаются из-за малорослых людей, они намного энергичнее и неуживчивее, чем высокие. Я всегда остерегался попадать под начало маленьких ротных, обычно они жуткие живодеры
