Loe raamatut: «Невеста №5»

Пролог

На большом полукруглом балконе роскошного особняка, утопающего в сочной зелени сада, стояли двое. Высокий коротко стриженный блондин с тонкими длинными косичками на висках, и худощавый рыжеволосый бьёрн* в безупречном деловом костюме: вожак волчьей стаи Акиллар Рурк и глава клана рыжих котов – Илья Нечаев.

Багряные отблески заката растворялись в синих сумерках летней ночи, золотые фонари освещали прилегающую к дому территорию, в то время как на балконе царил приятный полумрак, ничуть не мешавший мужчинам прекрасно видеть друг друга.

– Значит, ждёте первенца, – стряхивая с сигареты пепел в прикрученную к перилам пепельницу, сказал Акиллар.

– Представь себе! – усмехнулся Илья, бросив на приятеля короткий взгляд. – Сюрприз был не только для меня, но и для моей супруги. Она в ближайшие пару лет детей не планировала. – За иронией его слов скрывалась радость, отблески которой отражались в светящихся жёлтых глазах зверолюда.

Сын или дочка. Его собственный малыш! Наконец-то!

– Ну, что сказать… поздравляю. – Губы волка тронула понимающая улыбка.

Детей бьёрны любили. Очень! Особенно своих.

– Спасибо, – качнул головой кот, любуясь красотами раскинувшегося внизу сада. – Скажи-ка, Лар… когда мы тебя-то будем поздравлять? – Рыжий прищурился, переводя взгляд на собеседника.

– С первенцем? – вскинул бровь волк.

– Со свадьбой для начала. Помнится, лет пять назад ты грозился жениться сразу на троих.

– Пока всех троих у меня из-под носа не уведи хитромордые котаны, – с ироничным укором заметил Акиллар. – Драный бес! Четверых! – прибавил он ещё и волчицу, выскочившую замуж за младшего брата Ильи, хотя была с детства помолвлена с вожаком белой стаи. Ну, как помолвлена… родители договорились на взаимовыгодный брак для своих детишек – обычное дело для богатых семей. Однако в дело вмешалась любовь – и Алинка сбежала из-под венца к другому. О чём, кстати, не жалеет. Брошенный жених – тоже. Не так уж и сильно он хотел на ней жениться. – И теперь наперебой тут детишками хвастаетесь. Дал бы в лоб, – блондин показал рыжему внушительных размеров кулак, – да ломать нос будущему папаше рука не поднимается.

– Твою бы энергию да в мирное русло, – ничуть не обидевшись, усмехнулся Илья.

– Это в какое же?

– В свадебное, конечно! Ты ведь не молодеешь. Ладно жена, но ведь и наследника тоже нет! Неужели не хочется понянчить собственного волчонка? На первую охоту с ним пойти, обучить всем нашим премудростям… Любовниц у тебя вагон и тележка. Дал бы одной родить.

– Вот ещё! – фыркнул Акиллар поморщившись. – Сына мне жена законная родит, – заявил он уверенно. – Когда появится.

– И когда же это великое событие произойдёт? – поддел его Нечаев. – Бабы вокруг тебя косяками ходят: одна другой краше, но ты ведь ни с кем серьёзный роман так и не закрутил! Знаешь, Лар, я начинаю подозревать, что ты на самом деле был влюблён в одну из невест… уведённых нами, – повторил кот сказанное волком. – А недавняя свадьба Эритэ Элгрей с Жаком Леру, подозреваю, всколыхнула прежние чувства, задев тебя за живое. – Глаза его хитро щурились, в уголках тонких губ пряталась ехидная улыбочка.

– Я влюблён?! В эту недонекромантку? Вовсе нет! – Затушив недокуренную сигарету, беловолосый бьёрн уставился на рыжего. – Да если бы действительно любил, ни один даже самый ушлый кошак не отнял бы у меня добычу. Ясно тебе… папаша?

– Яснее некуда. – Улыбка Ильи стала шире. – Но как быть с тем, что годы идут, а ты по-прежнему холост? – завёл прежнюю песню он.

– Ищу достойную! – буркнул Акиллар, впиваясь пальцами в перила.

Смотреть на довольную физиономию Нечаева больше не хотелось. Куда приятней было созерцать вечернее небо и сад, благоухающий розами. Хотя в одном рыжий прохвост прав: вожак волчьей стаи, и правда, менял любовниц как перчатки, не желая переводить отношения на новый уровень. Не потому, что эти девушки были плохие, просто… ему чего-то в них во всех не хватало. Какой-то изюминки, способной зацепить пресыщенного женским вниманием ловеласа.

– Плохо, видать, ищешь, – продолжал подкалывать его Нечаев. – Признайся уже! Эритэ до сих пор ночами снится? В эротических снах. А может, не она, а Юлиана? – намекнул он на свою рыжеволосую племянницу, долгое время охотившуюся не столько за Акилларом, сколько за картами судьбы, которыми он владел.

От бесконечных перепалок этой парочки все ждали большего, но… дальше остроумных пикировок и невинного флирта дело, увы, не продвинулось. Волк упорно выдерживал с кошкой дистанцию, не пытаясь затащить её в постель, потому что знал, что расстаться с ней, как с любой другой пассией, уже не получится. А нарываться на очередной скандал с рыжей стаей… К бесам такое счастье!

– Юлька твоя не доросла ещё до серьёзных отношений, Илья, а Эритэ… она в прошлом. – Блондин криво усмехнулся, вспоминая зеленоглазую брюнетку, когда-то сумевшую его заинтересовать. Эта девушка вполне могла стать его женой, не предпочти она пять лет назад красавцу-волку толстосума-кота, за которого и выскочила месяц назад замуж.

Наконец-то!

И всё же было в Эритэ нечто особенное. Хотя и недостаточно особенное, раз Акиллар не стал за неё бороться. Но постоянные подколки Ильи насчёт чужой избранницы его порядком раздражали, давя на самолюбие.

– Ночами мне снится МОЯ невеста, а не ваши. На кой мне подержанный товар? – усмехнулся Акиллар.

– Ах, подержанный! – Глаза гостя сузились, сверкнув колючим золотом. – Ну так предъяви нам новый. Вернее, новую! Либо ты женишься в ближайшие месяцы, либо я позабочусь о том, чтобы весь Гримшер обсуждал неразделённую любовь предводителя белых волков к многодетной некромантке, которая счастливо замужем за котом. Только представь новостные заголовки! – продолжая глумиться над приятелем, мурлыкнул рыжий провокатор. – «Вожак белой стаи неспособен отстоять свою любовь!», «Самый завидный жених нашего города по-прежнему сохнет по…

– Хватит! – оборвал поток его «гениальных» идей Акиллар. – Принимаю пари! – Он протянул Илье раскрытую ладонь. – В конце этого лета я сыграю самую громкую и шикарную свадьбу за последние лет десять… или даже пятьдесят. А может, и…

– Принято! – Крепко сжал его руку Нечаев. – Где невесту искать планируешь? Среди бывших любовниц?

– Вот ещё! – самодовольно ухмыльнулся блондин. – Объявлю что-то вроде отбора… или ещё какое-нибудь шоу придумаю. Давненько в Гримшере не было движухи. Скучно. Пора встряхнуть наше унылое болотце… – Не договорив, он резко отклонился, пропуская пролетевший в нескольких сантиметров от его головы камень, окутанный голубым сиянием. – Что за хрень? – Нахмурился бьёрн, поднимая упавший на пол булыжник, завёрнутый в бумажный лист и перевязанный ленточкой.

– Филонит твоя охрана, – проворчал Илья, который видел лишь иллюзорный фаербол, в то время как амагичный волк без труда мог рассмотреть его содержимое. – Тебе чуть башку не разбили этой… этим… это что, вообще, такое?

– Камень, – сказал Акиллар, разворачивая увесистый подарочек.

На листе, прилагавшемся к нему, было всего одно слово «привет» и вишнёвый отпечаток женских губ.

– Ого! – присвистнул кот, сунув нос в записку. – Похоже, первая конкурсантка твоего будущего отбора уже заявила о своём участии! – рассмеялся он, хлопнув приятеля по плечу.

– Хм… – только и произнёс Акиллар, жадно вглядываясь в заросли сада, за которыми могла прятаться в край обнаглевшая чародейка. Это ж надо было швырнуть в него камнем! В его собственном доме, где полно охраны и камер, на одну из которых эта самоубийца вполне могла попасть. – Хм… – повторил он, предвкушающе улыбаясь. – А вечер перестаёт быть томным. Что ж, ведьмочка… поиграем.

_________________________________

*Бьёрны (бьёрн, бьёрна) – модифицированные люди, способные трансформироваться в полузверей. Зверолюды, оборотни. Названы бьёрнами в честь караверских прямоходячих медведей, издали напоминавих человека со звериной головой.

Глава 1

– Эльфида Стронг, к вашим услугам, – сказала я, репетируя свою будущую речь перед зеркалом. – Нет, так не пойдёт. – Поморщилась, разглядывая собственное отражение. Стоит ли с ходу эпатировать бьёрнов? Вдруг они в Гримшере все консерваторы, а тут я такая… чудо-юдо фиолетовое. Ещё дадут от ворот поворот из-за причёски, а у нас с Грумом большие планы на этот городок и его желтоглазых обитателей.

Кинув взгляд на лиловогривого монстра, занимавшего едва ли не полтрейлера, я ему подмигнула.

– Гру? – вскинул лохматую голову мой верный друг, который по совместительству был ещё и моей любимой лошадкой.

Правда, без иллюзии кататься на нём я не рисковала. Одно дело – горы! Там и не такое водится. Другое – город.

Вернувшись к созерцанию себя любимой, я придирчиво хмыкнула. Густые, слегка растрёпанные волосы переливались разными оттенками фиолетового: от сиреневого до лилового с вкраплениями маджентовых прядей. Самое забавное, что это был мой естественный цвет, о чём никто, конечно же, не знал. Ну, кроме папы, разумеется.

Острые ушки, торчавшие из-под волос, люди тоже считали результатом пластической операции, на которую эксцентричная девица пошла из-за глупой прихоти.

Наивные!

Впрочем, меня такое положение дел вполне устраивало. Не надо было объяснять каждому встречному-поперечному, откуда я такая необычная взялась. Тем более, я и сама не знала – откуда. Взялась и взялась – ветром на порог отцовского дома занесло.

Было мне тогда года три, не больше. Во всяком случае, именно так определили возраст маленькой девочки, подкинутой магу-отшельнику, решившему поселиться в горах, его коллеги и медики, коих срочно пришлось вызвать, потому что сам маг понятия не имел, что делать с привалившим вдруг «счастьем».

Счастье (то есть я) вело себя тихо, не капризничало, но при этом мёртвой хваткой сжимало «щеночка», который на собак был похож лишь отчасти. Четыре лапы, умильная мордашка и длиннющий хвост с подозрительно твёрдой лиловой кисточкой. Ещё к нам прилагалась записка, упакованная в конверт, на котором вместо штампа был отпечаток накрашенных помадой губ.

В послании говорилось, что я – результат одной бурной ночи, проведённой моим папой (он же маг-отшельник) и мамой (чья личность, как, собственно, и видовая принадлежность, до сих пор не установлена) в каком-то захолустном отеле. ДНК и маго-экспертизы наше с отцом родство подтвердили, лишив его возможности отделаться от меня под благовидным предлогом.

И слава небу!

Кто и где растил меня первые три года, я, естественно, не помнила. Зато дальнейшая моя жизнь провалами в памяти не изобиловала. Разве что после очередной магической дуэли, во время которой «добрый» папочка швырял своё остроухое чадо по импровизированной арене в воспитательных целях.

Мага он из меня воспитывал, угу… боевого. По своему образу и подобию. Откупоривал таким варварским способом скрытые резервы моего на редкость многогранного дара. Временами это даже получалось. Нечасто. Но опыт, без сомнения, был ценный.

А вообще, жаловаться мне не на что. Жила я до своего совершеннолетия хорошо и даже весело. Свежий горный воздух, наставник с девятым уровнем силы, монстры, периодически выползающие из пещер, люди, которых вечно надо спасать из-под завалов или от вышеупомянутых монстров – та ещё развлекаловка!

Наставления отца, как и его уроки, тоже не прошли даром. Всё же мне повезло с родителем, пусть и всего с одним.

Хотя папа не поленился сделать всё возможные тесты, чтобы окончательно убедиться в нашем кровном родстве, и только потом смирился с тем, что его уединение больше таковым не является, мы очень быстро с ним поладили. Так потом и жили втроём: я, он и «щеночек», из которого вскоре вырос огромный мохнатый зверь, не поддающийся идентификации.

Жил этот зверь, не в пример обычным животным, долго и, подозреваю, стареть вовсе не собирался. Я с детства звала его Грумом, потому что он часто повторял это слово с разными интонациями. Так оно к нему и прилипло.

Маму мы с отцом тоже пытались разыскать, но, к сожалению, безрезультатно. Или, может, к счастью? На кой нам сдалась женщина-кукушка, которая бросает своих детей? С другой стороны, у неё на то могли быть свои причины.

– Гру-гру? – спросил Грум, выводя меня из задумчивости. – Гру!

– И я тебя люблю, малыш, – сказала, снова уставившись в зеркало. Похожий чем-то на здоровенного льва «малыш» довольно крякнул, меняя позу. – Элли Стронг. Или просто Эль, – представилась я гипотетическому работодателю, очаровательно улыбнувшись. – Да, лучше уж Эль, чем Эльфида, – проворчала, прикрывая уши волосами.

И придумал же папочка имечко! Лучше бы кристаллу судеб это дело доверил, но… он упорно не признавал культ божественной четы, куда больше веря в существование другого божественного паноптикума… в смысле, пантеона.

И правильно! Лично я считаю, что и те боги, и другие не только существуют, но и вмешиваются порой в нашу жизнь всевозможными способами. Я на личном опыте убедилась в том, что Нуариш, Ксандр, Аришер, Сиренити и прочие небожители изрядно наследили в нашем мире, разбросав во всех его уголках ценнейшие артефакты. Не факт, что ими созданные, но точно ими благословлённые.

Собираясь на собеседование в клан чёрных ящеров, непонятно откуда раздобывших очень древний и оттого безумно ценный артефакт (один из вышеупомянутых), я пыталась сообразить, как произвести на бьёрнов наилучшее впечатление. Встречают ведь по одёжке, а потом уже умственными способностями и талантами интересуются. Можно было, конечно, ничего в себе не менять, сделав ставку на яркость и необычность образа, но… решила не рисковать. Не в этом случае.

С рекомендациями у меня всё было в порядке, с опытом работы, в принципе, тоже. После пятнадцати лет проживания с отцом, активно тренировавшим свою единственную дочь, я с отличием закончила столичную академию магии и два года моталась по стране, отрабатывая обучение, оплаченное государством.

Теперь мне двадцать пять, я свободна и полна решимости заниматься любимым делом. И это вовсе не боевая магия, хотя кормит она неплохо, и даже не магия иллюзий, которая тоже весьма востребована.

Куда приятней и интересней охотиться за артефактами. Не за новоделом, а за теми особенными, которых коснулось божественное благословение. И хотя в коллекции моей есть пока лишь одна такая вещица, я намеревалась в скором времени заполучить ещё две. Обе они находятся здесь: в Гримшере… у желтоглазых зверолюдов. И каждая манит меня похлеще любого магнита.

На самом деле ничего не законного я не замыслила – среди Стронгов воров никогда не было и не будет! Дело в том, что дары богов, к коим и относятся такие артефакты, сами, как выяснилось, ко мне тянутся. Почти так же, как растения и животные, с которыми я контактирую. Будто у этих волшебных предметов тоже есть душа.

Хотя почему будто? Амулет, отданный мне часовщиком, магазинчик которого мы с ребятами защитили от разгрома, я, действительно, воспринимаю как живое существо, причём весьма эмоциональное.

И Грумовы гавки понимаю без проблем. И жалобы цветов, которым не хватает солнца, и… ай, ладно! Главное теперь, чтобы меня такую уникальную не раскусили с ходу и превентивно не выставили за порог. А ещё желательно, чтобы чёрные бьёрны сочли меня достаточно серьёзной для должности штатной ведьмы. Девчонка с фиолетово-серенево-розовой косой вряд ли произведёт нужное впечатление.

Обдумывая свой новый образ, я достала из большой спортивной сумки несколько тюбиков с краской, менявшей на сутки цвет волос, не причиняя им никакого вреда. Разложила флаконы веером на диване, подозвала Грума, с которым привыкла советоваться по любому поводу, и принялась выбирать наиболее подходящий оттенок.

Брюнетка, блондинка, рыжая… надо бы что-нибудь традиционное, но не сильно блёклое.

– Гру! – мой огромный умный зверь ткнулся носом в «Чернильное небо», лежавшее с краю.

– Ящерицы почти все брюнетистые… не затеряюсь ли на их фоне? – усомнилась я. – Или, наоборот, сойду за свою?

– Гру-гру! – уверенно тряхнул лиловой гривой монстр.

– А ты что думаешь, Смаури? – Я погладила висевший на груди кулон. Прозрачный, будто горный хрусталь, камень потеплел и засверкал ярче, реагируя на ласку. – Ничего не думаешь, – сделала вывод я, не ощутив никаких эмоций, кроме довольного урчания, которое не слышала, но чувствовала. – Брюнетка так брюнетка! – решила, хватая с дивана флакон. При этом случайно задела и сумку. Рухнув набок, она с недовольным кваком выплюнула ещё одну волшебную краску, затерявшуюся в её тёмных недрах. – О! – произнесла я, поймав на лету флакон. – Ну, здравствуй «Знойный баклажан», о тебе-то мы и забыли.

Короче, выбор сделала не я, и даже не Грум с артефактом – а Его Величество Случай. И выбор этот нам всем очень понравился.

Такой цвет будет смотреться не вычурно, как моя естественная грива, но и не совсем просто. Надеюсь, ящеры оценят мой новый имидж. Если нет, придётся проситься на работу к волчьему вожаку, владеющему колодой Сиренити*, а на его счёт у меня есть идеи поинтересней.

Пусть я лично с Акилларом Рурком не знакома, этот бьёрн вызывает во мне крайне негативные чувства. Причём давно. И на то есть свои веские причины.

Около года назад меня вместе с группой выпускников, с которыми мы вместе проходили долгосрочную практику, закинуло в небольшой южный городок на границе с Океанией. Тёплый, симпатичный, но не особо богатый. А когда в бюджете дыра, преступность растёт и наглеет на глазах.

Приставленные в качестве усиления к патрулирующим ночные улицы гвардам (хотя правильней сказать, в качестве обузы, потому что именно так на нас все и смотрели), мы вместе со стражами порядка накрыли подпольный дом желаний, оказавшийся настоящим притоном. Среди полуголых наркоманок, которых там держали против воли, обнаружилась и одна бьёрна.

Помню своё удивление в тот момент. Оно переплюнуло даже жалость с брезгливостью, которые испытывала к обдолбанным пленницам. Пока кто-то из коллег не щёлкнул меня по подбородку, поднимая упавшую челюсть, я так и стояла столбом, глядя во все глаза на желтоглазую модифицированную, застрявшую в этом гадюжнике.

Она же зверолюд, пусть и женщина! Почему она всё это терпела?! Бьёрны ведь способны любого здорового мужика на лопатки уложить, я сама видела.

Силищи у оборотня любого пола было значительно больше, чем у простого человека или даже мага. И хотя появились бьёрны около двухсот лет назад из обычных людей в результате экспериментов, проводимых лабораторией «Ульерн-18», с годами присущие животным качества в них только укреплялись.

Острый нюх, идеальное ночное зрение, сила, ловкость, скорость и способность вызывать звериное тело, как называли смену ипостаси сами модифицированные. А ещё у них были жёлтые, мерцающие в ночи глаза с тонкими нитями вертикальных зрачков, расширяющихся в полумраке.

В настоящих волков, ящеров, котов или других животных они, конечно же, не превращались. В боевой трансформации эти оборотни становились зверолюдами в прямом смысле слова: голова зверя, покрытый шерстью или чешуёй торс и лапы с внушительными когтями. Ноги, как и вся фигура, оставались вполне человеческими. Хвостов тоже не было. Мимику после оборота бьёрны сохраняли подвижную, что на морде ящера или того же волка смотрелось весьма своеобразно.

Чародеи среди модифицированных встречались, как и среди людей, но способность у каждой магически одарённой особи была только она. И к нитям силы, наполняющим пространство, она не имела никакого отношения.

Впрочем, я отвлеклась…

Ящерица, которую мы спасли из рук уродов, превращавших несчастных женщин в безвольных секс-рабынь, меня тогда сильно заинтересовала. Настолько сильно, что я начала её опекать, стараясь помочь адаптироваться к новой свободной жизни без принуждения и наркотиков.

Инга была чуть старше меня, и потому, наверное, мы довольно быстро нашли с ней общий язык. Она-то и поведала мне про божественный артефакт, хранящийся в её стае. И про своего вероломного любовника Акиллара Рурка, как и про законного супруга, который выгнал неверную жену не только из дома, но и из стаи чёрных ящеров, бедная девушка тоже рассказала.

Я всегда подозревала, что мужики – козлы (кроме папы, естественно), но эти двое – особый случай! И хотя вина Инги в сложившейся ситуации тоже очевидна – ведь именно она изменяла мужу с вожаком другой стаи, причём, насколько я поняла, делала это ящерка многократно – то, что сотворили с ней два бесчувственных зверолюда – настоящее свинство!

Узнав о прелюбодеянии, муж избил Ингу до полусмерти, опозорил перед всем чёрным кланом и велел убираться вон. А любовник, вместо того чтобы вступиться за неё, дал бедняжке денег и посоветовал покинуть Гримшер, пока муженёк не надумал повторить экзекуцию.

Был этот ящер в своей стае далеко не рядовой фигурой, ещё и дружбу с вожаком водил, а таким, как водится, закон не писан. Акиллар же, несмотря на власть и силу, сосредоточенную в его руках, предпочёл откупиться от неугодной пассии, вместо того чтобы испортить отношения с чёрной стаей.

Поступок, достойный похотливо-трусливого кобеля, а не волка!

Чем больше я общалась с Ингой, тем сильнее проникалась её обидой и ненавистью к обоим бьёрнам, повинным в злоключениях бедной девушки. Деньги пусть не скоро, но закончились, нормальную работу найти она, привычная к богатой и сытой жизни в доме, полном слуг, найти не смогла. Находясь на грани нервного срыва, попала в лапы мошенников, заманивающих женщин, угодивших в сложную жизненную ситуацию, лёгким заработком.

Так бьёрна и оказалась в том жутком борделе, где мы её нашли. К счастью, от наркотической зависимости она вскоре избавилась – регенерация у зверолюдов значительно лучше, чем у людей. И даже устроилась в детскую художественную школу учителем. Сама я за её успехами не следила – нас с ребятами через месяц перевели обратно в столицу, где мы и дорабатывали последние месяцы нашей стажировки. Но фотографии Инга присылала регулярно, поддерживая со мной общение на просторах всемирной сети.

И хотя в последнее время мы переписывались всё реже, про дары богов, о которых разболтала ящерка я по-прежнему помнила. Как и про сволочной характер господина Рурка – владельца волшебных карт, добраться до которых мне надо было позарез.

По словам Инги, вожак белой стаи бабник, каких свет не видывал. Он привык к тому, что каждая третья (если не каждая вторая) красотка готова повиснуть у него на шее. Западает волк на женщин, способных пробудить в нём охотничий азарт. Пока соблазнял чужую жену, Инга была ему нужна, но как только получил свой приз и почуял приближение большого скандала – потерял к ней всякий интерес.

Мерзавец, да… Но зная, на какой крючок ловить эту рыбку, можно ведь весьма неплохо порыбачить. Глядишь, и противного волчару по носу щёлкну, и ценнейший артефакт у него уведу. Потому что дары богов, в отличие от людских творений, сами выбирают себе хозяев.

А кого предпочтёт его чудо-колода, если рядом окажусь я?

Правильно! Меня!

Самоуверенно усмехнувшись, я направилась в душевую кабину – мобильную, как и весь мой дом.

– Гру! – рявкнул преградивший дорогу монстр, намекая на пользу вечерней прогулки.

Надо же, опять ему приспичило. Мы ведь часа три назад вернулись с… наверное, всё же с пробежки, учитывая ту скорость, с которой драпали из квартала зверолюдов. И хотя Смаури работал исправно, скрывая нас от посторонних глаз, ощущение, что волки догоняют, не покидало. Оно и понятно: засветить их вожаку камнем в глаз – настоящий вызов для охраны!

Хотя покалечить Акиллара я вовсе не пыталась… пока что. Заклинание, привязанное к посланию, такого исхода попросту не допустило бы, правда, бьёрны, курившие на балконе, об этом не знали.

И дёрнул же меня бес заявить о себе именно сегодня. Не сдержалась, впервые увидев господина Рурка живьём, а не на фотках в сети! Аж руки зачесались пощекотать ему нервы! И эмоции, как это часто бывает, заткнули голос разума.

Следовало всё же повременить хотя бы до итогов собеседования у ящеров. С другой стороны, что там Инга говорила про белобрысого кобелину? Охоту любит, вызовы, тайны? Во-о-от! Получил всё и даже добавочка будет.

– Гру-гру? – повторил Грум, преданно заглядывая мне в глаза. И хвостом вильнул: длиннющим с острой лиловой стрелой, в которую с годами превратилась фиолетовая кисточка.

Задумчиво почесав кончик носа, я посмотрела на краску, зажатую в руке, потом на Грума… снова на краску… и опять на Грума.

В конце концов, ночь длинная – успеем и по Гримшеру ещё разок прошвырнуться, и образ мне поменять, и даже поспим пару часиков, если получится уснуть.

________________________________

*Колода Сиренити – волшебная колода древних гадальных карт, относящаяся к дарам богини Сиренити. До Акиллара Рурка этой колодой владели исключительно сирены.