Loe raamatut: «Кто останется в хронике», lehekülg 2

3

Тяжелое свинцовое небо готовилось прорваться проливным дождем. Воздух был влажным, тяжелым, спертым, несмотря на осеннюю свежесть и близость Серебряных лесов. Вдалеке над озером виднелась дымка, тягучая, грязно-серая, и издали было непонятно, то ли это густой туман, то ли уже льющий водопадом дождь.

Эльфийские торговые ряды приграничного городка замерли в ожидании грозы. Серебристые навесы из зачарованной непромокаемой ткани колыхались на ветру, а их хозяева, все как один, морщили тонкие носы и поглядывали в сторону озера, ожидая приближения бури. Было ясно – ещё полчаса, и торговлю придется сворачивать.

Наравне со всеми я выглядывали из-под навеса лавочки травницы. Внутри лавки было тесно, всё пространство было занято будущими ингредиентами для зелий, отваров и настоек: под потолком висели пучки трав с мерцающими ценниками, на полочках стояли тубы, банки, флаконы с измельченными цветками растений, сушеными частицами магических и немагических животных, крошкой из обычных и полудрагоценных камней, а у дальней стены, как раз за стойкой подмастерья стоял стеклянный стеллаж, слегка покрытый изнутри изморозью. В нем хранились главные сокровища – законсервированные дорогостоящие материалы: от крови златокрылых драконов до слез девственниц.

Мой заказ был почти собран. Знакомый мне уже на протяжении четырех лет долговязый подмастерье укладывал выбранные травы в специальную прозрачную бумагу, и я готовилась вот-вот начать перекладывать покупки в свою огромную зеленую сумку из кожи морского мечехвоста. Она была изготовлена на заказ мастером Бирбишем, который жил по соседству с одним из моих учителей на границе с демоновыми землями. В сумке было множество потайных и не очень отделений, в одном из которых всегда в путешествиях покоилась шкатулка неизвестного пространственного мага, которую я, по всей видимости, всё же украла, а не временно позаимствовала. Перед перемещениями в другое государство (а в тот момент я была на приграничной территории эльфов у кромки Серебряных лесов) я прятала артефакты в шкатулку, так как в отличие от местных магов могла перемещаться только скачками между мирами: вначале приходилось перемещаться в свой родной мир, а уж потом в нужное место. Может, создатель шкатулки достиг совершенства в своей магии и мог создавать прямые порталы, как любой более-менее сильный местный маг, я же могла ходить только через миры, попутно деактивируя все магические артефакты на себе, если вдруг не складывала их в шкатулку. Благо, в последний раз моё экстренное перемещение было около трех лет назад.

Внезапно за окном лавки стало как-то сумрачно. Послышались встревоженные возгласы, громкие окрики торговцев. Я выглянула наружу и замерла: и без того темное небо стало ещё темнее от стремительно летящего отряда из стражей на драконах. Широкие взмахи крыльев поднимали порывы ветра, навесы над лавками и стены тканевых палат тревожно колыхались от порывов воздуха.

Стая драконов кружила над вершинами молоденьких сосен и осин в городском парке на соседней улице. Тонкие, ещё неокрепшие стволы и кроны ходили ходуном от вихря, вызванного крыльями. С торговых рядов не было видно, что привлекло внимание стражей, но гигантская черная воронка из мельтешащих и постоянно перемещающихся драконов сужалась до какой-то исходной точки в парке. Шум стоял такой, как будто на посадку садилось одновременно самолетов пять, уши начало закладывать. С одной стороны гремела приближающаяся гроза, с другой – рыки драконов и перекликивания стражников.

Внезапно вся черная воронка резко отпрянула ввысь из-за возникшего из ниоткуда снопа огня. Он поднялся короткой огненной волной вверх, опалив верхушки деревьев и даже задев лапы драконов нижнего яруса воронки. А затем огонь принялся пульсировать, раз за разом поднимаясь всё выше и выше. Народ закричал и стал спешно убираться куда подальше, хватая ценные вещи.

В этот же момент небо словно разверзлось и начался сплошной ливень, заполонивший всё вокруг водяной стеной. Я продолжала стоять под колыхающимся навесом, не в силах оторвать взгляд от непонятного явления: несмотря на льющиеся водяные струи огонь всё так же продолжал пульсировать.

Какой-то из стражей сверху кинул купол, который, видимо, должен был оградить пространство от огня, но он сгорел в момент, просто пошел по всей окружности желтыми мерцающими искрами и потом с тихим хлопком исчез.

И вот теперь все действительно запаниковали.

Как только раздался хлопок исчезающего купола, беснующееся пламя словно обозлилось и… взорвалось. Огненная лавина стремительным покрывалом стала расширяться, сминая молодые деревья, дома на соседней улице и приближаясь к нам. Я смотрела на это несущееся огненное марево и не могла двигаться, замерев от надвигающейся опасности. Это длилось не дольше пяти секунд, но казалось, что целую вечность. В самый последний момент встроенный инстинкт самосохранения заставил меня вскинуть руки и сотворить вокруг себя стену из пространственных нитей, защищая от огня. Окружающие палатки и торговые ряды превратились за долю секунды в пылающее нечто, чтобы затем рассыпаться пеплом. Хлопки вокруг возвестили о том, что у большинства населения были порталы и они спешно смывались, забросив свой скарб. А у кого-то артефактов с порталами не было, и они в долю секунды превратились в прах.

Я не успела сориентироваться, не успела никого рядом прикрыть пологом, растерялась абсолютно.

Ещё несколько мгновений – и всё было кончено. Огненная волна прошла ещё метров сто и растворилась, оставив на своём пути тлеющие останки деревьев, обугленные строения и мерцающий в воздухе пепел.

Звон в ушах отмел все звуки, и я только видела, а не слышала, как все стражи разом произнесли какое-то заклинание и накинули на нечто внизу сияющие путы. После того, как всё вокруг выгорело, я видела некую исходную точку случившегося кошмара.

Моя стена растворилась, и я закашлялась. Вдохнула отвратительный запах гари – и потеряла сознание.

А через какое-то время очнулась, на земле, никем не замеченная в этом безумии. Вокруг были крики, проклятья, сновали эльфы и люди, пытаясь отыскать среди пепла останки близких или имущества.

По лицу струилась вода, я лежала в какой-то серой грязи, образовавшейся из золы и льющегося дождя, вся одежда была мокрая насквозь и серая от впитавшегося налета.

Никто на меня не обращал внимания и далее тоже не обратил, когда на негнущихся ногах я доковыляла до соседней улицы, стала за каменным зданием, стянула с себя все артефакты в шкатулку и переместилась домой через свой мир.

На острове было спокойно, ветрено, уединенно.

Горячая ванная смыла пепел и въевшийся в кожу дым, и я долго лежала в воде, приходя в себя. Сердце продолжало колотиться как бешеное, руки мелко подрагивали, и я четко осознавала свою никудышность как героини. Все мысли были только о флаконе с успокоительными каплями, которые я намеревалась принять, окончательно признав поражение в борьбе со страхом.

Что там произошло? Проводился запрещенный магический ритуал? Прямо посреди городка? Или сработал темный артефакт? Случайно или террористический акт?

Я не сомневалась, что скоро весть и случившемся дойдет и до нас, но я ошиблась в сроках.

Весть дошла уже через минуту.

Раздался мелодичный звон приемника, который стоял на рабочем столе в лаборатории.

Местная деловая корреспонденция отправлялась как раз через артефакт приема и отправки писем. Это могла быть папка или шкатулка, в зависимости от фантазии артефактника, которая являлась связующим звеном между отправителем и получателем. У магов и немагов в деловых кругах не принято делиться личными сведениями вроде адреса, но при взаимном согласии здесь обменивались чем-то вроде визиток: плоских карточек с именем, какими-либо регалиями и выпуклой зачарованной печатью в виде герба, инициалов или простого рисунка. У меня была просто зачарованная буква М и подпись «зельевар». Я не обладала никакими научными степенями или уровнем магии, и имен у меня было несколько. В последние годы меня звали Лесана Митринель, так повелось после обучения на трех курсах черного зельеварения в Академии Темных Искусств в человечьих землях, под этим именем я жила на этом острове и под этим именем меня знали в соседнем эльфийском государстве.

Мой нынешний учитель, с которым я работала последние два года над основами филигранного мастерства и создания защитных плетений, жил в крохотном человечьем государстве Самаранские земли, располагавшемся на юго-востоке от Смешанных земель и тоже с ними граничащем, а на юге примыкавшем к землям демонов. Степи и пустыни – вот негустое богатство Самаранских земель, каким-то чудом сохранивших свою целостность при такой близости к Смешанным землям. Мой учитель был человеком и на одну восьмую демоном, слабым магом, но искусным филигранником и артефактником, компенсировавшим недостаток магии талантом. А ещё он знал меня как местную жительницу Али Мирр, которая брала у него уроки в частном порядке. С ним мы и общались иногда через парные амулеты связи, но чаще через обычный приемник.

Алесан Митрэ когда-то жила в Смешанных землях, и это имя мне было ближе всего, хотя я им уже давно не пользовалась. А Александрой Дмитриевой я становилась в своем родном мире. В итоге все местные имена объединяла только буква М, написанная совершенно обычным наклонным начертанием, но зачарованная артефактником всегда находить путь к моему приемнику.

Вот и в тот момент отправитель, которому я сама дала карточку, написал мне послание, приложил в нему зачарованную печать «М», положил послание в свой приемник, чтобы через миг оно появилось у меня.

Это явно был кто-то близкий или друг близкого человека, который тоже мог воспользоваться карточкой, поэтому отлеживаться не получилось. Я накинула халат и отправилась в лабораторию.

Приемник призывно светился мягким светом, но нервная система была дороже. Я всё же не отказала себе в искушении выпить стакан воды с успокоительными каплями, и только потом открыла крышку.

Письмо было коротким, и писал мне Алиендр.

«Светлого дня, госпожа Митринель!

Сегодня в Эленвилле день взяла под опеку Темная мать, и мы покорно склоняем головы перед её мудростью и всевидящим взором. Горе и потери пришли во многие дома, но смирение и вера в Двуединую позволят нам пройти испытание достойно.

Мир взорвался хаосом и принес нам неуправляемого гостя из Смешанных земель, который скрывался от своих родичей. Он не властен над собой, но силами Стражи временно находится в Башне Каменных Сердец. Его судьба – быть преданным суду демонов, но его сумасшествие не позволяет нам передать его без потерь для нашего народа.

Прошу вас принять участие в обследовании незваного гостя и помочь нам в его временной нейтрализации для передачи его народу. Мы обладаем пятью часами времени, прежде чем источники сдерживания исчерпают свою силу.

Через четверть полуцикла я прибуду к вам.

Младший Страж, Алиендр Галланель»

Времени оставалось немного, и я быстро высушила волосы зачарованной расческой и переоделась черное платье с закрытым горлом с серебристой вышивкой в районе груди, сердца, горла и расходящейся ниже пояса серебряными каплями. Двойная защита – посеребряная нить, складывающаяся в магические символы, которым меня научил наставник. Вроде бы простая предосторожность человека, не имеющего магии, но каждая нить содержала в себе толику пространственной магии, защищающей меня в самых жизненно важных местах. Такое вот парадно-выходное платье: и на парад к умертвиям, и на выход к магам. И сразу всем яснее ясного, что я темная, меньше глупых вопросов.

Быстро собрала походную суму, совершенно не зная, чего ожидать в башне. В учебной практике я сталкивалась с анатомией демонов от силы пару раз, в послеучебной – ни разу. Они держались обособленно на своей территории на юге, лишь некоторые осваивались в Смешанных землях, и только полукровки порой жили на границе. Но демоновы полукровки – редкость и часто следствие опрометчивости их родителей. За ними в детском и подростковом возрасте всегда нужен был пригляд сильного и, соответственно, крайне высокооплачиваемого мага, а затем в период испытаний, слияния с огнем, который неизбежно наступал у каждого демона, их связь с сердцем огня практически всегда обрывали, делая их слабенькими магами или оставляя только темную энергию, которой они обладали по праву рождения. И огонь, и магию сохраняли совсем немногие.

Стук в дверь – пожаловал мой сопровождающий, по экстренному случаю с артефактом-порталом. Если свой уровень силы ниже второго, можно рассчитывать лишь на артефакты перемещений, довольно дорогостоящие, но в данном случае казенные.

Алиенд бледен, со следами пепла на одежде. Видимо, некогда было от них избавиться, или уже не было сил после борьбы с демоном. Белая сияющая магия окружила нас, затянула в воронку, и мы оказались на ещё одном острове посреди моря.

Башня Каменных Сердец – это тюрьма и дом для сумасшедших, располагающаяся тоже в Срединном море в подведомственной территории эльфов. Место ссылки.

Темные волны взволнованно врезались в скалистые берега, словно стремясь стереть это место с лица земли. Пара одиноких скрюченных сосен, выложенная серым камнем дорожка с прожилками зеленого мха, жухлая трава по обочине вперемешку с камнями.

И посредине – высокая, примерно с тридцать этажей круглая башня с тройкой каменных строений у подножья для работников.

Я здесь уже была дважды: один день на ознакомительной экскурсии нашего курса во время обучения в Темной Академии по договору с эльфами, другой раз – по просьбе Алиендра.

И вот теперь снова.

Но меня место не тяготило. После того, что я видела во время обучения черному зельеварению – это просто гавань тепла и уюта.

– Рассказывай, Страж, – говорю эльфу, осторожно ступая по неровной каменистой дорожке, приподнимая платье и внимательно смотря под ноги.

– Демон по всей видимости скрывался от своих, ты же знаешь, они могут погасить огонь, если кто-то начнет угрожать их безопасности. Не знаю, как он пересек границу, но наверняка потратил много силы, и это ослабило контроль. Выброс случился в Эленвилле, как ты поняла, чуть ли не в центре города. Может, он планировал найти ночлег, может, просто пережидал, но приступ его накрыл прямо в городском парке. Волна спалила к Темной матери три улицы, благо у многих были экстренные порталы. Но у кого-то их не было, а кто-то не успел вовремя среагировать.

– Как он жив после этого? – удивилась я.

– Нам не нужна война с демонами или, помилуй Темная мать, со Смешанными землями. Он не говорит, откуда он. Вообще мало что говорит. Неадекватен. Нам надо его вернуть своим, кровавые распри его рода сейчас не к месту.

Эльф сердито сжал губы, отчего те превратились в тонкую ниточку. Сомневаюсь, что он согласен с тем, о чем говорит. Излагает мне официальное решение властей. И верно, кто я такая, чтобы он хотя бы словом предал свой народ.

– Зачем вам я? – это действительно непонятно. Я не эльф и вообще из другого государства, если что.

Он насмешливо посмотрел на меня.

– С ним сейчас возятся три целителя, но безрезультатно. А ты – темная, Лесана. Черный зельевар и даже немного филигранник. Среди нас нет ни одного темного, ты же знаешь.

Да, эльфы темными не бывают, как и демоны светлыми. Глупый вопрос, могла бы и сама догадаться. Хотя…

– Ты же знаешь, я даже не мастер, – я скептически покачала головой, продолжая смотреть под ноги. Мы начали подниматься по темным ступенькам в башню, минуя Стражей, которые, видимо, нас ожидали и ни словом не задерживали.

– Ты всё, что у нас есть. Люди отказались присылать темного целителя или темного зельевара, даже слабого. Они тоже не хотят войны, если что-то пойдет не так. А ты почти своя, всё же полуэльф.

Ну да, ну да. Вот так моя сказка продолжает жить.

– Ясно. Веди дальше.

Мы начали подниматься по винтовой каменной лестнице наверх. Алиендр – впереди, а немного позади. На каждом этаже располагалась каменная площадка с серыми металлическими дверьми и выплавленными символами на них. И ни звука, кроме наших со Стражем шагов. Страшно от того, что происходит за этими дверьми, скрытыми пологом молчания. Страшно, что пленники не могут рассказать, если с ними что-то случится и нужна будет помощь. Но эльфы считают, что все здесь обитающие заслужили свою участь.

Пролете на двенадцатом или тринадцатом мы остановились. В холле стояли два эльфа-целителя, судя по нагрудным знакам государственной лечебницы. От них исходила волна силы, которую я уже научилась ощущать. Это значило, что они недавно магичили и я воспринимаю остаточный фон. Оба были мне незнакомы, и судя по одеждам, передо мной оказались целители высшего круга, с которыми я и не могла никак пересекаться, будучи той, кто я есть.

– Та самая темная травница? – сморщил свой тонкий нос один из них, тот, что был повыше и побогаче одет.

– Лесана Митринель – темный зельевар, – резко сказал Алиендр.

– Даже не мастер, – разочарованно покачал головой этот неприятный тип.

Алиендр не стал вступать в полемику (или вступаться за меня) и просто приложил руку к двери, открывая её.

Комната была крошечная. Каменные стены во въевшихся древних символах, узкая железная кровать с серым матрасом и пара стульев, видимо, появившихся здесь только с приходом целительской делегации.

На одном из стульев сидел ещё один целитель, пожилой, с белыми длинными волосами и практически прозрачными глазами, говорившими о его преклонном возрасте. Одет он был проще, чем остальные, но вряд ли уступал им в силе, скорее, скромность одежды была обусловлена пожилым возрастом. Тем не менее нагрудный знак имелся, украшенный драгоценными камнями.

На кровати лежал демон. Лет двадцати пяти или немногим старше, очень худой, с растрепанными черными волосами, острыми выступающими скулами и бледными губами.

Его руки, ноги и туловище были оплетены белыми сверкающими путами, не дающими ему шелохнуться. А на подоконнике маленького окна стоял артефакт-накопитель: белый куб, от которого тянулись нити к путам пленника. Куб был заполнен светлой субстанцией не более, чем на три четверти. Если мне не изменяет память, такие кубы заряжаются высшими магами и стоят они баснословно. Наверняка из главного эльфийского хранилища вещица.

– Лесана Митринель, темный зельевар, – представилась я коллеге-целителю, оставив позади этикет.

– Магистр О′Нерремиль, – кивнул мне старый маг, впиваясь пронзительным взглядом.

Старший род, значит. Серьезно эльфы обеспокоены из-за беглеца, получается.

– Как пациент? – я застыла у двери, не зная, что делать.

И зачем я только согласилась? Как я могу помочь Стражу с этим демоновым демоном?

– Неконтролируемые выбросы природной силы и внутреннего огня вследствие эмоционального стресса. До завершающей ступени инициации осталось четыре месяца. Он её не пройдет. Он уже на грани безумия. Свои бы его или прикончили, или потушили огонь.

– Так может и мы его…? – не удержался Алиендр.

– Страж Галланель, во имя Светлой матери, покиньте помещение! – сердито сказал старик.

Но Алиендр потоптался и остался, тем более магистр во время описания состояния демона сидел с закрытыми глазами, проводя скрытую диагностику.

– Что стало спусковым событием? – уточнила я.

– Какое это имеет значение?

– Имеет.

Магистр нахмурился и тем не менее ослабил путы в районе рта демона.

– Что с вами случилось? Почему вы сбежали? – Обратился он к демону, но тот продолжал пялиться в потолок, хотя уголок рта его дрогнул.

– Чем вы его накачали? – я подошла к демону и попыталась заглянуть ему в глаза.

– Я гашу эмоциональные всплески, чтобы продлить действие артефакта. Он сейчас мало что соображает.

– Снимите, – коротко сказала я, не особенно надеясь, что целитель послушается. Но он послушался.

Демон быстро приходил в себя… или в себя безумного, раззадориваемого готовым вырваться наружу внутренним огнем. Глаза зло засверкали, рот скривился, лицо приобрело красноватый оттенок, он попытался скинуть путы и не смог, и это привело его в бешенство. Зрачок стал красным и заполнил огнем всю радужку, пульсируя с каким-то диким ритмом.

– Я вас… спалю… темная мать… я вижу сердце… хочу к нему… пустите меня! Пустите меня! Пустите меня!

Демон забился в путах, лицо исказила гримаса гнева и одновременно боли.

Я подошла ближе, наклонилась над его лицом и заглянула в глаза:

– Я знаю, Сердце огня зовёт тебя. И ты скоро будешь с ним, станешь единым целым. Мы тебя отпустим. Но ты должен рассказать нам, что с тобой случилось, чтобы мы тебя отпустили… Магистр, наблюдайте, во имя Светлой матери! – это я уже прошипела магистру.

– Эта… дрянь, – демон как будто ещё больше взбесился, отчего глазные яблоки покрылись красными разводами из-за лопающихся сосудов. – Дрянь… извивалась прямо под ним… Дерьмовый друг… Прямо в нашем доме, в нашей кровати… Убью её, спалю!

Он затрясся в каком-то страшном диком приступе, но всё моё внимание было направлено к целителю.

– Что видите?

– Сила рвется, сердце скоро не выдержит. Он и так был на пределе перед завершающей инициацией, а теперь она рвется, опускается к сердцу…

– Откуда опускается? – не поняла я.

– Из головы, – постучал по виску магистр.

– А разве не из третьего энергетического центра?

– Нет, её разгоняет мозг.

– Покажите мне. Покажите мне экран! – я не знаю, зачем я стала требовать развернуть мне диагностический экран, наверное, вспомнились ученические эксперименты, но целитель, по всей видимости, решил, что связываться со психами – себе дороже, и ему хватит и одного лежачего.

Над головой демона развернулась сияющая карта организма, с венами, сухожилиями, и пульсирующими искрами силы, которые магистр проявлял специально для невидящей меня. Они и кружились огненным смерчем в районе груди, окутывали жизненно важные органы огненными нитями, мелькали огненными точками в потоках крови в венах. Но их провоцировали процессы в голове, именно оттуда короткие разряды раз за разом запускали огненный смерч.

Но я подобное уже видела – не с демонами, а с людьми и эльфами. В этом частном случае на провокацию организм отвечал огнем, у немагов – нервным срывом и сумасшествием, у магов – или выбросами силы, или наоборот её угасанием в зависимости от картины в голове.

Здесь слишком мало значения придавали мозгу и слишком много энергетическим центрам. Целители знают, что команду для действий с магией или энергией даёт мозг, но относились к этому как к обычному органу – кровь течет по венам, легкие отвечают за дыхание, мочеполовая система – за репродуктивную и мочевыделительную функцию, а мозг – за мысли и команды.

Мой мир в этом продвинулся дальше. Он знал, что за мысли отвечают нейроны, а за повторяющиеся действия, поведение и взаимодействие с окружающими – создаваемые ими нейронные связи. Они – виновники побед и бед, и именно они сейчас губили демона.

– Можете мозг сделать крупнее? Остальное не нужно, – попросила я целителя. – И ещё крупнее.

Он продолжал скептически смотреть на меня, только вот теперь магистр, выполнив свою функцию, стал мне мешать.

– У меня есть идея. С зельями. Есть заготовки. Можете оставить карту и покинуть меня минут на пять? Я вас позову.

– Вы в своем уме? – сказать, что он удивился – ничего не сказать. Он продолжал смотреть на меня как на больную.

– Я при всем желании не смогу его убить из-за пут. Они ведь, насколько я знаю, не только нас защищают, но и не дают ему сгореть от своей магии, раз за разом запускают сердце.

– Вы сошли с ума, что вы вообще можете сделать? – покачал головой старик. – Я достаточно потакал вашей самонадеянности.

– Я уже имела дело с сумасшедшими, и у меня есть один вариант… для решения проблемы. Но мне нужно сосредоточиться. Меня не зря сюда позвали. У вас всё равно нет никаких идей.

– Да вы сами сумасшедшая, – он не сказал, а словно плюнул. – Темная мать тебя к себе приберёт за такие фокусы.

– Вот только угроз не надо. Оставьте меня. Алиендр, тебя я тоже попрошу уйти. Я позову вас… скоро.

Страж смотрел на меня не открываясь, не доверяя, ожидая подвоха. Но я ведь всего лишь темный зельевар, и даже яд не сможет убить демона, да ещё и под воздействием пут и непрерывного вливания в них силы от артефакта-накопителя.

– Я за тебя поручился своим именем, – сказал он мне напоследок, выходя из комнаты. За ним вышел и магистр с выражением брезгливости на лице.

– Вот мы и остались одни, демон, – сказала я, подходя ещё ближе к голове демона и ласково прикасаясь к вискам.

Он смотрел на меня ненавидяще своими кровавыми глазами с огненными точками, которые стремились вырваться наружу и спалить меня дотла.

Я не была уверена в этом, что делаю. Но я уже экспериментировала с сумасшедшими, хоть демонов среди них и не было. Чего только не творили мы в Академии Темных Искусств, не зря она имеет свою зловещую славу. Учебные эксперименты с безумцами были в прошлом, остались в академическом госпитале, но память была жива.

Память… она хранит так много. Это всего лишь нейронные синапсы, но для живого существа – это целый мир в голове, вторая картина окружающего пространства, дубликат, сохраняющий в себе налет субъективности и психических искажений.

Но эта картина определяет все наши действия, и эта картина сводит с ума демона.

– Дорогой мой… пациент, – я легонько погладила его виски, провоцируя выгнуться. – Вспомни эту… тварь… и твоего друга. Хорошо они повеселились? Тебе понравилась картина?

– Ссука, – прошипел демон, но тем не менее вспомнил событие. Маленький участок, небольшая крошечная сеточка выделилась на карте, по ней прошлась огненная точка – сила внутреннего огня.

– Да, я такая, – я снова посмотрела на него, а потом на карту. Надо, чтобы участок продолжал гореть, не дай бог ошибиться.

Глядя на карту, я стала плести свою паутину из нитей, примериваясь к активному участку.

– Ты вошел, такой наивный дурак… Даже не замечал, что тебя водят за нос, а ещё демон называется, и они… где? На кровати? На ваших простынях?

– Она кричала… так же, как со мной… Пусти меня! Пусти, тварь! – он снова начал биться в путах, но мне было достаточно.

Тонкие нити изолировали нейронные сети, оплетали сверкающие песчинки, делая их недоступными для получения реакции. Демон резко перестал биться и непонимающе уставился в потолок. Я видела, что нейронные связи от этого воспоминания тянутся к разным участкам мозга, но моей целью не было стереть это воспоминание полностью. Нужно было просто аннулировать повторяющуюся реакцию: возникновение воспоминания о событии и об участниках и далее переход к действию – сформировавшейся нейронной цепочке, направленной на уничтожение врагов с обращением к магическому и огненному источнику.

– Сколько до испытания?

– Четыре месяца.

– Точнее! – мне такие расплывчатые факты не нужны.

– Четыре месяца восемь дней.

Хорошо, будет такой срок закрепления плетения.

– А теперь попробуй позвать огонь.

Он закрыл глаза и послушно обратился к внутреннему источнику. Естественно, ничего не произошло из-за блокирующих пут, но нужный блок нейронов оживился. Он был связан с таким огромным количеством областей! Жизни не хватит все заблокировать, но мне это и не нужно. Я выбрала самое главное сосредоточение и оплела тонкой нитью, продолжая поглаживать голову демона.

– Не получается! – обиженно воскликнул парень.

– И не получится, на тебе же путы, – усмехнулась я, отрывая наконец от него руки, чтобы достать зелье из сумки. Полупрозрачная зеленоватая субстанция – как раз то, что сейчас нужно.

Он сверкнул на меня глазами, но больше не был злым или бешеным, скорее… обиженным. Но тем не менее послушно выпил легкое успокоительное зелье, которое я осторожно влила в его рот для отвода глаз.

– Больше не балуй, демон, – насколько могла, грозно сказала я на прощание, спрятала пустой флакон в свою сумку и вышла.

За дверью на меня скептически смотрели четыре пары глаз.

– Я попробовала зелье. Экспериментальное. Должно помочь. Алиендр, плата по утроенному тарифу или верну как было.

Эльф только поднял бровь, а я, не дожидаясь проверки целителей, под их недоуменные взгляды бросила Стражу «пошли» и стала спускаться по лестнице. А потом – дом, ужин и теплая кровать. А с демоновыми демонами дальше пусть сами разбираются.