Maht 890 lehekülgi
1977 aasta
Крутой маршрут
Raamatust
Драматическое повествование о восемнадцати годах тюрем, лагерей и ссылок потрясает своей беспощадной правдивостью, вызывает глубочайшее уважение к силе человеческого духа, который не сломили эти страшные испытания. Роман-автобиография журналистки Евгении Гинзбург (1904–1977) «Крутой маршрут» – документ эпохи, честно и беспощадно рассказывающий о сталинских репрессиях, и о том, что помогало выжить в мире унижений, пыток, холода, голода и смерти.
Впервые книга Евгении Гинзбург «Крутой маршрут» попала мне в руки еще в школе. Прочитав это увесистое произведение я еще очень долгое время не могла прийти в себя и принять тот факт, что книга не художественное произведение, а правдивая биография этой отважной женщины
которой довелось пережить такое количество бед и страданий- несправедливый приговор, 10-летний срок, одиночная камера, сибирские лагеря, потеря сына, ссылка. Женщины, которая лишившись молодости, семьи, свободы и прав, смогла остаться человеком и не опустить руки. С того времени, я неоднократно перечитывала эту книгу, каждый раз заливаясь слезами на главах о седьмом вагоне, известии о смерти Алеши, разлуке с Вальтером. И каждый раз по мере взросления и накопления опыта, открывала для себя что-то новое не только в истории жизни Евгении Гинзбург, но и в истории нашей страны.
Книга, на мой взгляд, обязательна к прочтению всем – и как учебник человеческого бесстрашия и сохранения в душе света, несмотря на окружающую тьму, и как напоминание о том, что такого не должно повторится никогда, нигде и не для кого.
Поразили качества автора: глубина и высочайший уровень в профессии, порядочность, самоотверженность, смелость, человечность. Способность сохранять эти качества долгие годы в нечеловеческих условиях.
Ну и хочется порекомендовать эту книгу современным сталинистам. Тем кто возлагает цветы, прославляет его достижения и верит в то что эта бессмысленная машина по перемалыванию человеческих жизней была оправдана.
Потрясающе! Читать ВСЕМ – обязательно! Мне стыдно, что я не знала об этом произведении… и мне больно, что весь тот ужас, стал неотъемлемой частью ментальности…, и сколько же нужно времён, чтобы общество полностью переродилось…
Это шедевр. Я считаю, что её каждый русский и особенно бывший советский человек должен прочитать. Для развития, понимания, что было в нашей истории и понимания, какие люди раньше были в нашей стране. Евгения Гинзбург – это представитель не просто советской интеллигенции, но и обладатель такой искренней и чистой силы духа, что порой даже ловлю себя на мысли, неужели в реальности можно было так думать и чувствовать. Восхищение, безграничный восторг. Одно только то, что закончив читать книгу, начала её читать тут же заново, говорит о многом. Я хотя и любитель чтения, но такое со мной в первый раз. Советую всем. Если кому-то начало кажется затянутым и тяжеловесным – преодолейте. В книге столько душевных открытий, что после завершения начало и её глубокое внутреннее удивление помогают лучше понять все то, что она пережила и о чем пишет.
Когда в 1937 году Евгению Гинзбург репрессировали, ей было чуть за 30. Она была похожа на моих филологических подруг: красивая, образованная, с легким слогом и едким юмором. Преподаватель словесности и корреспондент городской газеты. Жена и мама. Очень красивая женщина с благополучной, завидной жизнью потеряла все враз, а после было 10 лет в тюрьмах и лагерях и 8 лет в ссылке на Колыме. Был адский труд, холод, страх, отчаяние, но и любовь, и надежда, и неиссякаемый интерес к жизни. Все было пережито.
И после реабилитации Евгения Гинзбург, которая в 1927 году писала работу «Изучение Октябрьской революции в школе второй ступени», написала автобиографическую книгу «Крутой маршрут». Я редко плачу над печатным словом, но здесь сложно было сдержаться. Редко, кому удается прожить жизнь столь наполненную испытаниями и крутыми поворотами. И упаси Бог. Потому что нет никакой уверенности в том, что мог бы вынести эти перипетии хоть сколько-нибудь достойно.
Физические страдания заглушают боль душевной муки
Колымской шутки - "Трудно только первые десять лет" - мы ещё тогда не слыхали.
Процессию обхода встречают слаженным пением молитв.
– Что же вы не на работе? Больны? – вежливо интересуется начальник режима.
– Ни, громодянин начальнику. Хворых немае. Але сьогодня свято…
Начальству не хочется прибегать к репрессиям. Целый барак не потащишь в карцер. К тому же эти дивчины – ударницы производства. На передний план выдвигается начальник КАВЕЧЕ.
– Вот ведь до чего вы народ несознательный, – огорченно произносит он, подергивая плечом. – Девушки вы все работящие, честные, а в такую ерунду верите.
– От зато ж мы и честны, що в Бога веруемо…
Уже больше шести лет мне не приходилось общаться с обыкновенными свободными людьми, не тюремщиками. Поэтому я разволновалась, когда этот вольный человек, специалист, член партии, приехавший на Колыму по договору, уселся на табуретку с явным намерением побеседовать со мной.
– Что читаете?
Я читала мемуары мадам де Севинье...
Самое страшное – это когда злодейство становится повседневностью.
Arvustused, 434 arvustust434