Loe raamatut: «Неба»

Глава 1

Индия, до н. э.

Прохладная ночь отступала, близился рассвет, первые солнечные лучи показались из-за холмов и несмело, но уже ярко освещали сонную округу. По запыленной дороге босыми ногами, звеня браслетами и бороздя подолом по земле, шла уставшая девушка. Утренний свежий ветер приятно касался ее влажного лица и черных распущенных волос. По виску спустилась последняя капелька пота. Девушка несла в одной руке покрывало для тела, а в другой мешочек с монетами, которые заработала очередной ночью в доме госпожи Суграты.

Сегодня посетителем куртизанки был ее знакомый, завсегдатай публичного места ‒ господин Кунал. Немерено богат, женат и бессовестен. Но платил господин лучше всех, за одну ночь Неба могла заработать больше, чем за пять с обычными мужчинами из простых слоев общества. Не сказать, что она была признательна всему происходящему и даже вынужденно ценила щедрого посетителя, но на жизнь уже не жаловалась и перестала грезить о высоком. Для каждого человека уготована своя судьба, как говорила матушка, и нужно уметь принимать. Девушка, в общем-то, смирилась, ее уже ничего не удивляло, но и мало что радовало. В ее время молодым женщинам мало чем можно было зарабатывать на жизнь, это или изнурительные работы в поле, или в публичном доме. Впрочем, Неба попала туда случайно и вовсе не стремилась стать куртизанкой, жизнь сама ее подтолкнула, когда однажды ей встретилась молодая Васа. В тот день Неба продавала на рынке фрукты, к ней подошла девушка постарше, купила у нее корзину и вдруг предложила прийти к госпоже Суграте, которая оказалась как раз в поисках красивых молодых девушек.

Неба пришла. И с тех пор там и осталась.

Она дошла до лачуги, где проживала, вошла, наконец, в дом, бросила то, что несла в руках, и упала на подстилку на полу, раскидав черные кудри по сторонам. Глаза ее были ярко накрашены черным цветом, после душной ночи краска размазалась, ресницы робко дрожали, теребя веки; сонный взор опустился, как опустилась приятная дрёма. За окном, завешанным тряпкой, послышался шум ‒ округа пробудилась, люди занялись своими делами. Кто-то стучал чашами, другие спешили в поле, третьи выводили коров, на шеях их звенели колокольчики, дети бегали и резвились ‒ они еще не осознавали, каков это мир, в который они пришли. Раннее детство ‒ единственное, о чем вспоминала Неба.

Она росла вместе со старшей сестрой, у нее были матушка и отец. Но детство быстро прошло, когда матушка скоропостижно скончалась, а отец, которого выгнали с работы, не мог больше кормить двух детей. Он продал старшую дочь одному господину, а младшую отдал другой семье. Сам отец вскоре умер. Тогда Неба была еще мала, в чужой семьей к ней относились плохо, обделяли даже чашкой риса, а за малейшую провинность сурово наказывали. В свои года ей уже приходилось работать наравне со взрослыми, никто не давал поблажек. А когда стукнуло тринадцать, ее взяла к себе госпожа Суграта. С тех пор Неба не видела свою сестру Ишвари. Что с ней стало, как проходила ее жизнь ‒ девушка не знала.

После обеда к лачуге подошла Васа и позвала подружку. Неба распахнула глаза, встала и открыла ей хлипкие двери из ветвей.

‒ Ты еще спишь? ‒ удивилась Васа. ‒ Идем, помоемся… Вчера было жарко… ‒ пошутила она в конце и усмехнулась.

Все еще сонная Неба сморщила лицо и попросила не напоминать ей о прошлом. Прошло ‒ и хорошо.

‒ Я постараюсь. Но господин Кунал, как обычно, повеселился вовсю. Когда он приходит и выпивает, то держитесь все… ‒ забавлялась Васа.

Господин выпивоха был крайне веселый человек, стоило ему выпить стакан и начинались безудержные пляски с киданием приборов, маханием руками и ногами и в оконцовке падением на пол. Госпожа Суграта строго велела всем девушкам присматривать за важным посетителем, подстилать подушки, бегать за ним и придерживать на случай, если выпивший пошатнется. Однажды Неба подлезла под руку, дабы придержать его, и получила под глаз. Вспоминать вроде бы смешной момент было неприятно, ведь на самом деле весело в публичном доме только посетителям, а девушкам лишь приходится давить из себя улыбки. За синяк строгая госпожа Суграта наказала саму Небу, ударив ее своим посохом, с которым всегда ходила. Из-за синяка с ней отказался проводить время другой посетитель, а это была большая потеря для дома, ибо посетитель с деньгами приравнивался едва ли не к правителю мира. Их, даже грязных мужланов, обихаживали, наглаживали и заглядывали в вонючий рот. За несколько монет выбранная господином девушка была обязана подчиняться и потакать всем прихотям посетителя. Массировать его грязные потрескавшиеся ступни, целовать небритое потное лицо, сближаться и позволять проникновение в себя давным-давно немытому органу…

Вспомнив ночь, когда один грязнуля улегся на нее, Неба даже вздрогнула и поспешила к реке. По пути девушки купили у мастера-мыловара моющее средство из жиров и коробочку глины. Намазавшись, они окунулись в воду. Вода была освежающая и приятная, горячее от палящего солнца тело наслаждалось прохладой и чистотой. Каждое утро после развлечений, а точнее, работы в публичном доме хотелось скорее отмыться и смыть с себя всю грязь, которая убегала вместе с течением далеко прочь. Но если вода навсегда покидала Небу, то посетители возвращались…

‒ А знаешь, тебе очень повезло, что господин Кунал выбрал именно тебя. Он все же неплох собою и довольно молод… Не то что мой старик… прицепился ко мне, видите ли, нравится ему, как я топчусь по его больной спине… ‒ говорила Васа, омывая черные прямые волосы.

Васа была мелкого телосложения, ниже ростом, чем Неба. Вторая же обладала аппетитной фигурой, талия ее подтянутая, но не узкая, спелая, точно груши Бера, грудь заманчиво выглядывала из-под короткой кофточки. Васа шутливо сравнивала их груди и называла свою крыжовником.

‒ Вот видишь… а если я наступлю на хлипкую спину твоего господина, то она сломается… ‒ забавлялась в ответ Неба.

Впрочем, шутки о работе и своей непростой жизни помогали девушкам держаться. Неба привыкла относиться с юмором и даже иронизировать о своих посетителях. Иначе было бы совсем тяжко.

‒ Да-а, и госпожа Суровость побьет нас посохом, ‒ поддерживала Васа.

‒ Думаю, прибежит жена господина, которая когда-то сама разрешила остывшему к ней мужу посещать заведение, и будет горько плакать о столь дорогой потере… А дорогой, потому что он кормит ее, и более ничего…

Порой ирония Небы заходила слишком далеко, показывались нотки пренебрежения и даже гнева. Внутри себя ей иногда было ненавистно многое, что происходит вокруг. Она была не согласна с миром, однако не могла убежать от действительности.

‒ Не злись. Я вот вовсе не завидую его жене, он ее не любит и никогда не любил, женился только из-за отца, который сам нашел ему невесту. Бедняга даже не видел лица будущей жены до самой свадьбы… ‒ пояснила Васа.

‒ А когда увидел, то упал в обморок, ‒ колко пошутила Неба, и обе засмеялись.

Неба обладала пышными бровями, которыми умела играть в зависимости от эмоций, то иронично вздернет одну, то в несогласии изогнет обе. Собственно, лишь бровями она могла тайно выражать чувства, когда была не согласна с госпожой Сугратой или вовсе испытывала неприязнь. Но стоило признать, что в борделе девушки зарабатывали гораздо больше, чем в поле или рабыней в богатом доме.

‒ Спроси, что я делаю сегодня вечером… ‒ принялась усмехаться Неба.

Васа понимала шутку, но всё же спросила.

‒ Сплю с мужчиной… А завтра? ‒ продолжала Неба. ‒ То же самое… ‒ добавила вслед.

Васа улавливала ее недовольство. Она сказала:

‒ Это наша работа, а вовсе не дело. Не злись, тебе всё равно везет больше других, ‒ поддерживала она.

Порой даже казалось, что Васа завидует, ведь Неба пользовалась спросом у самых богатых и вполне приятных мужчин. Вот только самой девушке не было приятно ублажать ни одного из них, даже красивый мужчина воспринимался лишь как очередной мешочек с монетами. Понятие красоты стало расплывчатым и потерялось во множестве тех, кто приходил в дом, меняясь и меняясь и вновь возвращаясь.

‒ Лучше скажи, что ты купишь на монеты господина Кунала? ‒ поинтересовалась Васа, ведь вчера подружка получила больше всех.

‒ Ну… куплю новые покрывала, одежду и пару украшений. Господин Кунал как дает возможность приодеться, так и забирает ее… ‒ сказала Неба.

У взбалмошного господина была привычка разрывать на куртизанке одежду и срывать с шеи украшения, таким образом он выплескивал засевшие на кого-либо уязвление и гнев. Если перед теми, кто его выше по статусу, он не мог себе позволить эмоции, то с уличной девицей легко и просто. Там он был в почете со всеми своим грязными фантазиями.

Неожиданно Васа подплыла ближе и тихонько спросила:

‒ Расскажи, чем ты так заинтересовываешь мужчин?..

Хоть и опытная куртизанка, но Васа все равно не понимала, что же такого делает наедине с посетителем Неба, что буквально привязывает к себе мужчин.

‒ Это дар… ‒ шутливо ответила девушка и ничего больше не сказала.

Васа дернула уголком рта в проявлении легкого недоумения. Ей не понравились слова подружки. Дружба дружбой, а мужчины и монеты врозь…

Вечером Неба держала маленькое зеркальце и красила выразительные карие глаза. Днем она была милая простая девчушка, а ночью ‒ яркая и броская жрица любви. Точнее похоти и сластолюбия. Приколов часть пышных волос приколкой, она надела короткую красную кофточку, затем длинную юбку, состоящую из простого куска ткани, украсила себя браслетами и серьгами и пошла на выход.

Едва успев подойти к большому каменному дому госпожи Суграты, Неба услышала в главной постройке, где встречали гостей, недовольный голос мужчины. Это был ее, пожалуй, самый нелюбимый посетитель ‒ богатый, но ужасно пошлый и невоспитанный господин Нанда. Человек зрелого возраста, занимающий пост наместника, но все еще без ума и мудрости. Он пришел, чтобы купить себе ночь со своей куртизанкой, однако она все еще не появилась. Неба бегом подбежала к дому и вошла с другой стороны, она тихонько присела возле места господина и, взяв стакан вина, будто тут и была, мило окликнула его.

‒ О, господин снов моих, твой сладкий перец ждет тебя, а тебя всё нет… Место твое пустует и наводит на меня печаль… ‒ показательно опустила якобы в скуке взгляд.

Такого рода зов тотчас заинтриговал бранящегося господина Нанду. Он ожидаемо отвлекся и повернулся. Торчащие седые его брови подскочили от радости. Сидящая дальше со своим посетителем Васа смекнула о хитрости подружки и тоже решила использовать такого рода игру. Господин Нанда развел руками и, тряся большим животом, ринулся к своей красавице. Конфликт был исчерпан, однако госпожа Суграта покосилась на Небу и вскользь продемонстрировала ей своей посох. А посетителю же с милостью улыбнулась. Вот только вид ее был отталкивающий, сморщенное лицо в ярком макияже, точно злой дух, отсутствие некоторых зубов и приспущенные веки. Ее «милая» улыбка наводила страх на девушек, будто пожилая съела целиком лимон.

Господин Нанда пил вино, заедал фруктами, курил дурманящую трубку и хохотал во весь набитый едой рот. Шутки его впрямь были скверные и противные. Однако Неба была вынуждена смеяться и даже хвалить важного посетителя за остроумие.

‒ И вот он завалился прямо под хвост зебу, а та подняла его и навалила прямо на лицо бедолаги! ‒ веселился господин с другими мужчинами и своей куртизанкой, рассказывая о своем рабе.

‒ Надо же… угораздило же… ‒ вытягивала девушка из себя, а когда опускала голову, то незаметно морщилась.

По залу медленно расплывался дым от трубок, закручивался в узоры и уходил в небо. Цветные лампы стояли возле подушек, на которых сидели гости, и украшали своим томным светом округу. В центр зала вышли несколько девушек в ярких нарядах и стали танцевать для уважаемых гостей. Звучала приятная флейта и мелодичный щипковый. Неба погрузилась в свои думы и отвлеклась от болтовни господина Нанды.

Но вдруг он спросил ее и не получил ответа, и тогда понял, что куртизанка его не слушает.

‒ Ты что это делаешь? ‒ недовольно задал вопрос выпивший гость. ‒ Ты обязана меня слушать, я тебе плачу деньги! ‒ выдал громко он, дернув рукой со стаканом и пролив через край.

Неба была вынуждена оправдываться и лукавить.

‒ А ну, давай, растирай мне плечи, ‒ повелел важный господин.

Все унижения куртизанки должны были принимать молча и слушаться тех, кто дает монеты. Неба стиснула зубы и принялась за дело. Случайно или нарочно ‒ она ущипнула господина, а тот резко дернулся и с размаху ударил девушку по щеке. Она невольно упала с подушки на пол, происходящее заметила хозяйка дома и тут же поскакала с посохом. Перебравший вина господин Нанда кричал и бранился, бросил стакан и разлил вино. Но на этом вспыльчивый мужчина не остановился, он разбил цветную лампу, кинул подушку и заявил вернуть ему монеты! Посетитель кичился своим высоким в здешних краях положением, ведь наместник являлся самым главным постом на местах.

‒ Господин Нанда, прошу вас, успокойтесь, сейчас мы вам заменим и стакан, и куртизанку, у меня полно послушных красавец, ‒ принялась, упав перед гостем, умолять упитанная хозяйка.

Где-то в стороне Васа вдруг с ухмылкой прошептала:

‒ Давно пора выбрать другую, а то прицепился к ней, как колючий лопух…

Возможно, подружка даже позлорадствовала. Господин наместник фыркнул, но всё же согласился остаться на двух условиях:

‒ Первое, ты мне предоставляешь невинную свежую девушку, второе ‒ унизившая меня куртизанка понесет наказание и после того, как омоет мне ноги, выпьет эту воду!

Неба в ошеломлении разомкнула уста, придерживая рукой ушибленную щеку. Она взглянула на шершавые сухие ступни разутого мужчины и ей стало крайне омерзительно. Услужливая госпожа Суграта была готова на всё ради столь важной персоны, ибо если он разозлится, то ее могут легко вышвырнуть из дома и назначить главной другую.

‒ Всё к вашим услугам… ‒ любезно сказала старуха и велела помощнице подготовить еще совсем юную девушку для первого раза.

Неба мельком вспомнила свой ужасный первый раз… Когда она попала сюда, ее первым посетителем стал извращенец господин Шрикар. Его имя навсегда осталось в ее памяти.

Уставившись на девушку злющими черными глазами, хозяйка заведения велела немедленно выполнить требование господина, а иначе она изобьет ее посохом до смерти. Помощница принесла чашу с водой и лепестками, подала куртизанке и отошла. Сквозь унижение и презренность Неба поставила чашу возле присевшего на подушку господина Нанды и трясущимися руками начала омывать ступню. Ногти его были неаккуратные, а под ними грязь, невзирая на то, что наместник носит дорогие туфли. От представления того, что ей предстоит сделать, девушке становилось тошнотворно. Омыв его ноги, Неба опустила руки и голову в ожидании. Она понимала, что деваться ей некуда, а просит пощады ‒ себе же хуже. В этих людях не было милосердия.

Важный господин ногой подвинул чашу ближе к куртизанке и ожидал. Смотрели и все остальные как посетители дома, так и куртизанки. Васа с округлёнными глазами наблюдала за устроенным разбирательством. Превозмогая жуткие эмоции, Неба взяла чашу, закрыла глаза и поднесла к устам. Она стала пить, а вода проливаться через края. Госпожа Суграта в прищуре и ухмылке покивала. А наместник хохотал. Его забавляло происходящее. Даже его рабыне не приходилось пить грязную воду после мытья хозяина. Выпив сколько смогла, Неба быстро поставила чашу и скорее побежала на улицу. За углом ее стошнило. Помощница хозяйки сообщила, что сегодня ее больше не хотят здесь видеть. Пускай придет завтра, если на щеке не останется синяка.

Девушка шла домой, ноги ее заплетались, юбка путалась и мешала. Стало мешать надоедливое покрывало, она его скинула. Сняла все браслеты и серьги и тоже швырнула во все стороны. На дороге Неба упала на колени и закрыла ладонями лицо. Это был крик души, безвыходность и глубокие раны на сердце, в котором таились обиды.

Новым вечером Неба не собиралась идти в дом к старухе, хоть и на ее щеке была лишь легкая краснота. Однако прибежала помощница и сообщила, что появился господин Кунал и потребовал свою куртизанку. Девушке пришлось собраться.

Госпожа Суграта вновь вилась вокруг важнейшего гостя, даже больше, чем перед господином Нандой, ибо сия персона занимала место в совете сановников при императоре. Горбоносый мужчина средних лет присел на большую подушку и, раскинувшись, отдыхал. Вокруг него уже были две девушки: одна растирала ему руки и плечи, вторая обхаживала с приборами и иным нужным. На Небу же он любил смотреть в танце. Наряженная в красное девушка танцевала с прозрачным покрывалом перед гостем. Ему было настолько весело и хорошо, что прямо к ногам танцовщицы полетели монеты.

‒ Сними-ка свою кофточку! ‒ крикнул господин.

Вокруг находились другие гости, такого рода просьба крайне смутила Небу. Сначала она сделала вид, будто не услышала, тогда господин велел хозяйке заведения передать танцовщице свое требование. Сама милость злюка подлетела к Небе и принялась тихонько, сквозь зубы требовать снять вещь. За непослушание она вновь пригрозила палкой, а то и вовсе забрать у нее все заработанные монеты. Вновь сквозь унижение Неба развязала кофточку и сняла, закрывая рукой грудь. Господин Кунал показал кинуть кофточку ему, она сделала. Поймав вещь, озабоченный мужчина принялся ее нюхать. Под мышками присутствовал естественный женский запах, который его возбуждал. Неба стояла посередине зала и краснела от стыда. Все пялились на нее и смеялись.

‒ Я хочу уединиться, ‒ сказал гость. ‒ Моя куртизанка и вон та… ‒ показал вдруг на Васу неподалеку.

Так было непринято делать, один мужчина пользовался услугами одной женщины и после, если желал, мог попросить вторую, однако не сразу две. Госпожа Суграта попыталась это объяснить, но важнейший господин не захотел слушать и сегодня привез целый сундук с монетами для щедрой оплаты. Ему наскучило наслаждаться одной, захотелось, чтобы первая ублажала наверху, а вторая снизу, затем наоборот. С перекошенным накрашенным красным ртом госпожа Суграта всё же коряво улыбнулась и любезно согласилась, когда увидела занесенный в зал сундук. Был он из тикового дерева, искусно украшен золотистыми узорами в виде людей и животных.

Господина сопроводили в комнату для встреч, там стояла круглая кровать, лежали подушки и шелковое покрывало. Находился столик с лампой, кувшином с вином и стаканом. Гость разлегся и повелел обеим помассировать его ноги. Неба присела справа и принялась за дело, Васа села слева. Расслабленный мужчина вздыхал, попивая вино. Он велел второй налить еще, затем подал руку для растирания.

‒ А ты давай, помассируй мне голову, ‒ барским тоном сказал Небе.

Она поползла ближе и вдруг задела его руку, в которой был стакан.

‒ Осторожней! ‒ воскликнул недовольный господин.

На это Васа поджала губы, будто бы злорадствуя. Неба поглядывала на нее, а та на нее. В глазах Васы то и дело блестели монеты. Каждая хотела получить сегодня больше, чем обычно, и выслужиться. Растирания от Небы господину понравились больше, он даже сделал замечание второй, назвав ее криворукой. Неба на это слегка улыбнулась. Васа уловила ее реакцию, отчего обозлилась еще больше. Всеми силами она пыталась перевести внимание гостя на себя, даже принялась восхвалять его схоже со словами соперницы для господина Нанды.

‒ О, мой повелитель сердца, которое вы забрали у меня как только появились в том зале…

‒ Хм… я повелитель твоего сердца? ‒ с удивлением уточнил довольный господин. Его впрямь изумило, удочка была поймана.

‒ О да, вы, как никто другой, освещаете светом наш мрачный дом, едва переступив порог… ‒ продолжала самозабвенно Васа.

Господин Кунал купился на лесть и полез к девице целоваться. Неба, конечно же, поняла уловки и желания некогда подруги, Васа давно положила глаз на богатейшего посетителя и хотела его увести. Это было обычное соперничество ради монет, а не мужчины или тем более чувств, которых нет и быть не может. Мужчина выхватил руку из ладоней Небы и улегся на вторую куртизанку. Ей же он заявил:

‒ Посиди на полу, подожди.

Неба сползла на пол и, опустив голову, вынужденно слушала ахи парочки. Затем раздались шлепки и кряхтение соперницы, она еще не знала, что богатейший посетитель имел привычки рукоприкладствовать и удушать при соитии. Неба даже ухмыльнулась, пускай Васа это всё ощущает на себе день через день. Когда господин закончил и удовлетворился, то уже и позабыл, что внизу сидит еще одна куртизанка.

‒ О, ты еще тут… Можешь идти, мне на сегодня хватило… ‒ махнув рукой, велел господин, который на самом-то деле в постели был вовсе не перец, а мелкий сухофрукт, как называла его про себя Неба.

Однако ей такие посетители были лишь на руку. Меньше дела ‒ чище тело. Неба вышла и ожидала возле зала, пока господин належится и выйдет для оплаты. Но вскоре ее увидела помощница хозяйки и поведала, что посетитель уже уехал, а из сундука он велел дать монеты только Васе. Неба осталась ни с чем.

‒ Как так? Я же его обихаживала, растирала… ‒ возмутилась девушка, нахмурившись.

‒ А вот так… Лучше надо было растирать. Ему что-то не понравилось, и он выделил Васу, а тебя нет. Теперь она его фаворитка. Ступай домой, ‒ сказала помощница и ушла.

‒ Вот негодница… не подруга, а настоящий враг в шкуре мелкой лани… ‒ говорила себе негодующая Неба.

Мерзавец Кунал вовсе вызвал гнев. Приходит, развлекается, всё получает на блюдечке, а потом плюет…

Неба шла по темноте домой и погруженная в свои мысли не сразу уловила стук копыт. Откуда-то появились наездники, на головах их были черные тюрбаны, на лице повязка, скрывающая облик. Трое окружили девушку и спрыгнули с лошадей. Один вдруг резко нанес ей удар в живот, отчего она упала. Второй присел и несколько раз ударил ее в лицо, третий даже пинал. Из носа девушки пошла кровь, ей разбили губу, всё лицо моментально посинело. От ударов в живот и грудь она с трудом дышала. Но на этом разбойники не остановились, они погрузили полубессознательное тело на лошадь и куда-то повезли. Где-то в лесу они бросили ее умирать, напоследок один сказал:

‒ Это тебе подарок от госпожи Кунал…

Затем они уехали, а Неба потеряла сознание.

Глава 2

Через какое-то время девушка стала медленно приходить в себя. Сильная боль сковала всё ее тело и голову. Глаза ее приоткрылись, перед ними всё плыло. Раздался мужской голос:

‒ Пришла в себя…

Неба пока не могла говорить и не понимала, что с ней и где она. Постепенно перед глазами появлялась более отчетливая картинка, показалось лицо пожилого мужчины без волос. Он улыбнулся беззубым ртом и добавил:

‒ Я уже думал, всё кончено, собирался на днях похоронить тебя… Но, похоже, молитвы мои все-таки дошли до Просветленного.

Сквозь раненый нос Неба ощутила запах от дымящих палочек, которые зажигали во время молитв. Она с трудом повернула голову и увидела у стены статую Будды, возле нее присел старик в светлом одеянии и стал молиться, сложив ладони у лица. Посмотрев на себя, девушка увидела обмотанную на теле белую тряпку, ссадины ее на руках и ногах были чем-то намазаны, судя по всему, заживляющей мазью. Ей все еще было тяжело дышать, Неба заглянула под тряпку и увидела на животе и груди большие синяки, которые уже проходили, оставались лишь легкие следы. Голова ее была настолько тяжела, казалось, по ней беспрерывно бьют молотками. Губу жутко щипало, она разомкнула слипшиеся уста, покрытые маслом, и в полтона спросила:

‒ Где я?

Старик не ответил, пока не закончил молитву. Затем встал и подошел.

‒ Ты в моем доме, меня зовут Магадха. Я случайно нашел твое безжизненное тело в лесу, ‒ поведал он.

Неба начала вспоминать произошедшее, как на нее напали неизвестные по дороге домой.

‒ Ты помнишь, кто ты? У тебя есть родные? ‒ спросил старик.

Из глаз, под которыми цвели синяки, потекли слезы, девушке было нечего ответить о родных.

‒ Меня зовут Неба, ‒ единственное вымолвила она и закрыла очи.

Старик дал ей время.

Позже девушка снова пришла в себя. Глаза уже отчетливо видели вокруг. Она привстала и огляделась. Старика видно не было, он проживал в некоем каменном помещении в скале, где когда-то был маленький храм. Подальше лежала его подстилка, стояли кувшины и стаканы, горел огонь факелов, выход был открыт, за ним темнота ‒ стоял вечер. Неожиданно до слуха Небы донеслись голоса молящихся, значит, где-то рядом располагался действующих буддийский храм, а по характерному виду пожилого стало ясно, что он монах. Рядом с лежанкой девушка увидела чашу с рисом и овощами, а также стакан молока. У нее совсем не было сил, даже встать, нужно было поправляться и хорошо питаться. Трясущейся исхудалой рукой она дотянулась до еды и взяла. Широко открыть рот не было возможности из-за болезненной губы, а скулы и вовсе будто трещали, казалось, всё лицо ее переломано. Немного скушав и выпив молока, Неба вновь легла.

Вскоре утром ее вновь разбудила молитва. Рядом сидел старик и водил чашей с горящим фитильком над больной, приговаривая неизвестные слова.

‒ Скоро ты поправишься, ‒ сказал он.

‒ Как далеко я от города? ‒ спросила Неба.

‒ Далековато… Здесь у нас деревня, но жизнь кипит… Милостивый император велел соорудить каналы для подачи на поля воды, велел построить школу, у нас тут занимаются скотоводством, ткачеством, много мастеров по дереву и добычи жемчуга, ‒ делился Магадха. ‒ Вблизи, как ты уже поняла, располагается буддийский храм. Сейчас его обустраивают по велению императора и расширяют, чтобы было жилье всем монахам и паломникам. А чем занималась ты?

Вопрос вогнал девушку в краску, стало стыдно рассказывать о своей грязной жизни.

‒ Я… ‒ мешкала она. ‒ Я занималась земледелием, умею выращивать цветы и фрукты… ‒ вымолвила далее, вспоминая свое детство.

‒ М-м, это пригодится и здесь. Женщины как раз занимаются цветоводством, цветы нам нужны для обрядов, ‒ позитивно сказал пожилой и указал на статую Будды.

Возле нее были разложены цветы, а на шее надеты цветочные ожерелья.

‒ Ты буддистка? ‒ поинтересовался монах.

О вере Небе особо было нечего сказать, ведь куртизанки причислялись к самой низшей варне, их даже не впускали в храмы.

‒ Мой отец следовал брахманизму… ‒ коротко вымолвила она.

Старик отреагировал спокойно и покивал.

‒ Значит, ты никогда не бывала в наших храмах, ‒ заключил он.

Неба согласилась, слегка улыбнувшись впервые за долгое время.

‒ Ну, ничего, еще всё впереди, если пожелаешь. А улыбка у тебя очень красивая, ‒ сказал старик.

Он воспринялся приветливым, добрым человеком, который спас и выходил избитую девушку. Ведь далеко не каждый на такое способен и стал бы помогать. Неба пока не могла вспомнить, кто на нее напал и почему, воспоминания были смутными.

Наступило новое солнечное утро. Сегодня Неба уже смогла встать. Тело ее затекло без движения, всё еще болело колено, она прихрамывала. Синяки под глазами перешли в круги, рана на губе почти зажила ‒ остался след. Дышать стало лучше, хотелось выйти на свежий воздух и погреться на солнышке. Магадха дал ей белое полотно покрыть всё тело и голову, девушка обмоталась и тихонько вышла.

Вокруг расстилались деревья, за ними было видно каменный храм с заостренными крышами, что будто упирались в синее небо. Небе захотелось подойти поближе ‒ разглядеть нечто очевидно красивое. Она босая прошла сквозь деревья и, выглядывая из-за одного, увидела изумительное сооружение, украшенное всевозможной резьбой, узорами, облагороженное цветочными клумбами и кустарниками. На входе располагались колонны, придавая храму еще больше величественности. К входу вела лестница, перед крыльцом располагалась площадка. С боков также стояли подобные сооружения меньшего размера. За всем смотрели и ухаживали работники, дальше слышался звук молотков и топоров ‒ происходила стройка. Кто-то шлифовал стены, другие реставрировали статуи Будды, которые располагаются внутри строений.

‒ Ну как? ‒ с улыбкой спросил Магадха, оказавшись позади.

Неба наблюдала с разомкнутыми устами и, слегка ахнув, на радостной нотке повернулась.

‒ Очень красиво…

‒ Хочешь тоже помогать нам? ‒ спросил пожилой, держа в руках чашу.

Девушка непременно согласилась. Тогда Магадха сказал, что она может заниматься цветоводством, готовить цветы для обрядов и плести ожерелья, также ей можно собирать плоды. В общем, работы много, однако указом императора было велено не использовать женщин для тяжелой работы такой, как вспашка земли или строительство. Неба вдруг вспомнила господина Нанду ‒ наместника, ведь в тех краях женщин использовали по полной, наравне с мужчинами, и никто не мог ничего сказать, за любое лишнее слово ‒ били палкой. Если верить Магадхе, то в городишке наместник брал на себя слишком много и шел против закона. А простые люди и вовсе не были образованы и не знали об указах верхушки. Признаться, многие не любили императора, полагая, что телесные истязания ‒ это его веления. Являясь куртизанкой, Неба много чего слышала от выпивших расслабленных гостей, богачи часто обсуждали верхушку, осуждали законы императора, были недовольны правлением и даже высмеивали…

В руках Магадха держал чашу с рисом, которую собирался поднести к статуе. В одном из строений храма как раз располагается статуя, на которой Будда держит чашу с предполагаемым рисом. Пожилой пригласил девушку пойти с ним. В храме не нужно было надевать на голову убор, достаточно закрыть плечи и колени. Но Неба всё же закрылась, потому что не хотела, чтобы кто-то видел в таком состоянии с синяками. В храме она последовала действиям Магадхи, присела и поклонилась с руками у лица. Внезапно девушка заметила, что лежащие у статуи цветы уже завяли, ей захотелось их убрать.

‒ Верно, цветы нужно сменить, ‒ похвально поддержал пожилой.

С возникшим воодушевлением Неба собрала все цветы и, по пояснению Магадхи, понесла на улицу. Там она вышла дальше в лес и развесила сухие ожерелья на ветки. Затем монах показал на воду в чашах ‒ ее можно вылить под дерево. Неба занялась.

Она стала помогать другим женщинам выращивать цветы. Их нужно было поливать, обрабатывать клумбы от сорняков, следить за ростом, затем осторожно собирать, не нарушая корни, складывать в корзины, отчищать от насекомых и прочей живности и, наконец, либо плести украшения, либо собирать букеты. За клумбами вокруг храма также ухаживала Неба. Она познакомилась с местными девушками и женщинами. С некоторыми она подружилась.

Как-то днем они сидели в теньке и перебирали цветы. Неба осторожно держала бархатцы и рассматривала каждый лепесток. Новая подружка по имени Сарваттасиди или коротко для знакомых ‒ Сарва спросила девушку, откуда она родом и как тут оказалась. Вопрос был очевиден, впрочем, Неба его давно ждала. Остальные женщины устремили взоры. Новоприбывшая вновь говорила, что всё свое время работала в поле, была сиротой и жила у соседской семьи. Но признаться, вспоминать злобного отчима, который бил ее по лицу, было весьма тяжело. На вопрос, как она оказалась в доме Магадхи, Неба говорила, что сама пришла ‒ пожелала стать буддисткой.