Loe raamatut: «Дерево судеб»

Пролог

Мирра. Университет Идиз

– Расскажи мне сказку, Герас? Только с добрым концом.

– Не умею я, Аннет. Прости. – Я пожал плечами.

– Эх! Тогда прости и ты. Нет настроения что-то, пойду. – Тёмный силуэт крылатой змейки соскользнул с карниза окна и взмыл за облака. Где-то в северной стороне полуострова полил дождь. Так случалось постоянно, когда княжна Аннет была не в духе. Или же, наоборот, как считают Наставники, в самом наилучшем духе для Творения. Месяц назад она отметила свой двадцать пятый день рождения и получила степень Смотрящего.

– Ты не понимаешь, как ты счастлив, – заявила мне Аннет после знакомства со своим подопечным. – Тебе не нужно следить за снами, ты не вздрагиваешь каждое утро от кошмаров, и не боишься, что они станут явью. Ты просто живёшь… Это же чудо.

Вечером я поймал новоявленную Смотрящую в обеденной зале.

– Может, скажешь, что случилось?

– Я не знаю, Герас. Не знаю. Просто предчувствие мерзкое. Я так хотела этот вечер провести с Энрике, а тут демоново посольство. Придумали тоже: официальная помолвка наследников. Забыли, что один наследник ещё студент?

– Но это же здорово! Ты помогаешь двум государствам стать ближе, твой подопечный проводит чуть ли не судьбоносные переговоры, да и жених рядом. Уверен, Энрике поймёт тебя, он же в курсе особенностей обучения в Университете.

Она недоверчиво покосилась на меня:

– Ты что, на самом деле так считаешь, Герас? Или прикидываешься? Всё, мне пора. В Роэнии званый ужин, мой подопечный недопосол от Диаллии должен явиться вовремя. А я – за ним проследить.

С момента этого разговора прошло тридцать лет. В тот вечер я слишком поздно узнал от наставников, что Совет закрыл практику её подопечного из-за жалоб от членов посольства Диаллии, и отправил обратный вызов.

Я побывал в Роэнии год назад, встречался со старым другом. Николло, сводный брат Аннет, один из немногих, кто пережил роковой взрыв на званом вечере в честь человеческого посольства и помолвки наследников. И один из немногих, кто всё ещё верит, что Аннет жива.

Расследование дела о взрыве на приёме быстро зашло в тупик. Аннет, дочь князя змеев-болла Роэнии, исчезла. Сам князь Дорэй потерял левую руку. Наследный принц Энрике Диаллийский, жених Аннет, которому на роду было написано стать великим правителем, погиб с большей частью посольства. А подопечный Аннет как в воду канул: при проверке заявка в канцелярии Университета оказалась поддельной, а парня не смогли отследить даже Идизы.

Ослеплённые горем правители обвинили в произошедшей диверсии друг друга. Всем было ясно, что это именно диверсия, поскольку посольство Диаллии явилось первой ласточкой в оттепели отношений между двумя такими разными народами – оборотнями болла и людьми. Брак наследников должен был скрепить дружбу наших стран крепче тшэллийских канатов.

Из-за своего расположения на материке Университет Мирры с тех пор не принимает оборотней-болла и их полукровок из Роэнии – путь будущих студентов неизбежно пролегал бы через земли людей, где появление болла сродни появлению демонов. Все отношения между землями людей и болла прекращены, здания посольств заброшены, все чистокровные гости и переселенцы с обеих сторон выдворены на родину за неделю. А день взрыва, середина лета, объявлен днём траура в обоих государствах.

Часть 1
Начало пути

Глава 1

Диаллия. Таирон

С моря доносился приглушенный рокот сизых волн, грызущих старые волнорезы, покрытые водорослями. Издалека, откуда-то с гор, слышен гулкий стук металлических колёс, отбивающих километры пути по железной дороге. Воздух казался густым и немного приторным на вкус – из-за зарослей мимозы, распустившейся раньше срока. За окном опадали мягкие кругляши-лепестки вишни. Весна в портовом Таироне выдалась тёплая.

– Ну, вот и всё, теперь пить горячий чай с лимоном и травами, закусывать мёдом. Как у бабушки: лечимся народными средствами. Где найти меня, знаете, температура поднимется или чихать начнёт сильно, зовите. – Седобородый доктор протёр фланелевым лоскутом очки и пошёл к выходу в сопровождении старушки-экономки.

– Говорят, болезни тела – от болезней души. И лечить что-то одно бесполезно, – проворчала больная, глядя в окно.

– Да ну, девушка, сказки это. Здоровый образ жизни вести надо, больше двигаться, одеваться по погоде, и всё. Ну, удачи. Надеюсь, больше не увидимся в этом сезоне. – Доктор усмехнулся, закутался в сизый шарф.

Дверь захлопнулась. Экономка покачала головой и снова взялась за вязание. Ариет вздохнула, подняла с пола отложенную книгу, нашла нужную страницу…

Старуха сидела у потрескивающего зеленоватыми искрами костра. Пальцы неутомимо двигались в сумраке, раз за разом оплетая цветными нитями тонкий деревянный скелет будущего оберега. Оберег большой, круглый, с шипами, торчащими по одному краю, длинным хвостом и заострённой мордочкой.

– Ну и куда ты теперь подашься, милок?

– А чёрт его знает. В город, наверное. Там люди, работа, с голоду не умру. Да и учителя найти проще. Это у вас оберег-пёс, я не ошибся?

Старуха задумчиво покивала седой головой:

– Учитель – это хорошо. Без учителя сложно свой путь отыскать в такой толпе.

– Ты о чём, бабка? – парень криво усмехнулся узкими губами, приложился к фляге, сделал глоток. Потряс ею около уха и недовольно убрал обратно за пояс.

– Ни о чём, милок. А вон и караван идёт, можешь с ними до города добраться. Небось, примут к себе: ещё один меч всяко лишним не будет.

– Меч-то может и будет. А вот лук – нет.

С этими словами странник поднялся, отряхнул от осевшей пыли одежду, подхватил длинный свёрток и пошёл навстречу торговому каравану.

– Рон, стервец, здесь ли ты? – старуха смотрела вслед высокому широкоплечему парню, ни на минуту не прекращая рукоделия. Под её тонкими хищными пальцами деревянный скелет превращался в серого с золотистыми шипами зверька, величиной с некрупную собаку.

У костра появился седобородый старик и щёлкнул пальцами. От огня отделилась одна особенно крупная и яркая зелёная искра, деловито мигнула и вплыла внутрь оберега. Старуха кивнула, доплела последний виток, оборвала нить, тронула пальцем кончик деревянного обережьего носа. Фигура на миг вспыхнула травяным зелёным светом, дёрнулась и замерла.

– Добро пожаловать в мир, Чи.

– Ты назвала его Чи? Странный выбор для Пса. Он точно найдёт Хранителя?

Старуха кивнула головой, погладила по голове зверя. Плетёный зверёк-оберег мигнул бусинами-глазами и шевельнулся. Мохнатые когтистые лапки поскребли придорожный песок, хвост прочертил какой-то замысловатый знак. Женщина погладила ожившего пушистого зверя по холке, достала из кармана сушёное яблоко. Зверёк с видимым удовольствием схарчил лакомство и заурчал, прижавшись к коленям хозяйки.

– Отправляйся, Чи, за парнем, береги его. Небось, с тобой он и найдёт нашего Хранителя.

Зверёк кивнул, лизнул руку старухи и, полыхнув на прощание зелёными искрами, исчез в предрассветном тумане. Мужчина ухмыльнулся, глядя вслед тёзке-оберегу.

– Нам с тобой тоже пора, Идиза.

– Всё-то ты знаешь, Рон, всё-то ты знаешь.

Старуха затушила костёр, смотала оставшуюся пряжу в клубок, взмахнула руками.

На обочине дороги в Таирон тихо оседала зелёная искристая пыль.

Мирра, Университет Идиз

– Из-за того, что Ариет вечно сомневается, людей тоже ждёт такая же сомнительная судьба! Скажите директорам, пусть примут меры! Как можно отправлять на практику в леса якши недоучку-пятикурсницу! Это будет международный скандал! – наставник по судьбоплетению Гис Фаррэй рвал и метал в своём кабинете. После учёного совета, когда перспективное назначение в Главный лес народа якши буквально уплыло из его рук, он был готов горы свернуть, лишь бы не пропустить конкурентку своего сына.

– А она и не будет работать с людьми, уважаемый Гис. Она будет работать с якши, их психика во много раз крепче человеческой.

Главный Смотрящий Герас улыбался в усы. Гис Фаррэй давно напрашивался на щелчок по носу и теперь получил сполна. Что же до новоиспечённого творца Ариет… Девочка талантливая. Надо посмотреть, кто из Смотрящих будет работать с ней в первую практику. Мятущиеся творцы становились самыми деятельными и успешными.

Университет Идиз являлся уникальным заведением. Пожалуй, на всех просторах Фортэйна не найти места более загадочного. Университет занимал целый полуостров, отгороженный от других государств горным хребтом. Попасть туда можно только через Хрустальные ворота в горах или на корабле через Зеркальную бухту.

Сам полуостров Мирра разделился в незапамятные времена на четыре сектора-ступени: портовый город, сам Университет с кампусом и учебными корпусами, торгово-ремесленный сектор – и жилой город для семей наставников, гостей и решивших остаться выпускников. Сердцем полуострова служило огромное высоченное лиственное дерево, уходящее к самым облакам и меняющееся каждый эон. Дерево Судеб, старое, как сам мир. По нему Норны и Валькирии определяли, в какую сторону качнутся маятники судьбы, и к чему это приведёт, если не вмешаться. За эти еженедельные медитации студенты-творцы с факультета Апейрона дразнили коллег садоводами.

Вступительные экзамены начинались в первый день лета, когда большая часть творцов отбывала на практику. Поступить могло любое существо от семнадцати до двадцати лет, кроме оборотней-болла, жителей Риэнии и их полукровок. Тридцать лет назад их народ признали слишком агрессивным и неконтролируемым после серии стихийных поджогов на полуострове. Остальных жителей Фортэйна Университет принимал с раскрытыми объятиями – что людей, что низкорослых загадочных якши, что людей-тюленей тшелка с Тюленьего архипелага.

Всего в Университет входило три факультета: Норны – управление судьбой, Валькирии – управление войной, Апейрон – управление временем. Студентов, доучившихся до пятого курса, принято было называть Творцами. С пятого по седьмой годы обучения молодые люди (и нелюди) проводили по несколько месяцев на практике, выезжали в другие страны или города под присмотром Смотрящих. В случае смертельной опасности Смотрящий мог выдернуть подопечного в Университет, в остальных же случаях мог только следить и документировать ход практики. Смотрящим мог стать выпускник любого отделения. Выбор делало Дерево.

Практика у будущих распорядителей судеб была проста: каждый творец получал назначение в любой город мира, где должен отработать самое малое три месяца в качестве Мойры. К их помощи прибегали, когда не могли принять решение в сложной тяжбе, делали жизненно важный выбор или лечили больного, от которого отказались все целители. Впрочем, с просьбами найти потерянную вещь к ним тоже частенько обращались. Сбор заявок на практикантов Университет принимал с начала весны, после чего ежемесячно распределял творцов на учёном совете. Процесс всегда сопровождался скандалами: каждому наставнику казалось, что именно его творцы обделены. Именно это и произошло сегодня, пятого марса.

Глава 2

Диаллия, Таирон

Тонкий сладкий запах мимозы, нотки влажной земли и пропитанного пылью дождя – таким ароматом встретил Таирон пропылённый до самых бровей караван.

– Всё, парень, дальше сам! Спасибо за компанию!

– И вам не хворать, – путник осмотрелся, отойдя подальше от ворот города. За дальней стеной рокотало море, где-то вдалеке шумели поезда, напротив ворот галдел неугомонный рынок, сновали сквозь толпу чудаки, ряженые в рыжие балахоны и маски. За спиной остались укрытые дымкой горы, снежные вершины – и родной дом.

– Ну, здравствуй, жемчужина Диаллии.

День прошёл в заботах. Найти жильё, найти работу, найти кабак, где вкусное мясо и хорошее пиво – это не так-то просто, когда все кругом убеждают, что именно у них есть то, что дорогой гость пожелает – за умеренную плату, разумеется. На законное желание широкоплечего гостя сперва осмотреть предложенное торговцы и прочие плуты отшучивались и убирались подобру-поздорову.

– Всё, что происходит – это лучший вариант из возможных, – изрёк парень, оглядывая комнату на самом верху трёхэтажного дома с выходом на крышу. Подёргал створки окон, потрогал матрас. Вверх взвилась пыль, поблёскивающая на свету. Комната и пахла пылью, нагретым на солнце деревом и травами. Странник хмыкнул, сбросил на матрас сумку и выбрался через крышу на улицу.

Работа тоже вскоре нашлась – совершенно случайно. В лавке ювелир долго косился на плетёные браслеты странника, после чего спросил, где тот нашёл такого мастера. Узнав, что узор и само плетение придумал сам посетитель, сначала не поверил, после показанного на проволочках примера плетения удивился, восхитился и предложил парню работать у него. Обговорили плату, время – и по рукам. Заодно и кабак стоящий подсказал ювелир своему новому мастеру.

Кабак «Крепость Ретип» оказался на редкость хорош. Пиво было свежим и лёгким, мясо – хорошо прожаренным. Ну а публика – мирной. Ни лишнего внимания, ни лишних расспросов, кто таков и зачем пожаловал.

– Всё, как я люблю… – пробормотал парень, сыто щурясь на ныряющее в море розовое солнце. Город его определённо радовал.

* * *

– Главное – поверить. Тому, кто верит в победу, ничего не страшно. А пораженцам опасна даже лёгкая царапина. Так что просто верь, что ты выздоравливаешь – и всё. Думай о другом: о своих планах, о целях. Только не жалей себя и свою болезнь.

Ариет поглаживала полосатую кошку. Та внимательно щурила глаза и слушала странный разговор, развалившись поверх одеяла. Сквозь стекла поблёскивали звёзды и рыжая пухлая луна.

– Знаешь, Имир, твои слова да лекарям в уши. Надоело каждый год глотать микстуры. И вообще, иногда кажется, что меня накрывает лёгкое безумие. Норны, валькирии… И Древо судеб, куда ж без него. Наверное, если бы отец не настоял, я бы не стала туда поступать. Выбрала бы обычный университет, стала бы писателем, например.

Давешний путник хмыкнул, пожав плечами. В руках у него дымилась чашка ароматного домашнего чая, плащ лениво свешивался с подоконника. Девушка продолжала, глядя в стену.

– А сейчас, на пятом курсе, думаешь иногда, что можно и помечтать о чём-то простом – о друзьях, о любви, о путешествиях. А оно берёт и сбывается, только не всегда так, как ты хочешь. И ты понимаешь, что теперь, с этой самой минуты, главное твоё правило – верить только в хорошее. Потому что вся твоя жизнь – в твоей голове.

– Ну, уж не только в твоей. Ещё и в голове того, кто тебя учит, и кто за тобой следит. Смотрящие же не просто так кабинеты занимают. Кто сильнее – тот и повернёт жизнь в свою сторону, по своему разумению.

Он поставил чашку на подоконник и улыбнулся. Всё оказалось до безумия глупо – и просто. Хорошенько посидев в «Крепости Ретип», Имир направился было домой – да перепутал с непривычки (или хмельного глаза?) дома. Они, как назло, казались очень похожими. Сумерки это сходство усилили ещё больше. В итоге парень, повинуясь чутью, влез на крышу дома, около которого мерцал зелёным светом старый фонарь, забрался в открытое окно, скинул сапоги в угол – и только потом понял, что дом оказался не тем, а с кровати на него смотрят в недоумении четыре огромных глаза. Объясниться удалось быстро, разговор завязался, скоро появился травяной чай…

– Ну а войны и прочие напасти? Тоже вина тех, кто оказался сильнее? Это же с самого начала глупо. Или сильный может позволить себе быть глупым? Хотя ты же не знаешь… Мы можем только подтолкнуть к наиболее гармоничному для всего мира варианту. Есть Этика Творцов, которую всех студентов заставляют наизусть выучить. Не навреди, не выделяй никого, следуй зову мира, а не личности.

Имир задумался, глядя на странно мерцающую за окном зеленоватую звезду. Разумного ответа на этот вопрос у него не нашлось, но откуда-то изнутри прозвучало:

– Войны – по вине тех, у кого не осталось души.

Ариет улыбнулась. За окном начинало сереть небо. Гасли одна за другой звёзды.

– Слушай, гость незваный. Может, ты представишься полностью?

– Да пожалуйста. Имир Вьюжиль, лучник, собираюсь в Университет поступать.

– А ты не слишком стар для поступления? Принимают на первый курс только до двадцати лет.

– Мой народ взрослеет медленнее. В двадцать лет нас никто и из дома не выпустит. Мне уже сорок три, по-вашему, что-то среднее между девятнадцатью и двадцатью годами. Так что поступлю. – Имир пожал плечами. В успехе он не сомневался. – Осталось только узнать, как добраться.

– Это не проблема. Мне нужно быть в Универе к середине цейтана, чтобы узнать назначение на практику. У тебя как раз будет две недели до начала экзаменов, если поедем вместе. Отцу я объясню. – Ариет даже обрадовалась шансу наконец-то проделать путь до Мирры в компании. Поезд к предгорью она точно пропустит из-за болезни. Пока цветут акации, путь в универ ей заказан. А так две недели пути с Имиром и парой охранников обещают стать интересным путешествием.

– Я согласен. Но с отцом твоим хотел бы познакомиться заранее. Чтобы не подумал чего.

* * *

Знакомство с отцом устроили через неделю, когда Имир обзавёлся подходящей одеждой и решил все дела в городе. Будущий спутник Ариет хотел произвести хорошее впечатление, потому готовил ко встрече подарок. Старенький ювелир, в мастерской которого парень пропадал вечерами, с интересом заглядывал ему через плечо, на глаз оценивая стоимость и качества подарочка. Изящный, но при этом широкий серебряный браслет с чеканным узором из трав и цветов украшали маленькие звёздочки сумеречного камня, одного из самых дорогих минералов континента.

– Какая прелесть! – Ариет крутила поделку в руках, рассматривая со всех сторон. – Отцу точно понравится! Имир, завтра мы будем ждать тебя к семи эонам вечера. Только, Деревом заклинаю, не опаздывай. Отец терпеть не может необязательных людей.

Имир хмыкнул, убирая браслет в сумку:

– А я и не человек.

* * *

Знакомство с отцом прошло без происшествий. Пожилой купец Гийом Лериз оставался по-прежнему подтянут, хотя и набрал немного лишнего веса. Торговля редкостями с Тюленьего архипелага и специями из Риэнии при всей своей доходности имела один существенный недостаток: желающих поживиться этими редкостями за счёт Гийома находилось огромное множество. Да и отношения с Риэнией, несмотря на послабление запретов на торговлю с болла за последние пять лет, оставляли желать лучшего. Потому часть экспедиций за товаром купец возглавлял лично, не экономя на охране своей и семьи. Отличить человека, умеющего держать в руках оружие, от изнеженного сокурсника дочери Гийом мог с лёгкостью. А подарок и вовсе настроил его на благодушный лад.

– Традиционные узоры лесных якши в сочетании с королевской вязью Диаллии и горным хрусталём. Недурно. Кто научил?

– Отец. Он кузнец из народа якши, вы правы. Только горных, а не лесных. Мать – человек из предгорья.

– Ростом ты явно пошёл в мать. А вот размах плеч, сразу видно, отцовский. – Купец похлопал Имира по плечу. – Что ж, садись, гостем будешь. Ариет сказала, что ты тоже хочешь поступать в Мирру. Парень ты, сразу видно, неплохой, с разумом. Так что будь готов, в начале цейтана вы выходите. Путь займёт две недели. Охрану я выделю. А пока, прошу извинить, дела. – С этими словами Гийом поднялся из-за стола и двинулся к лестнице, по которой пару секвилей назад поднялся его помощник.

Ариет облегчённо выдохнула:

– Повезло. Я так рада, что вы нашли общий язык, это редко бывает. Моих сокурсников отец не любит, говорит, что они неженки. Ну, чем займёмся?

– У нас до выхода ещё полтора месяца. Можешь для начала показать мне город, а там разберёмся. – Имир ухмыльнулся и подмигнул купеческой дочке. Весна однозначно началась для него успешно.