Tsitaadid raamatust «Античная трагедия»
Аполлон
А если мужа убивает женщина?Предводительница хора
Не кровное родство — вина не кровная.АполлонТак, стало быть, не стоит ничего, пуста
Супруги Зевса, Геры, клятва брачная?
И значит, вы смеетесь над Кипридою,
Дарящей людям лучшие из радостей?
Супружеское ложе, где сама судьба
Жену связала с мужем, — всех священней клятв.
И если в мире ты с мужеубийцами
И если ты не мстишь им гневом гибельным,
То знай: не вправе гнать ты и преследовать
Ореста. Нетерпимая к одной вине,
К другой вине ты слишком снисходительна.
Нет, пусть Паллада этот наш рассудит спор.
Арес-меняла всегда весы
С собою носит, затеяв бой,
Берет он трупы, взамен дает
Не золотой песок, а золу
С пожарищ Трои - любимых пепел.
Хвастливо счастье; горе не тщеславится.
Не насытится счастьем никто из людей,
И никто не поднимет пред домом своим
Заградительный перст, чтобы счастью сказать:
"Не входи, неуемное. Хватит".Вот глядите, бессмертные дали царю,
Сокрушив Илион, возвратиться домой,
Насладиться почетом и славой.
Но теперь, если должен он кровь искупить,
Если должен за тех, кто убит, умереть,
Если смертью за давнюю платится смерть,
Кто назвать бы осмелился счастье свое
Неизменным, природным, надежным?
Неотступно память о страданье
По ночам, во сне, щемит сердца,
Поневоле мудрости уча.
Небеса не знают состраданья.
Сила - милосердие богов.
Стареет время, давних дел стирая след.
Оправданною хочешь, а не правой быть.
Несчастье учит. Знаю, что ко благу мне
И что во зло послужит; где спасительно
Безмолвие, где слово.
А дерзостный
Хульник правд, вменять в закон
Привыкший буйство, прихоть и разгул страстей,
Невольно свой надутый парус
Должен спустить, когда, взыграв,
Щеглу надломит буря.
Чей образ без порока, пусть
Другого не порочит, если правду чтит.
