На просторах судьбы

ГЛАВА 3

Долог был их путь. Уже подходила к концу вторая луна, когда они, наконец, пересекли большую пустыню и остановились на отдых среди первых, появившихся за долгие дни деревьев.

Найдя подходящую поляну, жрец приказал рабам остановиться, но едва носилки коснулись земли, как из растущих рядом кустов послышалось угрожающее рычание. Анкур вскрикнула и отбежала в сторону, а жрец наоборот подошел ближе и раздвинул кустарник. Рычание усилилось, почти переходя в яростное шипение – перед его глазами лежал раненный зверь, большая дикая кошка.

– Осторожнее, там какой-то зверь! – крикнула Анкур.

Жрец с недоумением взглянул на девушку.

– Здесь кошка, она сильно ранена и нуждается в нашей помощи.

– Тебе так дорог этот зверь, что ты готов рисковать ради него своей жизнью? – в свою очередь удивилась Анкур.

– Я ни чем не рискую, а теперь, пожалуйста, отойди и не мешай мне, – вопросил жрец.

Почти мгновенно его лицо стало сосредоточенно-каменным и скоро рычание прекратилось. Как только это произошло, жрец шагнул в кустарник, опустился на колени и начал что-то делать. Не выдержав, Анкур подошла поближе и, встав за его спиной, увидела неподвижно лежащую на боку кошку, вернее огромного кота, который мог запросто убить даже вооружённого человека. Однако сейчас зверь лежал совершенно неподвижно, лишь злобно водил из стороны в сторону своими беспощадными, но очень выразительными и умными глазами. Его правая задняя лапа и частью спина, представляли собой страшную рану – вот её то и обрабатывал жрец.

Он долго и добросовестно чистил рану, словно перед ним был человек, а не дикое животное и поднялся на ноги, только когда вытащил застрявший наконечник копья и приложил к ране какой-то большой лист, не поленившись хорошенько его закрепить.

– Придётся нам пожить здесь несколько дней, – сказал жрец, обращаясь к девушке. – Животному необходимо менять повязки, к тому же оно голодно, а добывать себе пищу самостоятельно пока не может.

– Ты столь сильно жалеешь дикого кота, что готов ради него жить здесь? – с неописуемым изумлением воскликнула Анкур. – Но ведь сам недавно говорил, что нам нужно идти быстрее, если мы хотим чтобы они, – девушка показала рукой в сторону рабов, – остались в живых.

– Не имеет значения, теперь мы всё равно дойдем даже и без них. Сейчас я чувствую, что должен помочь этому животному.

– Ты странный человек, твое отношение к хищному зверю гораздо лучше, чем к людям.

– Да это так. И в принципе, жизни этих дикарей не имеют для меня большого значения, они сами выбрали свой путь и сейчас просто несут за это наказание. Но этот зверь ранен человеком, значит, человек и должен его вылечить. К тому же я вообще люблю животных, они всегда бывают благодарны и никогда не предают.

Следующие четыре дня жрец был занят только лечением зверя. Чтобы спокойно работать, он ввёл кота в такое же сатуеобразное состояние, как и восьмерых носильщиков. Но если животное просто не могло двигаться, при этом, кажется, всё прекрасно понимая, то люди были просто ходячие трупы. Иногда жрец бросал на них свой проницательный взгляд и думал, что всё же следует торопиться, ибо и его возможности были не безграничны, он уже достаточно долго держал рабов в таком состоянии всего лишь своими собственными силами. В тоже время его действительно не очень волновало, останутся в живых пленники или нет, лишь бы они дошли до реки, а там он всё равно решил отпустить их на все четыре стороны, полностью предоставив собственной судьбе.

Наконец утром пятого дня жрец снял с кота повязку, оставил перед ним полумертвую змею и чуть отступив, сделал рукой уже знакомый девушке жест. В кустах послышалось шевеление, затем урчание, и молодой человек, довольно улыбаясь, подошел к Анкур.

– Вот и всё, садись, пора идти дальше, – сказал он.

– А что твой зверь? – поинтересовалась девушка.

– Теперь с ним всё будет хорошо, через два дня он окончательно оклемается, а пока ему хватит пищи и здесь.

Когда молодые люди покидали поляну, жрец обернулся – кот, который выбрался из своего убежища, внимательно смотрел им в след. Глаза животного были уже не злы, а наоборот выражали благодарность, и жрец, подняв руку, помахал ею в воздухе, в ответ кот мяукнул.

Через день, когда они отдыхали в тени деревьев, жрец услышал чью-то осторожную поступь. Человек так ходить не умеет, поэтому, не особенно напрягаясь, он спокойно повернулся к источнику звука – всего в десятке шагов от него важно восседал недавний пациент.

– Ты откуда здесь взялся? Я же сказал, чтобы ты несколько дней никуда не уходил, – с удивлением произнес жрец.

Зверь, по-видимому, достаточно хорошо понял смысл обращенных к нему слов, а может, просто уловил дружелюбную интонацию в голосе жреца. Как бы там ни было, он немедленно оставил место, где сидел, подошёл к своему лекарю вплотную, показывая чистоту намерений, лизнул ему руку и, несколько раз мяукнув, лег возле у ног.

Жрец ласково улыбнулся.

– Ну, ты и хитрец. Ладно, давай посмотрю твою лапу.

Как он и предполагал, рана у зверя почти затянулась, и было не понятно, для чего тот вообще пришёл следом за ними. Внезапно озарённый невероятной мыслью жрец наклонился и на короткое мгновение прикоснулся своим лбом ко лбу зверя, а затем, отстранившись, внимательно посмотрел в его зелёные глаза.

– Тебе хочется идти вместе со мной, я правильно понял? – спросил он.

В ответ кот промяукал целую фразу на своём языке, и жрец от удивления даже покачал головой. Никогда ранее он не встречал столь разумное четвероногое существо, которое вдобавок предлагало ему свою дружбу.

Со слов Мудрого жрецу было известно, что и человек, уже прошедший стадию животного развития, может снова попасть в звериную шкуру. Для этого было необходимо совершить страшные, непоправимые деяния, направленные против божественного равновесия. Эти, имевшие звериное обличье существа были особенно злы и коварны. Частично сохранив бывший у них в прошлом принцип человеческого мышления, они люто ненавидели тех, кто передвигался на двух ногах. Однако этот кот никогда не был человеком, от него шли только чистые животные излучения, напрочь лишённые обычного людского коварства. И, тем не менее, он являл собой подлинный образец высокого, много выше, чем у большинства людей интеллекта.

Жрец погладил зверя по морде, провёл пальцами между ушей и тот, довольно заурчав, перевернулся на спину, подставив солнцу свое пятнистое брюхо. Анкур так и застала их вместе. Проснувшись, она услышала как жрец с кем-то разговаривает и,, поторопившись выйти, застыла с раскрытым ртом.

– Удивлена? – спросил её жрец.

– Он что, шел за нами? – наконец выговорила девушка.

Кот в свою очередь, услышав голос Анкур, задрал голову и посмотрел на неё долгим осмысленным взглядом, однако своего лежачего положения не покинул.

– Как видишь. Перед тобой, кстати, находится очень умное животное. Это Анкур, – сказал жрец, уже обращаясь к зверю. – Я должен довести её до дома, а потом буду свободен. Тебе понятно?

В ответ кот утвердительно мяукнул, показывая этим, что всё прекрасно понял.

– Невероятно! Я никогда не слышала, чтобы хозяин разговаривал со своими животными, и подобным образом. Так можно говорить только с очень близким человеком, – с нескрываемым удивлением произнесла девушка.

– Я ему не хозяин. Он свободный зверь и мы можем быть только друзьями.

– Разве можно иметь другом зверя?

– Разумеется, можно. Такой друг очень надежен, он обладает теми чувствами, которых нет у людей, и свободно видит то, что абсолютно недоступно для их подавляющего большинства. А по своему, если так можно выразиться моральному состоянию животное стоит даже выше, некоторых, не очень достойных представителей человеческого рода, – Жрец немного помолчал, и чуть улыбнувшись, добавил. – Теперь я связан с этим котом, так же как и с тобой, вы оба появились в моей жизни почти одновременно и тебе и ему я немного помог, а значит в будущие тысячелетия, всех нас ждут новые встречи. Я даже думаю что в одной из жизней, это существо ещё спасёт наши с тобой физические тела.

– Ты постоянно твердишь, что мы связаны и непременно должны встретиться в будущем! – воскликнула Анкур. – Твоя религия состоит в постоянном возрождении?

– А твоя разве нет?

– Я никогда особенно не задумывалась над этим, – девушка подошла, села рядом со жрецом и машинально погладила кота по морде, – но нечто подобное действительно существует в наших верованиях. Я же просто верю в могущество бессмертных богов, их покровительство, защиту, и считаю, что истинный смысл любой религии заключается именно в этом.

– А я вообще не имею религии! В храме, где я воспитывался, признавали только одного бога – того, у которого нет имени, но который единственно бессмертен, ибо является всем вокруг нас. Меня также учили, что все наши поступки, симпатии, антипатии, и другие составляющие человеческих взаимоотношений влияли, влияют, и будут влиять на наше продвижение в вечности, преобразовываясь в то, что принято называть судьбой. От воплощения к воплощению, от одной ступени к другой личная судьба каждого отдельного индивида будет преподносить ему неожиданные, на первый взгляд сюрпризы, доставляющие либо удовольствие, либо страдание. И виной этому может быть только сам индивид, а не какой-то бог или иное сказочное существо.

– Твоё верование очень странное. А как же могущество других богов, их покровительство, благосклонное отношение и влияние на судьбы людей и мира? – возмутилась Анкур.

– Да нет никаких богов и никакого влияния, кроме как своего собственного. Я уже говорил тебе раньше и повторяю снова – все боги людей и храмов – это силы природы в процессе развития вселенной из нечто неизвестного. Или, если хочешь, из того, что есть Безымянный Бог, но в любом случае он непостижим. Непостижим потому, что ни один человек никогда до конца не сможет себе представить, что именно существовало до проявленных сил природы, ведь сейчас это просто не с чем сравнить. Тогда как мы, люди, можем познавать окружающий нас мир материи только в сравнении. Безымянному Богу, который всё и ничто, не нужны наши молитвы, жалобы, почитание. Он то, что есть мы и всё вокруг – и тем не менее он непостижим. Однако его частицы, в том числе и мы, наделённые разумом люди, полностью свободны в выборе действий, отвечать за возможные последствия которых каждому придётся лишь самому, индивидуально, – жрец сделал паузу. – Во Вселенной существует закон обратного действия, согласно которому однажды сделанный удар неминуемо вернётся обратно, причём всегда неожиданно и с удвоенной силой. Что касается людских суеверий о существовании богов, то единственно кого с полным основанием можно назвать богами, так это людей, достигших полного слияния с собой. Такие боголюди, прошли все ступени развития и полностью исчерпали свою судьбу. Когда-нибудь и мы, пройдя все стадии, станем теми, кого ты сейчас именуешь богами. Однако в данный момент, ты вполне естественно считаешь, что я не прав, – заметив в глазах девушки упрямый протест, констатировал жрец.

Анкур упрямо мотнула головой.

– Мне кажется, ты говоришь оскорбительные для настоящих богов слова. Послушать тебя, так в том, что случилось со мной и моим отцом, виноваты мы сами, а не дикари и их враждебные нам боги, – сердито сказала она.

– Именно так! Твоя собственная, созданная лично тобой, а не богами судьба и ни что иное. Или ты считаешь, что столь экзотическим образом проявилось неблагосклонное отношение ваших племенных богов, которым вовремя не принесли достаточно жертв, а они обиделись и не пожелали защитить своих подопечных? Чушь! Просто мы должны были встретиться с тобой именно таким образом, а ни как иначе. Все слуги твоего отца и он сам также, обязаны были погибнуть, ибо срок их жизни подошёл к концу, дикари послужили только орудием. И это должно было произойти в любом случае, даже если бы я не покинул храм. Но вот твоей судьбой ещё не была предусмотрена смерть, а наоборот имелось целых два выхода из созданной ситуации, что и позволило мне вмешаться. Однако и у меня был выбор, я мог оставить полученный сигнал без внимания и не приходить, или, даже находясь там, просто смотреть и ни во что не вмешиваться. И тогда девушке по имени Анкур, пришлось бы познать такую неприятную сторону жизни, как рабство, – подчеркнув последнее слово, закончил жрец.

Кажется, это произвело впечатление, ибо Анкур вздрогнула и пристально посмотрела на жреца.

– И зная всё это, и веря, что таким поступком ты связываешь себя со мной ты, тем не менее, вмешался. Почему?

В свою очередь жрец тоже взглянул прямо в серые глаза Анкур.

– Действительно почему? Зачем я вообще говорю тебе вещи, которые ты пока не в состоянии понять? – пожал он плечами. И отвечая сам себе, продолжил: – Наверное, чувствую в тебе родственную душу. А осознание того, что в следующей жизни я, скорее всего, уже не буду обладать такими знаниями и способностями, даёт мне желание передать часть информации, чтобы ты попыталась хоть немного запомнить из сказанного.

– Не будешь обладать способностями? – удивилась Анкур. – Ты хочешь сказать, что уже не сможешь лишать жизни своих врагов всего лишь движением руки?

– Да, таково будет моё наказание.

– Наказание? От кого, за что?

– От закона соответствия, о котором я уже рассказывал, – ответил жрец и, видя, что Анкур смотрит на него непонимающими глазами, заговорил снова. – Разумеется, будущее не всегда ясно, так как наши поступки и посылаемые в течение все жизни импульсы, оказывают на него постоянное воздействие. Правда, созданная этим действительность, всегда оказывается наилучшим образом приспособленной для конкретного человека, дабы как можно полнее содействовать его прогрессивному развитию. Всё остальное зависит уже от самого индивида. В моём случае произойдёт как бы обратное действие, то есть регресс, хотя, по-видимому, для меня он необходим. Поэтому в следующем воплощении я приду в жизнь, как минимум, на одну ступень ниже своего сегодняшнего состояния. Я имею в виду не социальную ступень, а ступень знания. В любом случае следующая жизнь будет для меня одной из решающих, после которой я или скачусь ещё ниже или сумею преодолеть возникшие трудности и вернусь на прежний уровень. К сожалению, последнее выглядит слишком невероятно, ибо задача для меня будет усложнена, и я практически ничего не буду помнить.

– А я? – автоматически спросила Анкур.

– Изменения подобные моим, тебя пока не коснутся. Ты ещё не совершила в этой жизни ничего предосудительного и практически не имеешь человеческих пороков, ну разве только чрезмерная любовь к своему бренному телу. Но это наоборот может дать воплощение на ещё более высокой социальной ступени, выше, чем ты занимаешь сейчас.

– Я не пойму, почему ты так уверен, что обстоятельства непременно сложатся подобным образом, а не иначе? – спросила девушка. – Ведь сам сказал – будущее не ясно.

– Я совершил поступок – убил людей. Сам факт убийства не столь важен, важно, что ради этого пришлось применить силы, которые их обладателям в таких случаях применять запрещено. Теперь всё картины, явленные мне в медитации и во снах, обязательно реализуются, только в деталях может кое-что не сойтись. Ну, по-прежнему мне не веришь?

Девушка задумалась, переваривая услышанное.

– Я готова, кое в чём с тобой согласиться, – наконец сказала она. – Хотя твои утверждения выглядят несколько странными, но как я сейчас припоминаю, жрецы наших богов также говорят – все умершие рано или поздно возрождаются в другом мире.

– В другом мире – значит в другом теле.

– Но как происходит, что поступки, совершённые сейчас будут важны даже через тысячу лет? Ведь наших сегодняшних тел уже не будет под этим небом.

– Ты веришь в невидимый мир?

– Конечно, верю, он населён духами.

– В том мире всё мы связаны очень прочными нитями, которые состоят из абсолютного света и содержат всю накопленную информацию. Эти нити не материальны, а значит, не подвержены временному фактору и невидимы для глаз обычных смертных. Только богочеловек может беспрепятственно их видеть или такие, как я – с детства, проходившие специальную подготовку, да и то в особом состоянии. Но вот этот зверь, который лежит у наших ног, обладает врожденной способностью видеть невидимое.

– Почему ты не стал делать с ним тоже, что с дикарями? – поинтересовалась девушка.

– Животные этого рода не поддаются внушению, но их можно временно обездвижить.

Анкур посмотрела на кота и осторожно провела ладонью по его шкуре. Шерсть животного была мягкая и приятная на ощупь.

– Как всё странно устроено, – задумчиво проговорила она. – Значит, теперь этот зверь тоже стал нашим другом.

– Да, это бесспорно так, и нас ждут новые встречи во времени. Этот кот не всегда будет котом, но наши отношения всё равно останутся дружескими, – поднимаясь на ноги, подтвердил жрец. – А сейчас нам пора идти, солнце перевалило за полдень.

Девушка прошла к носилкам и заняла в них своё место.

– Давно хотела спросить, почему ты словно дикарь носишь такие длинные волосы? – поинтересовалась она из носилок. – Это связано с твоим верованием?

– Мои собратья по храму, где я воспитывался, состригали волосы один раз в жизни при получении посвящения, символически возлагая их на алтарь неизвестного божества. Этим действием они как бы давали соответствующую клятву впрочем, не только. Я не достиг таких высот, но поскольку по-прежнему чувствую свою принадлежность к братству Безымянного Бога, то просто не могу поступать иначе, – ответил жрец.

Они пошли дальше, но теперь у молодых людей был спутник, который мог видеть невидимое. И судя по тому, что к Анкур зверь отнёсся столь же ровно и дружелюбно, как и к жрецу, можно было уверенно сказать – он действительно видел связующую их нить. Совсем другим было отношение кота к рабам-носильщикам. Он обнюхал их всех по очереди и, недовольно фыркнув, занял место в авангарде. Теперь, мягко переступая лапами, зверь шёл на несколько десятков шагов впереди, направляя путь. Похоже, он абсолютно точно знал, в какую сторону необходимо идти.

– Ты узнаёшь эту местность? – через некоторое время спросил жрец девушку.

– Не знаю, возможно, мы шли где-то в другом месте, я не запоминаю дорогу, – неуверенно ответила та.

– Напрасно, никогда точно не знаешь, что ждёт впереди. Хотя сейчас это не имеет большого значения, уже завтра мы войдём в места проживания людей, оттуда до твоего города ещё около двух дней пути. Ты хочешь, чтобы я довёл тебя до самого порога?

– Да, хочу, – отвернувшись, странным голосом произнесла Анкур.

На следующий день они миновали жилища первых соплеменников девушки, которые, завидев двух молодых людей в сопровождении восьми полутрупов и дикого зверя, так и не посмели, к ним приблизиться.

Ещё через некоторое время жрец сообщил девушке, что намерен отпустить её носильщиков.

– Они уже не нужны, скоро мы достигнем города.

– Ты собираешься отпустить их прямо здесь?

– У тебя есть возражения?

– Нет, но куда они пойдут, ведь отсюда им всё равно не добраться до своего племени, – сказала Анкур, которой в глубине души просто не хотелось идти пешком.

– Это не имеет значения. Если я отпущу их прямо здесь и сейчас, то они, по крайней мере, будут иметь какой-то шанс, а дальше как решит судьба.

Анкур промолчала.

– Сядь, пожалуйста, там, – указал ей жрец в сторону большого дерева.

Девушка отошла в сторону и уже оттуда наблюдала, как жрец, подойдя к рабам, сделал ладонью над затылком каждого из них овальный жест. Затем отошел в сторону, поднял к небу разведённые руки и резко опустил их к земле. В тот же миг рабы начали неуверенно подниматься с земли, опасливо озираясь при этом по сторонам. Когда же они обнаружили присутствие жреца, то разом издали полный ужаса крик и, спотыкаясь и падая, ринулись кто куда. Вернувшись обратно, Анкур заметила на лице жреца ещё не сошедшее насмешливо-презрительное выражение. Но ещё больше её поразил дикий кот, в зелёных глазах которого светилось почти человеческое презрение к этим несчастным. И тут девушка впервые подумала, что этот странный человек и сидевший рядом с ним не менее странный зверь невероятно схожи.

– Мы пойдём или немного посидим здесь? – спросила она.

– Пойдём, только сначала нужно отправить его, – показал жрец на кота.

Анкур с недоумением воззрилась на своего спутника, а он, не обращая на неё внимания, уже разговаривал с котом, произнося слова медленно и с расстановкой.

– В город тебе нельзя. Там живут глупые люди, которые непременно захотят лишить тебя жизни. Если ты не передумал меня сопровождать, пересеки обе реки и жди в том месте, где начинаются горы. Там, у горы с круглой вершиной, мы с тобой встретимся.

Они, человек и зверь, некоторое время, молча, смотрели друг другу в глаза, затем кот что-то промяукал на своём языке и направился в сторону. Жрец проводил его долгим взглядом.

– Неужели он тебя понял? – поинтересовалась Анкур

– Конечно, понял! – без тени сомнения ответил жрец.

Через два дня, ещё до наступления полудня, дружно держась за руки, молодые люди подошли к одному из наиболее больших городов-государств в этой местности. Они без помех миновали ворота, и жрец впервые в этой жизни вполне реально очутился в черте городских стен. Всё вокруг выглядело именно как на картине, заранее выданной воображением, и его не слишком поражала действительность. Единственно, что ему пришлось сделать, так это закрыться от множества снующих рядом людей, он не привык к такому их количеству.

– Долго ещё? – спросил жрец, когда они миновали главный городской храм.

– Нет, уже совсем близко.

– Анкур, ты здесь? – внезапно послышалось рядом. – А где отец и слуги?

Жрец оглянулся, к ним шёл молодой мужчина немного старше его самого.

– О боги! – воскликнула девушка, бросаясь навстречу мужчине. – Это мой брат!