Сияние негаснущих звезд

БЕЛОВ Александр

БЕЛОВ Александр (баскетболист ленинградского «Спартака», сборной СССР, чемпион Олимпийских игр 1972 года; скончался 3 октября 1978 года на 27-м году жизни).

Здоровье Белова стало стремительно ухудшаться из-за одного скандального происшествия, случившегося в 1977 году. В 70-е годы многие советские спортсмены, выезжавшие за рубеж, вывозили с собой дефицитные для западного покупателя товары (вроде икры, водки) и обменивали их на вещи, дефицитные у нас: аудио– и видеоаппаратуру, одежду, обувь и т. д. Для этих целей в каждой группе отъезжающих спортсменов были специальные люди, которые в своем багаже и провозили контрабанду (их называли «зайцами»). В основном это были игроки-середнячки, потеря которых для команды в случае разоблачения была бы несущественна. Однако в той злополучной поездке ленинградского «Спартака» в Италию, о которой идет речь, игроки почему-то решили доверить контрабанду Александру Белову. Тому бы возмутиться за такое «доверие», отказаться… Но, видимо, на то и был сделан расчет, что Александр при своей природной доброте воспримет это без скандала. Так оно и получилось. Взяв сумку, в которой на этот раз лежали не какие-нибудь водка или икра, а иконы (!), спортсмен ступил на пункт таможенного контроля. И именно его багаж внезапно решили проверить таможенники.

Позднее выяснилось, что произошло это отнюдь не случайно. Один из игроков команды, мечтавший играть в стартовой пятерке и видевший в Белове основное препятствие к этому, решил его убрать чужими руками. Он «стукнул» куда следует о том, что в багаже Белова не предназначенные для провоза вещи, и знаменитого центрового задержали.

Скандал из этого раздули грандиозный. Ряду центральных газет была дана команда подробно осветить это событие, разделав виновника происшествия «под орех». Белова тут же лишили звания заслуженного мастера спорта, стипендии, вывели из национальной сборной и из состава «Спартака». Даже тренироваться ему запретили. После этого Александр запил, сердце стало болеть еще сильнее.

По одной из версий, эту провокацию специально подстроили чиновники из Спорткомитета, чтобы выбить знаменитого центрового из ленинградского «Спартака» и переманить его в Москву. На эту версию косвенно указывает ряд фактов. Например, такой: сразу после отчисления Белова из команды тот человек, который всучил ему злополучные иконы, настоятельно советовал переходить в ЦСКА, где ему сразу восстановят все звания и возьмут обратно в сборную. Но Александр отказался от этого предложения. Не мог он предать команду, тренера, которые, собственно, и сделали из него настоящего спортсмена.

В августе 1978 года судьба вроде бы вновь улыбнулась Белову: его вновь пригласили в национальную сборную, которая в рамках подготовки к чемпионату мира на Филиппинах тренировалась в латышском городе Талсы. По словам очевидцев, когда Белов приехал на сборы, его с восторгом встречала вся команда, даже те игроки, кого он неизбежно должен был вытеснить из сборной. Казалось, что справедливость восторжествовала и новые победы спортсмена не за горами. Однако…

Буквально через несколько дней после начала тренировок Белов стал жаловаться на недомогание. Врачи обследовали его и определили отравление. Больного отправили в инфекционную больницу, где тамошние эскулапы посадили его на уколы. От них у Белова внезапно заболело сердце. Вскоре его перевезли в Ленинград, в Институт усовершенствования врачей.

Знаменитого спортсмена лечила целая группа именитых профессоров, которая и установила причину его заболевания: панцирная сетка. Болезнь, когда известь, как панцирем, из года в год покрывает сердечную мышцу. В конце концов человек перестает дышать. Болезнь была неизлечимой, и врачи прекрасно это знали. По одной из версий, знал об этом и сам Белов, только виду никогда не подавал. Его тренер В. Кондрашин в свое время даже пытался найти в США врача, который смог бы вылечить его талантливого ученика, но эта попытка не увенчалась успехом.

За две недели до кончины Белов передал своему близкому другу – баскетболисту Ивану Рожину – запечатанный конверт с письмом. Попросил вскрыть, когда умрет. В письме было всего несколько строк: похоронить рядом с отцом, олимпийскую золотую медаль отдать Владимиру Петровичу Кондрашину.

По горькой иронии судьбы, Белов умирал в том же институте, в котором несколько лет назад ушел из жизни и его отец. Более того, он лежал на той же самой кровати, на которой провел свои последние минуты жизни его родитель.

3 октября 1978 года А. Белов скончался. Похороны состоялись на Северном кладбище, куда пришли несколько тысяч человек. На гроб, прежде чем засыпать могилу, друзья покойного положили баскетбольный мяч.

БЕЛОВ Геннадий

БЕЛОВ Геннадий (эстрадный певец; скончался 30 октября 1995 года на 50-м году жизни).

Белов был очень популярен в 70-е годы, исполнив сразу несколько шлягеров: «Травы, травы», «Дрозды», «Звездная песня неба» и др. Однако в середине 80-х, с началом горбачевской «катастройки», задушевные русские песни оказались в немилости у творцов советской эстрады и такие певцы, как Геннадий Белов, стали персонами нон грата на ТВ и радио. И все же, выброшенный на обочину эстрадной жизни, Белов не сдавался: продолжал гастролировать по глубинке, в основном в сборных концертах. И даже несмотря на застарелую язву желудка, которую он заработал еще в годы своего триумфа, гастролируя по стране и питаясь всухомятку, он продолжал хвататься за любую работу, лишь бы не быть обузой для близких (у Белова, который женился еще в пору своего обретания на подмостках в художественной самодеятельности, росли двое детей: дочь Светлана и сын Дмитрий). Один из таких концертов стал для Белова роковым: у него открылась язва, и, вернувшись в Москву, певец лег в больницу. Но живым оттуда он уже не вернулся.

Проживи Белов еще несколько лет, наверняка был бы вновь востребован как певец на волне того небывалого бума стиля ретро, который возник в российской эстраде в конце 90-х. Однако Белов ушел из жизни чуть раньше – 30 октября 1995 года. Причем смерть настигла певца за два дня до его 50-летия.

БЕЛОВ Юрий

БЕЛОВ Юрий (актер кино: «Вольница» (Курбатов), «Карнавальная ночь» (главная роль – Гриша Кольцов), (оба – 1956), «Весна на Заречной улице» (1957; Женя Ищенко), «Девушка без адреса» (1958; главная роль – Митя Савельев), «Неподдающиеся» (главная роль – неподдающийся Толя Грачкин), «Майские звезды» (адъютант генерала Белов) (оба – 1959), «Жажда» (1960; Вася Рогозин), «Алешкина любовь» (Аркадий), «Леон Гаррос ищет друга» (главная роль – переводчик Николай Савин), «Любушка» (Дмитрий Бурмин), «Наш общий друг» (журналист районной газеты Синькин) (все – 1961), «Гусарская баллада» (партизан), «Ход конем» (следователь районной прокуратуры) (оба – 1962), «Королева бензоколонки» (главная роль – водитель автобуса Слава Кошевой), «Приходите завтра» (Володя) (оба – 1963), «Ко мне, Мухтар!» (милиционер Ларионов), «Дайте жалобную книгу» (журналист, друг Никитина), «Спящий лев» (главная роль – инспектор госбанка Александр Стрельцов) (все – 1965), «Переходный возраст» (1968; Михаил Иванович), «В Москве, проездом…» (1970; таксист), т/ф «Лето рядового Дедова» (старшина), «Старики-разбойники» (милиционер) (оба – 1971), т/ф «Стоянка поезда – две минуты» (1972; главная роль – Василий), «Будни уголовного розыска» (1973; подельник Муратова), «Кыш и Двапортфеля» (1974; завхоз Юрий Андреевич), «Сто грамм для храбрости» (таксист), т/ф «Про Красную Шапочку» (Дед) (оба – 1977), «Женщина, которая поет» (1979; пассажир самолета), «Странный отпуск» (1981), «Двое и одна» (1988; Лапкин) и др.; скончался 31 декабря 1991 года на 61-м году жизни).

Звезда Белова закатилась в конце 60-х. После этого он практически не снимался. За полтора десятилетия он появился на экранах всего лишь в четырех картинах, и везде это были эпизоды. Последний его фильм датирован 1988 годом – «Двое и одна». В нем Белов снимался, уже будучи тяжело больным.

31 декабря 1991 года по Центральному телевидению должны были показывать «Карнавальную ночь». Обычно всегда, когда эту картину демонстрировали по ТВ, актер садился к телевизору и смотрел ее, вспоминая свою молодость. Но в тот день он ее не дождался – его сердце остановилось.

Похоронили Ю. Белова на Кунцевском кладбище в Москве.

БЕЛОУСОВ Евгений

БЕЛОУСОВ Евгений (эстрадный певец; скончался 2 июня 1997 года на 33-м году жизни).

В начале 1997 года Белоусов отработал последние гастроли и решил отдохнуть – вместе с другом, известным телеведущим Сергеем Шустицким, отправился в Таиланд. В Москву они вернулись в конце марта. Несмотря на то что Белоусов вернулся из отпуска, выглядел он не самым лучшим образом.

Рассказывает Ю. Лоза: «Последний раз я виделся с ним у Алибасова. В то время Женя был уже очень плох, но все равно ударял с Бари Каримовичем по коньячку. Они еще надо мной смеялись из-за того, что я соблюдал пост. А через полтора месяца Жени не стало. Врач ему прямо говорил: «Будешь пить – сдохнешь». В последнее время он довел себя до ужасного состояния. Ему язык рукой вытаскивали – он заваливался внутрь. Нельзя пить постоянно, как это делал он. Одно дело – когда ты «физикой» пережигаешь все это: скажем, бежишь с утра на тренировку… А он по утрам опохмелялся и снова продолжал пить…»

30 марта Белоусову внезапно стало плохо. Вызванные на дом врачи поставили ему диагноз – «отравление» – и отправили в Институт имени Склифосовского. Тамошние врачи обнаружили у него панкреатит – воспаление поджелудочной железы. Лечение шло обычным путем, и врачи уже собирались выписывать певца. Однако 22 апреля у него случился инсульт. На следующий день в нейрохирургическом отделении Белоусову была сделана операция, которую проводил один из лучших нейрохирургов России В.В. Крылов. У больного обнаружили нарушение мозгового кровообращения.

Между тем в начале мая по ТВ пошла реклама юбилейного концерта Бари Алибасова и его группы «Интеграл», в которой некогда выступал и Белоусов. В рекламе упоминалось, что на концерте споет и он. Однако надежды на выступление рассеялись, когда выяснилось, что рекламный ролик был снят до того, как Белоусов угодил в больницу.

После операции у Белоусова наступило некоторое улучшение, он даже стал вставать, курить. Но однажды, после шумного посещения его палаты друзьями, ему вновь стало плохо. Больше он не поднялся. Вспоминает Е. Савина:

«Женя был очень гордым. В больнице он мне никогда не позволял выносить судно. Говорил: «Иди отсюда, позови медсестру». Когда после инсульта его начали готовить к операции, я переоделась в форму реанимационной медсестры, и врачи пустили меня в операционную. Я поцеловала его в щеку, а затем начала брить волосы и мыть…

Когда Женя пришел в себя после операции, медсестра подвела меня к нему и попросила пожать мне руку. Он отвернулся и как-то зло посмотрел на нас обеих. Я не смогла так просто уйти и вернулась к нему через пару минут. Во второй раз он легонько пожал мне руку и опять отвернулся, избегая моего взгляда. Он сопел, дергался. Когда я спросила: «Жень, тебе неудобно? Мне уйти?» – он кивнул. Не хотел, чтобы я видела его таким немощным. На следующий день Женя снова был в сознании. На мой вопрос: «Ты понимаешь меня?» – он утвердительно качнул головой. Я сказала: «Держись, ты выкарабкаешься», – а в ответ получила отрицательный жест. Он знал, что умрет…

За день до смерти доктора сообщили мне, что Женя умирает, но я это поняла гораздо раньше. Два месяца, проведенных в больнице, научили меня догадываться о его состоянии по препаратам, которые ему вводили. И я чувствовала это, хотя и не хотела верить. В ночь на второе июня я никак не могла заснуть. Я набрала телефонный номер реанимации – узнать, как у Жени дела. Медсестра, поднявшая трубку, крикнула, что ей некогда, и пошли короткие гудки. Потом я узнала, что позвонила в момент Женькиной смерти…»

Белоусов скончался в ночь на 2 июня от аневризмы сосудов головного мозга. Через несколько дней состоялись его похороны на Кунцевском кладбище. А ровно через год на могиле певца была открыта скромная плита из черного мрамора с портретом певца. На церемонии открытия присутствовало около 150 человек. Среди них были друзья и коллеги покойного: Александр Любимов, Валерий Юрин, Алексей Глызин, Лариса Долина, Феликс Царикати и др.

БЕЛОШЕЙКИН Евгений

БЕЛОШЕЙКИН Евгений (хоккейный вратарь ленинградского СКА (1983–1984), столичного ЦСКА (1985–1988), сборной СССР (1986–1988), чемпион СССР (1985–1987), чемпион мира (1986), чемпион Европы (1986, 1987), чемпион Олимпийских игр (1988); покончил с собой 18 ноября 1999 года на 34-м году жизни).

Слава обрушилась на Белошейкина в 19 лет, когда он стал вратарем ЦСКА. Несмотря на то что эта команда всегда отличалась железной дисциплиной, стрессы в ней спортсмены снимали привычными способами – с помощью алкоголя. Не стал исключением и Белошейкин. Однако если многие его коллеги сумели-таки укротить «зеленого змия» и не сломаться, то Белошейкин не смог. Просто так сложилась судьба. Ленинградский парень, не имевший в Москве ни семьи (оба его брака распались), ни настоящих друзей, не смог противостоять жестоким ударам судьбы. По словам его матери: «Я чувствовала – что-то не так. Но на все мои беспокойства и Тихонов, и Михайлов отвечали одно и то же: «Это армия!» Хороша армия, из которой человек выходит сломанный духом, с «дырками» на животе от анаболиков, с бычьими связками на коленях, возникшими после трех операций. Как-то раз Женя даже бросался в прорубь на Москве-реке. Слава богу, спасли…»

Рассказывает В. Тихонов: «Хороший был хоккеист – Женя Белошейкин! Однако пил он много, запоями. С дружками, а часто и в одиночку. Что мы только не делали – уговаривали, ругали, лечили в клинике. Однажды заставили вшить «торпеду». А он через несколько дней вырезал ее и опять напился. Тогда я вывел Белошейкина из основного состава команды, объявив: не перестанет пить – выгоню вообще. Хоккей он очень любил, и я думал, что, отлученный от него, наконец-то образумится. Не образумился…»

В 1990 году, отыграв шесть лет за ЦСКА, Белошейкин вернулся домой – в Питер. Пытался играть за команду «Ижорец» (Колпино), но из этого ничего не получилось – нарушения режима следовали одно за другим. Уехал было за океан, в фармклуб «Эдмонтона», но и там продержался всего полгода. Больше ни в одну команду его не брали. К тому же очередным ударом судьбы стало для Евгения убийство его отца в одном из кафе города. Убийц так и не нашли. Белошейкин устроился охранником в ЧОП, но и там не задержался. Мать пыталась ему подыскать работу через Спорткомитет, но тамошние чиновники к ее просьбе отнеслись равнодушно. А Белошейкин продолжал пить. В промежутках между запоями неустанно повторял матери, что устал жить. Мать в отчаянии обратилась к друзьям сына. Те определили его в больницу, пытались лечить гипнозом – ничего не помогало.

Между тем однажды, поссорившись с матерью, Евгений ушел из дома. Познакомился с сорокалетней женщиной – матерью двух дочерей – и стал жить у нее. Девочки стали называть его папой. Чтобы не прослыть иждивенцем, Белошейкин стал подрабатывать «извозом» на своих стареньких, купленных еще на «олимпийские» деньги «Жигулях». Судьба снова предоставила Евгению шанс начать жизнь с чистого листа. Но он опять его упустил – в очередной раз сорвался, и семья распалась.

Рассказывает Д. Иванов: «18 ноября 1999 года в одной из тех квартир, где порой пропадал Евгений (это была комната в общежитии. – Ф.Р.), его нашли мертвым, с петлей на шее. Так закончилась жизнь талантливого вратаря Евгения Белошейкина.

Уже после похорон в квартире Белошейкиных раздался звонок. В трубке прозвучал голос:

– Вы знаете, я был в тот момент, когда все это случилось.

На вопрос Раисы Павловны «Сильно ли пьян был ее сын?» голос ответил:

– Да я бы не сказал…

Мама Жени полагает, что, возможно, в разгар пьянки кто-то мог ненароком вспомнить о прославленном прошлом ее сына и сравнить с его нынешним положением. Вполне возможно, что это и подтолкнуло хоккеиста к страшному шагу.

…Его могила утопала в цветах. На похороны пришли все настоящие друзья. Все, кто знал и помнил его, а не те, кто составлял ему компанию в застольях. Женю похоронили на Богословском кладбище, там же, где лежат и другие родственники семьи Белошейкиных…»

БЕЛЬДЫ Кола

БЕЛЬДЫ Кола (эстрадный певец; скончался 21 декабря 1993 года на 65-м году жизни).

Рассказывает Г. Миронова: «Перед Новым годом с утра они с женой пошли покупать зеркало. (Первая супруга певца умерла несколько лет назад.) Жена присмотрела. Был ледяной ветреный день, но даже дочку они взяли с собой на санках.

Кола упал, как только зашли в магазин. Вызвали «Скорую». Ольга профессионально стала делать искусственное дыхание, массаж сердца. «Скорая» приехала через 40 минут, неспециализированная. Снова звонили, просили кардиологическую. «Я, кажется, даже сломала Коле грудную клетку», – ее отчаянию не было предела. У кардиологической тоже что-то там не работало. Ольга билась, чтобы мужа везли в реанимацию.

«Незачем уже», – сказали ей. Вместе с дочкой они потеряли его неожиданно и мгновенно. Как они хотели его вернуть! Вскрывать тело Ольга не разрешила.

К смерти известного певца Хабаровск отнесся как-то равнодушно. Не прижился на родине? Для своих сородичей был слишком велик. Для других… может быть, «забавен»?

Вдова отбила телеграмму в Москву только самым близким. Никто не отозвался.

В газетах не было извещения о смерти: одновременно с Колой ушел И. Козловский, и эта потеря затмила кончину «бедного нанайца».

БЕРЕСТОВ Валентин

БЕРЕСТОВ Валентин (писатель: «Отплытие», «Сказка про выходной день», «Про машину», «Меч в золотых ножнах» и др.; скончался 15 апреля 1998 года на 71-м году жизни).

11 апреля 1998 года у Валентина Берестова случился острый сердечный приступ. Писателя доставили в 7-ю клиническую больницу, но усилия врачей, увы, оказались тщетными. (Врачи начали лечить его от диабета, хотя в диагнозе сомневались, переводили из корпуса в корпус. – Ф.Р.). Через четыре дня Берестов скончался. За несколько дней до трагического события Валентин Дмитриевич успел в последний раз повидать дочь, которая еще в советские времена вышла замуж за гражданина Доминиканской Республики и поселилась в США. Юбилей Берестова (1 апреля ему исполнилось 70 лет. – Ф.Р.) они отмечали вместе в Нью-Йорке. Через два дня писатель вернулся в Москву…

Похороны В. Берестова состоялись 17 апреля в Москве, на Хамовническом кладбище.

БЕРНЕС Марк

БЕРНЕС Марк (актер кино: «Шахтеры» (1937; шпион Красовский), «Человек с ружьем» (1938; красногвардеец с Путиловского завода Костя Жигулев), «Истребители» (1939; главная роль – лейтенант Сергей Кожухаров), «Большая жизнь» (1940, 1958; Петухов), «Стебельков в небесах» (1941; главная роль – Стебельков), «Два бойца» (главная роль – Аркадий Дзюбин), «Дорога к звездам» (Кожухаров) (оба – 1943), «Великий перелом» (1946; шофер командующего Минутка), «Третий удар» (1948; матрос Чмыга), «Далеко от Москвы» (1950; сварщик Умара-Магомет), «Тарас Шевченко» (1951; Косарев), «Максимка» (1953; корабельный врач), «Школа мужества» (главная роль – Афанасий Чубук), «Море студеное» (главная роль – Еремей Лукич Окладников) (оба – 1954), «Они были первыми» (секретарь райкома партии Иван Александрович Родионов), «Дело № 306» (главная роль – подполковник милиции Василий Иванович Градов) (оба – 1956), «Ночной патруль» (1957; главная роль – вор «Огонек», он же – Павел Васильевич Обручев), «Цель его жизни» (1958; летчик Ануфриев), «Особый подход» (1960; директор Николай Налимов), «Чертова дюжина» (1961; пассажир Исаак Львович), «Это случилось в милиции» (1963; начальник отделения милиции Сергей Панфилович Порошин), «Женя, Женечка и «катюша» (1967; полковник Караваев) и др.; скончался 17 августа 1969 года на 58-м году жизни).

По словам очевидцев, Бернес всю жизнь был очень мнительным человеком, весьма ревностно следившим за своим здоровьем. Перед концертом он обязательно замерял свой пульс и, если обнаруживал, что он бьется учащенно, немедленно отменял выступление. На этой почве у него случались конфликты. Об одном из таких вспоминает П. Леонидов:

«На концерте в Электростали, где у зрителей в зале были оторваны корешки билетов – левых, Марк, сосчитав пульс, заявил, что выступать не будет. А зритель пришел только на него – Огнивцев был для них всего лишь приложением, не больше. Бернес надел пальто и пошел к выходу. Дело становилось угрожающим, запахло уголовным преследованием для Огнивцева, директора клуба, музыкантов и для меня. Уговоры не помогали, Марк упрямо продвигался к выходу. Тогда я встал перед дверью и сказал, что, если он немедленно не снимет пальто и не пойдет выступать, я не стану ждать, когда зрители приведут милицию, а сам пойду и расскажу все. Естественно, я не собирался этого делать, но Марк испугался. Остался, выступил, но мы долго не разговаривали. Через полгода встретились в Новосибирске, помирились и больше до его смерти не ссорились…»

Бернес стал резко сдавать в конце 60-х. В начале июня 1969 года он записал свой реквием – песню «Журавли». Уже больным, похудевшим приехал в студию и отработал сеанс записи до конца. Уехал домой. Вспоминает К. Ваншенкин:

«Когда я последний раз навестил его дома, он лежал на диване, а, прислоненная к стене, на серванте стояла незнакомая мне его фотография. Оказалось, что приезжали снять его для «Кругозора», и он поднялся и надел пиджак.

Он смотрел со снимка живыми, пожалуй, даже веселыми глазами.

– Удачный снимок, – сказал я.

– Это последний, – ответил он спокойно и еще пояснил: – Больше не будет.

– Да брось ты глупости! – возмутился я и произнес еще какие-то слова.

Он промолчал: он знал лучше».

О тогдашнем состоянии Бернеса можно судить и по такому случаю. Незадолго до смерти он попал в мелкую аварию – его «Волга» столкнулась с «Фольксвагеном». Машина певца была здорово повреждена, однако Бернес, всю жизнь с особенной любовью относившийся к автомобилям, даже не подумал заниматься ее ремонтом. Видимо, чувствовал, что она ему скоро не понадобится. И предчувствия его не обманули.

В конце июня Бернесу стало плохо. Врачи, обследовавшие его, предположили, что у него инфекционный радикулит. Артиста положили в институт на Хорошевском шоссе. Однако там при более тщательном обследовании был поставлен страшный диагноз – неоперабельный рак корня легких. Бернеса срочно перевели на Пироговку к Перельману.

Вспоминает Л. Бодрова-Бернес: «Марк всегда жаловался на сердце. О раке у нас и разговоров не было. Хотя его папа, сестра и супруга умерли именно от рака. Он уже в больнице до конца не верил этому диагнозу и надеялся, что выздоровеет. Но у него был неоперабельный рак, и все знали, какой будет исход…

За 51 день его пребывания в больнице я похудела на 18 килограммов. У меня открылось язвенное кровотечение, я не ела, не пила – мне было некогда. Утром бежала в Кунцево. Когда Марк засыпал, я в темноте мчалась к шоссе, чтобы проголосовать и доехать к детям. Когда Марк уже не мог даже голову повернуть, у постели собрались врачи – они знали: начинается агония. Я стояла в торце кровати, держась за ее спинку, и не могла себе позволить плакать – надо было глядеть ему в глаза. Но он все-таки заметил, что я еле держусь на ногах, и сказал: «Уйди, тебе же тяжело». И я чуть-чуть отодвинулась, чтобы скрыться в закутке, он тут же позвал: «Куда ты?» Это были его самые последние слова…»

Марк Бернес скончался в субботу 17 августа 1969 года. А в понедельник готовился к выходу указ о присвоении ему звания народного артиста СССР. И так как посмертно этого звания в СССР не давали, то указ, естественно, отменили.

Вспоминает Л. Бодрова-Бернес: «Незадолго до смерти Марк сказал сыну: «Запиши на кассету несколько моих песен – «Три года ты мне снилась», «Романс Рощина» и «Журавли», и на моей панихиде включите только их. Никакой траурной музыки». Но сказал Марк это как бы в шутку. Но это его последнее желание мы исполнили…

Дальше начались мытарства: где похоронить Бернеса? Еще на Пироговке он шутя сказал: «Было бы хорошо, если бы меня похоронили на Новодевичьем». Но я в ответ только шутила и уводила мужа от мрачных предчувствий… Многие помогли мне, чтобы его действительно похоронили там (7-й участок). Похороны были очень многолюдными. Вокруг Дома кино творилось невообразимое. На кладбище бежали по могилам, чтобы попрощаться. От правительства никто не пришел. Для него артисты были вроде скоморохов, чтобы развлекать. Марк в этом никогда не участвовал…»

В августе 1996 года на доме, где в последние годы жил М. Бернес (на Сухаревской), была открыта мемориальная доска.