Уныние есть скучание за делом. Когда оно нападает, дела идут вяло. До того все делается охотно, дело спеется, и время за делом не замечается. Но когда нападет уныние, делающий начинает посматривать по сторонам и – то делает, то останавливается, так вот и хочется поскорее бросить дело. Это бывает и в житейском быту, бывает и в духовной жизни. Пропадает охота и в церкви стоять, и дома Богу молиться, и читать, и обычные добрые дела исправлять. Труженик начинает скучать за всем этим; оттого, и делая, как будто не делает, и проку нет никакого от такого делания. Он точь-в-точь полусонный, у которого работа из рук валится. Это состояние изображает пророк в словах: воздрема душа моя от уныния. (23, с. 107)

Оно может быть надолго

Уныние, скука, тягота духа и тела придут иногда, может быть, надолго. Не робеть надо и твердо стоять на своем, усердно исполняя принятые правила, и не ожидайте, чтоб на душе не было уже никакого вкуса. Вы и не ожидайте, чтоб на душе было всегда одинаково тепло и сладко. Так не бывает. Напротив, постоянно ждите нечаянных изменений. Когда придет вялость и отяжеление, думайте, что это вы – настоящая, – как есть; сладость же духовную принимайте, как незаслуженную милость. (14, с. 186)

Что делать в нем: молиться, не бросать дело, усугубить богомыслие

Как же быть в этом недобром состоянии? Во-первых, молиться; во-вторых, пребывать твердо в заведенных порядках и начатых делах, хоть вкус к ним и пропал; в-третьих, размышлять о дивных путях Божиих, открытых в слове (Божием). Все эти способы содержатся в молитве пророка: утверди мя в словесех Твоих.

Итак, прежде всего, молись. Унывший пророк обращается к Богу. Вместе с ним возносись туда и ты, немощный, и проси, чтоб опять в тебе возгнетен был тот же жар, при котором пред сим всякий труд был тебе не в труд, чтобы возвратился к тебе огнь благодати, и ты, будучи возбуждаем им, не переставал усердно шествовать путем заповедей Господних.

Молясь, не отставай ни от чего, что прежде делал. Пусть не будет вкуса, – нудь себя, силою воли нагибай выю твою и весь стан твой под воспринятое иго…

При том и другом, усугуби богомысленное размышление о дивных путях Божиих. В другом псалме пророк прямо говорит, что когда уныл в нем дух, то он, для отогнания его, помянул дни древние и стал поучаться в дивных делах Божиих. Из этого что вышло? Душа стала, как земля безводная, то есть, жаждущая; пробудились духовные вкусы и потребности, и душа, убитая унынием, ожила. То же и здесь. По св. Афанасию, пророк учит, что невозможно иначе изгнать дух уныния, как только поучением в Божественных словесах. Посему надлежит трезвиться и бодрствовать по слову Господа: бдите и молитеся (Мк. 14, 38)…

Пространнее об этом пишет св. Амвросий: «Совершенный, устремляя ум свой к Божественным таинствам, не дремлет, но всегда бодрствует: и хотя телом иногда спит, но сердцем бдит. В другом месте пророк говорит: аще дам сои очима моима и веждома моима дремание (пока не созижду храма Богу. Пс. 131, 4). Итак, не дремлет тот, кто задумал создать храм Господу не из камней, а из благих мыслей, чувств и расположений, возбуждаемых и образуемых небесными словесами. Слово Божие разгоняет уныние – сон души и уныние ума. Сон нападает от печали и забот века. Но прилепляющийся к Богу бегает таких забот; удовольствие же находит в познании вечного порядка вещей, не смущаясь никаким изменением вещей земных». (23, с. 109–110)

Если оно от немощи телесной, то пройдет или утишится преданием себя воле Божией

Что теперь бывает уныние, это от немощи телесной. Непрестающее неможение производит иной раз чувство оставления всеми: отсюда пожаления себя и это жалостливое чувство, которое кажется унынием или сопровождает его.

Бог никого не оставляет. У Него все дети. Нет пасынков. И тяжелые случайности и состояния – все на добро нам направляется. Если бы мы могли узреть это, не было бы ни в чем тяготы.

Но вы, кажется, «узрели это» – порешили всего себя и все свое предать на волю Божию. Помоги вам Господи пребывать так. И когда тягота одолевать начнет, вызывайте сие чувство и утвердите его посреде между вами и тяготою, – и чувство сей последней или утишится, или совсем исчезнет. Уповающего на Бога милость обыдет. Упование не посрамит… Пойте – Заступнице Усердная… Блажим Тя вси роди… Тебе необоримую стену. (11, с. 30–31)

Его, если не отходит, терпеть благодушно

На дух уныния жалуйтесь Господу и Ангелу-Хранителю, и отбежит. Но всяко терпите благодушно. Состояние это есть один из крестов, которые нести неизбежно нам в продолжение жизни своей. Господь или да отгонит его, или да подаст вам благодушие – переносить такие состояния. (15, с. 139)

10. Охлаждение

Оно – главнейший враг духовной жизни

Первая забота вступающего на Божий путь и должна быть о том, чтобы всячески поддерживать и подогревать эту готовность, ревность и усердие. Можно этим одним и все последующие правила ограничить, т. е. береги только эту ревность и готовность, она сама научит и постоянно будет научать, что как сделать и как когда поступить. Заметьте это!

Это вместе с предыдущим болезненным припаданием к Господу есть корень духовной жизни, охрана и ограждение ее. Врага этому коренному расположению, и, следовательно, врага главнейшего, вы хорошо определили – охлаждение. О, горькая и прегорькая вещь! (3, с. 148–149)

Как оно начинается

Надо бегать всячески охлаждения. Охлаждение бывает вот как: начинается забвением… Забываются благодеяния Божии, и Сам Бог, и свое в Нем спасение, опасность быть без Бога, и память смертная отходит – словом, закрывается вся духовная область. Это и от врага бывает, и от рассеяния мыслей делами, заботами, многим обращением с людьми. Когда все это забыто бывает, охлаждается сердце и сочувствие его к духовному пресекается… вот и нечувствие. А когда оно бывает, вместе с ним происходят и движение нерадения и беспечности… Вследствие сего духовные занятия отлагаются на время, а там и совсем оставляются. И пошла старая – и беспечная, и нерадивая жизнь, в богозабвении, в собственное лишь угождение. Хотя при этом безалаберного и ничего не будет, но и Божьего не ищи. Пустая жизнь! (12, с. 85)

Оно бывает по многим причинам

Охлаждение же сердца много имеет причин. Главная из них – самодовольство и самомнение. Вам эти очень сродны. Поостерегитесь и поспешите страх Божий восставить и душу разогреть. (14, с. 221)

Охлаждения, о коих говорите, бывают или от утомления душевного, или оттого, что душа слишком много напиталась тем, что есть душевное (смотрите в книге: Что есть духовная жизнь о сем), или оттого, что слишком много дано телу покоя и всякого довольства, или от самомнения и других страстей, волновавших и занимавших душу. Все такое противно духовной жизни, в коей царица молитва, засаривает и заграждает ключ молитвенный. Но бывает и по Божиему попущению, и по отстранению благодати. Когда у вас горит душа усердием, это есть действие благодати, Божия к душе прикосновения. Бывает, что когда долго длится, душа думать станет, какая она мастерица молиться, забывая, что живость молитвенного движения есть не ее дело, а дело благодати Божией, присущей нам. За такое думание благодать отходит и оставляет душу одну… а она сама по себе неподвижна на духовное… вот и охлаждение и леность… Как же быть? Главное, стараться устранять причины такого состояния. И затем действовать так, как вы действуете – исполнять правило, несмотря на разленение, стараясь и мысли собирать, и чувства к Богу воспроизводить. За терпение и смирение благодать воротится… и тотчас разгонит разленение, как ветер разгоняет мглу. (16, с. 22–23)

В моих словах: охлаждение – понятно что есть? – Оно бывает невольно… но бывает и от произвольных дел… от внешних развлечений, беспорядочных разговоров, сытости, излишнего сна… и многого другого… Тут есть виновность. (16, с. 86)

Охлаждению предшествует сердца к чему-либо прилипление, озабоченность чем, серчание и осуждение… недовольство и какое-нибудь угодье плоти, сибаритство… и мыслей рассеяние! Блюдитесь от сего, и охлаждений будет поменьше. (14, с. 79)

Оно бывает вроде наказания

Это горькое и опасное состояние. У Господа оно стоит в числе руководительных, вразумительных и исправительных средств. Но бывает оно и вроде наказания. Причина сего – явный грех, но как у вас его не видно, то причины надо искать во внутренних чувствах и расположениях. Не вкралось ли самомнение, что вы – не то, что другие? Не загадываете ли сами шагать по пути спасительном и восходить горе́ одними своими средствами? Не успокаиваетесь ли на том порядке жизни, какой заведен… и расположились спать в мысли, что больше заботиться не о чем?.. Такие и подобные мысли приводят в беспечность, а беспечность есть первый шаг к охлаждению. Потому потрудитесь собрать мыслей поболее, что вы еще не начинали дела; что казалось прежде духовным, то имело значение только призвания к труду, а не плода. Приложите убеждение, что хотя бы вы достигли высоких степеней, – все не безопасны от падений… путь к которым врагу пролагает беспечность и нерадение – спутницы охлаждения. Собирая же таковые возбудительные помышления, не думайте, что сами себя согреете… Согреет Господь, когда время придет. Ваше же дело труд и труд. К сему труду мысленному прилагайте молитву к Господу именно об избавлении от сей язвы. Все другие предметы оставьте, держите одну эту молитву против охлаждения. Стоите ли на молитве, читаете ли, в церкви ли стоите, дело ли какое справляете, – все одно имейте в уме: Господи, избави меня от сего охлаждения. И не давайте себе покоя, пока не согреетесь. Согреянность есть Господа прикосновение к сердцу, а непрестанная теплота есть Господа вселение в сердце… Даруй вам Господи сие благо! Не нерадите и рук не опускайте! (11, с. 110–111)

Что попали в бесчувствие и охлаждение, – это прямое следствие самовозношения и самодовольства. Следствие сие есть как наказание, как у пьяного головная боль по утру. Теперь поправляетесь. Дай Господи поправиться. – И сделать по пословице: Кнут не мука, а вперед наука. (11, с. 252)

Оно бывает от льгот и послаблений

Желание льгот – первый враг трудов во спасение: оно охватывает и душу и тело. Только склонись на него, как тысячи голосов подымутся из души и тела с предъявлениями прав на льготы и послабления: что поставляет человека-труженика в состояние искушения, из которого не выйдет он без борьбы. – И надо бороться и поборать: иначе расстроются все заведенные порядки в содевании спасения, внесется смятение в мысли и чувства, придет охлаждение, – и течение духовной жизни остановится. Затем пойдут позывы страстные, от которых и до дел недалеко. (7, с. 105)

Случилось сие не греха ради какого, отгоняющего благодать, – а, может быть, случилось, что сердце к чему-либо прильнуло, и вообще дана себе льгота, сказано: вольно… как солдатам… и вниманию, и бодренности, и напряжению членов тела. Все сие поставило душу в такое состояние, как: уты, утолсте, расшире… и забы Бога. За это – у! – как строго наказывает Господь!.. именно тем, что оставляет душу себе самой – в нестроении, в какое она отдала себя, позволив себе льготы… Пишу так, но желательно, чтобы этого не было… Господь да умудрит вас! (16, с. 168)

Пишете, что одичала и состояние охлаждения продолжается. Молитесь усерднее и терпеливо ведите установившиеся у вас порядки благочестной жизни. Смилуется Господь и восстановит в вас прежнее благонастроение. Но припоминайте чаще, как все случилось, и все облагайте покаянными чувствами. Отчего одичали? – Оттого, что теплота ушла. Теплота каким путем ушла? – Путем рассеяния. Рассеяние же откуда? – От потери внимания ко Господу. А это отчего? – А это от допущения льгот и послаблений. Льготы же и послабления по каким резонам и в каких надеждах допущены? – По чувству, что мы с вами уже довольно потрудились, почему позволительно нам и отдохнуть, и по той высокоумной уверенности, что если и случится какое расстройство, долго ли нам восставить все в должный чин? Знаем ведь уж все порядки духовной жизни. Припоминайте все это и все обливайте слезами. За последнее присвоение не принадлежащих нам прав и самонадеянность особенно и отступила Божия благодать. Увы и ах! Хорошо, что скоро хватились. Но все же придется потрудиться до поту: ибо Господь не любит поблажать. Своим умом вы не научились ценить как должно внутреннее благонастроение и тщательно блюсти его, как первое сокровище. Теперь Господь сам научит вас тому и другому – опытом. Как это первый еще опыт вашей оплошности, или вашего своеволия, то очень возможно, что Господь скоро возвратит вам потерю вашу. – Но всяко – возвратит; только прибегайте к Нему усерднее с сокрушением и верою. Трудитесь. Благослови, Господи! (7, с. 417–418)

Оно бывает от неосторожных поблажек

Вы испытываете охлаждения… И видите причины его. Эти причины действительно таковы, что могут охлаждать. Они все от вашего произволения зависят, – и вы можете отклонять их, как только захотите. Поблажаете же им ни с того ни с сего, – по невниманию, бесстрашию и по фанфаронству… Чего же это ради?! Охлаждение разве легкая беда? – Не легкая. Подскочит враг и ну мутить, и не оглянетесь, как свернет вам голову… Так извольте встрепенуться и бодро смотреть за собою: уж нагляделись, натешились в то время. – Теперь пора и построже себя держать. Забыли слова Апостола: со страхом и трепетом свое спасение содевайте, а у вас и простой осторожности не стало. (13, с. 171)

Жалеете, что благонастроение, приобретаемое говением, исповедию и причащением скоро ослабевает. Это и достойно сожаления, – и тем достойнее, что избежать сего в нашей власти… Не надо предавать себя на жертву внешних впечатлений: они уносят внимание из сердца и заставляют его блуждать на стороне, далеко от себя. Не надо допускать вкушать сласти душевно-телесные. У нас два вкуса: один духовный, другой душевно-телесный. Они прогоняют друг друга. Когда есть вкушение духовного, – все прочее трава; а когда придется вкусить душевно-телесного, тогда умаляется вкус к духовному. Из сего сами видите, что подобает делать, чтобы сохранить вкушение духовных благ.

Что нужно делать, чтобы не охладеть?

То, что пред сим сказано. Как только заметите охлаждение, теребите душу, пока согреете. Господь близ, взывайте, и поможет. Приложите к сему богомыслие… то есть созерцание таинств св. веры нашей. Каждое из них сильно излить много света и тепла… и согреетесь. Только не оставляйте холодности в душе, а все теребите ее, пока согреете. Можно чем-нибудь наказать себя… заставьте себя поголодать немного… немного посидеть в уединении, недоспать… поклонов побольше… Всего же больше сознания своей скудости… и слезного к Божией помощи прибегания.

Память о Боге Бог Сам прививает к душе. Но для этого душа сама себя должна потомить и потрудить. Трудитесь, всеусильно нудя себя на непрестанное памятование Бога. И Бог, видя, как усердно вы желаете сего, даст вам память о Себе. Краткие молитовки очень пригодны к делу в нашем собственном труде о памятовании Бога. Молитовки… какие хотите… Господи, помилуй! – Господи Иисусе Христе, помилуй мя! – Иисусе, Сыне Божий, помилуй мя!.. и др… Всякая идет. Какая больше вам по душе, ту и употребляйте. (16, с. 48–49)

У вас замерла душа… Сколь это опасно, знаете из того, что писалось по случаю прежних замираний… Потому потрудитесь воспрянуть. По некоторым чертам можно верить, что жизнь жива; но удовлетворенности не чувствует. Отчего? – Оттого, что вы оставили прежние стояния на молитве… И не ворочаетесь к ним…

Мне думается, что сие отступление надо вам заменить чем-нибудь… и вот что предлагаю… Все наши 7 дневных служб переложите на молитву Иисусову с поклонами. Образчик для сего возьмите – в Следованной Псалтири, – в конце очертания правил на каждый день – келейных… Там за каждую службу определено – число молитв Иисусовых и число поклонов; их там два ряда… один для ленивых, другой для усердных. Вам бы следовало взять последний… Но как вы немощны, – то можно избрать средний или больше немного среднего… и извольте себе написать… сколько молитв – 1) за полунощницу; 2) за утреню; 3) за первый час… и другие часы – 3, 6, 9; 4) за обедницу; 5) за вечерню; 6) за повечерие; 7) за правило на него. Главное – число молитв… поклоны… можно оставить на произвол – поясные и земные… Делать молитву… стоя… на коленах, – и сидя, если уморитесь… Определив это, и время назначьте, когда исполнять положенное… И потом – исполняйте неотложно…

Стать в сердце пред Господа и исполнять. Некоторые тропарики можно на память прочитывать. На всех службах есть такие… как, например… Се жених… и подобные.

Надо, чтобы исполнение всякой службы отзывалось трудом… В продолжение дня – и будете часто… труд нести для Господа… и удовлетворенность, думаю, придет. (16, с. 169–170)

Оно случается как сухость – от излишнего напряжения

Но ведайте, что не всякое умаление жара ревности есть пагубное охлаждение. Бывает оно и вследствие излишнего напряжения душевных сил, бывает и вследствие упадка сил телесных, или нездоровья. То и другое – ничего, пройдет. Бедственно охлаждение вследствие произвольного уклонения от воли Божией, с сознанием и наперекор совести, вразумлявшей и останавливавшей, с пристрастием к чему-либо – не божескому. Это убивает дух и пресекает жизнь духовную. И вот сего-то паче всего бойтесь, бойтесь, как огня, как смерти. Оно бывает вследствие потери внимания к себе и страха Божия. Их и блюдите, чтобы избежать того страшного зла. Что касается до невольных случайных охлаждений вследствие истощения сил и нездоровья, то для них один закон: перетерпеть, ни в чем не нарушая заведенных благочестивых порядков, хотя они будут исполняемы без всякого вкуса. Кто терпеливо переносит это, от того скоро и отходит охлаждение и возвращается обычная ревность, теплая, сердечная. Извольте и это принять во внимание и отселе положить, во-первых, никак не допускать произвольно охладиться ревности, во-вторых, в случае случайных охлаждений – тянуть и тянуть заведенные порядки, в той уверенности, что это сухое исполнение дел скоро возвратит живость и теплоту усердия. (3, с. 149)

Видите, что творит твердая решительность… самоотверженная?.. Труд не в труд. А в конце необычно утешительное состояние сердца. В основе лежала безжалостность к себе. Извольте возлюбить ее… и не отпускайте от себя… Безжалостность устрояет внутренний крест, а он дает сораспятие Христу Господу, за которое Господь тут же воздаст и благом духовным… утешением, и крепостию бодрою, готовою на всякий труд. В этом и средство к недопущению и прогнанию вялости духа, сухости и безжизненности… Идите всегда наперекор себе и не давайте себе покоя, особенно чрез телесное какое услаждение…

Кроме этой безжалостности к себе, возбудителями духовными, самыми сильными бывают – стояние вниманием в присутствии Божием и непрестанное чаяние – вот-вот смерть.

Если б дал Бог сии три пунктика водрузить в сердце, тогда вам не было бы нужды ни в каких уроках и напоминаниях совне. Найдите также какое-либо дело из ряда подвижнических, которое было бы, однако ж, тяжеловато и соединено с затруднениями в исполнении… и наложите его на себя как закон неотложный… хоть умри, а исполни. Как это было бы благотворно для возбодрения духа! Вы писали: «час-другой простоишь на молитве… а в душе все безжизненно». – Отчего так? Я думаю, оттого, что внимание ваше обращено в эту пору только на то, чтоб простоять, – и перечитать, и переговорить положенное… Это внимание надо иметь, но не впереди его держать, а на 3 и 5 месте… Напереди надо ставить чувство грешности… Затем – вот-вот смерть, суд и осуждение. – Куда укрыться? Некуда… в лоно лишь милосердия: Боже, милостив буди… Под сень креста… раздери, Господи, на нем рукописание грех моих. Пред молитвою – всякий раз, если проводить сии чувства по сердцу, то оно вялым оставаться не может. – Один старец говаривал, что самое пригодное место для молитвы – стояние вниманием на суде Божием, в ожидании, что вот-вот услышится решение!.. Молимся без подобной приготовки – и молитва бывает никуда негожею… Еще оттого она такова… что припоминая, как была у нас хороша молитва несколько прежде, и думаем, что и теперь она будет такою же – стоит только стать… и все пойдет добре, а оно нейдет… Сейчас надо дело направить… Это пустяки, когда говорят, что поправить не можем… не беремся, и не поправляется. Господь близ! А Он никогда не оставляет, кто искренно ищет Его. (11, с. 241–243)

Оно бывает как «неведение, забвение и окамененное нечувствие»

Я полагал, что у вас постоянное охлаждение… или сухость и нечувствие. Но этого у вас нет, а есть то, что со всеми по временам бывает. Об этом все почти писавшие о духовной жизни поминают. Св. Марк подвижник трех такого рода врагов выставляет: неведение с забвением, разленение с нерадением и окамененное нечувствие. «Какое-то параличное состояние всех сил душевных». В кратких молитовках не забыл их и св. Златоуст: «избави мя от неведения, забвения, уныния (это разленение с нерадением) и окамененнаго нечувствия». – Средства указываются не многосложные: терпеть и молиться.

Терпеть. Возможно, что Бог Сам посылает это для обучения не полагаться на себя. – Иной раз много берем на себя и многого ожидаем от своих усилий, приемов и трудов. Вот Господь и берет благодать, и оставляет одного, как бы говоря: «Вот попробуй, насколько у тебя есть сил». Чем больше имеется дарований естественных, тем такое обучение нужнее. – Сознав это, будем терпеть. Посылается это и в наказание – за вспышки страстей допущенные, и не осужденные, и не покрытые покаянием. Вспышки эти то же для души, что для тела – пища дурная… которая отягчает, или расслабляет, или отупляет… Надо, выходит, при сухостях, осмотреться, не было ли чего такого в душе… и покаяться пред Господом, и положить вперед остерегаться.

Больше всего достается это за гнев, неправду, досаждение, осуждение, возгордение и подоб. – Врачевство – возвращение опять благодатного состояния. Как благодать в воле Божией, то нам остается молиться… об избавлении от сей самой сухости… и от окамененного нечувствия. Встречаются такие уроки: обычного молитвенного правила при сем не оставлять, но все его точно исполнять, стараясь всячески, чтобы мысль сопровождала слова молитвы, напрягаясь и чувство расшевелить… Пусть чувство – камень, но мысль будет: хоть половинная, но все же это молитва будет: ибо полная молитва с мыслию и чувством должна быть. При охлаждении и бесчувствии – мысль трудно будет удерживать при словах молитвы, но все же возможно. Делать надо наперекор себе… Это преутруждение себя и будет средством преклонить Господа на милость и возвратить благодать. А бросать молитву никак не должно. Св. Макарий говорит: увидит Господь, как искренно желаем блага этого… и пошлет. Молитву же против охлаждения воссылать своим словом пред правилом и после правила… и в продолжение его к Господу взывать, – как бы преднося пред лице Его мертвую душу: видишь, Господи, какова она! Но рцы слово, и исцелеет. С этим же словом и в продолжение дня почасту обращаться к Господу.

Некто говорит: «Поставь себя в состояние умирающего»… Другой прибавляет: «Еще лучше, поставь себя в момент суда над тобою, когда готово изыти из уст Божиих последнее о тебе решение»… Нельзя не согласиться, что такие приемы действительно сильны размягчить каменное сердце.

Знаю одного, который особенным образом держит молитвенное правило… именно: оставил читать молитвы, что в молитвенниках, а избрал себе несколько кратких молитовок из псаломских стихов и воззваний на ектеньях, какие более пригодны к его состоянию, расположил их своим образом… и затем, становясь на молитву, повторяет каждый стишок несколько раз со вниманием и чувством. Когда все переговорит Господу, и правилу – конец. – Он уверяет, что как стал это делать, внимание не разбегается во все продолжение правила, и чувство держится. Но, конечно, не механическое повторение это производит, а сила мыслей, кои в стихах. – Он говорит: «Начинаю правило, положив пред собою все грехи свои, готовые за них суд, посрамление и осуждение, – и взываю о пощаде». – Кроме этих стишков, он уже ничего не читает молитвенного. У вас есть домашнее молитвенное правило для всей семьи. Это святое дело не надо изменять или отменять. Но вам потом можно держать особое – для себя только правило… если вздумаете, по указанному образцу.

И вот что я хотел указать вам как дело. Если решитесь, наберите стишков… и правило готово.

Хождение в церковь – самое лучшее средство к раскрытию духа молитвенного, при коем не посмеет окаменеть сердце. Но вам едва ли можно этим всегда пользоваться.

Есть молитвенники, которые молятся одною Иисусовою молитвою… Но это для совершенных; а для нас начинающих эта единость мысли скоро наскучивает. Потому указанный прием лучше, разнообразя содержание молитвы указанием разных нужд духовных. Между тем молитовки все обращаются к Господу. Следовательно, в духе и тут молитва Иисусова.

Вот вам слово св. Исаака Сирианина – на случай охлаждения и нечувствия!

«Не смущайся мыслию и не подавай руки душевному расслаблению, но терпи, читай книги учителей, принуждай себя к молитве и жди помощи. Она придет скоро, чего и не узнаешь». (11, с. 230–233)

Смущает вас нечувствие. Думаю, это послед болезненного изнеможения. Оправитесь совсем, и все силы, а следовательно, и чувства войдут в свое очередное действие. Вот вы уже чувствовали нечто, услышав «на реках Вавилонских». Походите в церковь, потретесь духовным трением, и отойдет онемение сердца. Прибавьте к сему размышление об утешительных свойствах и действиях Божиих, кои являют нам в Нем попечительнейшего Отца. А то и устрашить себя потрудитесь. Ибо вот, вот смерть, а там – отчет. Господи, помилуй и пощади, многомилостиве! (15, с. 46)

«Голодна и холодна». А я – зима и голая пустыня. Господь есть хлеб и огонь. И Он близ есть. К Нему и обратитесь. Отверзите уста, Он напитает вас; сделайте себя теплопроводною, и Он исполнит вас теплотою Своею. Вот и все. Мои же слова, что пешки… Какое от них питание! Сплетение их, как решето или борона… не дает согревающего прикрытия. Так грейтесь и насыщайтесь, как знаете.

У вас кругом столько дел! Обратите их все лицом к Господу и, несмотря на то, что они все житейского порядка, будут служить орудием для жизни отрешенной от всего житейского. Если это возможно, то вам не следует себя от них увольнять. Бог посылает, как урок дает, который и надобно выполнить. (15, с. 47)

«Как быть с нечувствием?» Терпеть, неотступно соблюдая все заведенные порядки благодатной жизни. Припоминаю: у св. Макария, Диодоха и др. пишется, что Бог душе, обращающейся от греха на путь богоугождения, сначала дает вкусить всю сладость жизни сей новой. Но потом оставляет человека одного, с его собственными силами. Благодать при сем или скрывает свое действие, или отступает. Делается сие затем, чтобы дать человеку поглубже убедиться, что он сам по себе один есть без благодати, – и навык глубоко смиренствовать и пред собою, и пред Богом, и пред людьми. Таков смысл и ваших охлаждений и нечувствий. – Следовательно, как только оно появится, прибегайте к смирению, говоря: по делам; не стою благодати, но пощади. – Понаблюдайте, может быть, найдете, что пред наступлением такого состояния бывают гордостные мысли и чувства; и кайтесь в них скорее. Дел же обычных, – ни молитвословий, ни чтений, ни другого, что есть, не оставляйте… Охлаждение есть Божия епитимия. Вопрос: «Как быть, если такое состояние придет, когда причащаться надо?» – для вас пока лишний; потому что с вами этого не бывает. – И молитесь, чтобы не было. Милостивый Господь не допустит; но аще изволит… Но если случится, надо с верою отдать себя в руки милосердого Господа. Св. Причастие силу свою являет не от нашего достоинства, а по благости Божией. Готовность же к достойному причастию – исповедание грехов с крепкою решимостию не уступать греху и не опускать ничего хорошего, предлежащего к деланию. Эта решимость и ревность есть корень жизни и основа. Когда это есть, дом для Господа готов. (11, с. 226–227)