Tsitaadid raamatust «Преступление и наказание»

вместе прокляты, вместе и пойдем!

бедность не порок, это истина. Знаю я, что и пьянство не добродетель, и это тем паче. Но нищета, милостивый государь, нищета – порок-с. В бедности вы еще сохраняете свое благородство врожденных чувств, в нищете же никогда и никто. За нищету даже и не палкой выгоняют, а метлой выметают из компании человеческой, чтобы тем оскорбительнее было; и справедливо, ибо в нищете я первый сам готов оскорблять себя

Один какой-нибудь стакан пива, кусок сухаря, – и вот, в один миг, крепнет ум, яснеет мысль, твердеют намерения! Тьфу

переносила разговоры и объяснения; ей было лет сорок, и была она толста и жирна, черноброва и черноглаза, добра от толстоты и от лености; и собою даже очень смазлива. Стыдлива же сверх необходимости.

сострадание в наше время даже наукой воспрещено и что так уже делается в Англии, где политическая экономия

ведь надобно же, чтоб у всякого человека было хоть одно такое место, где бы и его пожалели

: «Станьте солнцем, вас все и увидят» (то есть если станешь источником света для окружающих тебя, то все увидят и оценят тебя и так, без дополнительных усилий с твоей стороны).

пошел как ни в чем не бывало, опустив голову, не оборачиваясь и не подавая вида, что звал

Милостивая государыня Пульхерия Александровна, имею честь вас уведомить, что по происшедшим внезапным задержкам встретить вас у дебаркадера

Шляпа эта была высокая, круглая, циммермановская, но вся уже изношенная