Loe raamatut: «Мистер Фермер. Наследие!»
Глава 1
Заключённый в холодные объятья тьмы я прошёл через все стадии принятия и осознания неизбежного. Отрицание, гнев, торг, депрессия и принятие – всё это за каких-то двадцать минут… часов… а может быть и дней. Там, в беспросветной темноте, пустоте и холоде, время идёт совершенно иначе. Его невозможно контролировать, подсчитать. Полная тишина и вечное одиночество, возникающими в голове образами, страхом, терзают твоё несуществующее тело, спасением для которого является лишь одно – приятные воспоминания.
Когда свет ударил по глазам, а всё вокруг вновь закричало о том, что я ещё жив, и история моя не закончена, я думал о моей крольчихе. Тепло, исходившее от воспоминаний о Муррке, согрело обледеневшую душу, чьи-то мягкие руки, лёгким тычком в спину вытолкнули меня из тьмы.
Глухой удар, треск, нечто, осыпаясь, забарабанило по моим хрупким плечам. Словно вывалившись из кокона, грудью падаю на что-то холодное. Болезненное падение сотрясает всё тело. Воздух, коего я так давно не ощущал, выбивается из груди. Желание вздохнуть неисполнимо. Чувствую, как отключаюсь и, спустя секунды, вновь прихожу в себя. Яркий свет в моих глазах сменяется очертаниями зелёных размытых пятен. Жадный вздох, кашель. Изо рта с песком вылетают камни, а, быть может, даже мои собственные зубы. Слепота, слабость, боль, голод и жажда одолевают меня, но всё это ничто по сравнению с одним – я жив!
– Кобаго, Кобо… – сил хватает лишь звать на помощь. – Пом, Аорра… – С трудом, выжимая из себя все соки, едва слышно произношу я. Такой комариный писк, мычание, схожее со стоном умирающего, никто не услышит. Матвей, ты должен подняться, ты должен встать, борись!
Чувствуя, как тянутся мышцы по всему моему телу, как хрустят кости, щёлкают суставы, подтягивая к голове руку, пальцами ощущаю прохладное прикосновение невысокой травы. Ногти вонзаются в мягкую землю, костями ладони ощущаю оказавшиеся под рукой мелкие, местами острые камешки. Вставай, Матвейка, давай, двигайся! Боль, острая, от запястий, до локтей, плечей и даже рёбер прокатывается по моей тушке. Я приподнимаюсь, волос моих касаются листья какого-то куста. На четвереньках, словно зверь, я поднимаю голову, сквозь листья замечая некий силуэт. В глазах рябит, фокусируюсь изо всех сил и… мои руки сдают. Головой тараня куст, проваливаюсь вперёд, слыша в ответ испуганный женский визг.
Девчушка, со спущенными штанами, рухнув на голую задницу, пятится назад, направляя в мою сторону острый клинок. Блять… кажется это я уже когда-то проходил:
– Пардон… – Отключаясь, из последних сил прошептал я.
Кто она, к какому роду принадлежит и как поступит, обнаружив самого Матвеема Чудотворца в кустах? Принадлежности девчушки к определённому племени я не разглядел, собственно, как и её лица. Если она из нашего Единого народа, то Великого Меня путница точно не бросит. Почти каждый среди травоядных знал меня в лицо. Хуже дела обстоят, если она одна из новоприбывших хищников, там то фантазии моей больной есть где разгуляться. Месть за сородичей и быстрая расправа, поджарка моей тощей задницы на вертеле и пытки, в общем, помощь – это последнее, чего я ждал от сородичей Свирепого Рыка. Хуже могло быть, если бы меня нашли разве что гоблины или приспешники ебанутого короля эльфов. Слава небесам, она, что на первых, что на вторых не очень то и похожа.
Состояние отключки плавно перетекло в осознанный полудрём. Рассуждая о своей дальнейшей судьбе, приходя в себя, я начинал слышать посторонние звуки. Чужие голоса, поскрипывание колёс телеги, редкое, недовольное фырканье тяговых животных. Меня куда-то везли, тело не ощущало пут, а значит жрать меня или мучать, путница не собиралась, наверное…
К губам моим припало холодное влажное горлышко кружки, металлической. Под успокаивающие, останавливающие меня просьбы «пить по медленнее», инстинктивно пытаюсь понять, кто из местных мог расходовать сталь столь небрежно. Кружка из стали, невероятная расточительность. Возможно, я каким-то образом очутился на пути бегущих из пустыни крестьян Аорры? За водой, в рот мне, пихнули какую-то субстанцию, отдалённо напоминающую кашу. Пресная, не солёная, не требующая от усталого тела пережёвывания. Самое то!
Накормленный, напоенный, укрытый тёплым пледом, чувствуя себя в полной безопасности, я спокойно отдаюсь в руки сна. Пока я не в силах отплатить своим помощникам, но скоро, только на ноги встану, за помощь, своё спасение, я отплачу стократно.
Утро следующего дня вторглось в жизнь мою грубо и бесцеремонно. Подпрыгнув на камне, деревянное колесо с глухим ударом отъебнуло куда-то в сторону. Загруженная телега тут же накренилась в сторону. На мирно спавшего меня с коротким, резким и злобным «блять», кто то упал. Девушка, молодая, черноволосая, со светлой кожей и длинными чёрными волосами.
– Бард, сучёныш, какого чёрта? – Подняв голову, рявкнула незнакомка, показав свои острые волчьи зубки.
Хищница, это хуёво… Через женщину и закрывающий небо тент, взглянул в сторону выхода. Сбегаясь со всех сторон, к нам на помощь спешили другие существа. Кролли, Му, какие-то рогатые мужики, напоминающие оленей, а с ними, редкость для здешних мест, мелкие, пустынные лисицы. Вытаскивая товары, группа, одетая в интересные, а самое главное, красивые и необычные наряды, добирается до нас с волчицей.
– Очнулся, костлявый? Хорошо, не дёргайся пока, ещё товар подавишь. – Сев на меня сверху, незнакомка, переняв от мелких и проворных лисичек корзинку, принимается по полу собирать разбросанные овощи. Кажется, это были помидоры.
Острые зубы и присущий хищникам вспыльчивый нрав вызывали опасения. Я мал, слаб, она сверху, сидит на мне со злобным лицом и имеет при себе оружие. Ком данных обстоятельств погасил все пошлые мысли по поводу её елозящего на моём паху зада. Штаны, в которые девушка одета, выглядят потрясающе, словно лосины они обтягивают все складки её ног, плотно, будто шитые под заказ спортивки прилегают к её бедрам. При нормальных обстоятельствах, пытайся я сдержать себя, подобное, с вероятностью пятьдесят на пятьдесят, могло вызвать у меня эрекцию. Вот только в дело вмешалось желание сходить по маленькому. В такие моменты, есть на тебе кто-то или нет, не важно. Особенно, когда это происходит как сейчас – с утра. Предчувствуя, что могу получить по лицу, тихо прошу незнакомку подняться, получая недовольное:
– Лежи и не вставай… и без тебя забот хватает.
Корзина за корзиной, передаваемые по цепочке перемещаются на выход. Телега стремительно пустеет. В конце, только когда все овощи «эвакуированы», волчица принимается за деревянные коробки. Всё это время, ляжкой своей и коленом она подпирала несколько, стоящих одна на одной, накренившихся коробок. Не упади девушка на меня и телом своим не подопри припасы, один здоровый, деревянный ящик точно шлёпнулся бы на мою болезненную голову.
За овощами в корзинах телегу покидают и ящики с бочками. Подручные лисицы освобождают повозку, наступает время и нам покинуть её. Когда волчица наконец-то встала, я руками, пряча под одеялом стояк, торопливо благодарю свою спасительницу. Волчице плевать на благодарность. С безразличным лицом она уставилась на ту область, которую я старательно прикрыл руками и одеялом. Взгляд её зелёных, недовольных глаз перекинулся на моё лицо. Глаза в глаза девушка спрашивает:
– Встать можешь?
Кивнув, прикрываясь одеялом, подрываюсь, ловя нокдаун в виде внезапного потемнения в глазах.
– Блин… ну я ж просто спросила… – Подхватив меня, сердито выдала волчица. Одеяло выпало из моих ослабевших рук. Бессильного, но со стояком меня выволокли из телеги. Стыдно, прям пиздец…
Голышом, под пристальным взглядом полу сотни путников, нудисту Матвею(мне), позволили сделать свои дела, а после повели в другую телегу. Кто-то из благородных «Оленей»(мужчин с разветвлёнными рогами на голове) накинул на мои плечи свой большой плащ. Затем, всё та же волчица и олень, вместе с ехавшими во второй повозке, затянули меня наверх. Там то я и увидел родных моим глазам Кролли. Средь гор хлама, забитого под самый тент, сидели старик, старуха, пара ушастых девушек лет двадцати-двадцати пяти, а сними многочисленная кроличья ребятня дошкольного возраста.
– Кроль Ях, путник. – Прихватив под руку, старик прицельно садит меня между двух, раздвинувшихся девушек.
– Кроль Амма, – помня приветствие Кролли, отвечаю я. – Спасибо. – Кивнув старику, затем девчушкам, поправляю плащ, старательно пряча от многочисленных детских взоров своё достоинство.
Всё племя ушастых удивлённо выпучило глаза. Лица стариков стали добрее, девушки заулыбались. В очередной раз незнакомцы протянули мне кружку с водой, а с ней, ломтик чёрствого, чёрного хлеба. Хлеб?! Зубы с хрустом раздавили старый сухарь. Хлеб, не такой как в моём мире, странный на вкус, местами кажется что с какими-то примесями, может даже травами внутри, но это был именно он. То ли я соскучился по этому вкусу, то ли моя собственная ненасытность, магическое голодание дали о себе знать, всё мне переданное я употребил и выпил быстрее чем за минуту.
– Ого… сколько ж тебя не кормили человече? – Спросил дед. Что, не понял…
– «Человече», вы знаете, кто я? – Что-то не сходится. Вспоминая отношение ко мне местных, подобное безразличие со стороны травоядных и хищников не поддаётся пониманию. Да, безусловно, мне помогли, но при этом ещё ни разу никто не обратился ко мне по имени или титулу.
– Нет, но хотелось бы. – Усмехнувшись, дедуля взглянул на старуху, и та, ответив ему такой же добродушной улыбкой, передала мне ещё один сухарь. Отказываться не стал, ещё раз поблагодарив, пристально наблюдая за местными, пытаюсь понять, кто они. Одежда, крытые повозки, товары и оружие, запряженные лошади и быки. Можно предположить – это всё подконтрольные Аорре существа, только я подобного не помню. Ни одной вьючной лошади во время Второй миграции я не видел. Быки, буйволы, верблюды, они были, но не лошади. Может ли быть, что меня случайно занесло на противоположную сторону материка, или всё это иллюзия, вещий сон? Ущипнув себя, затем прикусывая губу, ощущаю боль, она чёткая и ясная. Мир реален.
Ожидая ответа, видя мою реакцию, седой дед делает какие-то свои выводы. Тяжело вздохнув, он из-под старой, некогда белой, а нынче серой рубахи достал свой медальон. На чёрном шнурке виднелась «Вниз летящая капля», с буквой «М» внутри своего пустого контура.
– Ты человече, я человече, пусть внешне мы разные, но благодаря воле Его, Его жертве и стараниям, в сердце все мы братья, все мы люди. – После слов старика, все, включая детишек, опустив уши, принялись доставать свои амулеты. Быстро бормоча себе под нос, семейство принялось молиться. Демонстрировать мне, чужаку, свою веру, веру в… кого? Капля, символ Эсфеи, но… я поголовно помню всех её последователей. Да и эта предательница, никогда бы не позволила видоизменить свой знак. Значит ли это, что есть кто-то со схожей атрибутикой?
Выглянув из повозки, вижу знакомые мне хребты гор. Много раз я любовался ими из окна своего особняка в деревне, после из Озёрного, и уже в конце, находясь в непосредственной близости, дрожал от их величия, работая над стенами Нового Вавилона. Эти горы были и остаются естественной преградой на пути зла. На изучение карт проходящих сквозь них троп ушло слишком много времени, что бы вот так просто обо всём забыть. Лишь только глядя на эти каменные вершины, я мог предположить своё местонахождение.
До головокружения вертя головой, понимаю, повозка движется в сторону первой пограничной реки, за которой земли Хранителей Рощи. Исходя из положения гор, высоты и места нахождения солнца, прикидываю, что мы где-то посередине между хребтом Волчья пасть, Заливными лугами Му, Озёрным и границей. Исходя из того, куда мы движемся, внезапно в голове моей возник ужасающий вопрос:
– Я пленник? – Сорвался он с губ моих сам собой. Возможно ли, что Санд Лефсет Морел выжил, победил и склонил всех себе на службу?
Внезапный, громкий и хриплый смех старика напугал.
Руки дрогнули, а борт, на который я опирался, предательски откинулся. Я головой лечу навстречу к песчаной дороге, которой здесь не было и быть не могло!
Прихватив за край плаща, чуть не придушив, тушку мою обратно в повозку вернули шустрые девушки кролли. Тяжело вздохнув, старуха платком смахнула со лба пот, а после им же, со звучным шлепком, хлестанула деда по облысевшей голове.
– Козёл ты старый, сколько раз говорила, просила ж, что б не ржал как старая задыхающаяся лошадь! Вечно орёшь как резаный, пьёшь, ржёшь и пердишь как грязное животное… – Пока старуха чихвостила ни в чём неповинного деда, две молодые кролли старательно закутывали меня обратно в плащ, стараясь спрятать срамоту мою от своих детей.
Блять… я ничего не понимаю.
– Вы не пленник. – Проверяя мою голову на наличие ушибов, взволнованно произносит одна из девушек.
– Не пленник, не пленник! – Взяв мою ладонь и положив ту на грудь(вернее на свой медальон), вторила ей вторая кролли.
– Тогда почему мы едем к Хранителям Рощи? – Спросил я, прервав ругань двух распалившихся пенсионеров.
– Куда-куда мы едем? – Спросил растерянно дед.
– К Хранителям Рощи? – так же растерянно ответил я. В глазах старичка читалось непонимание. – Ну… на юге, леса, земли Хранителей Рощи, на севере, Озёрный и деревня, эм… Приблизительно на Северо-западе перевал Волчья пасть, там же Новый Вавилон, а на востоке острова Выр-выр и заливные луга Му, так ведь?
Вновь глаза всех ехавших в телеге округлились. Откинувшись на лавке, старикан, пристально глядя на меня, рассуждая о чём-то своём, почёсывает бороду.
– Мам, мам, а кто такие… «Хрощи» и Му? – демонстрируя свой на половину беззубый кроличий ротик, спросил один из детишек кролли, на что девушка лишь пожала плечами, так же как и малыш, поглядев на старика.
– Деревень на севере, вокруг Запретного сада, много. – Произнеся название неизвестного мне поселения, проговорил старик. – И перевал Волчья пасть мне знаком, Вавилон тот же… только он чуть по-другому называется. Не «Новый Вавилон», а «Великий Вавилон». Но вот остальное… Что такое Выр-выр и Му, кто такие Хранители Рощи, на каком это языке? Озёрный, это название деревни или поселения?
– Форта… древесной крепости у озера. – Ответил я. От слов старика стало не по себе. Хрен с ними с Хранителями, те любят шкериться. Но в смысле они не знают, кто такие Му и Выр-выр, может ещё и о виде Кролли благополучно забыли?
– Нет такого форта. – Категорично заявляет дед.
– Не может быть…
– Поверь на слово. Я весь регион исколесил. И в форте Алых Роз бывал, что в тылу у островных верфей стоит. И на передке, прям на Солнечных Вратах, в далёкой молодости дозор нёс. Озёрный… название запоминающееся, будь у нас в империи такой форт, я бы запомнил. – Кивая вслед за дедом, явно гордясь службой своего старого мужа, поддакивала бабка.
– Империи? – В сердце моём ёкнуло. – Какой ещё империи?
Вновь непонимание на лицах кролли.
– Как какой? Путник, да ты видать не хило так головою приложился… – Взволнованно пробормотал дед.
– Какой ещё империи?! – На повышенных, приподнявшись с места, хриплым голосом переспросил я.
– Вот чудак, только проснулся, а как раскричался… – Из-за тента послышался знакомый голос волчицы. Нас подслушивали. – Империи Матвеемовой, старейшей и сильнейшей из всех когда-либо существовавших. Сам великий Господь, Бог Объединитель Матвеем, спустившись с небес, основал нашу империю. Одним лишь взглядом своих свирепых глаз он покорял дикие племена. Взмахом руки ставил на колени древние народы и даже королевства. Ни Духи лесов, ни Дроу не могли устоять на ногах, когда тот представал перед ними во всём своём великолепии. Все пали пред ним, тем самым навсегда прекратив междоусобные войны в нашем регионе. – С долей иронии и издёвки в голосе, проговорила волчица.
Империя… Моя… Я Бог? Твою мать… сколько же я спал?!
Глава 2 – Приквел
Две тысячи двадцать четыре года назад.
Автократическое, глубоководное государство Мо'рии.
Войско из сотен тысяч воинственно настроенных русалов и русалок окружили морскую впадину, вход в разрушенную подводную тюрьму Мо'рии. Во главе величайшего морского воинства стоял Автократ Мориус, сильнейший из воинов глубин. Руки правителя без труда ломали китовые кости, а мощный хвост, в замахе своём, как под водой так и над ней, с лёгкостью дробил любые рифы. Вот уже несколько сотен лет народ Мориуса, окрашивая воду в цвет своей крови, вёл войну против одного из четырёх предвестников Конца. Врага, что в рядах демонов носил имя Раздор.
Тысячелетиями это двуногое чудовище вилось у морского дна, неся за собою смуту, междоусобицы, раздор. Каждый раз его появление привносило на спокойное дно беды, искусственно созданные при помощи амбиций и пороков. Каждый раз Мориусу и тем, кто был до него, удавалось совладать с Раздором, почти победить, но демон, словно Рыба-ведьма, всё время ускользал из сильных перепончатых рук. Раздор никогда не забывал о Великой Мо'рии. Убегая от преследователей, он на десятилетия покидал глубины, уходил на поверхность, где продолжал творить свои тёмные дела. Питаясь завистью, ненавистью и страхом, он восстанавливался, чтобы позднее вновь попытаться разрушить глубинную Автократию.
История повторилась полгода назад. Мо'рии вновь столкнулись со смутой, к которой великий и гениальный Мориус был готов как никогда ранее. Играясь со слугами своими, будто умелый кукольник, владыка дна морского сам создал ячейку заговорщиков, заманил демона в ловушку, а после, впервые на памяти русалов, первым нанёс удар. Отрезав демону пути от отступления, силами всех подвластных ему морских обитателей, Мориус, вместе со своими верными слугами, дал двуногому бой. Казалось, в день решающей схватки, всё играло в пользу Мориуса. Трезубец его разил точно в цель, разум был чист, а тело находилось на пике своей силы. Даже боги смилостивились, и за старания Мориуса, за усилия морского народа в войне против демонов, помогли, отняв часть сил у Раздора.
Точным ударом, правитель морских глубин пронзил чёрное сердце и вместе с демоном стал опускаться на самое дно расщелины. Смертельная рана не убила Раздор, даже с дырой в груди тот продолжал отбиваться, пытаться вырваться из обхвативших его сильных рук. Опускаясь всё ниже и ниже, Мориус чувствовал, как глубина всё сильнее и сильнее сдавливала их тела. Долгие годы владыка морей готовился к этому моменту, при помощи магии и закалки укреплял тело и дух. Мориус мог погрузиться на самое дно, а вот демон нет…
Кости Раздора трещали и выворачивались, голова лопнула, но тварь по-прежнему сопротивлялась, продолжала жить. В очередной раз, действуя на пределе своих возможностей, чувствуя, что вот-вот сам может погибнуть, Мориус достигает места, что лично долгие годы готовил для этого пленника. Десятки цепей в форме костюма, проходя через скомканную плоть, застёгиваются на ногах, руках, позвоночнике и шее. В добавок к этому, правитель морей вгоняет свой зачарованный трезубец, вместе с пронизанной жертвой в морскую скалу. Это оружие было выбрано для боя не случайно. Никому кроме Мориуса неподвластен трезубец, и ещё никто и никогда, будучи пронзенным, не смог вытащить его из себя.
«Даже здесь, на глубине, есть мои слуги, те, кто не спустят с тебя глаз. Ты можешь думать, надеяться, мечтать, что пройдут века, цепи поржавеют, и о тебе забудут. Но будь уверен, это не так. Когда наступит час, их заменят мои дети. Трезубец мой, как и ты сам, останетесь во тьме навечно!» – Ошибочно считал Мориус.
Прошло всего каких-то полгода, тьму глубоководной впадины разорвал неведомый свет. В скале, а, быть может, даже и самом пространстве образовалась огромная щель, из-за которой в подводный мир хлынула тёмная энергия. Морские удильщики, верные слуги Мориуса, только и успели сообщить господину о происшествии, как на глубине, уничтожая одну из самых древних темниц Мо'рии, началось землетрясение. Несмотря на сильнейшее давление толщи воды, проснувшийся вулкан нещадно выплёвывал вверх клубы пепла, серы и магмы, что, остывая, превращалась в камень. Догадавшись, что после такого стало с телом демона, с цепями сдерживавшими его, Мориус тут же собирает войско и первым стремится к впадине. Над которой, словно переродившись, овладев новым, более могущественным телом, его уже ожидает Раздор.
Аура, окружавшая демона, полностью изменилась. Потоки тёмной энергии исходили на десятки метров от него и… постепенно уменьшались. Сила, что заполучил Раздор, являлась не его собственной, заимствованной, а потому всё ещё можно было исправить. – Рассуждал Мориус.
– Не бойтесь, с каждой секундой он слабеет! – Воскликнул Мориус, и войско его пришло в движение, плотнее сжимая живой купол. – Главное, не дайте ублюдку сбежать и… – Нечто неведомое пронзает его грудь, выворачивая кишки и кости, оставляет в теле огромную дыру. Скрежета зубами, властелин морей, понимая, что вот-вот умрёт, прибегает к своей сильнейшей магии исцеления. Даже такую рану он может исцелить!
«Что он сделал, как атаковал?!» – Владыка морей быстро слабеет, понимая, что в любой момент может умереть, продолжает исцеляться и внимательно следить за действиями демона. Раздор в трехстах метрах, рука его правая вытянута, пальцы сложены в неведомой печати. «Движение пальцев, это активатор?»
Безымянный палец демона прижался к ладони, несколько пузырьков воздуха вырываются из указательного. «Вот оно что!» – Разгадав загадку, Мориус уходит в сторону, после чего за спиной его сразу несколько русалов превращаются в кровавое облако. Оглядев раны и область атаки, раненый Мориус повторно уворачивается от ещё нескольких выстрелов. «Теперь я всё понял!»
С каждым новым залпом демона, аура его заметно уменьшается, всё больше увеличивая шансы русалов на победу. «Раздор полностью сконцентрирован на мне, а значит нужно просто убегать». – Выстрел за выстрелом, ухмыляющийся демон, привыкая к движениям Мориуса, бил точнее и ближе. Разнося магические преграды, рыб и тех, кого они пытались защитить, демон продолжал стрелять, окрашивая воду в багровые тона. Паника охватила воинов глубин. Треть войска без команды кинулось на своего врага, другая осталась на своих местах, а третья бросилась прятаться за рифами. В воцарившейся неразберихе, резне и бойне, в которой демон крошил его подопечных, Мориус, словно акула кружа вокруг кровавого облака, своей добычи, выжидая момент.
Вулкан продолжал извергаться, а русалы и верные им морские фамильярны гибнуть. В каше из кусков плоти и потрохов уже и не разглядеть было, где свои, а где чужак. Гордый, желающий отмщения демон, потеряв свою главную добычу, вырывается из кровавого облака. Лицо его спокойно, движения уверенны, а аура… «Что, почему она перестала уменьшаться?!»
Понимая, что выбранная тактика выжидания оказалась проигрышной, Мориус отдаёт войскам приказ отступать. Стремясь затеряться в расплывающейся в разные стороны массе, он ныряет прямо в толпу, где лицо в лицо сталкивается с внезапно переместившимся демоном. «Он ведь раньше так не мог?!» В лоб морского правителя упирается указательный палец демона.
– К… как?
Голову Мориуса разносит на тысячи кусочков. Раздор победил, но на лице его нет радости от этой желанной победы. Он не смог самостоятельно выполнить свою работу, заставил создателя вмешаться, рисковать, спасая его задницу из плена. Как вестник Конца, он полностью провалился и, к тому же, сейчас был вынужден покинуть глубину, не доведя свои планы, касающиеся Мо'рии, до конца.
«Почему именно я, а не эти трое?» – Подняв взгляд свой ввысь, демон устремляется вверх. Двигаясь на огромной скорости, смывая с себя кровь, куски налипшего мяса и потрохов, демон на сотни метров выпрыгивает из воды. Стоило ему только показаться на поверхности, как свет болезненно ударил по глазам, ослепил. Всего пятая часть всей планеты занята сушей. Там и непригодные для разумных горы, пустыни, льды. Другое дело морские миры, где даже на мелководье или у опасных рифов всегда кипит жизнь. Раздор был единственным из четырёх демонов наместников, которому по-настоящему нравилось работать в море.
Зависнув в воздухе, Раздор оглядывает себя, своё нагое, искорёженное заимствованной энергией тело. Объём маны, разово переданный его господином, оказался слишком велик. Дабы навсегда не быть разорваным маной и не пасть в забвение, демон потряс землю мощнейшим ударом. Пустив все избытки маны в скалу, он сдвинул тектонические плиты, пробудил глубинный вулкан, но даже этого оказалось недостаточно. Сама структура его тёмной души повредилась. Мана которую он так старательно сдерживал, буквально вытекала из его вместилища, Раздор постепенно слабел и слеп.
Глядя на бескрайний океан, вспоминая приказ своего создателя, вечный интригант испытывал злобу. Кровавый Кузнец, отец всех демонов мира Кузни, для него сын, имеющий титул одного из четырёх Предвестников конца, оказался незначительней простого расходного инструмента.
– Убей Эсфею и умри достойно. – Требовал Кузнец, а ведь Раздор не собирался умирать. Имея среди братьев самые грандиозные амбиции, он метил в боги. Чтобы возвыситься, эволюционировать, ему то и требовалась сила. Та, что вместе с сосудом его сейчас разрушала все созданные демоном планы.
– Я попытаюсь, но умирать точно не стану. – Обернув своё тело в кокон из тёмной маны, Раздор неосознанно, будто подражая, наряжает себя в то, в чём видел своего создателя, от себя добавляя на глаза лишь пару очков. После, пытаясь сдержать потерю сил, демон окружает себя барьером. Телепортироваться с ним крайне неудобно, затратно по мане, но, если её итак девать некуда, почему бы и нет?
Обмозговывая предательский приказ своего создателя, Раздор вспоминает о несчастном случае. Моменте, когда в самый разгар битвы с заклятым врагом, величайшим из встреченных им живых, Мориусом, силы демона, на которые он так рассчитывал, внезапно иссякли. То было не очередная уловка его хитрого, морского врага, а прямое вмешательство извне. Подпитываемый негативными мыслями о расовом, статусном и религиозном превосходстве одного народа над другим, Раздор, словно по щелчку пальцев, внезапно лишился части своей силы. В общем, объёме его маны, то были крупицы, но возможно, именно их ему и не хватило в тот момент, чтобы избежать величайшего позора, плена. Мориус и его автократия… Раздор жаждал собственноручно, без посторонних уничтожить Мо'рии и правящий ими род. Теперь же, из-за подачки, кинутой ему словно собаке кость, все его вековые старания, сражения, в которых он совершенствовался, становясь всё сильнее и опытнее, становились бессмысленными. «Я не умру, не хочу, отказываюсь умирать!» Прыжок за прыжком телепортируясь в указанную Кузнецом сторону, держась за дарованную ему подсказку, повторял про себя демон.
Гнев, желание сопротивляться воли создателя, самой смерти, подогревают волнение внутри темного существа. Сейчас целью его является божество, древнее, некогда могучее, а ныне слабое и беспомощное. Сможет ли новый враг по силе сравниться, а быть может и заменить отнятого у него Мориуса? Восстановит ли смерть древней богини его попранную гордость? Охотничий азарт, тот, с которым он некогда убивал сухопутных, просыпался внутри демона.
Материк, огромная река и мелкие острова, за которыми стоял разумный мир, становились всё ближе. Чёрная связывающая нить, проброшенная Кузнецом через образовавшуюся в пространстве щель, постепенно обвисала. Сигнализировала о том, что связанный с ней объект всё ближе. Внезапно, после очередного прыжка, Раздор ощущает резкий укол прямо в висок. «Меня уже заметили?!»
Натянув нить, без точной координаты, толком не определив, где его враг, демон совершает следующую дальнюю телепортацию. Под ним во всю кипит битва, мечутся разные виды существ, и… все они объединены против одного, пытающегося эволюционировать прямо в сражении демона. Столь убогое зрелище ещё сильнее разворошило внутри Раздора желание показать своё превосходство. Ненужная эмоция отвлекла его от тех, кто так старательно маскировал своё присутствие, прятался среди десятков других обладающих значительной по меркам живых силой.
Понять, кто есть кто, Раздор не смог, а потому пикировал прямо в гущу боя, рядом с тем, чья мана среди прочих выделялась сильнее всего. Одним лишь своим приземлением уничтожив недодемона, Раздор, на мгновение опешив, понимает, существо пред ним имеет схожий с божественным образ! Строение тела, неимоверно огромное количество быстро циркулирующей внутри маны, всё это как минимум признаки такого, как он, высшего демона, как максимум, молодого бога. Кончать с ним нужно быстро. Потому времени проверять свои силы на этом ходячем сосуде нет. Сейчас, когда противник отвлёкся, отвернулся, демон обязан выполнить то, зачем пришёл. Ещё до того, как первая воздушная пуля сорвалась с его пальцев, Раздор ощутил исчезновение сразу трёх фигур, оставивших в пространстве отблески магии света. Цель, напугавшая и привлёкшая его внимание, оказалась приманкой, на которую тот клюнул.
Взглянув на по-прежнему натянутую нить в своей руке, Раздор переводит внимание на цель. Существо не из этого мира, неизвестное ему, такое молодое, беспомощное, замершее, толком не овладеющее магией времени и при этом обладающее таким потрясающим магическим строением. Тело этого существа сотворил настоящий мастер, художник и знаток анатомии. Возможно, эта тварь походит на богов даже больше, чем сам демон, и создана тем, кто придумал и тех, и других. «Нет, этого просто не может быть…» Возможно, это и есть то древнее божество, что просто играется с ним, водит его за нос, проверяя, достоин ли демон с ним сразиться. Раздор растерян, до сего дня он лишь дважды видел древних, и то, это был лишь его создатель. Как выглядят другие, чем их аура отличается от Кузнеца, он смутно представлял. Соблазн узнать их тайны оказался слишком велик. Телепортируясь к неизвестному впритык, будучи во все оружии, Раздор решается исполнить очень опасный трюк, проникнуть в сознание, считать мысли и…
Едва тот посягнул на главный кладезь любого, живого и мёртвого, на память, как светлая энергия тут же шарахнула его в ответ. Барьер из чистой, белой маны, умело сотворённый и коварно спрятанный в сознании. Тот, кто его создал, позволил Раздору почувствовать власть над воспоминаниями, прочитать самые незначительные, а после, когда демон углубился, атаковать его собственное тело. Выпад оказался неприятным. С подобным искусством один из Четырёх Вестников Конца столкнулся впервые, это стало ему хорошим уроком, а так же позволило понять, кто сейчас находился перед ним.
