Loe raamatut: «Всё как ты хотел, или (Не) мой дракон»

Font:

⁂

Пролог

– Отец, ты хотел меня видеть?

Его величество поднял голову от бумаг и кивнул сыну на кресло.

– Садись. У меня хорошие новости. Переговоры с Ньордами наконец-то принесли свои плоды. Они согласны на союз и отдают нам первенство среди претендентов на руку принцессы.

Принц сел в кресло, расслабленно вытянул ноги и довольно улыбнулся. Отличные новости! Он прекрасно осознавал, что у невесты с такой родословной недостатка в женихах не будет. Правящий род Эрландов гордился чистотой своей крови и плодовитостью. У короля Ньордов пятеро детей. Старшая принцесса Алифа стала одной из жен императора, вторая – Айрис, о которой шла речь, наследник Эйнар, еще одного сына зовут Лейн. Младшая принцесса Астрид родилась несколько лет назад, но в будущем за ее руку тоже разгорятся нешуточные страсти.

Среди носителей древней крови рождение девочки редкость, а тут шутка ли – три дочери! Об этом не принято говорить, но драконы – при всей их силе – постепенно вырождались. Давно утративших способность к обороту женщин с каждым годом становится все меньше, и за них идет серьезная борьба. Все чаще взоры мужчин обращаются на представительниц других рас, многие находят своих истинных среди людей. Кто-то считает, что этим вносят свежую кровь. Превосходящая всех сила императора, рожденного от человеческой женщины, тому подтверждение.

Но лишь женщина с чистой драконьей кровью способна принести ребенка, даже не являясь истинной. Магии объединения брачного обряда чаще всего достаточно. Так зачем тратить силы на поиски истинной, которые и до конца жизни могут не увенчаться успехом?

– Принцесса прибудет к началу занятий в академии. Не зря я уговорил затворника Хеннинга прочитать курс лекций. Авторитет лейфа в научном мире неоспорим, потому ее приезд не вызовет подозрений. Помимо Ньордов еще пять королевств выразили желание прислать своих отпрысков прослушать его курс.

– Ого!

– Как понимаешь, не считая возможности привлечь к себе внимание принцессы, они будут ревностно наблюдать, чтобы между вами не зародилось чувств. Противников этого союза хватает как вне, так и внутри страны.

Принц кивнул, прекрасно понимая, о чем говорит отец. Принцесса Айрис – лакомый кусок на брачном рынке, за который готовы побороться многие. А он у короля единственный ребенок, и младшие ветви рода спят и видят, чтобы с ним что-нибудь случилось и у них появился шанс занять трон. Покушения на наследника с каждым годом становятся все чаще и изощреннее, а его возможный союз с принцессой, которая ведет свой род от первородных драконов и в браке наверняка принесет детей, недругов точно не обрадует.

– Мы должны ввести всех в заблуждение.

– Что ты придумал?

– Присмотреть за принцессой необходимо. Девчонка дала согласие на ваш брак, но не хочется оставлять ей возможность передумать.

Все так. Дракониц не принято неволить. Магия объединения при брачном обряде тем сильнее, чем крепче сердечная привязанность между женихом и невестой. Замечено, что союзы, где царит любовь, боги чаще всего награждают детьми. Правда, чем благороднее род дракона, тем сложнее ему найти себе пару. Бездетный император, имеющий тридцать жен и одну запасную, тому подтверждение. Оттого и ценятся драконицы с чистой кровью, способные дать жизнь сильному потомству.

Сделав паузу и убедившись, что его внимательно слушают, король приказал:

– Найдешь какую-нибудь простушку и вскружишь ей голову, давая всем понять, что встретил истинную. Это заставит активизироваться заговорщиков и отвлечет их внимание от принцессы. Пора раздавить этих гадов. Мне надоели покушения на тебя – и в то же время беспокоит, что они пока прекратились. Не нравится, что недруги притихли. Заставим их играть на нашем поле и там, где мы будем ждать нападения.

Принц согласно склонил голову, оценив предусмотрительность отца и полностью одобряя его решение. И все же голос совести не дал промолчать:

– Девушка может пострадать.

– За ней присмотрят. И потом щедро компенсируем все возможные неудобства.

Глава 1

Конец лета в этом году выдался холодным. Я поежилась от пронизывающего ветра, обхватив себя руками и зябко пряча пальцы под края накинутого на плечи платка. Хорошо хоть, его успела взять с собой, когда за мной приехали и поступило распоряжение немедленно собираться.

После дождя дорогу размыло, ботинки, отяжелевшие от налипшей грязи, противно хлюпали. Только заболеть не хватало! Хотя почему-то большинство людей считают, что целители не болеют.

Леди Прентон даже не подумала, как я буду добираться обратно. Это в загородное поместье к ней за мной прислали коляску, а обратно приходится топать пешком. Могла бы за спасение своей любимой болонки хоть телегу с крестьянином выделить или медных монет на дилижанс, чтобы добраться до города. Он проехал мимо меня не так давно, брызги грязи из-под колес заставили отступить на обочину. Я минут пять провожала резво бегущих лошадей тоскливым взглядом, прежде чем продолжить путь.

Но нет, мне наказали на словах передать ее благодарность управляющему приютом и обещание сделать щедрое пожертвование, а потом выставили из дома. На радостях, что ее Мими, на которую свалилась садовая статуя, жива и здорова, она тут же забыла обо мне, сюсюкая с собакой и предлагая ей разносолы. Не удивлюсь, если травме избалованной псины поспособствовали слуги, которых та изводила истеричным лаем и кусала.

Свою Мими леди Прентон пестовала, а меня даже накормить не распорядилась! Уж на кухне я бы нашла, кому из слуг что подлечить втихаря, заработав этим кусок пирога или колбасы. Платить мне за лечение, пусть и самой мелкой медной монетой, было негласно строжайше запрещено. Все в нашем маленьком городке и окрестностях знали, что расплачиваться нужно с господином Гратье – управляющим приютом, он снимал все сливки с моего дара.

При мыслях о еде в желудке заурчало от голода. Скудный утренний завтрак был давно забыт, обед я пропустила, и теперь оставалась одна надежда на ужин. Каша не предел моих мечтаний, но хоть что-то. Может, господин Гратье расщедрится и распорядится добавить пару ложек меда, чтобы я быстрее восстановила силы? Главное – успеть вернуться до того, как он уедет домой.

Хотя на доброту скряги Гратье надежды мало. За лишний кусок хлеба удавится, если не увидит своей выгоды. Как же не вовремя уехал городской целитель Прани на похороны к теще! По крайней мере, когда я ассистировала ему, после работы всегда была хорошо накормлена. Сейчас было непривычно вновь ощущать голод и возвращаться к приютской пище.

Что поделать, без присутствия и личного контроля дипломированного целителя я не имею права лечить людей. Если только животных. Крестьяне не спешили обращаться за помощью, а если монеты не текли к Гратье, тот не считал себя обязанным хоть как-то выделять меня из других воспитанников. Наоборот, даже получал удовольствие от возможности показать мою никчемность и напомнить, что только из-за дара меня терпит.

Лицемерная сволочь! Он был обязан сообщить об одаренной властям, а те – подать информацию в ближайшую академию. С силой моего дара меня бы в любую приняли. Но в нашем захолустном городке академии нет, и информация обо мне не ушла дальше городской управы.

А зачем? Мэр с Гратье быстро смекнули, как выгодно иметь такой самородок. В наше захолустье могут прислать целителя лишь с искрами дара, все, кто посильнее, оседают в больших городах. Мэра вполне устраивает, чтобы больных лечила я в качестве подмастерья Прани.

Недовольна от такого расклада, опять же, только я, не получающая за это ни монеты.

«Вот что за жизнь? – уныло размышляла, обходя раскисшую грязь и ища места посуше. Ноги окончательно промокли, и пальцы в дырявых ботинках заледенели. – Когда сетуешь на судьбу, считая, что она к тебе несправедлива, эта капризная дама поворачивается к тебе такой стороной, что понимаешь – раньше были еще цветочки!»

Почему в книгах про попаданцев героинь чаще всего забрасывает в тела королев, принцесс или, на худой конец, герцогинь, которые купаются в роскоши и внимании кавалеров? Я же как была в прошлой жизни сиротой без особого достатка, так и попала в тело такой же несчастной, жизнь которой во сто крат хуже моей.

Хотя в наших жизнях прослеживаются и другие параллели. Мое имя Катя, а ее Катрина. Меня мать подбросила бабуле в деревню и исчезла с концами на просторах страны, а ее мать оставила на пороге приюта. Отца ни она, ни я не знали. Мы даже внешне похожи!

Но у меня хотя бы была любящая бабушка! Она отдавала все силы, чтобы поставить меня на ноги, за что я ей безмерно благодарна. Я и на ветеринара учиться пошла, чтобы после диплома вернуться домой и работать. Но мы предполагаем, а жизнь располагает. Бабушка успела порадоваться, что я сдала первую сессию, поставила тесто на пироги к моему приезду и тихо ушла во сне.

Было безумно тяжело остаться одной на всем белом свете, но я держалась. У меня были родные стены, куда я всегда могла приехать, огород, учеба и подработка в городе. Я бы выплыла.

И ведь как чувствовала, не желая никуда идти с приехавшей на выходные к родителям Ксюхой, но она же как репей! «Пойдем на озеро поплаваем, посидим на берегу, посекретничаем как раньше. Хватит дома сидеть! Я же не на танцы тебя зову». Я и поддалась. Кто ж знал, что туда завалится компания нетрезвых парней из коттеджного поселка, не так давно отстроенного в нашей глуши, и нам придется улепетывать. Думали спрятаться на другом берегу в камышах, нырнули с Ксюхой вместе – плавали мы хорошо, с детства тут бултыхались… А вынырнула я одна. В пруду, затянутом ряской. В другом мире! Наглотавшись воняющей тиной воды, я еле выползла на берег. Едва не теряя сознание от слабости, не сразу обратила внимание, что на мне не купальник, а липнущее к телу платье. Перед глазами плыли мушки и… картины из событий чужой безрадостной жизни, которые я вначале приняла за галлюцинации из-за недостатка кислорода.

Нет, у нас в деревне бабки говорили, что озеро чудодейственное, помогает тем, кто в отчаянии. Бабы после войны, пребывая в печали, голосили подле него и уверяли, что становится легче. Ну так некоторые люди и в лес ходят кричать, стресс снимают. Тоже уверяют, что как камень с души после этого.

Каким образом и почему меня закинуло в чужой мир, я не понимала. Вернуться обратно прежним путем пыталась неоднократно, но безрезультатно.

Дорога мне была одна – в приют, где много лет прозябала Катрина. У сирот здесь вообще никаких перспектив. До двенадцати лет пашут в приюте за еду, потом их разбирают гильдии, где приходится долгие годы работать за тот же кусок и крышу над головой.

Чижа я увидела издалека. Развлекал стражников у ворот, что-то рассказывал – наверняка похабное, вызывая взрывы грубого мужского смеха. Кстати, кличка эта с моей легкой руки к нему прилипла. Верткий худой вихрастый мальчишка со звонким голосом мог заболтать кого угодно и при этом имел поразительную способность при желании становиться незаметным или прятаться так, что никто не найдет.

Проверено на его дядьке – тот давно махнул рукой на родственничка, свалившегося на его голову после смерти сестры. Все попытки призвать парня к порядку и заставить хоть как-то помогать в лавке оказались пустыми. Чиж прибился к банде беспризорников и дни предпочитал проводить на улицах.

Я на него наткнулась зимой, после того как они не поделили территорию с другой бандой. Кто-то пырнул мальчишку ножом, и он, зажимая рукой кровивший бок, прятался за бочкой в переулке. Прежняя Катрина просто отвела бы его к дяде, а я сначала вылечила, а только потом вспомнила, что не имею на это права. Так и началась наша странная дружба.

– Ну где ты шляешься? Пойдем быстрее! – едва завидев меня, возмущенно вскричал Чиж, пританцовывая от нетерпения.

– Куда?! – удивленно спросила, кивнув стражникам, – меня знали.

– Курицы нас заждались! Без тебя никак.

– Какие курицы?

Что-что, а курей его дядя не держал.

– Несущие золотые яйца! – прошептал он с таинственным видом, утягивая меня за собой от ворот.

– Чиж, у тебя жар?

– Ногами перебирай быстрее, тебе говорю!

– Да что случилось, можешь толком сказать? Куда мы спешим?

– В «Белую лилию».

Я присвистнула. Лучший постоялый двор в этом городишке! Но все равно ничего не поняла.

– Там кур лечить надо?!

– Общипать! – хохотнул Чиж.

– Ты же знаешь, я не по этим делам! – уперлась я, останавливаясь.

– Там как раз твои руки нужны. – Он вновь потянул меня. – Эх, знала бы ты, каких к нам карасей жирных занесло. Драконы!

– Драконы?! – повторила завороженно.

Хоть и слышала о них, но в нашу тьму тараканью они не залетали. Даже почту из Форса, ближайшего крупного города, доставляли дилижансом.

– Да! Такой случай раз в жизни бывает!

И он сбивчиво выложил, как днем в город заявились драконы, сопровождающие обоз какой-то принцессы и лошадей. Саму принцессу со свитой драконы переносят по воздуху, а обоз догоняет их по земле. Ночью этой разразилась гроза, и любимая кобыла принцессы сорвалась и убежала. Нашли захромавшую лошадь неподалеку от нашего городка и пришли к нам в поисках целителя.

– Мэр им заявил, что целитель уехал на похороны к теще, и он не знает, как им помочь. И тут дядька, главный у них, заявляет, что он лжет! Мэр струхнул, побледнел, но упрямо твердил, что целителей в городе нет, – сбивчиво рассказывал Чиж. – Ты понимаешь, что они не простые? Только аристократы способны понять, лгут им или нет. А тебя в этот момент в городе не было! – Ого! Какой-то ходячий детектор лжи. – Мэр им посоветовал привезти целителя из Форса, а я, не будь дураком, увязался за ними и о тебе рассказал. Так что ты не подведи! Понимаешь, какой это шанс?

– Да какой шанс? – произнесла устало. – Все равно деньги Гратье отберет.

– Кат, ты дура? Не смекаешь? Они же в столицу едут! Если покажем, что будем им полезны, можно за ними увязаться! При них хрыч Гратье никуда не денется, документы твои отдаст. И поступишь ты в свою академию! – От перспективы вырваться из этого болота у меня даже глаза открылись. – У тебя же завтра день рождения? Ты, главное, не лечи сразу полностью, задержи их до завтра! – сбивчиво тараторил приятель.

– Ладно, давай посмотрим на этих гостей.

Глава 2

– Ты не представляешь, какие они… У меня от них мурашки по коже! А их старший как глянет, к земле всего придавливает, – делился впечатлениями о драконах Чиж.

Я же думала о том, что Катрине в свое время повезло, что у нее проявился лекарский дар. Он давал хоть какие-то перспективы в этом мире.

Поначалу она была счастлива, когда целитель Прани взялся обучать ее и стал наставником. Как губка впитывала новые знания. Ей бы еще тогда задуматься, с чего это Гратье спокойно к нему отпускает и заботливо интересуется успехами.

К шестнадцати годам энтузиазм Катрины увял. К этому времени она поняла, что уже давно во всем превосходит своего наставника. Лечение пациентов Прани стало обыденностью, а его требование не использовать дар в полную силу, чтобы пациенты к нему обращались еще и еще, вызывало легкое презрение. Ладно зажиточные горожане, но когда он пытался нажиться на тех, кто отдавал за визит к нему последнее… И Катрина нарушала запрет, ссылаясь на то, что пока плохо контролирует силу.

Она терпела ворчание Прани, ожидая дня рождения, когда можно будет покинуть приют и отправиться поступать в академию, куда принимали с шестнадцати. Даже тайком скопленные монеты отложила на дорогу. Вот только у Гратье на нее были другие планы. Вызвал в кабинет и вместо рекомендательных писем сообщил, что в ее документах нашел ошибку. И ей сейчас исполнится не шестнадцать, а четырнадцать лет!

В мэрии жалобы сироты слушать не стали, лишь посмеялись, сказав, что была слишком мала, чтобы помнить, в каком именно году ее подкинули на порог приюта. А когда попыталась убежать, поймали и строго наказали, а еще нашли и отобрали монеты. Да и запугали, мол, если попытается сбежать повторно, все равно вернут в приют, где она числится, и в академию не примут: по новым документам не подходит по возрасту.

Справедливости можно было бы искать в гильдии целителей, но в захудалом Лионе из целителей был лишь Прани, а он отказался идти против мэра и куда-либо писать о проблеме Катрины.

По закону уже в двенадцать лет сироты покидают приют и идут в подмастерья. Катрина же была вынуждена оставаться там до совершеннолетия, потому что жена Прани не собиралась терпеть в своем доме «молодую кобылу», но была не против, когда эта «кобыла» помогала ее мужу зарабатывать деньги.

С момента побега Гратье коршуном следил, чтобы она не смогла заработать тайком. Горожане отныне даже медяком не баловали за помощь, не желая, чтобы она покидала город. Все словно сговорились!

Катрина, осознав, что вырваться из Лиона ей не дадут, да еще после того, как злой на нее Гратье едва не изнасиловал, на эмоциях нырнула в пруд топиться. Напуганный управляющий попыток залезть под юбку больше не делал, но изводил как мог.

Обидно? У меня было время привыкнуть к тому, что жизнь несправедлива и защиты искать не у кого. Вот только смиряться с таким положением дел я не собиралась. Благодаря Чижу свела знакомства с городскими бандитами. Вот кому моя помощь нужна частенько, и благодарят они столь необходимыми мне монетами.

А завтра Катрине исполнится восемнадцать, по документам шестнадцать – разрешенный возраст для поступления в академию. Даже интересно, что на этот раз придумает Гратье, чтобы удержать в приюте. Для себя я решила, что покину город в любом случае. Даже без документов и рекомендательных писем от целителя Прани, которые он мне до сих пор так и не дал. Не будь причиной его стремительного отъезда столь скорбный повод, как смерть тещи, я бы вообще решила, что он специально уехал перед днем рождения своей помощницы. Чтобы в глаза не смотреть!

Все же остатки совести у него есть, и он сам не единожды говорил, что я обладаю редким по силе даром и, родись в хорошей семье, а не в таком захолустье, могла бы многого добиться в жизни. Но своя рубашка ближе к телу. Ему удобно, когда я под рукой, хоть и приходится делиться деньгами с Гратье.

Прани безмерно льстит, когда к нему со сложными случаями из Форса и других городов приезжают или богатеи присылают за нами карету. Слава о нас давно распространилась по округе. А ехать сюда ближе, чем стараться попасть на прием к именитому целителю. И дешевле.

За время нашего сотрудничества Прани себе и дом побольше купил, и слуг нанял, и учителей для детей выписал, и жена как королева одевается, меняя наряды. Жаль, только на моем благосостоянии это никак не отразилось.

«Я даю тебе бесценный опыт работы!» – высокопарно заявлял он мне. Может, так совесть свою успокаивал.

Но за что стоит быть благодарной Прани, так это за обучение Катрины грамоте. В приюте детей наукой не утруждали, делая упор на физическом труде. Пусть и сделал он это для того, чтобы девочка могла читать его конспекты со времен учебы и книги по профилю для самообразования. Чтобы самому лишний раз не тратить время.

В «Белой лилии» было непривычно людно. Поглазеть на высоких гостей набилось много народу, несмотря на высокие цены в заведении.

– Где мне найти лаэра Дагара? – Чиж пробился к хозяину за барной стойкой.

– Они в конюшне, – ответил Деб, приветственно мне кивнув. – Зайди потом, Марта твой любимый пирог испекла. Я попрошу отложить тебе кусок.

– Спасибо! – не стала отказываться.

Все же хороший он мужик, не жлоб. Но если к Прани приезжают из других городов, мы им тоже «Белую лилию» советуем. А после того, как я у его дочери сына приняла – повитуха не справлялась, сложные роды были, – меня здесь всегда чем-нибудь вкусненьким угощают. Правда, я тоже совесть имею и без дела не захожу.

«Какие же они огромные!» – была моя первая мысль при взгляде на стоящих возле стойла незнакомцев. Двухметровые широкоплечие громилы с военной выправкой отличались от всех виденных мною мужчин, как пони от породистого скакуна.

Конюхи жались у входа в конюшню, с любопытством следя за ними, но опасаясь приближаться. Только Чиж с уверенным видом направился к новоприбывшим, громко заявляя:

– Лаэры, я привел целительницу, как и обещал!

Мужчины, как один, повернулись на его голос, и я сглотнула, едва не споткнувшись. А спереди они еще эффектнее: все красавцы с аристократичными брутальными чертами и с мощной мужской энергетикой.

И этот набор тестостерона уставился на меня. Недоумение на их лицах сменилось скептицизмом, больно кольнув по самолюбию, особенно после слов:

– Мальчик, я правильно понимаю, что ты эту серую уточку назвал громким словом «целительница»?!

Щеки заполыхали от унижения. Я прекрасно понимала, сколь жалко и непрезентабельно выгляжу в своем нищенском приютском одеянии, особенно на их фоне. А внутри вспыхнула злость. Так и хотелось сказать: «Вам шашечки или ехать?» Что и сделала в следующий момент, гордо вскинув голову и немного перефразировав:

– Вам требуется лошадь вылечить или внушительного вида целитель?

Мужские глаза изумленно округлились. А я была так уязвлена, что даже книксен не сделала, приветствуя их. Смотрела прямо, как на равных. Подобное бесстрашие можно оправдать тем, что читала о драконах и знала, что у них принято одинаково уважительно относиться к женщинам любых сословий. Не обидят. Это не люди-аристократы, которые за неуважительный взгляд могут и ребенка высечь. Но правда в том, что пренебрежение этих красавцев задело чисто по-женски. Все же я не забитая приютская девочка Катрина, а если и терпела все это время выходки Гратье, то лишь потому, что понимала: стоит выждать, пока достигну нужного возраста. Иначе, куда бы ни сбежала, меня вернут обратно в приют – и жизнь станет еще хуже.

– А у малышки есть характер! – неожиданно усмехнулся один из мужчин.

– Если ее апломб соответствует целительскому дару, то нам крупно повезло, – хмуро заметил второй, не веря в мои способности.

– Пострадавшую покажете? Или мне подождать, пока закончите обсуждение моей персоны?

Даже Чиж обернулся, удивленный холодностью моего тона и поражаясь, что за шлея мне под хвост попала. Я так раньше себя ни с кем не вела.

– Девочка, это тебе не коз лечить. Ты понимаешь серьезность ситуации? Если ты поможешь – мы тебя озолотим, но, если навредишь, клянусь, тебе даже кур лечить больше не доверят! – произнес третий, до этого молчавший.

Что мне их золото, которое тут же отберет Гратье!

– Мне не нужны деньги. В благодарность исполните мою просьбу. Это вам будет по силам! – предупредила его возражения и подошла, протягивая руку: – Вы позволите?

Он выгнул бровь, но кивнул, позволяя мне действовать. Призвала дар, отозвавшийся теплом в ладонях. У целителей руки – основной инструмент. Можно не притрагиваться к пациенту, считывая информацию.

Впервые диагностировала дракона, и от контакта с его биополем ладони полыхнули жаром, словно я их в печку сунула. Отдернула, подавляя желание подуть.

– Жжетесь… – вырвалось растерянно и с обидой.

Не могла понять, это их особенность или он специально закрылся?!

– Ты неопытна.

Прозвучало не обвинением, а констатацией факта.

– Дракона читаю впервые, – честно призналась, хмуря брови.

К нам с Прани лечиться только люди приезжали. Драконы не потащатся в тьму тараканью к неизвестному целителю в желании сэкономить.

– Дотронься до кожи, при прямом контакте легче будет. – Он протянул мне ладонь.

Карие глаза смотрели уже без пренебрежения, и я вложила в протянутую руку свои пальцы, посылая импульс силы. Теперь все было по-другому, без преград. Словно до этого он меня аурой оттолкнул, чтобы не лезла, а теперь пустил.

От обилия информации меня повело.

– А есть хоть что-то, что вы не ломали?! – вырвалось удивленное.

Его спутники понимающе рассмеялись.

– Извини, малышка, слишком долго я живу, всякое случалось.

Я сосредоточилась.

– Вы здоровы, но из недавних травм вижу вывих плеча. Вправили, но оно ноет.

– Можешь помочь?

– Могу, но без дипломированного целителя лечить не имею права. – Я убрала руку, резко прерывая контакт. Ведь едва не сорвалась и не послала силу к месту, где увидела проблему. – Только животных.

– В некоторых королевствах драконов пытаются выставить животными, но это не так, – усмехнулся мой собеседник. – А с целителем много лечила?

– Всех его пациентов за последние два года.

– Сколько потоков держишь?

Едва не сказала привычное число двадцать один, но вовремя прикусила язык. На самом деле, как успела подсчитать, леча самостоятельно клиентов, подсовываемых Чижом, потоков уже тридцать два. Но свои способности я Прани не демонстрировала. Он сам владел лишь четырьмя! Это так, для сравнения.

Слова Чижа о том, что драконы чувствуют правду, я запомнила, поэтому ответила обтекаемо:

– Свыше двадцати.

Но и этого хватило, чтобы мужчины удивленно присвистнули, со скептицизмом оглядывая мою щуплую фигуру.

– Малышка не врет, – подтвердил мой диагностируемый.

– Ну что, позволите теперь осмотреть вашу особенную лошадь?

– Мы уже послали за целителем из Форса, но, если вылечишь, заплатим тебе.

Мужчина кивнул товарищам, и те отступили, освобождая вход в денник. Не стала напоминать, что деньги мне не нужны. Вначале нужно сделать дело и, вопреки наставлениям Чижа, сделать быстро. Иначе прибывший из Форса целитель присвоит мои заслуги.

Зашла в денник и мысленно присвистнула. А лошадка и правда особенная. Я таких лишь на картинках в интернете видела: ахалтекинская, изабелловой масти. Красавица! Нежно-кремовая шерсть глянцево блестела и переливалась даже в сумраке стойла. Внешне лошадь выглядела тонкой, изящной, но я знала, что эта порода считается очень выносливой и сильной.

– Привет, красавица! – поздоровалась с ней.

Потянулась погладить, но она отпрянула и припала на переднюю ногу.

Я пожалела, что нет никакого угощения, чтобы наладить контакт. Лошадь нервно подергивала ушами и с недоверием косилась на меня.

– Тихо, тихо, я просто посмотрю. – Протянула руку, чтобы просканировать, но кобылка вновь дернулась, испугавшись движения. Плохо, нервничает, а из-за боли в ноге я для нее объект раздражения и виновница неприятных ощущений. – Придержите ее, – не повышая голоса и больше не двигаясь, попросила мужчин.

Уж их-то она знает и к себе подпустит.

– Афлин, Рейн! – приказал их главный, и в стойло вошли двое.

Это еще больше напугало кобылу, но против двоих мужчин, зажавших ее в тиски, у нее не было шанса. Она попробовала взвиться на дыбы, но ее осадили, и лошадь жалобно заржала, опять припадая на больную ногу.

Такими темпами она еще больше себя травмирует!

– Я думала, она вас знает! – воскликнула возмущенно.

– Ее конюха привалило упавшим деревом.

Чертыхнувшись про себя, не стала больше тянуть, ухватилась руками за лошадиную голову, направляя силу и туманя разум. Животное стало заваливаться на бок, но его без труда удержал дракон. Не отвлекаясь, я запустила импульс силы, сканируя.

– Перелома нет. Растяжение связок, но нога воспалена, припухла. Видимо, сильно испугалась и бежала, несмотря на боль.

Опустилась проверить, нет ли в копыте инородных предметов. Чисто.

Встала, отряхивая колени, и распорядилась:

– Давайте выведем ее на улицу. И мне нужна холодная вода. Много воды.

– Зачем? – спросил их главный.

– Обливание холодной водой – самый простой способ гидротерапии, направленный на уменьшение опухоли связок. – Спохватилась, что слово «гидротерапия» им непонятно, и объяснила простыми словами: – Поток воды массирует ткани и помогает разогнать жидкость в них. Еще холодная вода удаляет теплоту, которая выделяется в опухоли. В комплексе с моим лечением это поможет быстрее достигнуть нужного результата. Но поливать нужно с непрерывным напором минут двадцать. – У нас в деревне обычно это делали из шланга, но здесь такого нет. – Чиж, скажи Дебу, что нужны ведра. Как можно больше. Здесь есть колодец, давайте отведем ее поближе к воде. И пусть Деб даст жир, нужно смазать ей пятку, чтобы не размягчилась и не потрескалась от воды. Нам только инфекции не хватало.

– Ага, я мигом! – отозвался он.

Оказавшись в своей стихии, я уверенно и без смущения командовала драконами. Подчинившись согласному кивку главного, одобрившего мои действия, они слушались беспрекословно.

Искру, так звали кобылу, вывели во двор и, набрав в ведра воды, стали поливать ногу под моим руководством. Я следила, чтобы струя воды была равномерной и попадала на нужное место. Хорошо, Деб выделил помощников, и те вовремя наполняли опустевшие ведра.

Часов у меня не было, но я отслеживала состояние травмированной ноги с помощью дара. Важно разогнать тепло, но не затормозить циркуляцию крови в ноге. Заодно я вплетала силу, ускоряя регенерацию связок и успокаивая нервничающую кобылу.

Поглазеть на необычную лошадь и ее лечение вывалились почти все гости из таверны. Что поделать, телевизоров нет, любое событие, выбивающееся из обычного ритма жизни, собирает толпу. Лучше бы с водой помогли, ведра пустели катастрофически быстро, их не успевали наполнять из колодца. Пришлось драконам самим взяться за дело, а то помощники выдохлись.

– Достаточно! – к огромному всеобщему облегчению наконец-то сказала я, с трудом разгибая спину.

– Как она? – спросил главный дракон.

– Все хорошо. Связки я восстановила, воспаление сняла. Покормите ее.

– Мы можем сегодня выехать?

Не хотелось это признавать, но я ответила честно:

– Да. Но посоветовала бы вам не перетруждать лошадь.

– Если она здорова, нам лучше вернуться в лагерь к своим.

– Решать вам. – Я пожала плечами.

– Сколько мы тебе должны?

– Я же говорила, денег мне не надо. Одна просьба.

– Какая?

Я обвела взглядом глазеющую на нас толпу и попросила:

– Давайте не здесь.

Он все понял и, взяв Искру под уздцы, повел ее в конюшню, распорядившись:

– Рейн, Афлин, проследите, чтобы нам не мешали. – Заведя кобылу в стойло, повернулся ко мне: – Так что ты хочешь?

– Вы же в Аман направляетесь? Возьмите меня с собой. Мне тоже туда надо, я хочу поступить в академию.

– Мы двигаемся в быстром темпе, и у нас нет удобств для женщины. Почему бы тебе не отправиться дилижансом? Дорогу я оплачу.

– Буду откровенна: я не уверена, что меня отпустят. Два года назад, когда исполнялось шестнадцать, выяснилось, что произошла ошибка в документах и мне не шестнадцать, а четырнадцать лет. Завтра мой день рождения, и я не знаю, что еще придумают в приюте, чтобы не отпустить меня учиться.

– Мне кажется, ты преувеличиваешь. Все могло быть.

– Да? Поэтому известие о моем даре не ушло дальше мэрии? Городской целитель владеет лишь четырьмя потоками, и все знают, что в эту глушь никого способнее не пришлют. – Я понимала, что дракону нет дела до моих проблем, но он был моим шансом вырваться. – Послушайте, вам же лучше, если я буду заботиться о лошадях. Мало ли что еще может случиться в дороге. А я неприхотлива и не буду вам в тягость. Но если вы категорически против, просто объявите всем, что забираете меня с собой, чтобы я присматривала за животными. Вам не откажут, а мне главное – получить документы для путешествия. Дальше я разберусь сама.