Tsitaadid raamatust «Уна & Сэлинджер», lehekülg 4

Я любил тебя, потому что мы так и не переспали, а завтра мне предстояло умереть.

Главное для писателя - что он пишет, а не как живёт.

Любовь? Попрошу не выражаться, мы же джентельмены. Вначале бывает в лучшем случае взаимное любопытство. Может ли этот человек причинить мне зло? Любовь - утопия двух одиноких эгоистов, пытающихся помочь друг другу, чтобы сделать свою жизнь сносной. Любовь - борьба с абсурдом, посредством абсурда. Любовь - безбожная религия. Если это временное явление, в чем проблема? Жизнь, в конце концов, тоже времена.

— Знаете...

— Что?

— Я молчу, но... мне не скучно.

— Мне тоже.

— Мне нравится молчать с вами.

— ...

— ...

Зачастую битва переходит в драку, и того и гляди получишь каской по физиономии.

Заклинит пистолет от попавшей в него песчинки - чего-чего, а песчинок, поверь, на этом пляже хватает, - и возвращаешься к старому доброму мордобою, как, бывало, в пабах Берлина и Нью-Йорка: бьешь кулаками, прикладом, молотишь ногами по голове лежачего, камнями по яйцам, штыком или ножом в живот...Порой иные психопаты добавляют перчику (отрезают язык, нос или уши, выковыривают ложкой глаза и т.д.) К чему тратить все эти миллиарды на военную технику и транспортировку боеприпасов, если дело кончается, как потасовка пьянчужек на Таймс-сквер, расквашенными носами, заплывшими глазами и выбитыми, доской ли, ружейным ли стволом, зубами?

Love is a touch and yet not a touch.

Любовь рождается от невольной ласки, от неподвластного нам движения.

Писатели, выходя вечером в свет, никогда не отдаются веселью целиком: они работают, а вы как думали? Вам кажется, что они несут чушь, а они между тем трудятся, ищут фразу, которая оправдала бы их завтрашнее похмелье. Если улов хорош, несколько фраз переживут повторное чтение и будут вставлены в текст.

У каждого писателя должно однажды разбиться сердце, и чем раньше, тем лучше, иначе это будет шарлатанство. Первая любовь должна быть самой что ни на есть несчастной, и только она служит лакмусовой бумажкой писателю. А после нужна добрая жена, которая не даст ему слететь с катушек.

до чего несправедливо, что шестнадцатилетние девушки всегда более зрелы, чем парни двадцати двух лет.

молодиться и быть молодым — не одно и то же