Tsitaadid raamatust «В стране линдвормов»

– Я всего лишь хотела избежать смерти, – проговорила она. – Кто сможет указать границу между злыми намерениями и инстинктом?

Какие они были злые, что стали стрелять в вас. По-моему, в мире для всех есть место

Надутый, бессердечный сырожор, который знай распоряжается другими,

Я не помню её лица, зато помню, как она говорила мне: – Ты живёшь у меня в сердце. Я спрашивал: – Твоё сердце – это дом? – Да, – отвечала она

что жаловаться на окровавленный хвост, когда у иных кровоточит само сердце?

Каждый день во всех уголках мира рассказывают одну и ту же сказку. Сказку о том, как сильный пожирает слабого. Правдивую сказку

Почему люди ненавидят то, чего не могут понять? – проговорила она. – Не знаю. Может быть, они считают, что в мире никому, кроме них, больше нет места?

Да, норы. Не хочу хвастать, но эту нору, так уж получилось, вырыл я, ничтожный. Труды мои длились долго, ваша милость, но поскольку вы были заняты битьём посуды, то не заметили моего отсутствия, гр-рм… Как бы то ни было, мальчики сердечно хотят поприветствовать вашу милость.

Ты же знаешь, что такое сострадание? – Знаю, – согласился Гримбарт. – И знаю, что оно у меня есть. Вот только если сострадания всего-навсего сколько-то процентов, то на корову, козу и курицу его хватит, а на мальчика уже нет.

Каждый должен сам постичь, что правильно, а что нет, думал я. Но голод, например, может легко изменить твои убеждения