Жемчужина фейри. Книга 2

Глава 9

– Ну? – потребовал я ответа с порога.

– А ты на меня хомут не надевал, так что не понукай! – огрызнулся бывший подельник моей жемчужины, зыркнув зло на меня красными и опухшими зенками. – Я тут вообще-то работал, глаз не сомкнув, пока кто-то харей подушку душил. Что со Снежкой?

Первым вопрос задал я, и будь обстоятельства другими, заставил бы этого засранца понять, что если я спросил, то мне отвечать нужно, а не огрызаться. К тому же, делиться хоть чем-то, связанным с моей женщиной, даже если это просто информация, меня категорически душила жадность. Но сейчас мы… хм… сотрудничаем, точнее этот неудачник трудится ради того, чтобы я мог заполучить в свои лапы Снежку физически, а не сновидениях, так что прощу ему дерзость.

– Мне тебя украшением в виде хомута снабдить – ерунда делов. Вопрос будет заключаться исключительно в том, где найти сейчас подобную экзотику, – все же не смог я удержаться от напоминания, что знать некоторым свое место в стойле нужно. – А со Снежкой все относительно нормально.

– Относительно нормально? Это что еще должно значить?

– Она жива. Однако, полностью безопасным я ее положение не могу назвать. Но я предпринял меры, чтобы это самое положение максимально улучшить.

– Какие? – требовательно спросил Кокс.

– Все на данный момент возможные! – огрызнулся, с раздражением вспомнив пристальный взгляд Илвы, пока я объяснял ее дракону смысл своей просьбы.

Проклятая ледяная дева не ухмыльнулась даже ни разу, не позволила себе ни единой колкой фразы или насмешливого зырканья. Ничего подобного! Наоборот, она смотрела на меня с живым любопытством, как если бы я прямо на ее глазах превратился в нечто прежде невиданное, настолько, что это даже разрушило ее извечное состояние безэмоциональной замороженности. А принц и вовсе согласился помочь без малейшего возражения, мигом став сосредоточенным и крайне серьезным, заставив меня вспомнить, что он хоть и слабовольный подкаблучник при своей единственной, но по жизни еще и воин, дважды встававший в поединке против самого нашего архонта Приграничья. Бесят оба! И Раффис, которого совсем уж не уважать теперь не выходит, и Илва эта, что, почудилось, рассмотрела во мне то, чего быть не должно. Ну не может во мне быть ничего такого, чтобы ее взор подергивался эдаким романтическим восхищением, к сексуальному влечению отношения совершенно не имеющему. Не может!

– Значит так, я нашел аж пятерых Алексеев Николаевичей Морозовых, ныне уже покойных, что соответствуют нашим параметрам: возраст, внешность, место проживания пятьдесят лет назад, единственный наследник мужского пола, – посверлив меня злым взглядом и поняв, что на меня он не действует, перешел к делу бывший подельник моей Снежки.

– Не многовато? Сомневаюсь, чтобы внешность таута была настолько распространенной.

– Фамилия не редкая. Сто процентов, не везде даже архивы оцифрованы, и есть вероятность, что кандидатов в разы больше. А в архивных данных не упоминается, уж извините – мужик был хреновым альбиносом, просто видно на весьма поганых фото, что блондины. Ты вообще видел когда-нибудь фото с ксерокопий паспортов, тем более старые? Да там все похожи на сраных зомби! Ты мне и всех данных-то дал, что имя с фамилией, примерный возраст с регионом проживания черте когда, да словесное описание «найди того, не знаю кого». Я, по-твоему, долбаный волшебник что ли? Еще и башка раскалывается, потому что кто-то долбоклюй.

– От долбоклюя слышу. Кончай стенать, примадонна! Куда ехать говори, – нисколько не проникся я его возмущением тяжелыми условиями труда.

– В деревню, к тетке, в глушь, в Саратов, – отрывисто поплевал мой собеседник словами.

– Что?

– Тормоз ты и невежа иномирский! – закатил придурок глаза, искушая освежить в его сознании впечатления от ринопластики, которой его недавно обеспечил. – В Саратов мы едем, говорю. Чую седалищем, что этот вариант самое то. Вот, смотри, – Кокс пощелкал по клавиатуре и повернул ко мне ноутбук. – Золотарев Владлен Яковлевич, тридцать якобы лет, получил по договору дарения уютный хутор-поместье от некоего Федора Чекалина, тот унаследовал на тот момент городскую большую квартиру и дачу в элитном поселке от некоего Романа Фурцева, который в свою очередь и был наследником типа почившего с миром еще в восьмидесятые Морозова. Соцсетей этот Владлен не ведет, с криминалом не связан, так что в базах я нашел только фото из прав и паспорта. А от Морозова и и Фурцева и такого нигде не осталось.

Фото действительно сложно было назвать качественным портретом, несмотря на современные технологии, но самое главное – очень-очень светлые волосы и крайне утонченные черты лица предполагаемого туата рассмотреть было можно. А то, что по мне от макушки до пяток промчалась колкая волна-реакция на смутную схожесть с моей жемчужиной, подтвердило вывод Кокса.

– Седалищем, говоришь? – пробормотал я, всматриваясь в принца-мерзавца внимательнее. – Хоть что-то в тебе есть способное приносить пользу и работать на результат.

– Слышь, ты, господин Хожу-Всегда-Налево, ты базар-то фильтруй! Ты, конечно, весь из себя стремительный, но сомневаюсь, что быстрее пули будешь. А я запомню и…

– Страшно отомстишь, ага, – насмешливо оборвал его я. – Хорош трепаться, если ты со мной, то выезжаем прямо сейчас.

Конечно, человек в разборках фейри – обуза. Но если этого Кокса убьет туат в процессе его захвата, то я тут вообще ни при чем. Трагически сложившиеся обстоятельства, да-да, белоснежность моя. Твой бывший друг нарвался на клинок, хотя я его предупреждал неоднократно держаться в стороне. Дебил, прости, Дану, что тут еще скажешь. Хотя нет. Так все равно выходит легкий налет героизма для ее спасения на нем, а оно мне надо? Ладно, польза от него быть все же может, будет нашей техподдержкой.

– С тобой. Но ровно до того момента, пока это в интересах Снежки, ясно? Дальше мы уйдем, а ты, дядя, топай своей дорогой.

Ну до чего же ты тупой! До сих пор обманываешься, что у тебя и моей ка-хог есть хоть какая-то свобода воли и существует вероятность, что я ее хоть когда-то отпущу.

– Сотрясать воздух и спорить не вижу смысла, – не собираясь никого дожидаться, я пошел из отведенной Коксу комнаты в особняке. – Скажу просто – этому не бывать. Смирись.

– Да только попробуй нам помешать, – подхватив уже оказывается собранную спортивную сумку и прихватив захлопнутый ноутбук, парень рванул за мной. – Я с тобой насмерть драться стану.

– А, ну это без проблем. Смертью я тебя обеспечу, раз тебе так жить обрыдло.

– Ты же не можешь не понимать, что добровольно Снежка с тобой остаться не согласится.

Добровольно-недобровольно, какие это, к дварфовой матери, несущественные мелочи. Особенно, когда это касается женщин, которые и сами-то не всегда точно знают, чего хотят, и заставить их хотеть совершенно иного – ерунда делов и капля усилий. Плюс-минус.

– Это ты себя успокоить так пытаешься? – фыркнул я, не оглядываясь.

– Ты – блудливый козлище и ей совершенно не подходишь!

– Юноша, я очевидно приложил тебя к стене сильнее, чем казалось, и ты слушал меня крайне невнимательно. Главное, что ей очень даже подходит та энергия, которой с ней я могу и готов делиться. Более того, без нее она просто не выживет.

Быстро сбежав по лестнице в гараж, я кивнул уже ожидающим там Хоугу и Фьяралу, веля следовать за мной на второй машине. Испытал мгновенное искушение велеть туда же отправиться и Коксу, но передумал. Его трепотня не настолько меня раздражает, чтобы упустить некие сведения о моей ка-хог, которые он может выболтать, злясь на меня. Все же, как ни противно это признавать, но этот выпендрежник – единственный человек, что реально знает мою Снежку.

– Я думаю, ты гонишь, – вернулся к теме обсуждения Кокс, как только я вырулил со двора. – Должно быть лекарство или какое-нибудь средство. Вон, этот же ее папаша живет и здравствует. Ты просто хочешь убедить нас с ней, что, пипец, какой необходимый и эксклюзивный, чтобы удержать Снежку рядом с собой.

– Я абсолютно не заинтересован в том, чтобы в чем-либо убеждать конкретно тебя, а уж удерживать – тем более. А «гнать», выражаясь понятным тебе языком, то бишь лгать в своих интересах, я действительно всегда готов и не считаю чем-то зазорным, даже наоборот. Но сейчас в этом нет необходимости. Я и так являюсь крайне необходимым и эксклюзивным для моей ка-хог, что бы ты там на этот счет ни думал и как бы ни бесился, – ткнул идиота в очевидность и, не сдержавшись, продолжил, потому что скромность – чушь, как и жалость, можешь потоптаться по противнику – делай это. – А кроме этого лучшим любовником, которого она могла бы встретить в своей жизни, а также самым сильным и богатейшим мужчиной, что на нее сможет претендовать и купать в роскоши, которой она безусловно достойна. Плюс еще в высшей степени вероломным и коварным, чтобы уничтожить без малейшей жалости и сомнений всех соперников и препятствия. Всех. Без исключения. Делай выводы на будущее.

– Ты хоть слышишь, как говоришь о себе? – пренебрежительно скривился Кокс. – Да Снежку должно тошнить от такого самомнения и заносчивости. Я-то ее знаю.

Знаешь. Потому-то еще и в сознании и сидишь тут, а не валяешься как мусор на обочине.

– Ну что же, мы с ней как-нибудь справимся с этой ее тошнотой, случись она.

– Да хрен там когда-нибудь случитесь эти «мы» с таким твоим отношением. Говорю тебе – я знаю Снежку с детства. Может, ты и чертово лекарство, без которого ей не выжить прямо сейчас, но с таким тобой она ни за что не уживется, а значит, станет искать выход. А я буду рядом и помогу, а ты, мистер Я-охеренный, останешься ни с чем однажды. Моя подруга – не тот человек, что согласится с зависимостью от кого-либо, тем более от такого межвагинного странника, который может в нее наиграться в любой момент.

– Расскажи-ка лучше, как случились вы, – забив на все мрачные прогнозы, решил я направить разговор в выгодное мне русло. – На чем сошлись?

– На дружбе. Вряд ли ты о таком имеешь представление, – огрызнулся Кокс.

– Даже для дружбы нужна какая-то почва и исток. Что было у вас? – давай, поведай мне, уже бывший друг моей ка-хог, какова она. Что любит, чего не терпит, как жила, о чем мечтает.

– За лоха меня держишь? Думаешь, я тебе тут наболтаю всего о Снежке, а ты запомнишь и потом будешь использовать? Обломайся, дядя, – он поерзал и откинул голову, закрывая воспаленные глаза и собираясь меня демонстративно игнорировать.

Да куда же ты денешься, дорога длинная, разговоришься.

Глава 10

Высунув голову из своего укрытия, я сначала проморгалась от всякой фигни, что насыпалась на лицо и ресницы, а потом с трудом сдержалась от того, чтобы не присвистнуть. На берегу высился большой бело-песчаный рассеченный пополам холм, коего там раньше не бывало, а от него в зарослях начиналась широченная просека, похожая на какую-то зону аварийной посадки. Только пни или вывороченные и местами обожженые и уложенные в едином направлении стволы деревьев с с пугающими спрутами-корнями, некоторые даже еще шевелились.

Илва стояла на большом валуне и внимательно меня разглядывала, как если бы я была гораздо интереснее, чем картина разрушений. Прошлый раз, когда я видела девушку, она была завернута в белоснежную махровую простынь, сейчас же собеседница щеголяла в джинсовом комбинезоне со множеством карманов, трикотажной футболке с длинными рукавами, кроссовках цвета хаки, и этот ее самый обычный вроде бы вид почудился совершенно чуждым здесь, после того, что я успела повидать.

– Привет! А как ты… вы тут оказались? – неуверенно махнула я ей рукой и оглянулась еще раз, заметив сидящего прислонившись спиной к подножию того же камня красавца-юношу. Того самого, которого Алево назвал драконом.

Впрочем, сейчас красавцем его было трудно назвать. Выглядел он здорово потрепанным и окровавленным, одни только три глубочайших царапины, начинающиеся на его щеке под глазом и продолжающиеся на плече до самой кисти, чего стоят. Такое впечатление, что его трижды острым ножом полоснули или подрал киношный Росомаха. Светлые длинные волосы в беспорядке и местами повисли слипшимися красно-бурыми сосульками. И кстати, он был голым, но при этом умудрился принять такую позу, чтобы ничего напоказ не выставить. И смотрел исключительно ясным, серьезным, не замутненным болью взглядом. По мне он скользил безразлично, как если бы не отличая от окружающих камней, а вот на Илве задерживался, явно испытывая трудности с тем, чтобы оторваться.

– Асраи Алево обратился к нам с просьбой помочь ему найти и переправить вас туда, где не будут угрожать опасности нашего мира, пока сам он не может сделать этого, – ответила мне Илва. – Мы готовы оказать вам необходимую помощь, монна Альбина.

– По-моему, это не мне тут больше всего нужна помощь, – кивнула я ей на раненого. – Раны стоит промыть и обработать чем-то, я думаю.

Девушка глянула на своего спутника, нахмурилась недоуменно, словно силясь разглядеть то же, что и я, но не находя повода для беспокойства.

– Это всего лишь царапины, которые заживут гораздо раньше, чем нам можно будет тронуться в путь. Не стоит переживать, монна Альбина, принц Раффис достаточно силен сейчас, чтобы быть в состоянии доставить нас на континент и защищать во время всего пути, – ответила мне опять же девушка, таким тоном, будто именно… эммм… работоспособность этого самого принца и была единственно достойной волнения причиной. Хотя, черт его знает, может, все так и обстоит.

– А где… – я оглянулась еще раз, ища озабоченного рептилоида.

– Дракон-изгой повержен принцем.

– Убит?

Принц вскинул резко голову, впервые хоть как-то реагируя на мои слова, и с Илвой переглянулся.

– Изгой нанес вам обиду или оскорбление, требующее его умерщвления в качестве мести? – как-то, я бы сказала, деловито, уточнила Илва, спрыгивая с камня и подходя ко мне ближе.

– Что? Нет, напугал просто и приставал, но я и сама смогла отбиться. Не нужно никакого радикализма. Он меня от сжирания жуткими морскими змеями спас вообще-то, и я ему даже благодарна.

– Радужные змеи не питаются настолько мелкой добычей. Скорее всего, им просто было любопытно.

– Вряд ли меня это утешило бы, если бы они меня изжевали из чистого интереса, а не от голода, – проворчала я и глянула в сторону бурелома, откуда доносились странные ритмичные раскатистые звуки. – Лишь бы Мертис нас не преследовал, когда мы станем отсюда убираться.

– Об этом не стоит переживать. Я использовала достаточно количество порошка Тягучих грез, чтобы он спал еще несколько дней, – качнула головой Илва, похоже, не разделяя моего беспокойства на сей счет. Да она вообще, кажется, не способна о чем-либо беспокоиться, лицо – почти маска. – Монна Альбина, скажите, вы уже принимали в пищу плоть создания мира Старших?

Прозвучало как-то… бррр… Плоть создания.

– Мясо? Да, Мертис добыл какого-то зверя. Говорил, что летал на охоту на континент.

– И ваш организм не отторгнул эту пищу? – мигом оживилась наконец-то Илва.

– Нет, – ответила, прислушавшись к своим ощущениям. – Правда, я и съесть немного успела, он опять на меня кинулся, схлопотал по морде блюдом, начал бесится, а потом сразу и вы.

– Асраи Алево очень точно описал нам ваше возможное место пребывания, поэтому мы смогли найти вас так быстро, монна Альбина.

– Снежка, – поправила я ее, поморщившись. – Зовите меня так, пожалуйста, и можно не выкать. Мне как-то не по себе.

– Конечно, – легко согласилась девушка. – Тогда и ты называй меня просто Илвой. Что же, раз нет Отторжения, то возможно мы тронемся в путь даже раньше, чем рассчитывали, и будем продвигаться быстрее. Вероятно то, что ты полукровка, хоть и проклятой расы, позволяет тебе впитывать местную магию быстрее и легче. – Илва повернулась к принцу. – Думаю, все же стоит удостовериться лично в способности Снежки отправиться в путь.

Молодой человек кивнул, поднялся, покачнулся, но быстро поймал равновесие и оглянулся на Илву.

– Филиа моя… – наконец хрипловато произнес он, но Илва взмахнула рукой.

– Нам здесь ничего не угрожает. Изгой распугал всю опасную живность в округе, а сам он еще долго будет пребывать во сне.

Глаза принца сверкнули поразительным фиолетовым пламенем, в котором мне почудился огонь жестокой тоски. Юноша стремительно отошел от нас на несколько десятков шагов и стал обращаться. И нужно сказать, что из него зверюга вышла куда как крупнее той, что я уже видела, к тому же прекрасно-ужасная, черно-алая и с гигантским частоколом-гребнем по спине.

– Береги глаза, – велела мне Илва, и я прищурилась, ожидая потока поднятого в воздух крыльями мусора.

Но вместо того, чтобы сразу поднять кучу всякой мелочевки в воздух, дракон изогнул длинную шею и уложил громадную башку на песок у ног девушки. Я наблюдала сквозь ресницы, как Илва сначала стояла столбом с лицом, не выражающим ни единой эмоции, но через несколько секунд подняла руку и провела пальцами по одной надбровной дуге монстра, и он вздрогнул, дернул крыльями и издал такой поразительный звук на выдохе… стон крайнего удовольствия, отчего у меня повсюду мурашки промчались, хотя я очень сильно сомневаюсь, что через ту броню чешуи зверюга мог даже почувствовать легкое прикосновение. Стало как-то неловко, словно я подглядывала за чем-то очень-очень интимным и почему-то новым для этих двоих.

Подняв голову, дракон гордо выпрямился, заревел оглушающе и отчетливо ликующе, побежал по берегу, набирая сходу бешеную скорость, и оторвался от земли в линии прибоя на таком расстоянии от нас, что лица коснулся лишь ветерок и несколько освежающих брызг, но ни единой пылинки или опавшего листа.

– Шизануться можно! – шепотом восхитилась я, провожая создание из сказок взглядом в небе. – Все еще никак не привыкну, что все это – реальность.

– Нам стоит позаботиться о новом костре для приготовления добычи, – как-то очень сухо сказала Илва мне в спину, и я, кивнув, направилась к поломанным зарослям. – Только осторожнее, Снежка, не каждое растение тут безопасно для прикосновений.

– Я уже получила опыт. Один цветок чуть не отхватил мне пальцы, а потом еще и пытался связать ветками и корнями, – призналась я и, найдя глазами, указала: – Вон те.

– Это не цветы, а сальбанелли – потомки связей наземных гилли-ду и морских кидзимун. И тебе очень повезло, что это были всего лишь они, а не сами поганцы гилли-ду. От них бы так легко не отделалась, если позволила себе тронуть их охотничий куст. Эти твари способны долго преследовать, нанося множество мелких, но крайне болезненных ран, и запросто могут заставить потерять силы и истечь кровью.

– Чокнуться можно, – пробормотала я и стала брать только ветки тех же деревьев, что и сама Илва, ибо нафиг-нафиг.

На месте прежнего очага тоже царил разгром, так что мы просто палками сгребли уцелевшие угли и набросали туда свежих дров. Я хотела начать раздувать пламя, но девушка остановила меня. Порылась в невзрачной котомке, снятой с плеча, и вытащила какой-то мешочек. Зачерпнула оттуда черного порошка и кинула на дрова, завоняло дегтем, и вскоре кострище заполыхало сначала голубоватым пламенем, но потом запах развеялся, и огонь стал нормальным, а Илва ушла к берегу вымыть руку от своего поджигательного средства.

– Ты находишь принца Раффиса привлекательным, Снежка? – спросила меня внезапно Илва, бесшумно вернувшись, и я изумленно обернулась.

Это еще что за вопрос без обиняков?

– Он красив, да, но то, что он еще и дракон, я считаю гораздо более достойным внимания, – честно ответила под ее резко потяжелевшим взглядом. – Для меня этот факт кажется чем-то сродни чуду.

– Я – его Единственная, – сказала девушка, продолжая въедаться в меня все таким-же давящим взглядом. – Только я могу сделать из него полноценного мужчину, но не мужчину, что будет видеть исключительно меня одну. Однако, я могу делать так, чтобы исчезали те, кто решит опрометчиво оттянуть на себя его взгляд.

– Я не зарюсь на чужих парней, – подняла я ладони в примирительном жесте. Не то, чтобы я поняла ее заявление про полноценного мужчину, но это и не мое дело так-то. Не хватало еще, чтобы меня тут бросили с психованным рептилоидом из-за случайного пристального взгляда, пробудившего чужую ревность. – Никогда. Нет необходимости в угрозах.

– Я ведь не знаю, какова изначальная натура туатов, которую могла унаследовать и ты, – ответила Илва с едва уловимой ноткой извинения. – Если такая же, как у асраи – то считай это угрозой. Если же иная, не такая коварная, жадная и похотливая, то рассматривай это просто как информацию.

Алево, я как погляжу, все просто в восторге от душевных качеств твоих и тебе подобных. Хотя, информация типа «эй, я готова сживать со свету любую конкурентку», вываленная на едва знакомого человека в лоб, – это тоже… такое себе. Ну скажем, по-меньшей мере странное нечто.

– Хорошо, – пожала я плечами. – Хотя я считаю, что устранять соперниц, на которых ведется твой мужчина, непродуктивно. Куда как результативнее устранить этого мужчину из своей жизни. Но я вообще не эксперт в данном вопросе.

– Ты сейчас рассуждаешь, как женщина из мира Младших, причем в его нынешнем моменте развития. Через некоторое время, проведенное с асраи Алево, ты весьма вероятно поменяешь свои взгляды. Здесь не устраняются из борьбы, потому что для устранившихся, то есть проявивших слабость, нет достойного места. Только для тех, кто побеждает, не считаясь со средствами.

– А по мне – самоисключиться из ненужной и заведомо проигрышной борьбы – мудрость, а не слабость. Тем более, когда это касается мужика. Смысл втягивать себя в пожизненный стресс, даже ради любви какой-нибудь неземной.

– Любви? – нахмурилась Илва. – Нет, с любовью тут должно еще необычайно сильно повезти. Первейшая цель – выживание и безопасность.

Да уж, мир этот, видать, тот еще Диснейленд, судя по ее словам. Хотя и так уже можно было понять это.

– Что-то мне все меньше нравится и этот ваш мир, и перспективы в нем. Я уж лучше обратно в свой при первой возможности.

– Если она случится, – негромко заметила девушка.

Костер уже вовсю пылал, а усыпленный Мертис в драконьем облике продолжал раскатисто храпеть, когда вернулся принц Раффис. Он опустился на берегу, вне нашей зоны видимости, и к нам явился некоторое время спустя, одетым и с мокрыми, отмытыми волосами, неся перед собой толстые прутья с нанизанными на них кусками мяса.

Он сам же водрузил их на рогатины для запекания и сел следить за процессом напротив Илвы. И я опять подумала, что эти ребята очень странные. Ни единого слова или прикосновения, только взгляды, но при этом я всей кожей улавливала бешеное электричество между ними. Почти такое же, как ощущала просто от присутствия рядом со мной Алево. Однако, все же другое. Уверена, что между ними не было еще ничего на физическом уровне. Интересно, почему? Ведь их взаимное мощное влечение очевидно, аж мураши по коже от его интенсивности.

Но, конечно же, спрашивать я ни о чем не стала. Сама бы ведь послала, если кто полез бы с подобными вопросами, да и черт знает, не сочтет Илва мое любопытство опять поползновением на ее территорию. А принц Раффис говорить со мной явно не собирался. С момента их появления общалась со мной исключительно Илва. Очевидно таков их обычай или снисходить целой сиятельной особе до беседы с простой смертной – типа зашквар. Бывает.

Дракон ненадолго отлучился, когда мы закончили с едой, и вернулся с ворохом разных тканей и покрывал и передал их Илве. Нашел и разграбил местные запасы Мертиса? Девушка поделила принесенное со мной, и мы соорудили себе места для ночевки. И стоило только устроиться, как ощущение сытости и сонливости навалились на меня скопом, и, с наслаждением вытянувшись в полный рост на лежанке, а не в сыром каменном убежище, я провалилась в сон почти моментально. Только и мелькнула мысль, заявится ли в мои грезы Алево со своими секс-фокусами. Я не против, все ведь не взаправду.

Но он не пришел. Открыв глаза, я припомнила только невыносимо яркие краски и головокружительные запахи, смутные образы, обжигающие искристые струи, что вливались сквозь кожу в меня и так же легко из меня…

– Ты действительно очень легко впитываешь магию мира Старших, Снежка, – надо мной появилась Илва, явно уже свежая и умытая. – Мы можем смело трогаться в путь.

– За нами придет какое-то судно или еще какой-нибудь транспорт? – спросила, выпутываясь из вороха ткани и садясь. Ухх, свежо однако, волосы все в росе.

– Наш транспорт – принц Раффис. Мы полетим на нем, – ответила девушка, и ее губ коснулась едва заметная улыбка, первая за это время. Наверняка от того выражения, что она узрела на моем лице.

– Эээм… знаешь ли, у меня уже был опыт таких полетов и не сказать, что я от него в восторге, – напряглась я, мигом вспомнив ощущения от того, как Мертис меня приволок сюда.

– Согласна, летать на драконе, никогда не возившем на себе людей, очень некомфортно, – кивнула девушка. – Но у принца уже была возможность получить навык бережной перевозки седоков.

– То есть, он не потащит нас в своих лапищах с когтями, как орел свою добычу? На драконе означает именно «на»?

Ответом мне был новый сухой кивок, и Илва жестом пригласила меня выйти на берег, где уже распласталась в сюрреалистично покорной позе черно-красная громадина. Илва смело, я бы сказала прямо по-хозяйски, прошла по расстеленному ковром кожистому крылу, подавая мне пример, и уселась в некое подобие очень богато украшенного седла между двумя костяными шипами, просунула руки в петли-крепления, закрепленые на переднем из них, и посмотрела на меня, предлагая занять такое же посадочное место перед собой.

Я ступала с осторожностью, чувствуя в основном робость от того, что ползу тут букашкой по такой махинище, а уж в момент взлета и вовсе завизжала от лютого ужаса, потому как все внутренности ухнули вниз от мощнейшего рывка зверюги. Но спустя считанные секунды мне уже хотелось визжать от восторга. Я лечу на драконе! На драконе! Лечу! А вокруг расстилается огромный неизведанный, явно жутко опасный, но до дрожи прекрасный новый мир! Чокнуться можно. Эх, Кокс, почему ты не рядом в такой момент!