Loe raamatut: «Сказки Надивы – 2. Прогулки по звёздам. Высшая Школа Сказкотворчества. Ступень 2», lehekülg 3
Королева улыбнулась, очень уж вежливо разговаривал Алесь, да без особого подобострастия и лести.
– «Чего же ты хочешь?» – спрашивает.
Алесь и говорит ей:
– «Надобны мне сапожки из красного сафьяна, рубинами инкрустированные, с золотыми подковками на каблучках. Я такие у Вас прошлый раз заприметил. Не подскажете ли мастера, который Вам такие сапожки сваял?»
_«Да зачем же тебе мастер* – королева спрашивает. – Забирай эти. Я их всего то один раз и одела, маловаты они мне.»
Обрадовался Алесь, сапожки взял, королеве низко поклонился, поблагодарил, да и повернул колечко на пальце, враз на корабле оказался. Королева только рот открыла – был Алесь здесь, да исчез!
Вот поутру царь проснулся, потянулся, умылся, нарядился, и на палубу вышел. А там на самом видном месте стоят сапожки из сафьяна красного, рубинами инкрустированные, и золотыми подковками подбиты. Царь обрадовался, Алеся похвалил и помчался в театр. Алесь, понятное дело, следом.
Влете царь в зал, сел и ждёт, когда же Ростислава придёт, репетировать начнёт.
Вот Ростислава пришла, стала распеваться. У царя дух захватило от восхищения. Подбежал он к Ростиславе, на колени перед ней пал, сапожки протягивает, и молвит:
– «Ну что, теперь пойдёшь за меня?»
Взяла Ростислава сапожки, посмотрела, улыбнулась довольно, обулась и стоит, ножками притопывает, пританцовывает. А у царя голова кругом идёт от восхищения.
– «Всё, думает, моя Ростислава будет!»
А она головку к нему свою изящную повернула, носик хорошенький сморщила и говорит:
– «А теперь подари мне диадему с сапфирами и алмазами, чтобы шла к моим глазам голубым. А то какая же я царица буду без диадемы? Да чтоб к завтрему утру управился!»
Опешил царь, пошёл восвояси, и думает:
– «Вот капризная девка! Где ж я ей возьму к утру диадему с сапфирами и изумрудаии! А ведь хороша! Ой как хороша!»
Алесь догнал царя, и говорит:
– «Не грусти, царь! Где наша не пропадала! Иди, спать ложись, отдыхай, утро вечера мудренее, как говаривала моя прабабка.!»
А сам побежал за город, колечко на пальце повернул и тут же очутился в покоях раджи. Раджа сидит, с визирем в шахматы играет. И чувствует, что вот-вот и проиграет визирю. А ему проигрывать то не хочется! И тут перед ним Алесь возник. Глянул на доску и говорит ражде тихо:
– «Ходи с б-6 на г-4»
– «Точно!» – раджа даже себя по лбу стукнул. Походил, и тогда партию всю и выиграл.
Посмотрел на Алеся и говорит:
– «Да я тебя знаю! Это же ты у купца работал? Помог мне самое лучшее седло для моего коня выбрать?»
– «Я! – говорит Алесь. – А Вы предложили обращаться к вам, если мне помощь понадобится».
– «И чего же тебе надобно?»
– «У вашей супруги диадема красивая была на лбу. Из сапфиров и алмазов. Не подскажете ли ювелира, который такую красоту сотворил? Мне срочно надо такую же.»
– «Ха! Срочно ему надо! А ювелир живёт за тридевядь земель! Но у моей почтенной супруги много разных украшений. Давай спросим ей, не согласится ли она одно из них тебе уступить?»
Позвали супругу раджи, объяснили, в чём дело. А она тоже Алеся вспомнила – он для ей ребёнка маленького, плачущего, тогда игрушку подобрал красивую и смешную, так что малыш до сих пор её из рук не выпускает.
Пошла супруга ражди к себе в комнату и принесла Алесю диадему с сапфирами и алмазами.
Алесь взял ей, поклонился низко, поблагодарил, и колечко на пальце повернул, да на корабле оказался.
Вот утром царь встал, проснулся, потянулся, умылся, нарядился и на палубу выходит. А там на самом видном месте на платке лежит диадема с сапфирами и самоцветами.
Обрадовался царь, диадему в платок завернул, и побежал в театр, к Ростиславе.
Зашёл в зал, сели ждёт, когда же милая придёт, чтобы подарок ей вручить.
Вот появилась Ростислава, идёт, словно пава, ножками точёными ступает грациозно, ручками изящными плавно взмахивает – танец начинает разучивать. Хороша, ах как хороша!
Подбежал к ней царь, руки протягивает, а в руках – диадема красоты редкой, сапфиры словно звёзды сияют, алмазы им вторят.
Заулыбалась Ростислава, диадему на себя одела, зеркальце из кармашка достала. И стоит, на себя любуется. А диадема и правда. Словно для ней сделана, так ей идёт. Царь от восхищения так и тает.
– «Ну что, милая! – говорит. – Когда свадьбу назначим?»
Глянула на него Ростислава, губки розовые надула капризно:
– «Коли платье мне к утру достанешь из шёлка белоснежного, лотосами расшитое, да чтобы к центре каждого лотоса по жемчужине было, так тогда сразу же и обвенчаемся. А пока уходи, некогда мне, репетировать надо!»
Пошёл царь обратно. Идёт, вздыхает. Очень уж капризная невеста.! Ну откуда до завтра взять платье такое расчудесное?
А Алесь ему говорит:
– «Не печаль. Царь! Наше ли дело носа вешать! Иди на корабль, спать ложись Уро вечера мудренее, как любила говорить моя прабабка.».
Пошёл царь на корабль. А Алесь побежал за город, колечко на мизинце повернул и оказался прямо во дворце правителя одного государства прямо на краю земли. Дальше только море было. А из-за моря солнце всходило.
Правитель сидел у себя в саду, любовался розами и слушал соловья. А жена его сидела рядом и сына укачивала.
Раз – и Алесь прямо перед правителем очутился. Поклонился правителю, а тот ему и говорит:
– «Постой. А ведь я тебя знаю! Это же ты у купца служил и книгу мне очень нужную и мудрую достал?»
– «Я. – говорит Алесь. – А Вы тогда так довольны были, что предложили обращаться за помощью, если будет надобно. Вот я и обращаюсь.»
И рассказал, что нужно ему платье из белоснежного шёлка, расшитое лотосами, и чтобы в середине каждого лотоса было бы по жемчужине.
«Я такое платье у вашей жены прошлый раз видел. – говорит Алесь. – Не подскажите ли, где портной тот живёт, что платье Вашей супруге сшил?»
Засмеялась супруга правителя:
– «Ах, да то не портной платье шил! То мои служанки целый год платье шили-вышивали!»
Опечалился Алесь. А правитель говорит:
– «Милая моя жёнушка, а почему же Вы то платье только однажды одевали? Она так шло вам?»
– «Да потому, мой милый супруг, что с тех пор я вс1 время Вам наследников рожаю, в платье то никак не помещаюсь! Если Вы хотите отдать его Алесю, то я не буду против!»
Правитель хлопнул в ладони, приказал слуга платье принести и завернуть его в бумагу рисовую. Взял Алесь платье, поклонился правителю и его жене, повернул колечко и вновь на палубе корабля оказался.
Утром царь проснулся. Потянулся, умылся, нарядился, вышел на палубу – а там на самом видном месте лежит платье из шёлка белоснежного, расшитое белыми лотосами, и в центре каждого лотоса по жемчужине.
Обрадовался царь, схватил то платье и помчался в театр.
В общем, вручил он подарок Ростиславе, той уже деваться некуда, дала согласие она на свадьбу. Сели все на корабль и обратно поплыли. Алесь опять матросом работает, царь с молодой женой по палубе прогуливается, глаз с ней не сводит, никого вокруг не замечает, и про Алеся забыл.
Вот вернулись они на родину. Царь Ростиславу во дворец повёл, а Алесь обратно в тюрьму вернулся. Ему Агнесса говорит:
– «Зачем же ты обратно пошёл в темницу? Ты же брату моему помогал?»
– «Ну и что? – отвечает Алесь. Цать меня сюда посадил, пусть он меня отсюда и вызволяет.»
А во дворце свадьба во всю гудит! Столы от яств ломятся, невеста сидит нарядная, довольная, царь за ней ухаживает, то меду нальёт, то пирожок на тарелку положит. А Агнеся ему и говорит:
– «Братец милый, ты никого не забыл? Не кажется ли тебе, что ты не всех на свадебный пир пригласил?»
Вспомнил царь о своём лучшем друге, Алесе, велел привезти его. А как пришёл Алесь в костюме своём шутовском, царь его так за стол и посадил рядом с собою.
А Ростислава носик свой морщит, бровки сводит:
– «Фи, ты зачем его за стол сажаешь, какого-то бродягу!»
Царь заступился за Алеся, мол, не бродяга это, друг мой лучший. Да кабы не он… И рассказал, что это всё Алесь доставал – и сапожки, и диадему, и платье.
Ох и разгневалась же Ростислава! Глаза молнии мечут, щёки пылают.
– «Так это не ты всё доставал! Ах ты обманщик!» И давай ногами в сапожках сафьяновых топать! А потом велела Алеся связать и в море бросить. Царь и пикнуть не успел – набежали охранники Ростиславы, схватили Алеся, связали и бросили в море.
Только Алесь не будь дурак, только охранники отвернулись и домой пошли, изловчился и колечко всё-таки умудрился повернуть вокруг пальца. И очутился в саду Гесперид. Посчитал он, что как раз 7 лет прошло, стало быть, яблоки уже созрели.
Вот бредёт он по саду, а навстречу ему дракон, который сады охранял. Что было делать Алесю? Влез он на ближайшее дерево, и спрятался в ветвях, думал, дракон его не увидит. А дракон учуял чужой запах, и по запаху Алеся нашёл.
– «Слазь, – говорит дракон Алесю. – Я тебя увидел.»
0«га! – говорит Алесь. – Чтобы ты меня съел?»
– «Я не ем человечину. – отвечает ему дракон. – Я тебя Атласу отдам, будешь у него прислуживать.»
– «Не хочу я Атласу прислуживать. – говорит Алесь. – У меня дома много дел.»
Дракон просунул голову сквозь ветки и посмотрел на Алеся.
– «Ух, какой прыткий выискался! А зачем сюда залез тогда?»
– «За яблоками, – говорит Алесь. – Они мне очень нужны. Но не спрашивай, для чего. Всё равно не скажу.»
Дракон насупился.
– «Ну и не говори! Тоже мне, тайна! Но ты влез как вор, и хотел взять без спроса, ничем не заплатив!»
– «Ну почему же не заплатив? У меня колечко есть. Волшебное!» – показал Алесь кольцо дракону.
Тот прищурился и недоверчиво посмотрел на Алеся:
– «Врёшь, поди?»
– «Честное слово! Вот смотри, щас я его поверну, и исчезну!»
Повернул и исчез. А потом опять появился.
– «Хочешь, подарю? В обмен на яблоки?»
Дракон мигом притащил Алесю три яблока, и Алесь отдал кольцо дракону. Конечно, теперь домой долго возвращаться, но дал слово – надо держать.
В общем, пошёл Алесь домой. Шёл, шёл, устал. Но тут его дракон догнал. Подмигнул и говорит:
– «Давай, помогу добраться до дома!»
Сел Алесь на дракона и полетел. Так и добрался до родного города. Идёт по городу, смотрит, что где делается. А вот и цирк родной. Давно Алесь в нём не был! Решил зайти, посмотреть, что и как тут. Мимо слоновника идёт, а там уборщик навоз гребёт. Оглянулся уборщик – Алесь так и ахнул. Так это ж царь!
Узнал царь Алеся. Разговорились, и пожаловался царь, что его Ростислава, как с цепи сорвалась – на всех кричит, всё ей не так, чуть что – скалку в руки берёт и в лоб бьёт. Всех запугала. Работать заставляет, его, царя, за слонами убирать послала.
– «Ладно, – говорит Алесь. – Найдём мы управу на твою Ростиславу.»
Поменялся одеждой с царём и пошёл во дворец. Увидела его Ростислава, выскочила навстречу, скалкой машет, ругается, как грузчики в порту.
А Алесь так смирно ей говорит:
– «Милая, я вот тебе яблочек принёс. Говорят, от них женщины стройными становятся.»
– «Ах ты, такой-сякой! – кричит Ростислава. – Значит, я толстая, по твоему!» И хотела Алеся скалкой стукнуть, да он увернулся.
Схватила Ростислава яблоки, и давай их есть. Съела – и упала на пол. И затихла. Поднял ей Алесь на руки, на кровать уложил, а кровать к потолку подвесил, и велел слугам всё время качать кровать эту. Тут и царь пришёл. Алесь и ему сказал кровать качать.
Вот качали кровать, качали… день, другой, третий, семь дней качали, а на восьмой день Ростислава проснулась, потянулась, мужа своего увидела, который рядом сидел и кровать качал. Бросилась к нему, обнимает его, целует, говорит, что любит больше всех, и прощения просит за грубость свою.
Ох царь и обрадовался! Закатил пир горой на радостях. А потом Алеся спрашивает, чего он хочет, на всё готов за то, что мир в семье воцарился!
Алесь то подумал, на Агнесю посмотрел, что рядом с царём стояла, да и брякнул:
– «Жениться хочу. Тоже. На сестре твоей! Если люб ей, конечно!»
Агнеся, конечно, зарделась, подошла к Алесю, и ладошку свою ему в руку и вложила. Сыграли они свадьбу, на которой весь город гулял. А потом поехали в родной город Алеся
А Тит Титыч уже и поседел за это время. Жалел, что с сыном был так суров. Уж и не чаял его увидеть. Как же он обрадовался, когда Алесь с женой приехал! Опять пир закатили на весь мир!
Тогда Алесь и рассказал всем, что ему предсказательница говорила.
Вот и сказке конец, а кто слушал – молодец.
Танцор диско
В некотором царстве, в тридевятом государстве жил был великий Раджа. Великий – в смысле ростом был высок. И силён. Ну и богат тоже. Как же без этого.
Ну и поскольку отец его тоже был достаточно богат, то обучение Раджа проходил в Европе. Где именно – не важно, эти учебные заведения все знают Так вот. Обучаясь там, пристрастился наш Раджа к танцам. Ну а поскольку у него на родине тоже все были любители танцевать, то по возвращении домой стал Раджа устраивать у себя всякие танцевальные конкурсы. И невесту себе тоже взял из образованных, да любительницу танцев.
И стали у них рождаться дети. Все пошли в родителей – грациозные, пластичные, прыгучие, танцевательные. Не дети, а чемпионы мира по кто по спортивной гимнастике, кто по рок-н-роллу, кто по спортивно-бальным танцам…
И лишь младшая, Гита, неизвестно в кого уродилась. Ни интереса к танцам, ни способностей, и вообще, увалень.
Сколько к ней преподавателей приглашали всяких разных! И своих, и заморских, и дипломированных, и медалистов всяких олимпиад! А только Гите всё равно – па-де-де, пор де бра, балансе, гранд плие… Гита только глазами хлопала. А уж как двигалась! Посуда в шкафах звенела!
Раджа от досады локти кусал, супружница его, прекрасная Рани, от стыда сквозь землю готова провалиться. Даже гостям стыдно показывать было Гиту. Где грация лани, где изящество газели, где? Где? Втихаря слуги говорили про Гиту, что ей больше подходит сравнение с кавалерийской лошадью.
И очень это печалило и Раджу, и Рани. И вот опечаленный Раджа разослал по всем своим и чужим землям гонцов, которые объявили, что тому, кто научит Гиту танцевать, Раджа подарит пол-княжества, караван слонов, караван верблюдов, караван лошадей, и руку Гиты в придачу.
Ой, сколько тут набежало учителей! Настоящих и мнимых! Да только ни у кого ничего не получилось. Вот такая печальная история.
И тут пришло время рассказать о другом нашем герое. Его история началась немного раньше. Жил был у одной бедной вдовы сын Джимми. Как положено, работящий, ловкий, весёлый парень. Вот подрос он и решил пойти на заработки. Матери своей помочь. Пристроился он работать в соседнем городке у скорника. Тот шил замечательные шапки, Джимми работал у него подмастерьем. Кожи мял, резал, шапки шил. Год отработал, скорник и говорит:
– «Джимми! Ты прекрасно работал целый год. У меня даже клиентов прибавилось за это время. Выбирай себе любую плату, какую хочешь.»
Подумал Джимми, затылок почесал, походил, и взял себе самую невзрачную шапочку, которая только была в лавке. И пошёл себе домой.
Идёт через лес, смотрит, птицы кричат, летают над головой. Что такое? Оказывается, гнездо сломалось, птенцы во-вот выпадут на землю! Залез Джимми на дерево, положил шапку на ветки, птенцов в шапку переложил, и вниз спустился. Птицы ему чирикают: «Спасибо! Спасибо!»
Махнул им Джимми рукой, и пошёл. Думает:
– «Как же я с пустыми руками домой пойду? Что я матери скажу?»
И пошёл опять в город. Устроился подмастерьем к пекарю. Целый год работал – муку сеял, тесто месил, мешки с товаром носил, у печи стоял. Через год пекарь ему и говорит:
– «Джимми, ты честно работал целый год, у меня к тебе никаких претензий нет. Даже наоборот, покупателей прибавилось. Бери себе за работу, что хочешь!»
Джимми посмотрел, голову почесал, и взял себе булочку чёрствую. В карман положил и пошёл. Шёл-шёл, устал, решил отдохнуть. Только булку достал из кармана, а она раз – и из рук вывалилась. Смотрит на ней Джимми и думает – поднимать или нет, она ведь вся в пыли вывалялась!
А тут мышки набежали, булку всю сгрызли, Джимми поблагодарили, и опять разбежались
Вздохнул Джимми, и опять пошёл работу искать. В этот раз устроился подмастерьем к сапожнику. Опять целый год кожи таскал, гвозди тачал, дратву сучил, мозоли на пальцах натёр.
Через год сапожник говорит Джимми:
– — «Ты честно работал целый год. У меня даже заказчиков прибавилось! Бери себе любую награду.»
Джимми опять подумал, голову почесал, на обувку посмотрел… Очень ему штиблеты понравились. Но постеснялся штиблеты брать. Взял себе бракованные, со страшным скрипом башмаки.
Одел, и идёт домой, довольный Скрип-скрип-скрип. Народ на него оборачивается, а Джиммми довольный такой!
Дошёл до озерца, решил отдохнуть. А рядом лягушки орут, бегают-прыгают туда сюда. Что такое?
А неподалёку лужа пересыхает! А в ней головастики плавают! Жалко стало Джимми головастиков, решил он их в озерцо переправить. Да только как? Снял он свои башмаки, и стал ими воду и головастиков зачёрпывать, и в озеро носить.
Скучен день до вечера, коли делать нечего. Ну а Джимми был занят, не скучал. Только к тому времени, когда он последнего головастика в озерцо переправил, башмаки уж совсем ни на что не похожи стали.
Повздыхал Джимми, одел то, что получилось на ноги, и побрёл опять работу искать. Идёт, а башмаки ему Плюх! Плюх! Плюх!
Пришёл он в город. Ид1т мимо дворца Раджи, стоит и смотрит, любуется красотой такой.
Вот подъезжает к воротам подвода, гружёная вёдрами, бачками, мешками!
Главный повар из ворот выбежал, ругается, мол, что ы так долго возитесь, давно уже вас ждём!
Увидел Джимми, подозвал, говорит:
_«Заработать хочешь? Бери вёдра с киселём и бегом на кухню!»
Взял Джимми вёдра и пошёл А где она, кухня? Никто ему не сказал. Вот он и топает, и зашёл в зал. А в зале окна большие, люстра огромная.
Идёт Джимми, а навстречу из других дверей Гита выходит. Идут они, друг на друга смотрят. Тут налетели птички, в лицо Джимми бросились, вьются, проходу не дают. Она растерялся. Вёдрами взмахнул, весь кисель по полу растёкся!
Принцесса за бока схватилась:
– «Ха-ха-ха! Вот так увалень!»
Вдруг откуда не возьмись – лягушата по залу прыгают! Гита как завизжит! И давай скакать по залу. Джимми ей удержать пытается, да у самого ноги по киселю скользят. Тут Раджа в залу вошёл, да в дверях остановился.
– «Рани! Рани! – кричит. – Иди быстрее сюда, наша Гита джайв пляшет!»
А тут мышки прибежали, на платье Гиты цепляются, вверх по подолу лезть пытаются. Раджа от восторга захлёбывается:
– «Гита наша Рок-н-ролл танцует!»
Подхватил Джимми Гиту, обнял, говорит:
– « Не боись, сейчас мы из этого кисельного озера выберемся! Только давай шаги помельче делать!»
Стали они ножками мелко-мелко перебирать, да кисель то скользкий, не получается у них вырваться из этого круга.
А Рани восхищается:
– «Боже! Какой прекрасный квик-степ!»
Понял Джимми, что так дело не пойдёт, говорит:
– «Давай тогда будем скользить, не отрывая ног от полу. Только держись за меня крепче!»
И скользят вот из киселя, да только всё кругами, но хоть так что-то получается.
А Раджа доволен:
– «Ну наконец то наша Гита и вальс танцевать научилась!»
И только Джимми и Гита выехали из кисельной лужи, подбежал Раджа, схватил их обоих за руки и провозгласил:
– «Объявляю вас мужем и женой! Немедленно венчаться! Поварам готовить свадебный пир!»
Обняла Гита Джимми и давай танцевать с ним:
«Джимми, Джимми! Ача-ача!»
Апанас и Злата
То в царстве, то ли в государстве, а может в королевстве каком, но жили были не тужили муж Евлампий да жена его Евдокия. И было у них три сына, как водится, Артём. Антон, и Апанас.
И жили они себе вполне счастливо, дружно, и богато. Муж на работе деньги делал, сыновья грызли гранит науки, каждый в своём вкусе, а Евдокия дома… хотелось сказать сидела, да язык не поворачивается.
Пока завтрак всем приготовит, потом накормит, из дому проводит, порядок наведёт, одежду постирает, повесит,, цветы польёт, полы протрёт, пыль смахнёт, обед наготовит, сыновей накормит, высохшее бельё погладит, по магазинам пробежится, ужин наготовит, Евлампия с работы встретит, ужином всех накормит, посуду помоет, по душам с каждым поговорит, постель приготовит, спать всех уложит, за собой тоже немного поухаживает… Уфффф! Ни тебе в библиотеку сходить, ни в киношку.
К подругам сходить и то некогда, за рюмкой чая поболтать о том, о сём!
А потом в доме появилась новомодная вещь, которая собой может заменять всё – и читальный зал, и кинотеатр, и общение с подругами обезпечивает – садишься в кресло удобненько, ставишь перед собой чайную чашку и беседуй, сколько тебе надобно! Звали это чудо – Компи Тур. А он такой начитанный! Да умный! Да на все вопросы ответы знает! Да чудеса всякие разные показывает и обстоятельно рассказывает, что есть хорошо, а что есть плохо. А главное – есть не просит!
И вот стала Евдокия всё больше времени проводить с этим модным чудом – Компи Туром. Как какая минутка свободная выдастся – она к нему, другу своему новому. Поначалу то сначала дела все переделает, а потом уже с дружком пообщаться. А далее – и еду бегом готовит, и посуду в посудомоечную машинку загружает, и гладить стала меньше. Да и цветы поливать забывала.
Евлампий сколько раз грозился, что выгонит вон этого Компи Тура, отнесёт на мусорку, а Евдокия ему:
– «Только попробуй! Я тебе не домработница! Я тоже имею право на культурное общение!»
Евлампий только рукой махнёт, и в свой кабинет уходит.
А однажды…
Заходит Евлампий в комнату Евдокии, и разговор начинает заводить в нею… А Евдокия на него глянула, да и исчезла. То есть совсем. С лёгким хлопком, как будто шарик лопнул. Евлампий даже присел от неожиданности. Головой покрутил – может, померещилось ему? И Евдокия стоит себе и хихикает где-нибудь за дверью? Ан нет. Ни Евдокии, ни халатика её домашнего, из которого она в последнее время не вылазила. Только тапочек один остался. Красивый такой. С опушкой по краешку Раньше то Евдокия любила красивые вещи. И сама всё время старалась быть покрасивее. А потом вот как Компи Тор дома завёлся, он её всякую принимал, она и перестала наряжаться.
Закричал Евлампий от горя, от испуга, от того, что непонятно вообще, что происходит. Прибежали сыновья его – Артём, Антон и Апанас.
– «Что случилось?» – спрашивают
Евлампий и рассказал, что матушка их, заботливая хлопотунья, исчезлаааа!
– «Не расстраивайся, батько! – говорит старший сын, Артём. – Я пойду и найду её»
– «А найдёшь ли?» – спрашивает отец.
– «Да найду! Не безпокойся! Я ли не самый сильный парень на курсе!»
Отпустил Евлампий сына. Тот ушёл и… нету, нету, нету. Никаких вестей о себе не подаёт. Еслампий безпокоиться начал. Где сын? Где жена? Куда бечь? Где искать? У кого помощи просить?
Стал тогда средний сын, Антон, проситься:
– «Батько, пойду ко я поищу брата свого да матушку родимую, где её нелёгкая носит, у меня ни одной рубашки чистой не осталось»
– «Ага, – говорит Евлампий. —Один пошёл и не вернулся. Сиди уж дома!»
– «Ну чё я дома сидеть буду? – упёрся Антон. – Может, приключилось чё, мало ли случаев бывает. Пойду я.»
– «Ну иди!» – махнул рукой Евлампий и пошёл дальше работать к себе в кабинет. Потому как никакие страсти-мордасти не должны мешать работе.
Ушёл Антон. И тоже нет его и нет. Никаких вестей от него.
Пришёл к отцу Апанас.
– «Бать, не охота тебя от работы отрывать, но, видимо, мне тоже придётся идти на поиски.»
– «Куда? На какие поиски? Я што, один останусь? А если и с тобой что случится?»
– «Бать, да чай не маленький уже. Да и ты большой уже вырос, как нибудь один побудешь, пока мы вернёмся!»
Махнул рукой Евлампий и опять в работу уткнулся.
А Апанас накинул куртку и пошёл искать мать да братьев.
Шёл, шёл, смотрит – стоят тридцать три балерины, на птичек похожих – ножки длинные, тонкие, юбки пышные, лёгкие, движения грациозные, головки изящные наклоняют, что-то щебечут по своему, ручками, как крылышками взмахивают.
А в ценре стоит самая красивая, слезами горючими заливается. Подошёл Апанас, девиц-птичек раздвинул, и спрашивает ту, что плачет:
– «Что случилось, милая?»
– «Вооот! Сдоооох! Я жениху хотела послать сообщение, а он не дышит!» – и протягивает на ладони голубя. Лежит голубь, крылышки раскинул, лапки поджал, признаков жизни не подаёт. Апанас посмотрел на голубя, подул на него, погладил его пёрышки, на зоб надавил – и из клюв голубя фасолинка выскочила, и голубь глазки сразу открыл.
– «Объелся твой голубь. Вот ему и поплохело, 2 – сказал Апанас и протянул голубя девице. Та обрадовалась, голубя к груди прижала и спрашивает Апанаса, что он тут делает.
– «Да вот, говорит Апанас. – Матушку свою ищу, пропала она намедни. Евдокией звать. Может, слыхала?»
– «А как же, – отвечает девица-балерина. – Иди прямо, увидишь паучка, который паутину тянет. Ты иди вдоль паутинки, она тебя и приведёт, куда тебе надо.»
Пош1л Апанас дальше, глядит, бродят его братья, Артём и Антон, тоже чего то ищут, следы какие то, наверное. Позвал из Апанас, сказал, что надо найти паучка, который плетёт паутинку и и идти по этой паутинке, куда приведёт. Идут, ищут паучка. А он вроде бы и такой незаметный, но братья его увидели, обрадовались, сразу же и серебристую паутинку увидели, пошли за ней, куда она приведёт.
А привела паутинка их к огромной пещере со стольными дверями. Двери слегка приоткрыты, вот Апанас и говорит братьям – я полезу туда, а вы меня здесь ждите. И полез по этой паутинке. А она вроде тонкая, а крепкая, не рвётся. Спустился Апанас вниз и смотри – всё, как вверху – то же солнце, те же облака, такая же трава шумит под ногами. Удивляется Апанас.
А кругом странные существа бегают – сайты, меседжеры, лейдинги, ещё кто-то непонятный, кого Апанас и не видел никогда, не то, чтобы знать, как называется.
Смотрит, стоит медный дворец, на нём надпись «Фитнес зал». И тридцать три девицы усиленно фитнесом занимаются. А инструктор их учит, как правильно. Подошёл Апанас к ней, поздоровался и спрашивает, где ему найти свою мать Евдокию, говорят, она вроде где то здесь?
Фитнес девица ему и говорит:
– «Твоя Евдокия в плену у моего отца Виртуала. Он тебе ей так просто не отдаст. И победить его нельзя. Иди к моей сестре, она дальше живёт, в серебряном царстве.
Пошёл Апанас и пришёл с серебряное царство. Стоит большой серебряный дворец, на нём написано – «Университет» и тридцать три девицы усердно книги читают, науки изучают. А перед ними стоит Преподавательница и вещает умными словами.
Подошёл к ней Апанас, стал спрашивать, где ему найти свою мать, Евдокию?
Серебряная девица и говорит:
– «Твоя Евдокия у моего отца, Виртуала, в плену. Он тебе ей просто так не отдаст. И победить тебе его не удастся. Иди к моей сестре, Злате, в Золотое царство.»
Пошёл Апанас дальше. Пришёл в Золотое царство. Стоит золотой дворец, о семи дверях. Все двери распахнуты настежь, а во дворце тридцать три девицы хороводы водят, песни распевают. А впереди всех идёт Золотая хороводница-Царевна Злата.
Подошёл к ней Апанас, попросился в хоровод. Злата его и впустила. Вот водил он с ней хороводы, песни пел, и так ему понравилось! Да только матушку выручать надобно. Стал он Злату Царевну расспрашивать, где ему найти Евдокию?
Золотая царевна и отвечает:
– «Твоя матушка Евдокия у моего отца Виртуала в плену. Только он тебе ей просто так не отдаст. Придётся тебе с ним сразиться. Иди сейчас во дворец Виртуала, свтретит тебя Евдокия, начтёт угощать чипсами да колбасой. Ты этого не ешь, а попроси тыквы печёной с собственного огорода, да зелени к ней – рукколы и киндзы. А запить проси мёда с пасеки собственной. А ещё во дворе стоят у батюшки два кресла. В одно сядешь – и сидеть приятно, и тело расслабляется. И подлокотники удобные, и кресло на колёсиках, само ездит, куда нужно, только чем дольше сидишь в нём, тем меньше сил остаётся, тем меньше желания встать. Так и хочется в нём подольше посидеть. А другое кресло с виду такое же, но без колёс, и тяжёлое, и жёсткое, в нём долго не посидишь. Наоборот, хочется встать и двигаться, оно придаёт сил и энергии. Ты кресла местами поменяй. А когда с Виртуалом будешь сражаться, и начнёшь побеждать, будет он тебе предлагать всякие разные миры во владения, т ни на что не соглашайся, проси у него ключ железный, калёный.»
И вот пока так беседовали Апанас с Царевной Златой, понравились они друг другу, дело молодое, оба холостые. Договорились, что Злата подождёт, пока Апанас Евдокию вызволит из плена Виртуала, и тогда все вместе домой пойдут.
Пошёл Апанас дальше, всё о Злате думает-мечтает. Так дорогу и скоротал, незаметно пришёл в Жемчужное царство. Красиво всё вокруг, только холодновато как-то. Вроде бы и мерцает всё, и светится, но словно не живое оно, какое-то не совсем настоящее, что ли.
Заходит он во двор, а навстречу ему мать его выходит, Евдокия. Обрадовалась ему, волосы поправляет, хлопочет, за стол сажает, колбасы нарезанной поставила тарелку, чипсов насыпала в миску и колу в стакан наливает. Апанас отодвинул всё это и говорит:
– «Что ты меня, как не родного, кормить будешь? Не надо мне этого, незнамо чем напичканного! Угощай тыквой пареной, что у вас на огороде растёт, да побольше зелени, рукколы и киндзы, а пить мне дай чай вишнёвый с мёдом гречишным с собственной пасеки!
Захлопотала, засуетилась, забегала Евдокия, мигом и тыкву в печь поставила, и травы зелёной – рукколы да киндзы надёргала и помыла, чаю вишнёвого заварила и мед гречишный в мисочке поставила.
Поел, попил Апанас, из-за стола встал и во двор вышел Смотрит, и вправду два кресла стоят, почти одинаковых, только одно на колёсиках, а другое без, на ножка. Взял Апанас кресла и местами поменял. И сам уселся в жёсткое кресло, что на ножках. Чувсьтвует, сил в нём прибывает, и хочется встать и действовать.
И только он на ноги поднялся – летит Виртуал, крылья огромные распахнул, всё небо закрыл. Увидел Апанаса, сеть выпустил, хочет схватить того, Только Апанас не будь дурак, за кресло спрятался. Тогда Виртуал не глядя, в кресло плюхнулся, по привычке, да уселся не в то, где жёстко, и сил прибывает, а в то, которое расславляет и воли к действию лишает.
А Апанас сверху прыгнул, и ну его терзать! Не даёт встать и крылья расправить! Стал тогда Виртуал просить Апанаса:
– «Отпусти меня, сын Евдокии! Я тебе что хочешь дам! Миры подарю любые, безграничные возможности, будешь там править и побеждать, станешь ты в тех мирах непобедимым и богатым!»
– «Не, – говорит Апанас. – Не надо мне тех миров! Дай мне ключ железный, калёный!»
– «Фиг тебе, не ключ железный!» – зарычал Виртуал, и стал биться с Апанасом.
Да только Апанас его ещё больше в кресло вжимает, крылья ломает, по мордасам бьёт. Не выдержал Виртуал, говорит:
– «Твоя взяла, сын Евлампия! Бери ключ железный, калёный!»
Забрал Апанас ключ, а Виртуал без сил остался лежать в кресле.
