Кошмары

О нашем сегодняшнем госте, насколько я помню, действительно упоминалось в эссе ГФЛ, посвящённом литературе ужасов, цитату из которого привели на заднике книги. Однако история моего знакомства с творчеством этого, сразу скажу, незаурядного автора не связана с этим отзывом. Пару-тройку лет назад в моей ленте ВК вылез пост с абзацем из рассказа «Паук/Паучиха» и соответствующей эстетикой. Какое-то время спустя я нашёл этот рассказ в сети, а уже относительно недавно приобрёл эту книгу, содержащую, по сути, два сборника рассказов: «Кошмары» и «Одержимые». Расписывать каждый рассказ я не буду, скажу лишь о впечатлении в целом.

Если суммировать впечатления от рассказов, то можно сказать, что Эверс – это Лавкрафт, которого вдруг стали интересовать люди. Здесь есть уже знакомое фанатам редко улыбающегося жителя Провиденса нагнетание напряжения с последующим развязкой в духе «то ли это действительно был Ктулху, то ли парень просто свихнулся». Вот только это не повод делать такую «лавкрафтианскую» обложку, ибо она не имеет с содержанием сборников ничего общего. Некоторые произведения авторов перекликаются антуражем, но это не антураж условного «Дагона» или «Мглы над Инсмутом», а скорее вещей из соавторского сборника «Ужас в музее» либо рассказов с налётом историзма – вот вам Древняя Греция, вот вам Древний Египет. В плане языка, Ханс Эверс пишет относительно современно, местами смело. Кажется, что автор хотел бы писать сплаттерпанк

(но его ещё не изобрели),

но не осмелился красочно расписать всё, что было в его голове. А было там, судя по всему, много интересного.

В большинстве рассказов Эверса события крутятся вокруг психических отклонений, нездоровых проявлений сексуальности и простой человеческой отбитости. Вроде бы это герои едут крышей, но нет-нет да промелькнёт какая-то мистика. Ещё одним интересным аспектом является вплетение в повествование стереотипов, человеческих пороков и жёсткого стёба над ними. Получается коктейль из сумасшествия, робкого ультранасилия, вроде-бы-мистики-а-вроде-и-нет и чёрного юмора.

Особняком стоит рассказ «Тридцать третий». Мне кажется, именно этот рассказ стал предтечей всего «космического ужаса» Лавкрафта. Он немного упоротый, но идея «мы есть сон кого-то ещё» показалась мне чрезвычайно близкой к лавкрафтианской концепции беспомощности и незначительности человека во Вселенной, населённой чёрт знает какими высшими существами.

Поставлю на одной полке с ГФЛ. Заслужил.