Loe raamatut: «Ведьмин камень»

Font:

* * *

Глава 1. Ласло

Неплохая команда, подумал Ласло. Выделяется на фоне прочего жулья, рыщущего по нью-йоркской подземке в поисках легкого заработка. Он наблюдал за ними, пока поезд, следовавший по маршруту F, грохотал по линии Шестой авеню. Само собой, их было трое: Мальчишка, Подсадная Утка и Наблюдатель.

Мальчишке было лет двадцать с небольшим; на щеках и подбородке пробивалась щетина, во взгляде и манере держаться чувствовалась самоуверенность юности. Подсадная Утка, женщина средних лет, изображала «офисный планктон». Ласло восхитило ее внимание к деталям: отсутствие обручального кольца, детский браслет из макарон, практичные туфли на низком каблуке. Мать-одиночка трудится в поте лица, пытаясь свести концы с концами. Как трогательно.

Внешность Наблюдателя не имела значения. Его единственная функция заключалась в том, чтобы подать сигнал, если запахнет неприятностями. Тем не менее этот замаскировался как следует: сморщенный старикашка в видавшей виды коричневой шерстяной кофте. Ласло, потягивая молочный коктейль через трубочку, незаметно разглядывал Наблюдателя, а тот прикидывался, что читает журнал. Только мошенник сумел бы распознать в безобидном пенсионере «коллегу».

Все шло как по маслу. В качестве жертв выбрали бельгийских туристов, которые вошли в вагон на предыдущей остановке. Три пары, увешанные пакетами из магазинов, оживленно переговаривались по-французски. Мальчишка немедленно приступил к делу. Опустившись на ближайшее сиденье, он поставил на колени поднос и три стаканчика. Туристы повернули головы. Мальчишка продемонстрировал красный шарик размером с крупную горошину и положил его под центральный стаканчик. Поменял стаканчики местами, потом предложил зрителям угадать, под каким из них находится «горошина». Один из бельгийцев, краснолицый мужчина, похожий на быка, прошептал что-то на ухо жене, и та захихикала. Когда турист указал на один из стаканчиков, Мальчишка поднял его, и под ним обнаружился красный шарик. Друзья бельгийца одобрительно зашумели.

Мальчишка положил на поднос двадцатку, намекая, что игру можно сделать интереснее.

Бельгийцы отмахнулись от него. Они знали, что, как только начнется игра на деньги, наперсточник продемонстрирует ловкость рук. Стаканчики будут мелькать с молниеносной быстротой, так что жертве останется только гадать, куда подевался шарик. Нет уж, спасибо. Они туристы, но не идиоты.

Настал момент появления Подсадной Утки. Она вошла в вагон на следующей остановке. Невнимательный наблюдатель мог бы подумать, что она ждала поезда на платформе, тогда как на самом деле она ехала в соседнем вагоне, следя за происходящим через стекло. Женщина упала на сиденье рядом с туристами, посмотрела на часы и застонала. Бельгийка вопросительно взглянула на нее.

– Опаздываю на работу, – объяснила Подсадная Утка. – Дочка заболела.

Туристка сочувственно улыбнулась, давая понять, что в свое время тоже проходила через это. Мальчишка присвистнул, глядя на Утку.

– Дочь заболела? Можете выиграть немного денег, купите ей подарок.

Подсадная Утка сделала вид, что не слышит.

– Ну же, давайте, – засмеялся Мальчишка. – Выбирайте.

Взгляд Подсадной Утки скользнул по подносу. С настороженным, недоверчивым выражением она смотрела, как жулик передвигает стаканчики. Когда он закончил, она выставила мизинец и указала на один из них. И вуаля: из-под стаканчика выкатился маленький красный шарик!

Мальчишка недовольно промычал что-то себе под нос.

– А вы глазастая, – сказал он и положил на поднос банкноту. – Оживим игру?

Подсадная Утка скрестила руки на груди.

– Ищи дураков.

– Давайте так, – предложил наперсточник. – Если выиграете, забираете деньги. Если я выиграю, вы мне ничего не должны.

Подсадная Утка обернулась к бельгийцам и приподняла брови. Неужели этот маленький проныра говорит серьезно?

Мужчина, похожий на быка, произнес с сильным акцентом:

– Не надо. Это обман.

Подсадная Утка с готовностью согласилась. Она была жительницей Нью-Йорка, закаленным ветераном подземки. Эти наперсточники всегда жульничают. И тем не менее ей стало интересно. Лицо Подсадной Утки выражало нерешительность, уголок рта слегка дернулся. Ласло едва не зааплодировал. Десять к одному: в прошлом женщина была актрисой.

Подсадная Утка прищурилась, глядя на жулика.

– Значит, если я выиграю, то забираю двадцатку?

– Да, мэм, – подтвердил Мальчишка. Ухмыляясь, он ждал, когда Подсадная Утка даст «зеленый свет».

Она кивнула.

На этот раз стаканчики двигались быстрее, но не слишком быстро. Когда Мальчишка остановился, Подсадная Утка сделала выбор. Шарик со стуком покатился по подносу. Бельгийцы рассмеялись и зааплодировали, а Мальчишка протянул женщине деньги.

Подсадная Утка порозовела.

– Мне просто повезло, – скромно произнесла она.

Парень пожал плечами.

– Сыграем еще?

Туристка, сидевшая рядом с Подсадной Уткой, прикоснулась к ее руке.

– Спрячьте деньги.

Подсадная Утка, казалось, была готова последовать этому разумному совету, но внезапно на ее изможденном лице промелькнула девичья улыбка.

– Но почему? – сказала она. – Даже если я проиграю, останусь при своем.

И Подсадная Утка рискнула выигранной двадцаткой. Снова замелькали стаканчики на подносе, и снова она отыскала шарик. Теперь она сжимала в руке уже сорок «халявных» долларов. Все, кроме Мальчишки, пришли в восторг. Он приуныл, но не сдавался.

Игра продолжалась. Подсадная Утка выигрывала не каждый раз. В какой-то момент она выбрала неправильный стаканчик, и болтун-бельгиец застонал. Ведь было же очевидно, где спрятан шарик!

«Не жадничай, иначе потеряешь все», – подумал Ласло. Месье Болтун был жадным. В каждой группе есть один такой.

Подсадная Утка хорошо сыграла свою роль. Когда поезд подъехал к станции «Геральд-сквер», она положила в карман сто долларов; видно было, что богатство, неожиданно свалившееся на нее, вскружило ей голову. Собрав вещи, она попрощалась с бельгийцами, посоветовала Мальчишке найти работу и проворно выскочила из вагона. Ласло, которого забавлял весь этот спектакль, смотрел, как она притворяется, что идет вместе с толпой к выходу. Он знал: она собирается в последнюю секунду броситься в соседний вагон, где будет ждать следующего лоха.

Прозвучал предупредительный сигнал, двери захлопнулись. Ласло посмотрел на Мальчишку, который с недовольным видом убирал поднос. Месье Болтун хмыкнул.

– Что, деньги кончились?

Мальчишка вытер нос рукавом.

– Не твое дело, чувак.

Бельгиец извлек из бумажника новенькую сотню. Его спутники-мужчины заухали.

– Еще разок? – спросил он.

Жулик покачал головой.

– Нет, на сегодня все.

Появилась вторая сотня.

– Можешь отыграться, – дразнил «неудачника» Болтун. – Ну, давай же.

Мальчишка изобразил нежелание возвращаться к игре.

– Ладно.

Ласло спрятал улыбку. Снова возник поднос, выстроились в ряд стаканчики. Мальчишка в очередной раз спрятал шарик и принялся переставлять стаканчики. Болтун внимательно наблюдал – видно было, что ему хочется произвести впечатление на приятелей. Когда стаканчики остановились, он ткнул пальцем в средний.

– Здесь!

Наперсточник поднял стаканчик. Под ним ничего не было. У бельгийца отвисла челюсть.

– Где шарик? – воскликнул он.

Мальчишка поднял правый стаканчик. Шарик выкатился на поднос и, покачиваясь, описал круг, а затем остановился. Мужчины рассмеялись, и розовое лицо бельгийца стало багровым. Он сунул Мальчишке пачку банкнот.

– Еще раз, – потребовал он.

Мальчишка был только рад выполнить его просьбу. Через две минуты Болтун проиграл четыреста долларов и умолял потрясенную жену одолжить ему все наличные, какие у нее были при себе.

Ласло отпил молочного коктейля. Его выход.

Когда он подошел, Мальчишка поднял голову. Ласло помахал у него перед носом стодолларовой купюрой.

– Я попробую.

Мошенник оглядел его. На новоприбывшем был дорогой костюм, однако одежда была измята, как будто он спал в ней. Мужчина был молод – не старше тридцати – и привлекателен, хотя голубые глаза были налиты кровью. Взгляд Мальчишки остановился на шляпе. Он почесал за ухом и бросил на Наблюдателя раздраженный взгляд: «Как ты мог пропустить этого парня?»

– Ты коп? – многозначительно спросил он.

– Нет.

– Если я спрашиваю, ты должен ответить.

Ласло зевнул.

– Это миф. Так мы играем или нет?

Мальчишка завороженно уставился на деньги. Он тоже был жадным, а значит, был обречен все потерять. Просто он пока не знал этого.

Игра началась, и Ласло сразу же проиграл. Он протянул шулеру сотню и достал из кармана еще две.

Мальчишка захлопал в ладоши.

– Леди и джентльмены, у нас появился игрок! Где ты откопал эту шляпу? Ну и хрень. Выглядишь, как детектив из семидесятых.

Ласло ничего не ответил, просто продолжал попивать свой коктейль, и проходимец начал двигать стаканчики.

Мальчишка применял стандартную методику, которая использовалась в игре с жертвами, склонными к переоценке собственных возможностей. Примерно сто процентов мужчин относилось к этой категории. На Болтуна это подействовало, словно магия. Глядя, как играет Подсадная Утка, Болтун дал остальным понять, что он – Умник. Умника не обмануть трюками, предназначенными для всякой там деревенщины. Он не сводит взгляда с шарика, и этот взгляд остер. Он замечает каждое движение руки шулера, видит, как тот засовывает шарик под Стаканчик Номер Два. Наперсточник, естественно, пытается применить свои жульнические приемчики, но Умник всегда начеку. Умника не проведешь…

Нет нужды объяснять, что Умник ошибается.

Таким, как он, никогда не приходит в голову, что жулик нарочно дает им заметить обман. Это делается для того, чтобы потешить самолюбие Умника, убедить его в том, что некоторых наперсточник может одурачить, но только не его. Мальчишка несколько раз повторял свой прием, добавляя кое-какие вариации и эффектные жесты. Как только Умник решал, что он разгадал действия мошенника, Мальчишка просто ловил шарик и прятал его под другим стаканчиком.

Движение было быстрым и незаметным. Жертва никак не могла догадаться, что ее провели. Умник никогда не выбирал Стаканчик Номер Три.

До сегодняшнего дня.

– Этот, – произнес Ласло.

Мальчишка медлил. Ласло подумал, что он сейчас прибегнет к какой-нибудь увертке, но жулик не решился на откровенный обман.

– Угадал, – пробормотал он и, подняв стаканчик, показал зрителям шарик.

– Ставка прежняя?

– Конечно.

Во время следующей игры Мальчишка продемонстрировал новый уровень мастерства, включив несколько импровизированных движений. Когда он убрал руки, Ласло спокойно указал на Стаканчик Номер Два.

– Этот.

И снова оказался прав. Ласло, не обращая внимания на смятение Мальчишки, посмотрел в окно. Поезд въезжал на его станцию. Он протянул руку за выигрышем.

– Моя остановка.

На лице Мальчишки дернулся мускул.

– А я решил, что ты игрок, – проворчал он. – Еще раз? Та же ставка?

Ласло вздернул подбородок.

– Покажи деньги.

Мальчишка вытащил из кармана несколько бумажек. Ласло кивнул и тут же поморщился – Болтун довольно сильно хлопнул его по плечу.

– Ха! Ты раскусил этого сопляка!

Мальчишка закатил глаза.

– Эй. Кажется, кто-то забыл, что я играю на его гребаные деньги!

Но бельгиец лишь подвинулся ближе, чтобы лучше видеть. Остальные пассажиры вытягивали шеи. Вся игривость Мальчишки улетучилась. Когда он прятал шарик под стаканчиком, взгляд у него был холодным, как у змеи.

На этот раз он даже не старался скрыть свое искусство. Стаканчики летали по подносу, как райские птицы, никто из зрителей не в состоянии был уследить за ними. Закончив, Мальчишка сложил руки на груди и бросил вызывающий взгляд на противника.

– Который из них, придурок?

Ласло постучал пальцем по подбородку.

– Хм-м-м… Думаю, вот этот.

И указал на центральный стаканчик. Глаза Мальчишки блеснули. Протягивая руку к стакану, он хмыкнул.

– Извини, мужик. Ты…

На поднос выкатился маленький красный шарик.

Вагон словно взорвался. Но Ласло не обращал внимания на шум. Он был слишком занят – наблюдал за своей жертвой.

Мальчишка, склонившись над подносом, уставился на шарик с таким видом, словно перед ним сидел пришелец из космоса.

– Какие-то проблемы? – вежливо осведомился Ласло.

Парень ничего не ответил. Его потрясение было вполне понятным. Шарик не должен был находиться под этим стаканом; он вообще не должен был находиться ни под одним из стаканов. Он остался в руке у Мальчишки, который искусно поймал его и незаметно зажал между большим и указательным пальцами. Либо Мальчишка сошел с ума, либо «лоху» удалось подсунуть на поднос второй шарик. Исключено. Даже Гудини не смог бы провернуть подобное. Это было не под силу человеку…

Мальчишка оцепенел.

Не под силу человеку.

Он запрокинул голову и посмотрел в лицо Ласло. Их взгляды встретились. Словно электрический импульс проскочил между ними, и они мгновенно поняли друг друга. Мальчишка отвел глаза.

– Я о тебе слышал, – пробормотал он.

– Я польщен. Плати.

Мальчишка механически сунул руку во внутренний карман куртки. Когда он вытащил руку, в ней была зажата толстая пачка денег, свернутых в трубку.

Он подал деньги Ласло благоговейным жестом, словно клал подношение на алтарь божества.

Ласло отсчитал ровно столько, сколько ему причиталось. Когда поезд остановился, он бросил оставшиеся бумажки Мальчишке и оставил на подносе дополнительные пятьдесят долларов за моральный ущерб. Еще пятьдесят он протянул жене Болтуна, третью бумажку сунул обалдевшему Наблюдателю и вышел на платформу. Что касается Подсадной Утки, она получила лишь приветствие – Ласло, проходя мимо ее вагона, приподнял шляпу. Ее ответный жест был отнюдь не таким вежливым.

Ласло, довольно посмеиваясь, поднялся по ступенькам. Стоял погожий октябрьский день. Бросив стакан с остатками коктейля в урну, он зашагал по направлению к Пятой авеню. В такие дни Ласло просто радовался, что он – демон.

Не пройдет и часа, как он изменит свое мнение.

Ласло работал в Мидтауне, в здании с комически зловещим адресом, прямо напротив величественной готической церкви. Он находил эту ситуацию уморительной и часто задавал себе вопрос: как поступил бы пастор, если бы узнал, кто открыл лавочку через дорогу от него. Вероятнее всего, у бедняги просто случился бы удар.

В здании был роскошный вестибюль, отделанный полированными стальными пластинами. Однако Ласло редко проходил к себе через вестибюль. Сегодня он свернул к погрузочной площадке и прошел мимо рабочих, у которых как раз был обеденный перерыв. Никто не поднял головы, когда он проскочил мимо. Никто не видел, как он скользнул в дверь, которую они никогда не замечали и не должны были замечать. Закрыв за собой дверь, Ласло вошел в старинный лифт, которого, если верить Департаменту строительства города Нью-Йорк, не существовало.

Как и того места, куда он направлялся.

На панели имелась только одна кнопка, и Ласло нажал ее. Кабина содрогнулась и с отвратительным скрежетом пришла в движение. Лифт ехал вниз, а Ласло морщился: кому-то действительно следовало смазать эту штуку.

Спуск был довольно долгим, и Ласло коротал время, насвистывая песенку Синатры. Когда кабина, наконец, остановилась, он оказался в тридцати метрах под Манхэттеном, среди лабиринта туннелей и коллекторов, составлявших подземный мир Нью-Йорка.

Воздух здесь был спертый, но довольно прохладный, поэтому Ласло обычно носил кашемировый шарф. В подземелье горели зеленые факелы; их яркое пламя металось на постоянном ветру, приносившем с собой запахи канализации и морской воды. Факелы освещали арку, поддерживаемую колоннами; надпись над аркой поставила бы в тупик любого посетителя, если не считать дюжины давно умерших ученых мужей, осмелившихся изучать запрещенные гримуары.

Символы и язык надписи использовались задолго до шумерской клинописи, и переводилась она примерно следующим образом:

Древнее и Инфернальное Общество Хранителей Проклятий
Основано в 5036 г. до н. э.
От нас невозможно скрыться, и наша власть бесконечна

Под аркой находилась высокая двустворчатая стеклянная дверь, на которой виднелись многочисленные отпечатки ладоней; форма ладоней варьировалась от «вероятно, человеческой» до «даже отдаленно не напоминающей человеческую». Ласло уже собрался добавить собственный отпечаток, когда на поверхности колонн возникли два лица, похожих на жуткие древнегреческие маски.

– Ты опоздал! – прошипело одно.

– Ой, отвали, – любезно отозвался Ласло.

– Не обязательно браниться, – засопела другая маска. – Делать тебе выговор – наша работа.

Ласло презрительно фыркнул.

– Ну конечно. Вы – души, осужденные на пребывание в Аду. Ваша единственная работа состоит в том, чтобы терпеть вечные муки. Если кто-то здесь и выполняет свою работу, так это я. Поэтому будьте так добры, заткнитесь, иначе я постараюсь, чтобы The Final Countdown¹ надолго застрял у вас в головах…

Ласло освежил их память, промурлыкав припев. Лица застонали, жалуясь на его жестокость, а потом слились с камнем.

Довольный собой, Ласло толкнул дверь и переступил через порог. В этот момент он преобразился – одежда осталась прежней, но внешность изменилась. Стройный, но несколько небрежно одетый инвестиционный банкир превратился в стройного, но небрежно одетого демона с синей кожей, глазами цвета лунного камня и острыми клыками домашней кошки.

За стеклянными створками находилась вовсе не какая-то там яма, воняющая серой и заставленная орудиями пытки. Такие штуки вышли из моды много веков назад. Подобно остальным подразделениям Ада, Общество вынуждено было идти в ногу со временем, и его американский филиал напоминал типичный офис с кабинками, флуоресцентными светильниками и кулерами. Кое-где попадались страдающие души, заключенные в подобранный со вкусом натюрморт или в копировальный аппарат, но это было исключением. Обычно в офисе кипела работа, однако сегодня Ласло сразу бросилось в глаза отсутствие сотрудников и полная тишина. Он списал это на обеденный перерыв.

– Ш-ш!

Обернувшись, Ласло увидел жуткое рыло акулы-гоблина, которая пялилась на него из-за полуоткрытой двери гардероба.

Он не без труда справился с инстинктивным желанием броситься наутек.

– Привет, Кларенс.

Акула-гоблин приложила палец к губам – точнее, к тому, что могло бы сойти за губы на ее гротескной морде с длинным наростом. Потом поманила Ласло к себе.

Ласло, вздохнув про себя, подчинился. Кларенс постоянно тревожился из-за каких-то воображаемых проблем на работе, жаловался на личную жизнь или ныл из-за того, что не успел попасть на «счастливый час» в пятницу. Сегодня, однако, он казался более взволнованным, чем обычно. Войдя в гардероб, Ласло заметил, что у его коллеги покраснели и опухли глаза. Он собрался с силами и приготовился к очередному сеансу психоанализа.

– Кларенс, ты плакал?

Демон-акула кивнул и принялся шарить в кармане жилета в поисках носового платка. Пока Кларенс сморкался, Ласло с невольным восхищением рассматривал часы, украшавшие его запястье, – винтажный «Бреге». Сложив платок, Кларенс наклонился к уху приятеля.

– У нас чрезвычайная ситуация, – прошептал он.

– Ну что на этот раз?

– Ревизия!

Ласло подавил зевок.

– Кларенс, ты получаешь с пищей достаточное количество волокон?

– Мне кажется, да.

– Тогда удвой его. Тебе необходимо расслабиться. Главное управление присылает кого-нибудь примерно раз в десять лет. Они задают вопросы, мы врем, и они, счастливые, идут своей дорогой.

– Но не на этот раз. Они прислали Инспектора.

Ласло поморгал. Инспекторы были демонами VIII класса и занимали довольно высокое положение в бюрократической иерархии Ада. Хранители проклятий вроде Ласло и Кларенса являлись демонами III класса; такие демоны обычно служили рядовыми офисными сотрудниками или специалистами. Им повезло лишь в том, что у них имелись материальные тела, да и здесь нечему было особенно завидовать. Большинство из них были «созданы» из материалов, которые оказались под рукой в то время, когда демон II класса получал повышение по службе. В случае Кларенса это оказались выброшенная на берег акула-домовой и разлагающийся труп шотландской овцы. Парень чуть ли не всю зарплату тратил на одеколон.

Ласло постарался скрыть изумление.

– Но зачем им было присылать Инспектора? – пробормотал он себе под нос.

Кларенс всплеснул руками. Он был близок к истерике.

– Я не знаю! Я знаю только одно: сегодня меня расплавят!

– Да брось! Ты никогда не берешь больничный, и у тебя крутое проклятие.

Демон-акула повесил голову.

– Уже нет, – пролепетал он, шмыгая носом. – То есть да, признаю, что когда-то люди, обреченные проводить всю жизнь в море, действительно считали себя проклятыми. Корабли часто шли ко дну, морские карты – кошмар и путаница. Подвергать мучениям моих подопечных было сущим пустяком. Но времена меняются, Ласло, времена меняются.

– Что значит «меняются»? Ведь эти люди по-прежнему прокляты, разве не так?

– Ага, – вздохнул Кларенс, – только теперь они семьями ездят в роскошные круизы без перерыва. Их жизнь – это сплошной праздник. Откровенно говоря, я им завидую.

Ласло приподнял бровь.

– Нет пункта, который запрещает путешествовать на лайнерах класса люкс?

Кларенс принялся мерить шагами комнату.

– Нет. А вообще-то должен быть. Скажу честно: я даже думаю, что они больше не против своего проклятия. Всякий раз, когда я заглядываю к ним и пытаюсь напугать их рассказами о тайфунах или каннибалах, они просто начинают хохотать. Над тобой когда-нибудь смеялись в очереди у шведского стола?

– Нет.

– Это унизительно. Я так разволновался, что иллюзия, скрывающая мою внешность, рассеялась. Какие-то дети загнали меня в угол на прогулочной палубе. Одна девочка все визжала: «Покемон! Покемон!» и утверждала, что поймала меня. Мне пришлось прыгнуть за борт.

Демон с акульей мордой начал задыхаться. Ласло положил руку ему на плечо.

– Ты хороший хранитель, Кларенс. Я это знаю. Ты это знаешь. Но, что самое главное, они это знают.

У Кларенса не было сил ответить; он лишь уныло кивнул. Видно было, что он вот-вот разрыдается. Ласло сжал влажные руки демона, похожие на две пропитанные водой губки, потом успокаивающе похлопал Кларенса по запястью.

– Соберись, дружище. Я хочу, чтобы ты вышел из этого гардероба, высоко подняв свой замечательный нос. Просто скажи Инспектору правду. Ты не виноват в том, что круизные суда вошли в моду.

С этими словами Ласло отпустил Кларенса, напоследок решительно хлопнул его по плечу и спасся бегством.

Покинув гардероб, Ласло направился прямиком к своему офису. Никакого кофе, никакого флирта с миловидной новой ассистенткой. Ласло был одним из немногих хранителей, которым полагался собственный кабинет; и как раз сейчас уединение было ему необходимо, чтобы привести мысли в порядок.

«Почему, во имя Ада, они прислали Инспектора?»

Офис Ласло находился в дальнем углу помещения. По дороге он осматривал ряды кабинок в поисках своей ассистентки. Но единственным, что он обнаружил, подойдя к письменному столу мисс Шпигель, был недоеденный клаб-сэндвич с индейкой.

Шпигель никогда не покидала своего рабочего места. Все пошло наперекосяк.

Шмыгнув в кабинет, Ласло швырнул шляпу на вешалку и рухнул в кресло. На телефонном аппарате мигал огонек – сообщение. Когда он протянул руку к телефону, что-то ударилось в оконное стекло. Развернувшись в кресле, Ласло поднял жалюзи и увидел аллигатора, в зубах у которого болталась дохлая крыса.

Ласло постучал по стеклу. Аллигаторы в последнее время жутко досаждали работникам адского офиса. Сотни этих тварей, белых как молоко и слепых как кроты, обитали в самых глубоких канализационных коллекторах. Очевидно, они вовсе не нуждались в зрении для того, чтобы питаться как следует. Этот экземпляр был размером с «кадиллак».

Ласло снова постучал по стеклу.

– Я не могу сосредоточиться, когда ты там возишься. Проваливай!

Аллигатор развернулся мордой к окну. Ласло повторил свою просьбу в менее любезных выражениях. Проглотив обед, рептилия с упреком взглянула на демона и уползла во тьму. В тот момент, когда Ласло опустил жалюзи, в кабинет ворвалась мисс Шпигель.

– Где вы были? – прошипела она. – В офисе Тэтчер сидит Инспектор!

– Я уже в курсе. Кстати, тот аллигатор вернулся и ведет себя весьма нагло.

– Да забудьте вы об аллигаторах! В нашем филиале Инспектор.

– Я услышал вас в первый раз, – холодно произнес Ласло. – И в связи с этим у меня к вам небольшой вопросик: почему вы меня не предупредили? Я узнал эту новость от Кларенса.

Лицо мисс Шпигель стало каменным.

– Проверьте телефон.

Ласло извлек из кармана мобильник и обнаружил, что аккумулятор разрядился.

– Понятно, – сказал он. – Что ж, берите стул, придвигайтесь к столу, и мы обсудим нашу стратегию.

Ассистентка закатила все семь глаз.

– Превосходная идея. Я уверена, мы придумаем что-нибудь сногсшибательное до того, как вас вызовут.

– Не нужно иронизировать. На какое время мне назначено?

– Было назначено. Десять минут назад.

Ласло взглянул на свои новые шикарные часы.

– Вы шутите.

– Ничего подобного. Кстати, где вы это взяли?

Ласло снял «Бреге» с руки и запихнул в карман.

– Распродажа наследственного имущества. Мои отчеты у вас?

– Настоящие или фальсифицированные?

– Фальсифицированные.

Ассистентка продемонстрировала кожаную папку, и они поспешили к офису супервайзера. По пути Ласло расспрашивал ползущую рядом мисс Шпигель. Оба говорили шепотом.

– Как зовут Инспектора?

– Малигнис Андровор.

– Никогда о нем не слышал.

– Он новенький. Говорят, его повысили прямо из VI класса. Наверняка настоящий карьерист.

Ласло ухмыльнулся. Все карьеристы одинаковы. Ключом к ним является лесть. Нужно сделать так, чтобы карьерист почувствовал себя самым умным и проницательным, потом намекнуть на некомпетентность коллеги, на какую-нибудь проблему или скандал, требующий внимания «эксперта». На самом деле эта игра ничем не отличается от игры в наперстки. Немного введешь такого в заблуждение – и сорвешь куш.

Когда они подошли к двери начальницы, мисс Шпигель протянула Ласло отчеты и поправила ему галстук. Выражение ее лица смягчилось.

– Давайте без ваших шуточек. Этот Инспектор настроен серьезно. Лилит и Козловски уже вызвали.

– И?

Ассистентка наклонилась к его уху:

– И они до сих пор не вернулись! Ведите себя прилично. Забудьте всю эту чушь насчет маленького обмана и большой выгоды. Это всегда в конечном счете оборачивается против вас. Так сказать, возвращается и кусает за задницу.

Ласло вспыхнул. Что Шпигель могла знать о его заднице? В любом случае она не видела, как он провернул свой фокус в метро. Он сунул руку в карман и нащупал купюры. Это немного успокоило его.

– Мисс Шпигель, позволю себе не согласиться с вами. Через пять минут я буду веревки вить из этого Андро… или как его там.

Похлопав по папке с отчетами, Ласло отвернулся от секретарши и приоткрыл дверь офиса Тэтчер. Начальница знаком велела ему войти, и Ласло, нацепив свою самую ослепительную улыбку, переступил порог кабинета.

В следующую секунду он едва не упал в обморок.