Мне понравилась недавно прочитанная книга Оруэлла "Да здравствует фикус!", но эта книга мне понравилась ещё больше. В ней 45-летний мужчина рассказывает о себе, о своей жизни, вспоминает детство в маленьком английском городке, войну в которой он участвовал, всё время напоминает, что скоро будет ещё одна война (книга написана в 1939 году), и показывает каким стало общество, как всё изменилось. И описывает это Оруэлл всё, с юмором и сарказмом.
Из нашего 21 века сложно судить о том напряженном ожидании, в котором пребывала Европа после Мюнхенского сговора. Война казалась такой осязаемой и неизбежной, что люди не могли не думать о ней днями, неделями, месяцами. Именно вот это напряженное ожидание войны вкупе с тоской об утраченном, Оруэлл вложил в свой роман. Главному герою за сорок и он перемежает волнения по поводу мирового политического кризиса воспоминаниями о своем довоенном лучезарном детстве. До Первой Мировой Войны мир казался незыблемым, события шли своим чередом, судьба каждого человека, каждой лавочки и даже каждой собаки была предопределена и нерушима. Точнее сказать гарантирована.
Первая мировая война неуловимо изменила гораздо больше, нежели просто физические границы государств, она безвозвратно трансформировала сознание людей, систему их ценностей, скорость их жизни. На смену полусонному царству и уверенности в завтрашнем дне пришла жесткая конкуренция за рабочие места и хищная предприимчивость, ставшая залогом устроенной жизни. Джордж Боулинг, вернувшись с фронта, испытал реалии нового времени на своей шкуре. Все теплые ламповые фантазии и мечты о размеренной рыбалке на берегу любимого пруда канули в Лету. Совершенно не до них, когда ты пытаешься заработать на хлеб для себя и семьи.
И вот в преддверии новой войны Джордж как никогда тоскует по своему детству и родному живописному городку. Надвигающаяся война кажется ему Апокалипсисом, после которого ничего уже не будет прежним. И все свидетельства дивного прошлого мира будут окончательно стерты с лица земли. Поэтому мистер Боулинг берет небольшой отпуск и отправляется в свой родной городок в надежде застать его в целости и сохранности, законсервированным специально для него на долгие годы. Надо ли говорить, что встречает его не Нижний Бинфорд начала века, а современный развитый город, в котором герой с огромным трудом признает старого знакомца.
«Глотнуть воздуха» - это история о наших попытках убежать в прошлое от чудовищного настоящего, которые заведомо обречены на провал. Но и без мысленных глотков воздуха из нашего детства или юности нам точно также не выжить, потому что не существует настоящего без прошлого. И мы сами не сразу стали тем, кто мы есть сейчас. И глотнув воздуха прошлого, мы способны более свежим взглядом окинуть настоящее. К добру или к худу.
ИТОГО: Роман позволяет окунуться в предвоенную атмосферу Британии конца 30х годов 20го века. Томительное ожидание неотвратимой катастрофы каждый переживает по-своему, и Оруэллу удалось передать это мастерски.
Как же я поразилась и удивилась , когда прочла у Оруэлла помимо его "1984" и "Скотного двора" что то другое. Мне кажется все другие его книги нравятся больше, чем самые его известные. Так и сейчас получилось. Книга и по содержанию, и по сюжету, и по психологизму поражает и очень любопытная. Она такая неспешная, с долей иронии и в то же время тревожная. Конечно в ней есть тревожные нотки и постоянно упоминается ситуация, которая сложилась и видится автору и его герою- ведь на дворе уже 38 год и чувствуется приближении второй мировой войны . Герой романа человек 45 лет, толстый, неуклюжий, подкаблучник и наверно неудачник, получает возможность вернуться в свой город и вспоминает свое детство .Эти страницы конечно самые интересные, хотя в них и нет ничего такого , что может быть выдающимся, запоминающимся. Обычная жизнь ребенка его прогулки по окрестностям и рыбалка, которая очень ему нравилась. Особенно его поражает озеро, которое он случайно встречает , его красота и рыбы , которые г поражают своей величиной. И вот возвращение в свой город и к этому некогда желанному озеру заканчиваются совсем не так , как ждет герой. Происходит конечно переосмысление увиденного и того, что он ждал. Время , которое охватывает роман , это довоенное , по перед 1 мировой, то перед второй и герой чувствует перемены и вспоминает конечно свои военные годы. Автор хорошо описал его внутреннее состояние и наверно состояние всех тех людей, кто прошел первую войну и живет потом , видя надвигающуюся угрозу. Не пожалела , что прочла и эту книгу автора. Она конечно не для тех, кто ждет много приключений, разных поворотов в сюжете. Она для размышления и осмысления. И она очень грустная, хотя порой я даже смеялась улыбалась шуткам.
здорово написано, хотя мне не нравится , обычно, повествование от первого лица. очень качественный перевод. Буду читать другие книги автора.
Джордж Оруэлл «Глотнуть воздуха»
Историю жизни, рассказанную в данном романе, сорокапятилетнего молодого человека можно разделить на три реки, которые впадают в огромный океан человеческих чувств, размышлений, воспоминаний, сомнений, радостей, мечтаний, надежд, болезненных разочарований. Одна наполняется ностальгией по прекрасному, но безвозвратно ушедшему, времени. Воды второй полны мути, в коей можно разглядеть не только образы, отражающие унылое и невзрачное личное настоящее — профессиональный потолок соседствует с семейной бытовой рутиной, — но и лицезреть окружающую действительность, в которой индустриальное развитие социума уничтожает всё природное великолепие с присущим небольшим городкам очарованием. Третья, с неисчислимыми порогами, бурлит предвкушением находящего на расстоянии вытянутой руки будущего, которое уже затягивает петлю на шее не только отдельного взятого человека, но и многих народов. Или, если угодно, пробивает брешь в лодке с целью утопить в реках крови (роман писался в сентября 1938-го года по март 1939-го).
Мне эта история показалась очень личной для автора. Думаю, неспроста рассказ ведётся от первого лица, что в равной степени добавляет некой интимности, если сопоставлять с личностью писателя и вносит изрядную долю субъективности. А это не всем может прийтись по душе. Плюс это или минус — каждый человек решит для себя сам. Всегда пытаешься угадать, когда в слова и мысли персонажа автор вкладывает свои. Добавляет в произведение изюминки и элемент своеобразной игры писателя с читателем. То, с какой любовью он описывал детство главного героя своего рассказа, не может не зацепить в разной степени. А если бы ещё я любил рыбалку и относился к ней с той же страстью, с какой высказывался писатель, то могло получиться что-то нереальное в плане личного погружения в написанное. Ух, сколько же места она занимает в тексте и памяти Джорджа Боулинга! Признаюсь честно: читать эти моменты было скучновато. Ну не захватывает меня сей процесс. Никогда не захватывал. Не близка кажущаяся ценителям этого процесса романтика. С друзьями я практически не посещал это занятие, а когда удавалось выехать на реку или озеро со взрослыми, то привлекали другие занятия. Нет-нет, не потребление горячительных напитков, не подумайте. Но, чего уж там, за главного героя я порадовался и, самую малость, позавидовал (хотя и не лишён своих тёплых и нежно хранимым воспоминаний из детства). Так написано, так написано. Вах! Я старался абстрагироваться от личных предпочтений. В детстве мир маленький, но такой знакомый и родной. Ух, сколько открытий ждёт в будущем, сколько надежд и предвкушения. Взрослый, самостоятельный, независимый. Наивный ребёнок. В зрелости мир вот он, перед тобой, большой необъятный, разнообразный, бурлящий и кипящий. А так хочется, чтобы он сузился и был в нём мир. Прежде всего, с самим собой. И чтобы воздух чистый, и дышать полной грудью. А дом как крепость, как надёжный тыл — это желание неподвластно времени и вне возрастов. Джордж-писатель рассуждает, Джордж-персонаж, рассуждает, читатель рассуждает. Вспоминает, иной сопоставляет. уважение творцу за вызванные эмоции.
Интересно было наблюдать, как смещались акценты и менялись ценности в восприятии жизни и отношениях между людьми с течением взросления мистера Боулинга. То, на что не обращаешь внимание в детстве или в юношеском возрасте, предстает перед тобой огромной каменной глыбой в зрелости. Что было важно тогда, то будет безразлично потом. И вот ты уже вспоминаешь и анализируешь поступки и мировоззрение родителей, например, начинаешь понимать и принимать/осуждать их действия. Про свои деяния и говорить не приходится. Упущенные возможности, различные желания. Эх… Но наличие «нужных» знакомств важно иметь в любом возрасте. Так уж устроено человеческое общество. Там, где не получается самому чего-либо добиться, может прийти на выручку человек «со связями». Да и вообще неплохо иметь в знакомых хорошего юриста, врача, парикмахера… Джордж рассуждает про статус, уделяет внимание костюму, автомобилю, дому. А вот в детстве — особенно в мальчишеском сообществе — ценится иное. Юность, зрелость, предстоящее — всё это переплетается в повествовании, попеременно сменяя друг друга и раскрывая общую картину жизни человека и общества начала прошлого века в старой доброй (можно и в кавычках прочитать) Англии. Как сложно иногда принять меняющуюся реальность. Насколько сложно смириться с несоответствием настоящего с детскими мечтами и юношеским представлением о жизни. Борьба за существование затягивает и диктует свои правила, в которых не всегда находится место и время восхититься природой, насладиться беззаботностью нахождения у реки с удочкой… Счастливые и довольные своей жизнью люди не склонны к депрессивным моментам упаднического философствования. Потерянное богатство, приобретённая обыденность, грядущий ужас. Можно ли отыскать мир в себе? Что предпринять? Куда податься? Как всё сложно и просто одновременно. А бомбардировщики над головой всё летают, летают… И дома поджидает непонимающая тебя жена… Мысль: вернуться ли к условному озерцу из детства? Безнадёжно тонуть в болоте, ходить по земле твёрдой походкой или парить орлом в выси? Тварь ты дрожащая или право имеешь?
Бездумные на первый взгляд порывы и поступки присущи любому возрасту. И мотивы у них не всегда одинаковые, они могут разниться. Иногда это стремление попасть в «банду», а порой — неожиданный выигрыш в лотерею или на ставках вкупе с опостылевшим браком. Идущая на поводу у подруги ревнивая заноза-жена (этот маленький «кружок по интересам» вызывал непроизвольную улыбку) вызывает противоречивые чувства, граничащие с отвращением. Непоседливые и полные жизненной энергии дети, которые беззаботно существуют и радуются твоему приходу с работы, но даже в ванной побыть спокойно не дают несколько минут. Будничность существования в должности страхового агента, выросший живот (о, сколько рефлексии и внушаемого самоуспокоения по этому поводу, что с женщинами он ещё ого-го), вставная челюсть, изъевшая мозг ностальгия. Или, вспоминая некоторые романы о бойких старичках, побег в мир из дома престарелых. Война и всеобщая победная эйфория? Легко. Начитаешься «умных» книжек и ринуться покорять мир? Запросто. Но мы же помним о речных порогах или горах со скалами на горизонте, верно? Порыв и никакой рациональности. Каждому возрасту — свои причины для «глупости». Но они лишь следствие (как и последующие приключения, которые могут быть как весёлыми, так и не очень). А вот причины и их исследование читающими людьми — это не менее увлекательная штука, занятное дело.
Чувствуется, что роман написан человеком уже пожившим и — что не менее важно — много повидавшим, разбирающимся в политических подводных (и не только) течениях и имеющим предрасположенность на основе анализа происходящего предугадывать грядущие события. Мрачноватая работа, которая наглядно показывает, что практически всё изменчиво в этом мире, что зачастую изменения происходят не в лучшую сторону (здесь у каждого человека насчёт любого изменения может быть своё мнение, которое отличается коренным образом от мнения другого), что общество не стоит на месте, что [и как] меняется человек, что прогресс неминуем. В показанных автором деталях и рассказанных случаях кроется прелесть этого романа для меня. Эта книга на должном уровне отображает дух своего времени. Прекрасное далёко — это не только (и не столько) про прекрасное грядущее. Часто оно про прекрасное ушедшее. Не утонуть бы только в настоящем. И где, и в чём искать спасительный круг? Мгновение, момент, остановись, застынь, дай сил, мотивируй, вдохнови. Люблю творчество Джорджа Оруэлла. Нередко оно о вечном.
Оруэлл провожает своего читателя в жизнь и быт немолодого торговца, живущего в Англии между двумя войнами. У него явно кризис среднего возраста, он ищет ответы на вопросы, которые ставит перед ним жизнь, и много думает о своем прошлом и о надвигающейся войне. Недлинная повесть, больше похожая на большой рассказ, стала для меня очередным открытием классики 20 века. Знакомство с Оруэллом началось давно, но этот сюжет показался мне как-то душевнее многих его книг. Чем-то напоминает «Да здравствует фикус!».
Неожиданно. Придётся долго книгу в себе пережёвывать, просто так не забыть. При этом оценки, наверное, будут меняться - от блестяще написанной безнадёги до блестяще же написанной оды человечеству.
Автор предстал в этом произведении с неожиданной стороны, и это подкупило. Исповедь трезво думающего человека, но зажатого в тисках обыденности, вызывает сочувствие. И всё же это Оруэлл!
Очень близки мысли и желание главного героя вырваться из окружающей действительности в мир, где солнце светило ярче и трава была зеленее. Ежедневная тревожность будней,бытовые проблемы и безрадостные перспективы будущего видимо будут всегда актуальны для простых людей,которые просто хотят спокойно жить.
После прочтения книги Эрих Мария Ремарк - Возвращение , было любопытно взглянуть на послевоенные годы с точки зрения англичанина. Хотя данное произведение Оруэлла оказалось не совсем об этом, тут нет глубокого погружения в психологию вернувшегося солдата, ведь сам писатель не участвовал в военных действиях Первой мировой, но все же здесь масса интересных наблюдений за жизнью, описание будней «маленького человека» в период между двумя мировыми войнами.
Я погрузился в живую реальность. Какую? А такую – сожми зубы, бейся, дерись, но товар свой толкай. Большинству людей пришлось тем или иным манером продавать себя, что означало: получил работу, так держись за нее. По-моему, после войны в любом деле, в любом торговом, не торговом ремесле дня не было, чтобы рабочих мест хватило на всех желающих.
И это наполнило жизнь особым страшноватым ощущением. Будто на тонущем корабле, когда живых душ на борту двадцать, а поясов спасательных пятнадцать. Вы скажете: но что ж тут именно современного? И при чем тут война? Да уж при том. Ты ощущал, что должен постоянно бороться и распихивать локтями, что ты получишь что-то, только если вырвешь у другого, что всегда за спиной охотники на твое место, что не сегодня-завтра сокращение штатов и могут вычеркнуть тебя, – вот этого, клянусь вам, не существовало в той прежней, довоенной жизни.
А времечко после войны, скажу вам, было диковатое. Тоже хватало странностей, хотя у большинства они теперь почти изгладились из памяти. Общее настроение недоверия, проявляясь самым разным образом, достигло пика. Миллионы мужчин, согнанных в армию и разом опять выкинутых в мирный быт, нашли страну, за которую они дрались, не той, что ожидалась, и команда Ллойд Джорджа из кожи вон лезла, дабы изобразить, что все прекрасно.
Как и три четверти бывших офицеров, я обнаружил, что в армии мы достигли личных пределов финансового благоденствия и больше это, видно, нам не светит. Из благородных воинов на службе его величества мы мигом превратились в нищих, никому не нужных безработных.
Любое самое убогое местечко занимал либо тип в годах, уже не годный для воевавшей армии, либо юнец, не дотянувший до призывного возраста. Несчастному отродью, рожденному между 1890 и 1900 годами, везде от ворот поворот.
Отдельно стоит упомянуть главного героя данного произведения, при всех его спорных добродетелях он вызвал у меня понимание и отчасти сочувствие, более того, он позволил с другого ракурса увидеть ситуации, которые ранее мне казались весьма однозначными (например, история про то, как муж, скрываясь от жены, уезжает в отпуск, при этом большую часть времени проводит в баре и даже пытается приударить за соседкой по отелю)
Известное дело: ляжешь спать вроде еще молодым, для девушек небезразличным, все такое, а наутро проснешься с ясным ощущением, что ты просто несчастный толстый старикан и ничего тебе уже не светит до могилы, кроме того, чтоб париться и покупать детям ботинки.
У нее были эти ледяные голубые глаза, которые вонзаются в тебя как пули. Вмиг стало ясно, сколь неверно я ее оценил. Отнюдь не из тех вдовушек с крашеными волосами, кто приходит в восторг от приглашения пойти куда-нибудь потанцевать. Явная миссис из верхов среднего класса, может даже, какая-нибудь адмиральская дочка; воспитывалась, разумеется, в этих их благородных школах, где девочки играют в хоккей на траве. Да и насчет себя я размечтался. В новом или не новом костюме, на биржевого брокера никак я не тянул. Всем сразу видно: разъездной торгаш, словивший горсть деньжат. Я шмыгнул к основному бару принять пару пинт перед обедом.
В целом же, данная книга про то, что нельзя дважды войти в одну реку, что возврата в прошлое нет и, более того, попытки вернуться в те места, где прошла юность, могут принести много разочарований. Роман неспешный, нет никаких интриг, нет закрученного сюжета, просто чуть отстраненное наблюдение за прошедшими годами и ощущение того, что вот-вот придет конец мирной жизни, в воздухе уже «пахнет» войной, а герою лишь остается наблюдать за неотвратимым приближением всех тех бед, что она принесет с собой.
Вижу, что надвигается война, и представляю, что потом: длинные очереди за съестным, тайная слежка, из громкоговорителей долдонят, как тебе правильно все понимать.
Все годы Бурской войны, каждый вечер четверга и субботы возле пивной стойки в «Георге» стоял сержант-вербовщик, парадно разодетый и чрезвычайно щедрый. А наутро сержант вел за собой какого-нибудь багрового от стыда юного деревенского увальня, который вчера по пьяной дурости взял шиллинг, а нынче обнаружил, что откупиться ему будет стоить двадцать фунтов.
Пойти в солдаты среди моих земляков считалось столь же постыдным, как девушке выйти на панель. Отношение к армии, к войне вообще, было довольно любопытное. С одной стороны, люди держались старинных добрых понятий, согласно которым красный мундир – позорище, и всякий его надевший непременно сопьется, прямиком угодит в ад. Но эти же люди были пламенными патриотами, вывешивали из окон «Юнион Джека» и свято верили, что англичан никто еще не побеждал и победить не может.
У нас существовало убеждение, что, поскольку птицы считать не умеют, вполне достаточно оставлять в гнездах по одному яйцу, но часто мы, жестокие звереныши, попросту скидывали гнезда вниз, растаптывая на земле яйца или птенцов. Другая отличная забава, когда жабы мечут икру. Поймаешь жабу, воткнешь в зад ей носик велосипедного насоса и надуваешь, пока она не лопнет. Таковы мальчишки, я уж не знаю почему.
Тут и страх, и смертельная усталость, но главным образом скука. В то время войне конца-края не предвиделось. Со дня на день тебя должны были снова отправить драться, вскоре тебе грозило под пушечным обстрелом разлететься в кровавые клочья, но хуже всего была эта беспросветная скука навеки.
…Тогда вы знаете насчет дикой армейской скуки, как там хватаешься за буквально любое развлечение. Я видел двух парней, призванных из запаса, которые чуть не насмерть подрались, дергая друг у друга затрепанный журнальчик.
Но тогда, «до войны», у людей впрямь имелось кое-что, чего теперь ни грамма нет. Что? Да просто о будущем не думалось как о неотвратимо нависшем кошмаре. Не то чтобы жизнь была легче. Фактически она была трудней.
Фермерский рабочий, весь век ишачивший от зари до зари за четырнадцать шиллингов в неделю, заканчивал полным инвалидом с официальной пенсией по старости в пять еженедельных шиллингов плюс, может быть, еще полкроны от прихода.
Так что же все-таки имелось у людей? Ощущение надежности даже в ненадежных обстоятельствах. Точнее – ощущение прочности. Все знали, что придется умирать, а кое-кто, должно быть, понимал и то, что лично у него впереди крах, но никто не догадывался, что весь порядок вещей может измениться. С тобой могло произойти многое, но определенным, известным тебе образом.
Никто уже не верил басням о германских злодеяниях в маленькой храброй Бельгии; солдаты симпатизировали немецким парням и терпеть не могли французов. Каждый младший офицер полагал Генеральный штаб сборищем дебилов. Волна недоверия побежала по Англии, докатившись даже до Полевого склада двенадцатой мили. Не то чтобы война всех превратила в интеллектуалов, но она повернула народ к нигилизму.
Люди, что в мирной, нормальной жизни имели склонность размышлять о своих судьбах не больше чем о пудингах к чаю, сделались прямо-таки коммуняками. Кем бы я стал, не разразись война? Не знаю, но уж не таким, как получилось. Если человек чудом выживал на этой бойне, в мыслях у него обязательно начиналось брожение. Наглядевшись на жуткий, идиотский кавардак, ты переставал воспринимать систему чем-то вечным и безусловным, как египетские пирамиды. Ты уже видел – сплошная хренотень.
А кто боится войны? Страшно боится бомб и пулеметов? Вы скажете мне: «Ты». Да, я боюсь, как всякий, кто такого повидал. Но не столько самой войны, сколько той жизни, что начнется. Мы сразу рухнем в удушливый мир злобы и лозунгов. Форменные темные рубашки, колючая проволока, резиновые дубинки. Пыточные камеры, где день и ночь слепит электрический свет, везде шпики, сутками следящие за тобой. Процессии с гигантскими портретами и миллионные толпы орущих приветствия вождю, вгоняющих себя в ликующую одурь, а в глубине души до рвоты ненавидящих страшного идола.
А что будет с парнями вроде меня, если вдруг в Англию придет фашизм? По правде говоря, для нас-то особых перемен не предвидится. Вот для этого лектора и для четверки здешних коммунистов действительно большая разница. Либо они будут расквашивать чьи-то лица, либо сами кровью умоются – смотря кто возьмет верх. Ну а середнячкам моего типа предстоит крутиться обычным, привычным образом. И все же я боюсь – и даже очень боюсь. Чего? Только я собрался поразмышлять над этим, как лектор замолчал и сел.
Рекомендую любителям классических произведений, на мой взгляд, творчество Оруэлла стоит того, чтобы изучать его не только по самым известным романам.
Arvustused raamatule «Глотнуть воздуха», lehekülg 2, 72 ülevaadet