1990

Установилось шаткое равновесие, тем более, что тыл либералам-рыночникам прикрыли «нащадки Мазепы», что делало такую услугу довольно сомнительной в надёжности. Могли и в спину ударить или просто трусливо сбежать, оголив в самый опасный момент «мягкое подбрюшье» «будущей новой России».

Воспользовавшись заминкой, вперёд вышли лидеры «монархистов» и призвали стороны хотя бы к временному перемирию.

Это выглядело несколько комично, так как ситуативный союз из националистов, прогрессистов и либералов пытался изображать воинственность пред «Князем Серебряным» и княгиней Волконской, которые «в миру» просто Серёжа Гейкин и Василиса.

Но побурчав для виду, «нехотя» согласились.

Этой паузой воспользовались свободные тележурналисты, бросившись брать интервью у «героев» сражения.

Вернувшись на танцпол, я не обнаружил там не только Ленку, но к своему огорчению и Снежану тоже…

Кешу же тут же уже обрабатывали профессионалки… и он этому не особо сопротивлялся. Так же не было там и джигита…

Что навело меня на весёлые мысли, о возможном продолжении у Ленки её приключений…

Особо не расстроившись, я направился к выходу из центра развлечений в центр политбаталий.

Там картинка сменилась. Ведущие зачитывали приходящие на программу сообщения.

Из города Днепропетровска, со знаменитого центра ракетостроения «Южмаш» пришла телеграмма:

«Националистическую провокацию бандеровских недобитков резко осуждаем», и подпись гендир.ЮжмашЛ.Кучм.

Далее шла телеграмма от колхозного счетовода из Сумщины:

«Националяку на кил и гылляку», подпись Викт.Ющ. – Видно, прижимистый товарищ, сократил подпись до минимума, – схохмила ведущая Ирочка.

Так же зачитали официальное обращение и от Председателя Совета Юго-Западного Региона прошлого созыва, товарища Макарыча Леонида. В нём он развёрнуто и гневно клеймит «подонков, прятавшихся по схронам Галичины», и добавляет из личного: «будучи родом из Львовщины, я их ещё пацаном выслеживал и выдавал органам НКВД, за что имею значок «Юный чекист» и «Грамоту»…

Потом шли телеграммы от разных творческих коллективов и союзов, в которых советская интеллигенция «решительно осуждает и отмежёвывается», как от разного рода «спасителей святой Руси», так и от «обустройщиков» всякого рода и разлива, в том числе и от самозванной монархической публики.

В этот момент на сцену, если так можно назвать свободное пространство под экраном, выскочил счастливый товарищ Берёза. Он тыкал пальцем в сторону карты Мирового Союза, а именно в то место, где расположена Чукотка и кричал:

– Я победил! Я обошёл этих «семибоярщиков»!

Там действительно одиноко горело красное пятнышко, говорившее, что в этом, довольно малонаселённом избирательном округе, уверенно побеждает, как минимум, кандидат с коммунистической программой.

– Это я! Я!, – кричал Берёза и немного подпрыгивал, в попытке точнее указать всем, где именно он вырвался вперёд.

Странный этот Берёза. Я с ним познакомился ещё до «самого лучшего дня». Он пришёл ко мне на студию, якобы по рекомендации Мэтра. Правда сам Мэтр мне ничего о нём не говорил.

Но меня он заинтересовал сразу своим рассказом про его необычный сон. Сейчас уже про него все судачат, а тогда ещё весть о нём не разлетелась, и он меня, сон его этот, как минимум, удивил. При этом, чудесным образом совпав с ещё неснятым и даже не изложенном в сценарии «Лихих-90-х», моменте раздачи собственности России разного рода прохиндеям. То есть, такой момент «там», в той реальности, был, но о нём знал тут ограниченный круг лиц. Из этого круга точно мне был известен сам Саныч и … я сам. Я никому об этом не говорил и именно этот кусок «синопсиса» сценария никому читать не давал, а Саныч скорее всего и подавно. Очень всё там было неправдоподобно, что ли… А тут ко мне приходит товарищ Берёза и почти дословно излагает знаковое событие истории из Мира «Лихих». Причём очень живо…

Потом Берёза рассказал немного о себе… Его очень удивляло, что его в 1987 году выдернули из «тёплого места» завлаба в Институте проблем управления АН СССР, который тогда начал активно внедрять всевозможные АСУ основанные на широком применении ПК, и послали…на Чукотку. Там уже был «губернатор Чукотки», некий Рома… – Отличный парень, – как сказал о нём Берёза. Потом ещё к ним туда некоторых прислали…говорили «за глаза», что в ссылку на исправление и обзывали их «семибоярщиной»… Почему? Не известно и сейчас… Но потом все они там развили либеральную деятельность, в которую втянули даже и его, Борю, как звали Берёзу. Но он быстро прозрел и решительно от них отмежевался…

Затем, товарищ Берёза признался мне тогда, что участвует там, в Чукотском избирательном округе, в выборах в Верховный Совет, как кандидат-самовыдвиженец и слёзно просил дать ему нарезку кадров, где он вчера на пресс-конференции Госхолдинга «засветился» с «большими людьми».

Ну мне конечно ничего не стоило оказать ему эту услугу… Тем более, что он нам помог в визуализации этого сложного и противоречивого момента истории из Мира «Лихих», в котором он сам фактически принимал участие в своём сне.

За бутылку настойки «китового уса» монтажерам-мужчинам и трёхлитровую банку спермацета женскому составу цеха монтажа, товарищу Берёзе сделали не только «нарезку», но полноценный предвыборный агитационный видео-ролик, в котором он даёт клятву самому товарищу Романову на пресс-конференции Госхолдинга. Для большей зрелищности вставили кадры и с самим Романовым из других общественных мероприятий. Так получилось, что вроде товарищ Берёза встречался с одним из дуумвирата власти.

Слухи о действенности «чукотских гостинцев» молниеносно распространились по «Мосфильму» и вот, каким то чудом, «ролик Берёзы» стали крутить на нашем канале именно в той части сетки вещания, которая транслировалась на Чукотку, вперемешку с фильмами о Чукотке и Севере вообще.

Я не вмешивался в это, тем более что мои сотрудники мне все уши прожужжали о чудесах, творимых, этими продуктами китовой деятельности. Мне эти «северные артефакты», ввиду моего молодого и здорового организма, ещё были не нужны, но испытавшие на себе их хвалили. Причём, как мужчины, так и женщины. Последним, я так понял, была двойная польза от даров холодных морей Советской Арктики, ха-ха.

Поэтому я не удивился, когда через некоторое время на нашем канале пошла вполне себе официальная реклама всяческих «чудо-препаратов Севера» от «Берёза-фарм».

Но вот прямо сейчас я был свидетелем триумфа этого прохиндея. Тем более, что он мне всё больше напоминал персонажа из художественного фильма «Прохиндиада».

Пока все были заняты этим перформансом товарища Берёзы, я переговорил с руководством охраны нашей передачи и они начали тихо выводить всех бузотёров за пределы ресторана, где их уже ожидали доблестные сотрудники московской милиции. Наказание за хулиганство ещё никто не отменял. А тут всё было «на лицо» и с миллионами свидетелей. Исключение я сделал, только для «монархистов». Тем более, что в прямом рукоприкладстве они замечены не были. Ну и конечно по просьбе Василисы…

Затем я отдал последние распоряжения не прекращать обслуживание «до последнего» участника, а всех, кто задержится до шести утра, то есть конца эфира передачи «Ночь после выборов», свозить к нам на «Мосфильм», где уже во всю будет идти наша регулярная передача «Утро на Мосфильме». И там дать им возможность сказать финальные речи.

После этого я захватил сонную Василису и мы с ней убыли ко мне в особняк, «вспомнить прошлое», ха-ха.

Немного поспав в машине по дороге, что придало нам некоторых сил, чтобы сразу не завалиться спать, мы выполнили «сокращённую программу» и отрубились в моей спальне.

Утро для меня наступило в районе трёх часов дня и то от звонка настойчивого моего мобильного телефона. Вернее, это был виброзвонок, но я его услышал, так как к этому времени уже выспался. Василису я будить не стал и тихонько вышел из спальни.

Быстро сделав все процедуры, положенные после сна, и даже хорошо размявшись в спортзале, я был готов к «труду и обороне». Хотя традиционную утреннюю пробежку я проигнорировал, как и обед или поздний завтрак.

Одевшись и не заходя в спальню к Василисе, которая ещё спала там, я отправился пешком на «Мосфильм». Сегодня в стране был официальный выходной в связи со вчерашними выборами и необходимости идти мне в МГУ не было. А вот киностудия работала круглосуточно, в четыре смены, без выходных и праздников.

По дороге я «пролистывал» на своём сотовом телефоне пропущенные звонки и послания. Из важных было сообщение от Саныча, «при возможности, позвонить ему сегодня или завтра». Что само за себя говорило об отсутствии какой либо срочности.

Традиционно, ещё на подступах к проходной, меня поздравляли с грандиозным успехом, все встреченные мною знакомые сотрудники «Мосфильма» и неизвестные мне люди.

Тоже самое происходило и внутри, пока я не добрался до своего кабинета.

Сев за свой рабочий стол я вспомнил про «пропажу» и вызвал Шу.

Через пол часа та ворвалась в кабинет и стала с порога восхищаться мною и жаловаться на моё «бездушие и чёрствость», что я её никак не задействовал в этом успехе.

Я прервал её словесный поток вопросом:

– Где Ленка?

Та запнулась на полуслове и как рыба на берегу, просто без звука открывала и закрывала рот…чем меня насмешила.

Когда она обрела способность говорить то выпалила:

– Нет её… Ты же с ней был…

– Ладно…не волнуйся…, – упокоил я Шу и набрал по телефону Шурпета.

После потока восточного красноречия и лести, Шурпет сообщил мне о росте акций «Мосфильма» ещё на три процента, что при немалой их текущей стоимости, было просто колоссальным ещё и финансовым успехом ночной передачи. Затем я спросил, не с его ли другом укатила Лена? Тот хмыкнул и пообещал узнать и перезвонить.

Шу всё это время сидела тихо и явно очень переживала за подругу, а я подумал:

– Вот жизнь… Учились десять лет в одном классе и никогда подругами не были… Даже наоборот… если вспомнить неприглядный со стороны Шу случай втягивания примерной пионерки Ленки в алко-секс притон… А тут вот такое искреннее проявление беспокойства за подругу…

Не успел я как следует это проанализировать, а Шу наволноваться, как позвонил Шурпет:

– Да, Дэн… Этот пэрсык Лэна с моим Гиви… Ти нэ вольнуйся… Когда дэвочка назабавляется, то привезут её в цело…тьфу, короче … в сохранности доставят… В абыде нэ будэт… Я мамой клянусь!, – заверил меня искренне южный товарищ.

– Спасибо, Шурпет… и я на тебя надеюсь, – завершил я с ним разговор.

С этим успокоительным вердиктом я отпустил Шу.

Потом Ленка сама звонила Шу и у неё узнавала не сильно ли я рассердился за её выходку?, но узнав, что я к этому отнёсся спокойно, то, как доложила мне Шу, – облегчённо вздохнула и сказала, что тогда на пару тройку дней задержится… Ни где она, ни с кем, Шу мне не сказала…

Затем позвонила Василиса и поблагодарила меня … за всё…

Когда вал неотложных дел спал, я набрал Саныча. Вернее, он сам позвонил, после того, как я ему сбросил сообщение, что уже могу говорить.

– Дэн, привет! Снова приятно удивил… и не только меня…, – намекнул Саныч на «дуумвират».

– Служу Мировому Союзу!, – гаркнул я, вскочив с места.

– Как у тебя это выходит?, – спросил риторически Саныч.

– Да как то само собою…, – просто я ответил.

– Ну не скромничай…молодец…так держать, – снова начал Саныч нахваливать меня.

– Саныч, заезжай в гости, – пригласил я его, чтобы сменить тему.

– Спасибо. Заеду как ни будь…но не в этом году уже. Много дел под конец года…, – неопределённо тот ответил и перешёл к теме Берёзы, видимо наконец ознакомился с моим отчётом:

– Интересный это кадр… Этот Берёза… Нужно его взять «под колпак»… В том смысле, чтобы в мозгу «покопаться»… Очень всё живо в его сне… Хотя это может быть простые «игры разума», как у Коли… Кстати, как он там?

– У Коли всё хорошо. Обещал приехать после Нового Года или я к нему на зимних каникулах смотаюсь…, – начал я отвечать про уральца Колю и свои планы, но Саныч меня прервал:

– Всё Дэн… Не могу больше говорить… «Труба зовёт»… Пока…, – и он отключился.

В трубке действительно перед этим слышна была настойчивая трель другого телефона, которые в обиходе все звали «труба». Так что всё верно…

Потом начались будни…

Я днём сдавал зачёты в Универе, а вечерами вёл программу «Прямой разговор» и мы на «Мосфильме» готовили «Новогодний огонёк».

Первая передача после выборов, конечно, была посвящена, как самим прошедшим выборам и их результатам, так и самой передаче «Ночь после выборов», которая и сама по себе наделала много шуму. Мои юристы уже запатентовали и название передачи, и сам формат. Будем продавать права и франшизу, если самим будет лень в следующий раз её делать. Выборы то дело не частое…

Подводя итоги выборов в Верховный Совет можно было констатировать их полный успех для левого центра. Таких набиралось больше шестисот мест в будущем составе Верховного Совета. Вернее, в его, так называемой, нижней палате.

Верхнюю палату составляли Председатели Президиумов Советов Регионов Мирового Союза в количестве пятнадцати членов. У них две основных функции. Первая, это утверждать все решения нижней палаты, и второе, это право отклонить или отменить любое решение, как нижней палаты, так и любого Совета любого уровня в Мировом Союзе.

Обычного большинства в нижней палате было достаточно для создания устойчивой коалиции коммунистов и например самовыдвиженцев-коммунистов. Его было достаточно и для принятия большинства решений и законов, а так же для утверждения состава Правительства и избрания Президиума Верховного Совета в составе стапятидесяти депутатов.

Для так называемого, конституционного большинства, нужно было более 750-ти голосов депутатов и тут конечно нужно было вступать в союз с большей частью левого крыла Блока «БПН». А это было проблематично. Так как если например в парламенте образуются фракции, то они будут выступать единым фронтом и отколоть депутатов от них буде весьма дорого. Да, именно дорого…

Приглашённые на передачу эксперты, изучавшие опыт парламентаризма, в один голос говорят, что это постоянный торг, как с членами своей фракции, так и с членами других… И за вознаграждение не редки случаю ситуативных голосований за решения, идущие в полный разрез с позицией депутата и грозящие ему, как лишения его мандата, так и гибелью его, как политика.

Но в общем и целом все склонялись к мнению, что выборы были честными и в общем их результаты не сильно разняться с предварительными опросами и прогнозами.

Хотя в составе депутатов очень много популистов и безответственных говорунов, и откровенных скандалистов. Прошедших туда на своих лозунгах «за всё хорошее, против всего плохого» и подкупившими этим своих избирателей. Ввиду этого, эксперты – парламентаристы советуют первым делом ввести в Верховном Совете службу парламентский приставов или городовых, чтобы усмирять данных субъектов, в разе попыток с их стороны помешать работе или сорвать заседание Верховного Совета. При этом, эксперты ссылались на опыт Японии и Италии, где потасовки между депутатами обычное дело.

Наши редакторы накопали кадры этих драк «слуг народа» и прокрутили их в рамках нашей передачи…

Очень смешно… И сами дерущиеся и то, как их разгоняют эти приставы или городовые дубинками и тумаками…ха-ха.

В делах пролетела неделя и всего ничего оставалось уже до Нового Года… и тут явилась «пропажа»…

Ленка была довольна, «как кот, объевшийся сметаны».

Всё говорило за то, что пропадала она всё это время в её личном Раю и сейчас её просто распирает мне всё рассказать.

Но я её обломал:

– Леночка, можешь мне ничего не говорить. Шу мне уже всё поведала…

– И что это тебе поведала эта предательница?, – задыхаясь от возмущения смогла она выпалить.

– Да ничего особенного. Только про грабли…, – ответил я уклончиво.

– Какие ещё грабли?, – переспросила Ленка с подозрением.

А я с садистским удовольствием ей пояснил:

– Ну твои… лично-персональные… На которые ты так пристрастилась, ещё с киевского лизкиного салона наступать, тьфу… налетать или попадать, или садиться … на такие крепкие, длинные и толстые…шестиконечные.

Ленка, поняв о чём я, снова расплылась в своей фирменной улыбке и молвила довольно:

– 

Ревнуешь? Так ты только скажи, я навек верной тебе буду…

Я театрально замахал руками и шутливо заметил:

– Боюсь лишать Мир такой доброй девочки…

И мы оба с ней рассмеялись.

Потом она мне подробно поведала, как и что происходило все эти дни её отсутствия.

Отдельно она восхищалась красотами Закавказья, и что несмотря на зиму, там довольно живописно и они прекрасно покатались на горных лыжах. Но до киевских приключений, конечно, там было далеко…или это уже просто она, Ленка, «закалилась» и нет того первоначального ощущения, «как в первый раз».

Друзей у Гиви, как назвался «горец», было много, но за неделю все и закончились, ха-ха, – резюмировала она свои «закавказские приключения». Хотя Шу мне поведала, что два мощных абрека просто Ленку занесли позавчера в её комнату тут в общаге и аккуратно положили на койку…

Правда на ней был таки добротный фирменный лыжный костюм и завёрнута она была по старому кавказскому обычаю…нет, не в ковёр, ха-ха…,а в роскошную белую песцовую шубу, в которой она, не вставая, и продрыхла до вчерашнего полудня и потом пол дня расхаживалась. Ссылаясь на «крепатуру от горных спусков». Попутно таки не выдержала и рассказала Шу о своих впечатлениях, ощущениях и приключениях.

Как оказалось, любвеобильный горец умыкнул тогда с ночной передачи и Ленку и Снежану, но та «сошла с дистанции» после знакомства с третьим другом Гиви и её оставили в покое в гостинице приходить в себя после бурной ночи, а пятёрка стойких – сама Ленка и четыре джигита, полетели в солнечный Сочи и там уже отправились колесить по горам Закавказья, посещая попутно друзей-друзей Гиви и горнолыжные курорты. Начиная с Сочинской Красной поляны и заканчивая шестью другими, с труднопроизносимыми местными названиями.

В конце красочного авторского повтора, уже услышанного мною от Шу рассказа, Ленка ухмыльнулась и сказала, что с «концами в её граблях» я изрядно промахнулся раза в три, ха-ха. Хотя точно она не помнит и сама. Но оттянулась на славу и зря с ней не полетела Снежана… «киснет со своими импо…, тьфу, пеньками лысыми на 72-м этаже эЛКи в Москва-сити»…

Я не удержался и поддел её:

– Леночка, а как ты пояснишь своё отсутствие перед своими подопечными из «группы здоровья»?, – как за глаза и для краткости все мы называли «Клуб танцев и общения тех, кому за …» на базе нашей массовки и «Совета консультантов «Мосфильма», где в основном были заслуженные отставники.

Леночка от моего вопроса нахмурила лобик…

А я продолжил стебаться над горнолыжницей:

– Уже приходили два генерала и интересовались твоей судьбой…

– Дэн, придумай что ни будь, – с мольбой в голосе попросила Ленка.

– Боишься, что старички не выдержат, узнав всю твою «глубину и ширину»…падения…?, – спросил я её ехидно.

– Боюсь…, – просто она ответила.

Я тоже так думал, что не стоит это заслуженным старичкам знать и продолжил:

– Ну тогда пока поныкайся от них… пока «крепатура» не пройдёт…

– Не учи…, – перебила меня игриво Ленка.

– Ну тогда официально ты была там в промо-туре…, – начал я излагать ей её «легенду».

– Что за «промо»? Это куда?, – опешила Ленка.

– Да это не то, что ты подумала… Это ты ездила на разведку, если совсем уж по простому…, – поспешил я успокоить Ленкино воображение и продолжил:

– Ну так вот… Ездила смотреть на горнолыжные курорты… с целю их рекламы… Будем их рекламировать… Кстати, их нужно рекламировать?, – спросил я.

– Да. Точно, Дэн… Мало там народу… А отстроили там… ого-го-го, – загорелась идеей Ленка.

А я повёл свою мысль дальше:

– Это хорошо… Значит ты там была и всё хорошо рассмотрела?, – я уточнил у Ленки на всякий случай.

– Рассмотрела… рассмотрела… Не всё время по койкам прыгала…, – довольно вульгарно Лена меня заверила в её      осведомлённости ситуацией на самих горнолыжных трассах Закавказья.

– Вот и отлично… Пока генералам-старичкам «езди по ушам», что смертельно устала… от спусков и подъёмов с прыжками…, – подначил я её, не выдержав, и спросил уже серьёзно:

– Гиви и его друзей деньги на рекламу есть?

– Думаю да, – коротко и серьёзно она ответила и добавила:

– Деньги есть, но нет понимания, как «продавать» это. Это же не мандарины… Я им растолкую… Не зря же я не сбытовика проучилась два курса в «лёгком» в Киеве? Там мы и рекламу изучали тоже…, – похвасталась Ленка своим «неполным высшим». – Хотя кажется «неполное высшее» после третьего курса идёт, если его вообще не отменили как степень образованности, на более обтекаемое «неоконченное», – подумал я, но в слух сказал:

– Ну вот и отлично… И ещё себя предлагай им в качестве «рекламного лица» этих курортов, – усилил я её энтузиазм.

От последней моей идеи глаза Ленки заволокла весьма бля…ская поволока и она мечтательно зависал.

Я не стал её принудительно выводить из настигшей её так внезапно нирваны, а просто занялся своей текучкой, поверяя почту в компе.

Через минут десять, от моего занятия меня оторвал Ленкин голос, вернее возмущённый вопрос:

– А чего только «лицо»?

Меня всегда удивляла и забавляла способность девушек выуживать в абсолютно безобидных фразах парней какой то потаённый, и обязательно обидный для них, смысл. Вот и сейчас Леночка узрела в моих словах скрытый намёк на несовершенство её прекрасного молодого тела. А я, предвосхитив это, ну что она словосочетание «рекламное лицо» воспримет буквально и применительно только и именно к своему лицу, подготовился и торжественно развернул к ней экран монитора своего ПК.

Там во всей своей заграничной красе, неизвестные мне красотки, будучи почти голыми, то есть в купальниках, стиля «микро-бикини», рекламировали горнолыжный курорт «Куршевель» во французских Альпах. Из лыжного снаряжения на них были только лыжи и палки. Правда одна была ещё и в защитном шлеме с опущенным зеркальным «забралом», в котором отражалось небо и частично заснеженные горные вершины.

– Огооо, – воскликнула восхищённая Ленка и такая пальцем в девушку «без лица», произнесла гениальную мысль:

– Я тоже себе помощниц возьму…будут вместо меня там своим телом отдуваться…, а я буду одна «рекламным лицом»!

– Верно, Леночка…помощницы тебе нужны…а то «работаешь на износ», – похвалил я Леночку за умную мысль и немного поиздевался, намекнув на «занос тела», после её «отдыха в горах». Правда, нужно отдать должное, как Шурпет и обещал, Ленка «была на седьмом небе» от счастья, от этих «кавказских каникул». А шикарная шуба, в купе с новомодным брендовым чемоданчиком на колёсиках, который прикатили вслед за Ленкой, и который хранил в себе не только бережно сложенный её вечерний наряд с туфельками в алмазах с нашей телепередачи, а также другие её украшения и аксессуары, но и кучу всякого дорогого барахла и драгоценностей, указывали на её высокую оценку будущими рекламодателями. Я про это знал со слов нашей общей подруги и одноклассницы Шу, перед которой у Ленки секретов не было.

На том с ней и порешили…

Но предвидя некую прижимистость южан, я предложил Лене сделать первый рекламный ролик и даже всю рекламную компанию за наш счёт, а уже в случае успеха, её бой-френды нам потом заплатят.

Та приняла моё шикарное предложение как то буквально… и тут же отблагодарила меня за мою щедрость в моей кровати в комнате отдыха…

В конце задав мне вопрос:

– Ну как тебе?

Что я мог сказать? Конечно похвалил Ленку и восхитился её «возросшим, в глубину и в ширину, всесторонним профессионализмом», но ещё раз намекнул ей, что пока влюблённым в неё дедушкам-генералам, не стоит его демонстрировать, так сказать «во избежание» внезапных у них «летальных огорчений» в стиле графа де ля Фер из Дюма.

В ответ, она только улыбнулась и быстро засобиралась реализовывать нашу с ней идею.

– Ну нужно же когда ни будь направить нерастраченную сексуальную энергию Ленки в «мирное денежное русло»?, на моё и… её благо, – похвалил я себя мысленно.

Дальше события понеслись ещё быстрее…

Завершался сложный, для страны и меня лично, 1989 год.

Зачёты все были сданы, кроме традиционных для меня хвостов по физре.

Так как то повелось, что к зимней сессии я их накапливал и потом отрабатывал бегом с такими же «хвостатыми» студентами в компании с физруком вокруг здания МГУ на Ленинских горах. Самое интересное, что вот к летней сессии у меня столько пропусков занятий физкультурой не накапливалось. А тут как заколдованно…

И вот поэтому я и отказался от своих утренних пробежек, когда и так последнюю неделю уходящего года накручивал круги три раза в день. Да, вот такой я уже выносливый и вот столько у меня пропусков. При этом, в отличии от физрука из КПИ, тут нужно было и штрафные круги отбегать, а не только пропущенные. Но и выносливость у меня с тех пор возросла конечно.

А вечером на «Мосфильме», после передачи «Прямой разговор», я контролировал ход производства нашего первого полноценного «Новогоднего огонька». Мне пришло в голову кое что заснять заранее, а в так основном будем снимать «с колёс» и пускать в прямой эфир прямо в Новогоднюю ночь.

Также меня посетила мысль пригласить «на огонёк» всех знаковых фигур наших передач. Ну например всех, кто «засветился» на телепередаче «Ночь после выборов» или просто был «героем» новостей в течении года.

Тоже касалось и эстрадных исполнителей, и артистов. Кое кто из них выразил желание с нами же и отмечать «Новый Год», а кто-то наоборот, согласился сделать только предварительную запись. Для этого уже с октября у нас был оборудован павильон и там всё это и снималось. Массовка переодевалась в праздничные наряды и создавала атмосферу праздника, а артисты и певцы делали вид, что поют под фонограмму. Ничего нового и сложного.

Потом, в ходе прямого эфира, это всё будет вставляться в нужных местах, и у телезрителя будет общая картинка «Новогоднего огонька на «Мосфильме». А прямы включения с Красной Площади и столиц Регионов Мирового Союза создадут впечатление грандиозного всепланетного шоу с самыми известными артистами и знаковыми личностями.

Хотя, если зритель будет, что называется, «щёлкать каналы», то удивится тому факту, что многие исполнители вслед за ним тоже «скачут» из одного «огонька» в другой, ха-ха.

Так как коллектив «Мосфильма» довольно разношерстый, я придумал «гениальный» выход, как нам выйти из положения «разновкусия поколений», как я тоже «гениально» назвал это явление. Можно подумать до меня не написано и не снято кучу произведений с общим смыслом «Отцы и дети» или «Отцы и деды», с конфликтом поколений.

Но вот для наших «отцов-дедов» мы пригласили заслуженных Мэтров советской эстрады, а для нас, молодых будут петь исполнители помоложе.

В первой части это будут русскоязычные исполнители, а во второй части англоязычные.

Нам же вместе с ФРГ достался их весьма развитый шоу-бизнес. Который на равных конкурирует с Британским и Американским.

Вот эти группы и исполнители и будут у нас «петь» во второй части.

Тут мы, можно сказать, «сплагиатили». Так как уже несколько лет до этого, после «Новогоднего огонька» на Центральном телевидении, пускали передачу «Мелодии и ритмы зарубежной эстрады». И кто до этого часа досиживал перед экраном, тот был вознаграждён даже неким эротическим содержанием в исполнении балета телевидения ГДР. Девушки в этом балете выступали топлес и иногда с «фиговым листком».

Но теперь этим мало кого удивишь. Но тем не менее я решил воссоздать что-то похожее. Тем более, что и ГДР тоже в составе Мирового Союза…

И таким образом, поп-группы и исполнители Модерн Токинг, Си Си Кейч, Бэд бойз блю, а также более маститые европейские Баккара, АББА, Сикретсервис, Оттован и другие, например Крис Норман в качестве поп-певца, будут у нас петь для молодёжи.

А всем Западно-Европейским шоу-бизнесом сейчас, не без нашей помощи, заправляет талантливейший продюсер Дитер Болен. Который, ради собственного тщеславия решил ещё и запеть вторым голосом у Томаса Андерса. Правда не долго. Но после воссоединения Германий и вливания ФРГ в Мировой Союз, восстановилась и группа Модерн Токинг, и параллельно существует группа Блю систем, где Дитер Болен в роли солиста.

Но это их дела… как говорится «у богатых свои причуды», ха-ха.

В Мировом Союзе, несмотря на его унитарность и одноязычие на официальном уровне, существует и местная культура. Не говоря уже про огромный пласт международного шоу-бизнеса на английском языке. И фактически сформировалось две субкультуры: русскоязычная и англоязычная. Правда есть территории с существованием мощных местных культур и даже с временным существованием параллельно двух официальных языков. Например, на Кубе – это испанский и русский, в Юго-Восточно-Азиатском Регионе – это французский и русский, а в Центрально-Европейском Регионе – это немецкий и русский.

Но несмотря на это, идёт мощный процесс стирания языковых и культурных границ и исторических различий в направлении к моноэтническому обществу единого советского народа.

И вот настал последний день «старого года», который я встретил с двумя белобрысыми прелестницами в своей постели, в своём особняке на Ленинских горах…

Перед этим у меня прошли официальные «новогодние огоньки» в МГУ для всех студентов. Там тоже хорошо постарались их организаторы из студсовета МГУ и студенты веселились до самого утра на традиционной дискотеке в спортзале. Тем более, что перед этим было торжественное общее поздравление в актовом зале МГУ, с подведением итогов. Затем такое же заседание было в одной из аудиторий, но уже только третьего курса нашего факультета.

Пересказывать смысла нет… Там «кратенько, минут на сорок», выступали с докладом ректор МГУ, а на факультетском – соответственно декан. После них с «краткими сообщениями» засветились старосты групп и кое кто из преподов…

А затем…группы разбегались по занятым заранее аудиториям поменьше, где уже были «накрыты столы»… и в нарушение всех запретов распивали спиртное, провожая «старый год» и уже потом шли на общую студенческую дискотеку…

Посиделки студентов третьего курса в корне отличаются от аналогичных на первом и даже втором…

Уже все друг друга хорошо знают… Кто с кем хотел…уже переспали… Так, что такие посиделки напоминали дружеские застолья друзей или бывших супругов…мирно расставшихся… Хотя вон некоторые ещё сохранили связь в парах…

– Дэн, ты когда нас пригласишь на «Мосфильм»?, – наехала на меня уже пьяненькая наша староста группы.

У меня 831 группа. Что означало, 8 – это факультет пропаганды, 3 – второй курс, 1 – группа, и старостой в начале был такой себе добряк-колобок Виталик. Но потом он исчез… Да много кто с того состава «испарился»… О причине конкретно его пропажи, никто ничего не знал… Да собственно и не особо интересовался… «Помер Максим и х..й с ним»…