Loe raamatut: «Тайна Останкинской башни. Серия «Архив из макулатуры»»

Font:

Дизайнер обложки Евгений Гришин

Редактор Екатерина Сазонова

ISBN 978-5-0056-2484-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Субботнее утро, как обычно, началось с уборки…

Когда же, наконец, затихли звуки ненавистного пылесоса, то Светка запорхнула ко мне в кабинет и начала деловито протирать пыль со всего, до чего только могли дотянуться ее неугомонные ручонки.

Ненавижу, когда она вот так бесцеремонно вваливается в мою «берлогу» и начинает переставлять все, что и так стоит на своем месте… ну, или почти на своем…

Удивительно, но в эти моменты с ней абсолютно бесполезно спорить – у нее всегда найдется минимум сотня возражений, а вам эти споры будут стоить, и это, заметьте, в лучшем случае, десяти минут вашей драгоценной жизни и впустую потраченных нервов. А они, как известно, восстановлению не подлежат… Поэтому, я лишь бросил косой взгляд в ее сторону и продолжил вяло тыкать пальцем по клавишам ноутбука.

Статья давалась мне с трудом.

Пойти пройтись что ли?

Подышать, так сказать, свежим воздухом.

Вот и Чинга уже несколько раз как бы невзначай да промелькнет в проеме двери, посматривая на меня своими грустными собачьими глазами. Не уверен, конечно, но мне иногда кажется, что ее тоже бесят звуки Светкиного пылесоса…

– Илюш, – Внезапно прервала молчание Светка, – подними-ка на минутку свои папки. Мне пол в углу протереть надо. – Она показала пальчиком на пожелтевшие от времени документы, которые, как раз вчера вечером, снова притаранил со своего склада неутомимый Стас, а я, как назло, не успел их прибрать и сейчас они бесформенной кучей валялись в углу комнаты.

Нехотя поднявшись со стула, я с недовольным видом сгреб в охапку папки и понес их к столу.

– У тебя что-то упало. – Снова донесся до меня голос Светки.

Я демонстративно вздохнул и посмотрел под ноги.

И действительно, из какой-то папки выпала небольшая репродукция. С нее на меня с прищуром уставилось очень знакомое лицо. Седовласый старец взирал с портрета хмуро и совсем недобро, а его крупный крючковатый нос и окладистая борода выглядели как-то по-особенному хищно и устрашающе.

Я аккуратно положил папки на стол и поднял с пола картинку.

– С каких это пор твой Стас заинтересовался живописью? – Раздался за моим плечом голос жены. – На него это совсем не похоже.

– Вот и я думаю… что не похоже. – Задумчиво сказал я, переворачивая репродукцию.

На ее обратной стороне располагалась надпись – шариковой ручкой по диагонали рукой капитана Туманова были выведены несколько строк.

«Из материалов Центрального архива. 13 июня 1984 г.»

Бегло осмотрев россыпь перед собой, я сразу понял, откуда могла выпасть загадочная картинка. Я уселся за стол и взял в руки невзрачную папку. Мое сердце замерло в предвкушении нового сенсационного расследования.

Светка, заметив, что я уже с головой погрузился в работу, без лишних вопросов удалилась из комнаты и тихонько прикрыла за собой дверь. Где-то в коридоре огорченно проскулила Чинга…

Каким образом может быть связан этот зловещий портрет с расследованиями спецотдела КГБ?

И что скрывается под этой пожелтевшей обложкой с грифом «Совершенно секретно»?

В поисках разгадки я осторожно открыл папку.

Уже с первого документа мне в глаза бросилось знакомое слово «Останкино».

Сердце забилось сильнее.

Нет… так не пойдет… нужно немного успокоиться.

Я отложил папку в сторону и снова взял в руки репродукцию. С нее исподлобья все тем же тяжелым взглядом на меня смотрели глаза Ивана Грозного…

Дело №1490
Октябрь 1565 года

Кони резво бежали по свежевыпавшему снегу. Сотник Прокоп скакал впереди всех на черном ладном жеребце. Тот уже устал от долгой дороги и все чаще стал показывать свой буйный норов. За ним едва поспевали Антип и Ефим.

Путь от Александрова до Москвы был неблизким и сумерки уже начали сгущаться над пустошью, через которую скакали служивые. Мороз их не пугал – все трое были в темно-красных кафтанах с подбоем, а на головах красовались теплые лисьи шапки.

Их пугало другое… Места здесь были нехорошие.

Темный лес тянулся по краям, запорошенных снегом, пустошей. На белом снегу отчетливо выделялись насыпи черной свежевырытой земли. А кое-где уже виднелись и внушительные в рост человека курганы. Царские опричники лютовали в этих местах не первый месяц. Под дикий свист и улюлюканье наведывалась вся эта нечисть в черных одеждах да на вороных конях, с крепко притороченными к седлам собачьими головами, на земли неугодных и с корнем вырывала безвинный люд. А свозили их сюда – под село Осташково. Вон виднеются следы от бесчисленных подвод и телег. Только вот местные называли эти места уже не Осташково, а Останкино…

Жеребец под Прокопом внезапно встал как вкопанный, да так, что всадник чуть не вылетел из седла. Громко фыркнул и стал испуганно топтаться на месте.

– Вот супостат! – Выругался Прокоп и хлестнул жеребца плетью.

Но тот даже не сдвинулся с места и продолжал косить влажными глазами куда-то в поле. Да и два других жеребца тоже стали беспокойно топтаться на месте, посматривая в том же направлении.

– Что за напасть? – Хрипло прошептал Архип, выдохнув в морозный воздух облачко пара.

В наступившей тишине послышались какие-то неясные звуки. Они доносились из-за одной из насыпей, располагавшейся в отдалении, ближе к лесу. В этих звуках было что-то пугающее и зловещее.

Прокоп перекрестился.

Стрельцы молчали, напряженно всматриваясь в сумрак.

Неожиданно за насыпью произошло какое-то смутное движение и над грудой земли возникла верхняя часть туловища. Существо припало к земле, выставив в стороны худые, обнаженные локти. Оно беспокойно поводило крупной головой, прикрытой тряпьем. Но через мгновение замерло, уставившись на всадников. Никто из троих не видел лица твари, но каждый почувствовал, как по коже пробежал холод, будто глаза твари смотрели не на них, а высматривали душу каждого.

Оторопь прошла быстро. Прокоп громко выдохнул и, пришпорив своего жеребца, потянул удила в сторону чернеющего леса. Из-под копыт вылетели комья снега. Всадники стремительно понеслись к насыпи.

Существо совсем по-звериному выскочило из, вырытой им, ямы и большими прыжками ринулось к деревьям. Это был человек, вернее женщина – Прокоп смог разглядеть длинный балахон, прикрывающий до колен босые ноги и темный, с большими прорехами, платок. Несмотря на то, что кони неслись во весь опор, та уже добежала до края леса, когда всадники только добрались до насыпи, из которой она появилась.

Внезапно женщина замерла почти у самых деревьев и обернулась.

Прокоп испуганно охнул, а его конь встал на дыбы.

Это была старуха!

Ее большая голова неестественно смотрелась на худощавом, длинном теле. Дырявый платок съехал в сторону, обнажая сморщенное лицо с широким, полуоткрытым ртом и густо заляпанным кровью подбородком. Старуха улыбалась и от этого выглядела еще ужаснее.

Жеребец совсем обезумел от страха. Он еще раз взмыл вверх, и седок стремительно полетел на землю. Снег и толстый кафтан смягчили удар, но Прокоп сразу же вскочил на ноги, как только увидел то, на чем он лежит. Его глаза раскрылись от ужаса – весь снег под ним был залит кровью…

Старуха провела рукой по лицу, заправляя под платок седую прядь, а потом развернулась и скрылась за деревьями…

Остальные всадники спешились и испуганно столпились рядом с сотником. Даже в сумерках тот видел, как побледнели их лица. Да и сам он, пожалуй, выглядел ни лучше.

Из леса раздавался хруст сучьев под тяжелой ступней.

Кони нервно раздували ноздри и били копытами землю, норовя вырвать из рук узду и умчаться прочь от гиблого места. А жеребец Прокопа виднелся уже на дальнем краю пустоши.

– Нельзя никак такую тварь богомерзкую в миру оставлять, братцы. – Первым пришел в себя Прокоп. – Ох, нельзя.

Архип и Ефим дружно закивали, хотя в их глазах застыл страх. Но на то они и служивые, чтобы землю русскую от всякого супостата защищать. На войне и не такое видеть доводилось.

– Архипушка, ты здесь с конями постой. – Прокоп посмотрел на парня: тому от силы было годков семнадцать. Губы парня мелко дрожали. – Не ровен час сбегут проклятые… А мы с Ефимом по следам пойдем, тварь нагоним…

Широкие следы петляли между раскидистыми елями, уводя стрельцов вглубь мрачного леса. Небо немного прояснилось, и среди облаков выплыл серебристый серп месяца.

Вскоре впереди показалась небольшая поляна. Следы вели к ней.

Прокоп раздвинул толстые ветки елей.

Посреди поляны виднелась покосившаяся от времени изба. Да и не изба даже… землянка – лишь часть ее была выложена из бревен, остальное нутро скрывалось под толстым слоем земли. В единственном, затянутом инеем, оконце подрагивал тусклый свет.

Осторожно ступая по скрипучему снегу, стрельцы подошли к порогу. Здесь же заканчивались и следы ног неизвестной твари.

Сотник замер. Вытащил из ножен саблю и перекрестился.

– Ну, с богом… – Прошептал Прокоп и со всей силы выбил ногой ветхую дверь.

Внутри что-то охнуло. В глаза стрельцам бросились кровавые следы на стенах. И в туже секунду к ним на встречу, вскинув руки, метнулась высокая старуха с мутными белесыми глазами.

Сотник в ужасе взмахнул саблей и рубанул что есть силы…

12 июня 1984 года

– Туманов, – Озабоченный тон Самарина обычно не предвещал ничего хорошего, особенно когда тот звонил в конце рабочего дня. И именно такой тон сейчас был у майора. – зайди-ка ко мне.

Ярослав взглянул на часы.

17:15.

Он со вздохом поднялся из-за стола. Похоже, матч между Францией и Данией придется смотреть в записи. Правда, и Самарин тоже большой любитель футбола и только сегодня взахлеб рассказывал о вечернем матче… Значит случилось что-то действительно серьезное…

– Яр, – Самарин сразу и без обиняков перешел к делу, – «наши» сегодня из телецентра кассету изъяли с записью прямого эфира. – Он кивнул на небольшую плоскую коробочку с надписью «Konica», лежащую на углу его стола. Казалось, что майор с опаской относится к этому предмету. – Но, как только сообразили, с чем имеют дело, так сразу все мигом засекретили и нам спихнули.

– А эта история, случаем, не связана с некой Верой Балашовой? – Осторожно предположил Ярослав.

– В точку, капитан. – Удивленно хмыкнул Самарин. – Как догадался?

– Здесь такое дело… – Яр усмехнулся. – Наш Сергеич уже неделю только об этой особе и о ее передаче твердит. Все уши прожужжал. Спасу нет. Про экстрасенсов западных начитался, а здесь и у нас свой завелся… Балашова эта… Я и время запомнил сегодня в 14.00… А что случилось-то?

Самарин на секунду скосил глаза на кассету.

– Да мистика, понимаешь, какая-то… Кто-то на телевидении решил прямой эфир с этой барышней устроить. Пообщаться, так сказать, поспорить, как у нас сейчас принято, да и закрыть эту неудобную тему… Ан нет… Все как раз наоборот вышло. Слава богу, эфир у нас с задержкой идет, вовремя успели трансляцию прервать, а то бы такое началось… Двое участников передачи сейчас в больничке в себя приходят, а сама Балашова в коме в реанимации. Вот такие дела… – Самарин вздохнул. – Давай-ка мы с тобой сейчас эту самую запись посмотрим и решим, что нам дальше с ней делать…

Не дожидаясь ответа Туманова, майор, скрипнув стулом, поднялся из-за стола, осторожно, словно собирался взять в руки гадюку, подцепил пальцами кассету и подошел к небольшому столику, на котором спецы из техотдела уже установили аппаратуру.

Яр с завистью окинул взглядом небольшой телевизор: такой бы Катьке на кухню. Он мечтательно вздохнул… А вот новенький видеомагнитофон «Электроника ВМ-12» точно был им не по карману.

Самарин сосредоточенно потыкал какие-то кнопки на серебристой панели видеомагнитофона. Тот натужно зажужжал и через мгновение из его верхней части приподнялся отсек с прорезью для кассеты. Майор извлек кассету из футляра и засунул ее в углубление… Все эти манипуляции со стороны больше походили на кормление какой-то неведомой зверюшки, чем на работу с серьезной техникой.

Аппарат ненадолго задумался, снова зажужжал и, наконец проглотил свою «добычу». Раздался щелчок… Шипение… На экране телевизора замелькали черно-белые, похожие на хлопья снега, пятна.

Самарин облегченно выдохнул и уселся рядом с Ярославом, ожидая начала записи.

Некоторое время из динамиков доносился лишь монотонный шум, потом экран моргнул и появился вид пустой студии. Три небольших стола стояли полукругом недалеко друг от друга. Черно-белое изображение безлюдной комнаты выглядело немного пугающим.

Бледно-зеленые электронные цифры на маленьком дисплее видеомагнитофона продолжали безучастно отсчитывать секунды…

Сейчас таймер показывал 03:35.

Где-то за кадром послышались шаги. В студию вошла молодая женщина и стала расставлять на столах микрофоны…

– Давай-ка перемотаем немного… – Самарин подсел поближе к видеомагнитофону и нажал на кнопку перемотки.

Изображение ускорилось и на экране в непривычном темпе замелькали фигуры людей…

Майор отпустил кнопку.

08.57

В кадре появилась ведущая, брюнетка лет сорока. Она уселась за центральным столом и сейчас просматривала свои бумаги. Вокруг нее продолжал суетиться технический персонал…

Снова щелкнула кнопка перемотки…

15:23

За столами уже виднелось три человека. Ведущая говорила с пожилым, сидящим справа от нее, мужчиной академического вида. Тот привычным жестом скрестил руки на груди и пощипывал пальцами седую бородку.

Tasuta katkend on lõppenud.