Tsitaadid raamatust «Если я останусь»
Умирать легко. Жить трудно.
Любовь никогда не умирает. Она никуда не исчезает, никогда не угасает, пока ты за нее держишься
Нельзя контролировать собственные похороны, но иногда можно выбирать смерть.
Семнадцать — неудобное время, чтобы влюбляться.
- Она говорит, мир делится на тех, кто представляет собственные похороны, и тех, кто нет, а умные и художественно одаренные люди естественным образом попадают в первую категорию.
- Я просто думаю,- неуверенно заговорил он после короткого молчания,- что похороны очень похожи на саму смерть. У тебя могут быть какие-то пожелания, какие-то планы, но в конце концов ты уже ничего не контролируешь.
Мы рождаемся за один день. Мы умираем за один день. Мы можем измениться за один день. И мы можем влюбиться за один день. Все что угодно может произойти с тобой за один день.
- Но семнадцать лет- неудобный возраст для любви.
Сколь редко в нашей жизни мы касаемся глаз других людей. Возможно, родители поднимали вам веко, чтобы убрать соринку, или, может быть, любимый легким касанием целовал ваши закрытые глаза, когда вы уже уплывали в сон. Но все же веки - не локти, колени или плечи: части тела, прикосновение к которым привычно.
— А я чуть не осталась в Пуэрто-Рико и не вышла замуж за старого жирного сукина сына, — рявкает в ответ медсестра. — Но не осталась. И теперь у меня совсем другая жизнь. «Чуть» ничего не значит. Нужно иметь дело с тем, что есть сейчас.
