Возрождение Феникса. Том 4

Лизу вместе с Анфисой? Хотя, может, они подруги. Или это Люда их свела?

– А причем здесь я?

– Скажи ему, скажи, – хихикает Лена.

– Официантка Кира услышала, как тебя упоминали в контексте замужества и «сестринства», – поясняет мама и спохватывается. – Специально для тебя, Лена: подслушивать плохо. Кира просто расставляла блюда, пока девушки вели разговор.

– Конечно-конечно, мамочка, – покладисто мурлычет Ленка. – А я тоже случайно рядом оказалась, когда Кира тебе отчитывалась о девушках братца-гулянца. Жизнь полна случайных встреч.

У меня глаз чуть не дергается. Жениться? Сразу на троих? Да это сговор! Вашу ж м…Медузу, я двести с лишним лет холостячил, меня так просто болтером не подстрелишь. Но умно-умно… Еще и Лиза нарочно повела обеих в «Ермак». Знала, что мне доложат. Это многоходовка, княжна просчитала цепочку воздействий и теперь ждет моей реакции.

Но для чего Лиза подготавливает почву? Зачем показывает, что подмяла моих обожательниц. Неужели, правда, готова выскочить за меня? Конечно, влюбиться она запросто могла, я же не болотопс жеваный, а Фалгор Феникс, да еще на скрипке как зарядил! Но венчаться?! Настолько ответственная девушка не могла столь скоро поспеть. Она же печется о роде, о мире во всем мире. Не верится что-то. Тоже проверка? Вся в мать? Или я так круто себя зарекомендовал, что правда, замуж готова? Странно…

Да к болотопсам этих баб. Все равно в кандалы не закуют, за цепь не утянут к алтарю Даждьбога. Перед Эльсами успеть бы хоть какие-то дела. Первым звоню Серафиму:

– Срочно укрепляйте «Гидропривод». Людей туда побольше свободных и турелей новых.

– Новых нет, склады пустые, – скрипит голос безопасника.

– Тогда снимите часть с «Горлесмаша», туда мы нападение не ждем. И кинь заявку Управляющей компании, чтобы закупили штук десять турелей. Часть взамен снятых, часть на склад. Серафим, и следи, пожалуйста, чтобы у твоего ведомства всегда имелось запасное вооружение.

– Да, оно имеется. Автоматы, РПГешки, мины, пулеметы, огнеметы… да всё есть, кроме турелей. Чай, не на войне. Куда ж столько двадцатимиллиметровых пушек?

– Ну, вот за сутки отбили мы чужой завод, купили его, ждем новой атаки и оказалось, что есть куда.

– Ладно, понял, исправлюсь.

Теперь пора и переодеться в свеженький костюм. К Эльсам лучше явиться при параде. Моя силовая броня пропала в пучинах Анреалиума, значит, остается деловая двойка с однобортным пиджаком. Трепещите, недруги. Элегантность – мой разящий меч.

Глава 3 – Переговоры

У Эльсов нас с Волконским провожают не в кабинет, а в просторную гостиную. Двое мужчин утопают в глубоких креслах с мягкими накладками-валиками на подлокотниках. Напротив стоят еще два пустых кресла. Граф Эдуард добродушно улыбается, второй господин, в противовес ему, совсем не улыбчив. Кажется, что его губы вообще не приспособлены к этому. Своим обликом он производит впечатление уставшего человека. Седые волосы, резкие морщины на лице, чуть мутные глаза.

– Арсений, перед тобой герцог Андрей Сергеевич Миронов, – специально для меня представляет господина Эдуард Эльс. – Присаживайтесь, судари. Обсудим наши с вами дела. Может, хотите по сигаре?

– Из твоей коллекции? – протягивает Андрей. – Пожалуй, давай.

– Спасибо, Эдуард, тоже можно, – кивает Аркадий.

Граф бросает на меня взгляд:

– Арсений, ты как? Доминиканская, табак выдерживали в течение семи лет.

– Извините, Ваше Сиятельство, – покаянно опускаю голову. – Я еще несовершеннолетний и не смогу объяснить матери, почему от меня несет табаком.

Андрей фыркает:

– Тебя же не сверстники приглашают в гаражи раскуривать махорку.

Сразу видно, кто здесь нам враг. Злится герцог, магнетизм-то пронял. А Эдуард всё так же улыбается, будто уже курнул нечто посильнее доминиканского табака. Хотя как раз с его людьми у нас стычка и вышла. Именно Эдуарда я лишил трех Рыкарей.

– Андрей, будь справедлив. Молодому организму, правда, вредно курение, – Эдуард берет с журнального столика колокольчик и коротко звонит им.

Дверь бесшумно отворяется, и внутрь ступает симпатичная девушка в чепчике и фартуке.

– Тамара, три моих любимых сигары, – отдает распоряжение Эдуард.

– Сейчас же, Эдуард Леопольдович, – щебечет служанка и упархивает … к шкафу в углу.

Эльс с удовольствием смотрит на девушку, пока она достает с полки деревянный ящик и аккуратно вынимает три сигары. Хм, в чем прикол? Ему было лень вставать с кресла? А взгляд-то, как у кота, гипнотизирующего сметану.

Девушка аккуратно и быстро обрезает сигары и приносит их на дощечке.

– Ух, спасибо, Тамарочка, – берет крайнюю сигару Эдуард. – Господа, советую не торопиться. Это всё же не дешевая самокрутка, а премиальная коллекция, выполненная с кропотливым мастерством и терпением. Сначала рекомендую насладиться запахом и вкусом, – и, подавая пример, граф с большим наслаждением нюхает сигару, посасывает, осторожно пробует на зуб. – Зажигай, Тамарочка.

В руках у девушки появляется зажигалка. Она обслуживает мужчину, подкуривая. А когда подходит ко мне и не обнаруживает в моем рту длинной коричневой штуки, как-то грустно вздыхает.

– Спасибо, Тамарочка, – кивает Эдуард. – Ты свободна.

Девушка счастливо улыбается, стреляет глазками в мою сторону. Я не скуплюсь на ответную улыбку, и она, зарумянившись, вдруг качается и едва не падает грудью на Эльса. Фух, устояла. Пошатываясь, служанка уходит прочь. Крепкая. Вот Досю после моей первой улыбки пришлось откачивать. Хотя сейчас я чуть меньше фоню магнетизмом. Считай, уже Маска, на одну миллиардную.

Я терпеливо жду раскуривания неуместных сейчас трубок мира. Потому и отказался: не люблю разделять с кем-то вино, пищу или женщин, зная, что, возможно, уже завтра буду вскрывать ему горло. Табак сюда же отнесем.

Гостиную окутывают клубы ароматного дыма с цветочными и шоколадными нотками. Волконский и Эльс расслабились, а вот Миронов курит сигару так, будто больше всего на свете ее ненавидит. Мне надоедает сидеть без дела в этом тумане, и я чуть усиливаю магнетические волны. Прекрасно зная, кого ими проймет.

– Итак, – Андрей первым перестает молча сосать подожженные табачные листья.– Аркадий, твой молодой вассал отобрал завод у Эдуарда…

– Отобрал, – кивает расслабленный Аркадий. – Свой завод и отобрал. Акции «Гидропривода» принадлежат Арсению.

– Мы не признаем эту сделку, – категорично заявляет Андрей. – Вы купили пакет после захвата завода Бобловыми. Мутите воду, когда кастрюля вовсю кипит.

– Действительно, Аркадий, – кивает Эдуард, вынув сигару изо рта. – Без обид, но «Гидропривод» заложен старым владельцем под займ моего вассала.

– Мы готовы погасить старый долг, – вставляю я свои пять копеек, и Волконский согласно кивает, хотя деньги полностью пойдут из моего кармана. Наверняка, я уже самый жирный теленок на тверском пастбище. – Ваши Сиятельства, разрешите оправдаться за свои действия.

– Ну, оправдывайся, – дергает губой Андрей.

Мило.

– Бобловы захватили «Гидропривод» и тем самым остановили поставку оборудования в мои предприятия. Я был вынужден перекупить акции, чтобы иметь право погасить задолженность старого владельца. Но Бобловы категорично отказались. В итоге я остался с четырьмя неработающими заводами – тремя своего «Горлесмаша» и одним «Гидроприводом». Мне пришлось действовать жестко.

Всё по полочкам, как говорится. Андрей и Эдуард молчат, катая в головах следующий ход. А мой сюзерен делает долгую затяжку, видно, для успокоения нервов.

– Не сходится, – Андрей чуть ли не сплевывает слова. – Одному тебе было не отбить "Гидру". Мы все прекрасно знаем о трех Рыкарях на заводе…

– И по этому поводу я предъявляю претензию, – веско вставляет Аркадий. – Вы что, решили отстаивать свое мнение всеми силами Домов? Тогда, может, и мне также? Хотите коллапса из-за одного завода? Чтобы все наши предприятия ввели военное положение?

– А сам-то? – Андрей не остается в долгу в обмене обвинениями. – Мальчишка бы не смог в одиночку вернуть завод. Значит, ты влез тоже.

– Хотите верьте – хотите нет, но ваши Рыкари словили кумулятивные снаряды. Проще говоря – подставились, – Аркадий бросает мою рассказанную заранее версию. – Есть и доказательства: каменный щит с прожженной насквозь дырой. Щит весь заляпан кровью с внутренней стороны. Арсений сохранил в холодильнике обожженные кумулятивной струей куски мяса. Я вам пришлю – убедитесь сами.

Молчат.

– Давай на чистоту, Аркадий, – вздыхает всё же Эдуард. – София Бесонова устроила тебе ловушку. Подсунула «Горлесмаш», зная об огромных долгах важного поставщика. Проблема вскрылась, теперь ты видишь, насколько София-Гюрза ненадежная. Порви с ней союз и мы отступим от «Гидропривода».

– У меня нет никакого союза с Бесоновой, – округляет глаза Аркадий. – Более того, я всегда стараюсь держаться от Софии подальше, зная ее драконью хватку.

– Ага, поэтому сегодня утром Гюрза была у тебя дома, – рычит герцог Миронов. – Хватит ходить вокруг да около! Присоединяйся к нам с Эдуардом, Аркадий. Перуна больше нет, и мы легко сможем разорить его проклятый Дом.

– Чистое самоубийство, – качает головой мой сюзерен. – Тронете гнездо Гюрзы, и тут же с ее клыков польется яд. Эдуард, неужели ты тоже за этот безумный план?

– Ну допустим, не разорить, – дает заднюю улыбчивый граф. – Слегка потеснить на рынках сбыта, думаю, достаточно.

Миронов мычит что-то неразборчивое, но вслух не спорит. Аркадий же непреклонен:

– Всё равно создавать картель – глупая затея. Лучше ищите новые рынки сбыта. Либо создавайте сами. Вот Арсений изобрел первую безмонтажную систему охраны, и теперь почти в каждом арендованном доме она стоит, – неожиданно Волконский ставит меня, мелкого дворянина, в пример герцогу и графу. – Еще он придумал реплики старых автоматов. А уж про глушилки стиля Морок я вообще молчу. Как только армия одобрит, мы начнем продажи по всему миру. Вместе это очень серьезные доходы.

– Капля в море, – не соглашается Андрей. – По сравнению с тем, чем владеет Гюрза.

– Бесонова ведь нас не грабила, – напоминает Аркадий. – Она также, как Арсений, включала голову. Придумывала новые способы продажи, упрощала логистику, экономила ресурсы за счет слияния фирм.

– То есть, ты остаешься в союзе с синдикатом Гюрзы? – давит Миронов. – Несмотря на то, что она подставила тебя?

– Господа, услышьте меня наконец! – восклицает Волконский, взмахивая сигарой, иссиня-серый дымок вьется следом за его рукой. – Нет у меня с Софией никакого союза!

– Конечно-конечно, – усмехается герцог. – Мы же видим ваше постоянное общение друг с другом. Только за этот месяц у вас состоялось три уединенные встречи.

Чувствую немножко вины. Ведь поводом для встреч был я.

– То есть, ты хочешь обвинить меня во лжи, Андрей? – опасно сужает глаза Аркадий.

Ого, и наш князь умеет серчать. Да не на меня, в этом-то я уже сотню раз убедился, а на равных по статусу властных особ. Перед Бесоновой-то он постоянно стелется ковриком, но там, видно, играет мотив: не тычь палкой в кобру – не укусит. В общем каждому свой подход нужен.

Миронов хмуро встречает его взгляд.

– Я хочу сказать, что либо ты с нами, либо против нас.

– Я точно не против Бесоновых, – даже не мешкает мой князь, швырнув сигару в пепельницу. – А там думайте сами, что хотите.

Эй, эй, княже, куда несешься? Ситуация и так напряженная, а ты еще доведи ее до войны Домов. Дипломат, тоже мне.

Хотя и я ведь тоже приглашен в курилку не в качестве мебели. Можно и расслабить обстановку.

– Ваше Сиятельство Эдуард Леопольдович, – обратившись к графу, не забываю поклониться. – Вы сами видите, насколько София Александровна к нам «лояльна». Сразу, как на «Гидроприводе» возникли проблемы, княгиня повысила цены на аналогичную продукцию в несколько раз. Если вы всё же предполагаете существование нашего союза с ней, можете просто наблюдать дальше. Стоимость оборудования она точно не снизит.

– Думаю, ты прав, Арсений. Мы отобьем «Гидропривод» назад, – кивает Эдуард, подумав секунду. – И понаблюдаем.

Ну да, ну да. Как я и думал. Ведь других точек преткновений у Волконских с Эльсами и Мироновыми нет. Если устроят пакость на другом предприятии – считай, объявят войну. А здесь каждый думает, что в своем праве. Даже Круг Домов не сойдется в едином мнении, если к нему придут за судом.

– Мы? – переспрашивает нахмуренный Аркадий.

– Бобловы, мои вассалы, отобьют, – поясняет граф и тушит сигару в пепельнице. – Незачем устраивать коллапс в наших Домах по столь неважному поводу. В этом я согласен с тобой.

– То есть, силовой метод, – хмурится Волконский. – Что ж, господа, разговаривать нам больше не о чем. Хорошего дня.

С сигарой остается один Миронов, и, кажется, герцог только сейчас начал получать удовольствие от вдыхания ароматного дыма.

Уже в машине Волконский смотрит на меня:

– Удержишь «Гидропривод» в осаде, Сеня?

– Вряд ли, – честно признаю свою слабость. – Ведь Бобловыми дело не ограничится, несмотря на слова графа. Эльсы под видом их людей направят Рыкарей. Немного, иначе выдадут себя, но нас и один раскидает. Теперь они так беспечно не подставятся.

– Будут вам Рыкари, – решает Аркадий. – Трое.

– Эльсы могут послать и Полковоя, – продолжаю давить.

– Сеня, не наглей, – Аркадий не ведется. – Целителей, «вишенок», оружие – да, получишь. Но если «вишенки» Эльсов заметят на «Гидроприводе» нашего Полковоя, наша с ним борьба перевалит через черту локальной стычки и превратится в войну Домов.

– Главное, чтобы эту черту соблюдали и наши противники, – замечаю нестыкову в рассуждении.

– Эльсы будут соблюдать, – уверенно говорит князь.

– Эльсы – да, а Мироновы?

– Хмм, будем посмотреть, – отворачивается Аркадий к окну.

Из меня чуть не вырывается рык. Посмотреть?! На что?! На трупы моих людей?!

С трудом удерживаюсь. Тебе-то да, будем посмотреть, подохнут же не твои дружинники, не ты их лично нанимал, не ты их содержишь и тренируешь, ты их даже в глаза ни разу не видел, смачноплюй ссаный!

Аркадий заволновался, заозирался. Ощущает напряжение из-за вылившейся из меня ярости. Лицо-то у меня спокойное, а салон автомобиля весь дрожит, словно заполненный бензиновыми парами. Психические волны распространились вокруг.

Вдох-выдох, успокаиваюсь. Фалгор, нечего давиться злостью из-за жизненной несправедливости. Придумаем другие варианты. От князя же мне требуется еще одно содействие.

– Из-за осады «Гидропривод» встанет. Где мне брать гидрооборудование для комбайнов?

Аркадий поджимает губы. Уменьшение выручки Дома ему совсем невыгодно. А я точно буду в убытке. Бесоновы же заломили заоблачные цены.

– Я договорюсь с Софией о липовой рассрочке на ее оборудование. Первые взносы в размере прежней цены заплатишь сейчас, а остальную стоимость она спишет, когда с Эльсами всё уляжется.

Скорее всего, София пойдет на договоренность. Не совсем же она отбитая, чтобы из-за копеек – для ее уровня, конечно – терять потенциального лоялиста. Если только не строит опять хитроумный план.

Моя машина ждет меня на парковке в резиденции Волконских. Когда приезжаем в усадьбу, не заходя в дом, пересаживаюсь в свою «Весту».

– Игнат, в офис.

В дороге достаю из-под сидения школьную тетрадку с ручкой. Рисую тактические схемы и маневры, которые помогут победить Полковоя. Конечно, одной стратегией такого колосса не завалить. Но не зря я, кроме прочего, являюсь инженером. Допустим, здесь по диаметру поставим скрытые фугасные огнеметы, тогда есть шанс погасить объемную атаку ледовика и дать людям отступить. При встрече с Полковоем об удержании завода речи уже не идет. Песочника сдуть огромным вентилятором? Очень мультяшно, но почему бы и нет? Эх, сюда бы Воронов, они мастерили и не такие ловушки. Хотя, лучше не надо, они же хаоситы.

Огневику или воздушнику устроить завал, где не останется кислорода. Чуть-чуть послабее станет, что не так важно. И медленнее, что уже может спасти жизни.

А что со стилем Перуна? Есть идейка насчет лазеров. Попробую вечером пособирать конструктор из схемок. Если сработает, то точно появится один шанс избежать атаки молниевика.

В свой офис я еду с двумя целями. Полчаса уделить Кате и два часа – своим тетрадным наработкам. С Катей мы чуть перебираем, слишком уж больно она вцепилась мне коготками в спину, до царапин. Пришлось наказывать или поощрять. Тут как посмотреть. Затем, шлепком по заднице выпроводив брюнетку из своего кабинета, занимаюсь разработкой поделки. Ну и к девяти домой.

– Братец, где был? – высовывается любопытный носик в холл, пока я бросаю на вешалку мокрый пиджак. На улице к вечеру заморосило.

– Тебя интересует где или с кем? – усмехаюсь.

– Да не очень-то… – задумывается сестренка и выдает: – Какая разница с кем, главное – на ком!

У меня брови на лоб лезут. Уела-таки. Юмор прямо в стиле Чугуна. Я до такого опуститься не могу. Точно не с малолетней сестренкой.

– Лена, это очень вульгарно, – пытаюсь выглядеть порядочным страшим братом. – Обсуждать подобные вопросы…

– Какие, братик? Кто на ком? – хлопает голубыми глазками Лена.

– Да, именно такие. В общем, обсуждать их нужно только с мамой. Наедине.

– А тебе разве не хочется с кем-нибудь поделиться? – улыбается этот белокурый троллиогр. – Или похвастаться?

Проходя мимо, я тереблю девчушку по макушке.

– Перед тобой мне хочется хвастаться более достойными вещами.

– Это какими? – задирает она головку.

– Например, пятерками, что я получу за первую учебную неделю. Кстати, ты прочитала всю заданную литературу на лето? – перехожу в наступление. – Сегодня вечером мы с мамой с радостью послушали бы твой пересказ «Онегина». Мама уже дома? Сейчас ей скажу…

Она сразу пятится, улыбка пропала, взгляд затравленный.

– Сегодня не могу, у меня стрим через пятнадцать минут. Так что, братец, прости. В другой раз.

И малыха улепетывает, сверкая пятками. Победоносная ухмылка сама собой возникает на моих губах. Да, скатиться до похабщика Чугуна для меня низко. Но если ты – адепт совершенства, достичь абсолютного преимущества над двенадцатилетней девочкой не проблема.

Приходит смс от Анфисы. Княжна зовет в «Зарницу».

«…Алесю уже позвала, она придет» – заканчивается сообщение.

Похвально, княжна, что в прошлый раз услышала меня насчет барышни. Но думаю, придет не только Алеся. Еще и Лиза Бесонова.

Ох, чувствую, ждет меня нешуточный цветник. Но сходить стоит – связи с обществом, будь они не ладны. Да и хоть развеюсь после тяжелого переговорного дня.

Глава 4 – Вечерок

Луна выглядывает из-за черных туч и отражается в блестящем капоте «Майбаха». Я стою уже минут пятнадцать у ворот резиденции Волконских, а Анфисы всё нет и нет.

Рррр…женщины.

Потому-то Фалгор Феникс никогда не женился. Пока ждешь наряжающуюся супругу, пропустишь все войны. А вообще, у меня обет безбрачия. Я давал его павшему другу Джигану, Префекту Белых ангелов. Хотя, опять же, срок целибата давно прошел. Полсотни лет назад Джигана смертельно ранил вождь зеленомордых. Держа на руках умирающего Префекта, я поклялся, что не будет у меня семьи, пока не опустошу Бумбу-бумбу, планету-цитадель зеленомордых.

Годы прошли, Бумба-бумба давно разбомблена, но у меня еще полсотни разных обетов. Множество взваленных на себя клятв. Про безбрачие ни в одном из них больше не говорится. А вот гусей есть мне категорически нельзя. Вовсе не из-за клятвы, а чтобы сохранить честное лицо. Однажды гогот дикой стаи предупредил о засаде врага. Могло полечь очень много народу, и его полегло, кстати, но только на стороне противника. Мы сами обошлись без потерь, прошли по саму краю лезвия и одержали бескровную победу. На радостях я сдуру брякнул, что больше не вкушу гусятины. Гулявший рядом хронист тут же это записал. Вскоре хроника «Как гуси Фениксов спасли» разлетелась по всем аристократическим салонам Постимпериуса. Многих безумно впечатлила эта история. Знаменитости раздули шумиху, драматурги раскрутили рядовую битву до целого героического эпоса. Дальше – безумнее. Поэты слагали стихи в честь гусей, актеры наряжались на сценах в невзрачных серых птиц и ярких золотых легионеров. Мои необдуманные слова о гусятине декларировали во всех театрах. У дам появилась мода заводить ручного гуся и всюду водить птицу на поводке. Неудивительно, что позже, на званых обедах, когда на столе резали жареную птицу, меня одного обламывали со словами: «Золотой лорд, конечно-конечно, вам не предлагаем. Мы помним и чтим ваш великий обет».

Пока ждал Анфису, сделал пару дел по телефону. Катя доложила о возможном легионере. Очень молодая девушка попросилась в новый Конструкторский отдел.

– И что в ней необычного? – спросил брюнетку.

– Очень молодая, – повторила Катя. – Ей тринадцать. – Ого. Ну прямо страна вундеркиндов. – Еще СБ выяснила, что она пережила передозировку, чуть не умерла. Но больше наркотики не принимает, последние анализы крови чистые. Тем удивительнее ее резкий интерес ко всяким железным штукам.

– К механизмам в смысле?

– Ага, наверное, – небрежно сказала Катя. Конечно, она не разбирается. Брюнетка всё-таки менеджер, а не инженер.

Неужели, правда, земляк? Возможно, что из-за передозировки наркотиками сознание девушки действительно умерло. Затем его заменил разум легионера.

– Назначь мне с ней встречу завтра в шесть вечера.

Будет здорово, если я наконец встречу своего легионера. Лишь бы не мятежника опять. Слишком опасно. Снова он обратится в тварь Хаоса, снова риск засветиться. Меня и так уже много народу считают славянским богом.

Как раз сейчас в машине по этому поводу дуется Тимофей. Всю дорогу до Волконских воспитатель убеждал меня открыться маме. Дескать, нехорошо, что Елизавета Юрьевна даже не догадывается, что ее родной сын – Крылатый Огнебог.

– Ахмет знает, – демонстративно загибал он пальцы. – Ренат знает, Василина знает, я знаю, а мать родная чем хуже нас, балбесов? Сеня, отец разве тебя не учил более всех почитать прародительницу рода?

– Всеволод мало чему меня учил… – вдарился я в воспоминания.

– Да я про настоящего твоего отца, – Тимофей обвел лицо большим кругом. – Про Сварога Небесного Кузнеца.

– Ох, Тимофей, послушай… – Ммм. Как бы ему наплести? – Как бы тебе объяснить? Я не сознательный бог. Это приходит по наитию. Резко, нежданно-негаданно. Раз – и я знаю, что делать, куда кого направить, знаю, кто по Белобогу живет, а кто по Чернобогу.

– Одухотворение, – кивнул он и снова обвел круг в воздухе.

– А потом это сходит, и я снова обычный Сеня. Разумеешь?

– Разумею, – повелся воспитатель. – Еще не раскрыл свою силу ты полностью, всё впереди. Но матери почему не скажешь? Елизавету Юрьевну очень сильно поддержит знание, что ее сын – бог. Значит, род не пропадет. Значит, впереди невиданные горизонты.

– Всё просто. Пришло мне откровение, что рано еще открываться людям, – произнес я загадочно. – Не знаю уж почему, но всё вот так вот и никак иначе.

– Понятно, тогда да, конечно… Ммм, Сеня, а Василину не захапаешь к себе? – резко перевел он тему. И сразу сделался подозрительным. – Раз раскрылся ей, то может и не случайно?

Теперь моя очередь подначить воспитателя. Упускать такой возможности я не намерен.

– Захапаю, – кивнул серьезно, и Тимофей сразу посерел лицом. – Как и тебя захапаю. Вы – мои люди, и, если между вами созреет любовь и согласие, мое сердце возрадуется за своих слуг. Нет у меня намерения наплодить с ней полубогов. Так что вперед, мой пестователь. Не посрами род Огнебога.

Зарядил я мощно, по-славянски. Тимофей загорелся, снова готовый кидаться на бастионы холодности Лисицы.

Наконец выходит Анфиса. Короткое коктейльное платье, а сверху легкий бежевый плащ. Рот её чуть-чуть приоткрыт, и губы горят красным, словно кровь, на фоне бледной в свете луны кожи. Открываю дверь красавице княжне, а когда она усаживается, обхожу машину с другой стороны и располагаюсь рядом.

– Едем за Людой, – говорю. – Затем за Алесей. Ты ведь не против?

Вопрос для галочки. Я должен Анфисе сопроводительный кортеж за закупку спортпита для ватаги. Слово есть слово. Но тогда нужно ехать и за другими спутницами, иначе выйдет нетактично. Я выделю княжну, это заметят дворяне у «Зарницы», потом начнутся пересуды, что вот, Волконская встречается с Беркутовым, а остальные две на подхвате. Пускай уж аристократики думают, что я встречаюсь сразу с тремя, тогда всем одна польза: и мой статус вырастет в глазах света, и девушки не принижены.

Анфиса что-то мнется. В чем проблема? Хочет выглядеть единственной неподражаемой? Не ожидал от тебя, княжна.

Но нет, оказывается, причина зарыта вовсе не в эгоизме. А даже наоборот в желании поделиться своим сегодняшним положением.

– Сеня, а мы еще можем заехать за Елизаветой Артемовной? – неожиданно спрашивает княжна.

– За Бесоновой? К ней домой? – она кивает. – Можно было бы, но я сегодня не на танке.

Княжна улыбается, порадовавшись шутке. Злорадная она немножко. Только я, конечно, опасаюсь не Лизу, а в целом Дом Бесоновых. Ричарда, княгиню Кали, семейку вассальных крокодилов, того странного слепца, да мало ли кого еще. Опасностей там целый рой.

Но обходится без эксцессов. Девушек забираем за час. К счастью, все уже накрасились, оделись и больше никого ждать не приходится. И вот мы впятером мчим в «Зарницу». Румяная Алеся от смущения ломает руки. Анфиса сохраняет на лице улыбку, но то и дело озабоченно поглядывает на Лизу. Люда держится более уверенно. А Лиза так вообще излучает безмятежность, спокойствие и непоколебимую уверенность. Осанка прямая, без напряжения, как у царицы в окружении подданных.

– Арсений Всеволодович, вы сегодня прямо как проказник, – замечает Лиза, сверкнув улыбкой и заставив других барышень чуть зажмуриться.

– Елизавета Артемовна, а я считал, что как верный кавалер, – поджимаю губы в притворном расстройстве.

– Верно считали. Но в том-то и дело, – поясняет княжна. – Думаю, Анфиса и Люда меня прекрасно поняли.

Втянутые в разговор девушки кивают. Алеся же испуганно вжимается в кресло. Я смотрю на барышню и грустно вздыхаю:

– Значит, мы с Лесей остались вдвоем в неведении. Но нам не привыкать, особенно на поле. Правда же, Лесь?

– Правда, – кивает ободренная моей поддержкой барышня.

Улыбка Лизы чуть гаснет:

– Не расстраивайтесь, Арсений Всеволодович. Вам с Алесей Прохоровной недолго мучиться наедине.

– О, Елизавета Артемовна нас сейчас спасет, – я снова смотрю на Алесю. – Как приятно.

– Девочки и мальчик, – вставляет Люда. – А давайте уже без отчеств? А то как на государственных переговорах, ей-Сварогу. Так скоро начнем употреблять канцеляризмы словно госслужащие. И у нас получится не сборище друзей, а разнополая рабочая группа под председательством Арсения Всеволодовича. – Все смеются. – Такого нам не надо. Поэтому сегодня без упоминаний батюшек.

– Я бы с радостью, – вдруг смущается Лиза, разом потеряв всю свою горделивость и украдкой взглянув на меня.

– Тоже, – чуть отходит от страха Алеся.

– Тогда решили, – улыбаюсь. – Ну так что ты, Лиза, вещала про мое проказничество? Просвяти-ка. Вроде веду себя по этикету. Кого на вечер веду, за теми и заехал.

– На красивой машине, – поддакивает Леся, погладив кожаную перетяжку сидения. Зеленые глаза барышни вспыхивают. – Даже мой дядя впечатлился. В окно как глянул, так сразу сказал, что не ошибся в тебе.

– Передай мою благодарность Радимиру Львовичу за щедрую оценку.

– Арс…Сеня, – неожиданно самой робкой в нашей компании становится пепельноволосая княжна. – Соблюдая этикет приличий, вы нарушили этикет «собраний «Зарницы».

– А-а, вот оно что, – догадываюсь и почесываю щеку. – Значит, да будет так.

– А что в этом неправильного? – Леся хлопает глазками.

Ей поясняет Анфиса.

– Нравы в «Зарнице» простые. Даже очень. Не в почести правило: кавалер – дама. Здесь у многих принят формат «свиты». Самые крутые собирают вокруг себя табун поклонников. Обычно светские львы не заезжают за своими сошками. Когда сошек много, конечно. За единственной спутницей заехать могут. А у нас, на первый взгляд, именно ситуация «свиты»: один мальчик, куча поклонниц. Вот Лиза и подметила воспитанность Сени ему в упрек.

– Лиза слишком добра, – замечаю. – И не акцентировала внимание на том факте, что свиты собирают княжичи и княжны. То есть, скорее, это я ваша сошка, – подмигиваю Лизе, от чего она не теряется:

– Что ж, тогда прислуживай нам по совести, Арсений.

– И на других барышень не смотри, – добавляет Анфиса.

– И следи, чтобы наши бокалы были полными, – Люда.

– И танцуй только с нами, – вливается в коллектив Алеся.

***

В связи с предосенней прохладой залы в «Зарнице» натопили до духоты. Многие молодые аристократы вышли подышать на улицу, дожидаясь, пока сбавят жар. В руках у дворян сверкают полные бокалы. Примыкающие улицы наполнили звон хрусталя, смех и гвалт. Пролитое шампанское образовало на тротуарах пузырящиеся лужи .

На дороге раздается автомобильный гудок. Дурачащиеся дворяне торопятся сойти с проезжей части. Под свет неоновой вывески ресторана въезжает роскошный серебристо-черный «Майбах». Таганрожский премиум-класс, своершенство мирового автопрома. Далеко не каждый дворянчик такой себе позволит. Молодняк затихает и с любопытством ждет, когда покажется владелец. Кто он? Граф? Княжич? Может, цесаревна?

Первым наружу выходит блондин в темных джинсах, элегантном джемпере, ярко-синем пиджаке и замшевых мокасинах. Парень впечатляет стройностью, осанкой и особым шармом. Мало кто его узнает, лишь какая-то девица вскрикивает:

– Этот мальчик играл на концерте вместо Матронова!

– Аа, – сразу предполагает кто-то. – Попсовый певчик. Значит, фаворит из чей-то свиты.

– Делаем ставки, из чьей, – улыбается другой дворянчик с осоловевшими от вина глазами. – Ставлю тысячу рублей, что Шереметьевой. Она без ума от рок-н-рольщиков.

– Я здесь вообще-то, Орлов, – возмущается розоволосая девушка с пышным бюстом. – Ты со мной только что танцевал, пьянь. За грудь чуть ли не лапал, склерозник. Совсем не ценишь красоту под боком.

– Я принимаю ставку, Кирилл, – смеется Виктор Долгоногий. – Или уже поздно?

– Это точно Волконская, – говорит Шереметьева. – Мальчик – ее вассал. Она уже с ним приходила, никому не давала с ним поговорить даже минуту.

– Тебе опасно доверять чужих фаворитов, Ирина, – с улыбкой подначивает графиню Виктор. – И фавориток, кстати, тоже. А юношу зовут Арсений Беркутов. Нормальный паренек.

Между тем блондин обходит машину и, открыв дверцу, помогает выйти Анфисе Аркадьевне.

– Ну я же говорила, – пожимает оголенными плечами Шереметьева. – Опять зажмет мальчика в углу дивана и никого к нему не пустит.

Анфиса отходит в сторонку и смиренно ждет. Следом Беркутов подает руку кому-то еще. Дворяне дружно выдыхают:

– Да ладно!

Новой спутницей рядового дворянчика оказывается самая желанная барышня для многих аристократов. В тайне желанная, ибо далеко не каждый осмелится признаться Лизе Бесоновой. Первый сорт, который до сих пор никто не решился попробовать.