Tsitaadid raamatust «Сожженная Москва»
Перовского, в новеньком стянутом мундире почтительно стоявшего в стороне, и вполголоса заметил: – Напрасно, однако, княгиня, ваша внучка медлит; женишок хоть куда: кончили бы, да тогда ему,
Никогда в Москве и в ее окрестностях так не веселились, как перед грозным и мрачным двенадцатым годом.
