Loe raamatut: «А&G», lehekülg 3
– Адам? Вернись ко мне. – Ее голос был хриплый со сна. Соблазнительный. Адам сглотнул. Да они спали вместе. Но как объяснить телу, что это был просто сон? Особенно, когда Элла звала его так. Она лежала так же спиной к нему и просто ждала, когда он вернется. Он сглотнул еще раз и пошел обратно в постель.
Она почувствовала, как он сначала поднял ее волосы, а потом теплое дыхание на затылке. Адам начал водить носом по ее лопаткам и плечу. Потом начал нежно целовать кожу.
– Мне кажется, я схожу с ума – шепотом.
Она развернулась, посмотрела с вызовом. Толкнула его на спину и села сверху. Безумно сексуальная. Даже с абсолютно спутанными волосами. Она запустила руку в волосы привычным жестом, а потом перекинула их на одну сторону. Он следил на каждым ее движением не отрываясь ни на секунду. Очертания ее тела были слишком хорощо видны даже под свободной футболкой. Он положил одну руку на талию девушки и погладил кожу большим пальцем. Теплая. Нежная. Желанная. Дыхание у Адама стало тяжелым. Он привстал с кровати и поцеловал ее. Страстно и немного грубо. Он хотел ее слишком сильно. Опрокинул на кровать. Придавил своим телом. Она сжала его плечи. Еще поцелуй. Глубже. Элла застонала ему в рот. И тут пространство пронзил свист кипящего чайника.
– Черт, Лил дома.
Адам опустил голову на ее плечо, пытаясь успокоится. Он понял, что момент упущен. Пора было вставать и идти завтракать.
Элла вскочила и бросила в него подушку с пола:
– Кто последний, тот моет посуду, – хохоча она выбежала из комнаты. Адам остался лежать на кровати. Ему нужно было хотя бы пару минут, чтобы успокоится. Он услышал, как на кухне зазвучала жизнь: звон чашек, шум воды, хлопанье дверью холодильника. Это было так не похоже на мертвую тишину его дома. Он подумал, что мог бы сделать эту девушку счастливой, а она его? Она уже сделала его счастливым. Именно здесь, лежа на кровати в обнимку с подушкой, которая пахла шоколадом, Адам подумал, что они могут уехать вместе. Ему обязательно надо рассказать ей. Он улыбнулся, потому картина любви, понимания, умиротворения, уютных вечеров, безумных ночей, была слишком желанной для него. И все это было с ней. Адам не думал, что все еще способен влюбится вот так: наивно и искренне. Громкий, звонкий смех вывел его из размышлений. И он пошел на этот смех, улыбаясь и сам как безумный.
Девушки были на кухне. На столе уже стояли бутерброды и кофе.
– Адам, будешь кофе?
– Ага, черный, как моя душа.
Лил засмеялась, пряча улыбку за кружкой.
– Ребятки, что-то у вас утром было как –то шумно. Вы что устроили бои без правил.
Элла отвернулась и начала варить кофе, Адам понял, что отвечать нужно ему.
– Я думаю, это была самая короткая битва на подушках за всю историю.
****
– Можно мне греческий салат и пасту с морепродуктами? И обязательно этот лимонад с цитрусами. И торт с клубничным кремом, пожалуйста.
Адам закатил глаза, шутя. Всем своим видом показывая, что он думает о таком количестве еды для такой хрупкой девушки.
– Да ладно, перестань. Или я закажу добавку, – она улыбалась.
Они оба улыбались. Между ними искрилось то ли электричество, то ли волшебство. Им принесли еду. И Элла начала есть и облизывать свои пальцы.
– Может поешь и с моих рук, – тихо спросил он.
Ответить она не успела. Мимо их столика проходила женщина. Она сначала прошла мимо, но потом сделала два шага назад. И остановилась возле них.
– Адам? – сказала она.
– Вив!
Он встал из-за стола и они обнялись. Тепло. Как старые друзья. Или старые любовники? Элла смотрела на женщину оценивающе. Эффектная. Красивая. Ухоженная. И она смотрела на Адама с такой теплотой. Элла показалось, что ее сейчас затошнит. Кто она такая, чтобы так смотреть на ее Адама? Она сжала челюсть. И как оказалось вилку тоже.
Она вернулась в реальность. Услышала продолжение уже начатого разговора.
– Ты надолго в городе?
– Нет, я приехала завершить свои дела. И мне нужно уехать как можно скорее. Дети остались с моей мамой. Я хочу быстрее вернутся к ним.
– Ох да. Я понимаю.
– Мы могли бы поужинать, в том ресторане. Как обычно. – еще одна теплая улыбка.
– Я позвоню тебе, как смогу, – ответил он.
– Если что, можешь звонить, когда угодно. Ты же знаешь, что я ложусь поздно, – она сжала его плечо.
Элла поняла, что окаменела. Она не ожидала никаких женщин. Кто это? Подруга? Бывшая? Она чувствовала, как глухая ярость кипит в ней. Это ее Адам. Только ее. Она не хотела делить его ни с кем. Она думала, он только ее. И чем больше она думала так, тем яснее понимала, что они не говорили о статусе их отношений. Они просто были вместе. Проводили вместе время.
– Ну ладно, я пойду, – услышала она снова голос женщины, и она поняла, что их даже не представили. И Вив (как он ее назвал) даже не посмотрела на нее.
– Позвоню.
Женщина пошла в сторону выхода.
Адам словно очнулся. Он сел.
– Офигеть, – тихо пробормотал он.
– Я тоже прифигела, Адам. Что это за фигня? Пойдешь ужинать с ней? Кто она вообще такая?
Он хотел взять ее за руку, но она одернула ее.
– Она – друг.
Элла скептически подняла брови. Адам рассмеялся. Но Элла нет.
– Хорошо, хорошо, – он поднял руки, – мы встречались. Это давняя история, теперь она просто друг.
– То есть ты, сидя со мной, назначил свидание своей бывшей?
Адам рассмеялся снова. Элла почувствовала глухую ярость. Разве она смеется? Разве это смешно в конце концов?
– Какого черта ты все время смеешься?
– Потому что ты такая очаровательная, когда ревнуешь. Я не собираюсь никуда с ней идти. Я просто хотел посмотреть на твою реакцию. Я не буду ей звонить. Ну или может позвоню, чтобы сказать, что встретится не полу…
Он не договорил. Потому что она взяла графин с лимонадом и вылила ему на голову.
– Остынь немного, – сказала она тихо, и добавила, – какой же ты идиот! – Потом с шумом отодвинула стул, взяла сумочку и пошла к выходу.
– Какого хрена? – Адам еще не понял, что произошло. Липкая жидкость стекала за его воротник. Но он быстро очнулся, когда увидел, как Элла выходит из зала. То, что должно было стать шуткой, переросло в катастрофу.
Он подсушил салфеткой лимонад с шеи и вышел вслед за ней.
Элла была у гардероба, ждала куртку.
– Ты что творишь?!! Совсем охренела!!! Я же пошутил.
– Иди к черту, – был ее ответ.
Она отвернулась от него, чтобы взять куртку. Он просто поднял ее сзади и потащил в сторону туалета. Мужчина, выходящий оттуда придержал для него дверь с улыбкой на лице. Элла кричала, чтобы он отпустил ее, по ходу называя его не самыми приятными словами.
– Ты совсем с ума сошла? Я же шутил.
– Шутил? Я тебе уже слюнявчик хотела подать, чтобы рот подтер.
Адам закрыл лицо ладонями и рассмеялся. Потом провел ими по лицу. И сказал:
– Сумасшедшая. Ревнивая. И сумасшедшая. Давай помоги мне почистить пиджак.
– Оборзел? Сам себе чисти. Или я тебе сейчас еще лицо почищу.
– Глупышка. Я же пошутил. Она ничего для меня не значит. Ты так смотрела на нее, я думал вцепишься там же и поэтому решил пошутить. Немного. Извини, я не знал, что ты примешь это всерьез.
– Не приму всерьез? По-твоему, у меня не может быть чувств. Думаешь у меня нет сердца, и я не могу чувствовать. За кого ты меня принимаешь? Мне было больно. Я хочу, чтобы ты был только мой. Но ты не мой. Нет, – она показала головой. – Чей ты? Что с тобой происходит? Иногда ты как будто со мной, но тебя нет рядом. О чем ты думаешь?
Он снова потер лицо ладонями, веселье ушло.
– Просто помоги мне, пожалуйста, почистить пиджак.
– Просто почисти его сам, – сказала она и направилась с выходу.
Он положил руку на дверь и прижал ее к себе.
– Отпусти!
– Боже, маленькая ревнивая девочка.
– Адам, отпусти. Я хочу уйти.
– Да, конечно. Мы уйдем. Вместе. Я только расплачусь за ужин. Спасибо, я успел оценить только лимонад.
Она прыснула, и они засмеялись. Адам выдохнул. Ему казалось, что ситуация полностью вышла из-под контроля. Но теперь, когда Элла улыбалась, он понял, что она выслушает его. Да это была дурацкая шутка. Но он не мог сдержатся. Ему так хотелось понять, что она чувствует к нему. Понять насколько его чувства взаимны. Но они не говорили о чувствах. Теперь же он понял, что возможно что-то значит для нее.
Они вышли из ресторана и поехали к нему. Продолжать вечер было невозможно. Адам весь промок и хотел в душ. Квартира встретила привычной тишиной. И Элла была в ней как яркое пятно. Как красная краска на белом холсте. Она все еще вела себя отстраненно. И дула губы. Красивые губы. Адам их хотел целовать. Он не хотел говорить о прошлом. Только целовать эти надутые губы.
– Я быстренько в душ. Осмотрись пока тут. Можешь выбрать нам кино или сериал. Как хочешь. Кухня налево. Мы так и не поели. Может в холодильнике найдется что-то перекусить.
– Иди, Адам. Я разберусь.
Она прошла на кухню. Включила свет. Увидела чистую и уютную кухню. Белую. Стол под дерево. В раковине стояла чашка с недопитым кофе. Спешил. Открыла холодильник, чтобы посмотреть, что там есть. Нашла грибы и сыр. Поставила воду для макарон. Начала жарить лук и нарезать грибы. Когда Адам вышел из ванной, паста с грибами была уже почти готова.
– Садись, я накормлю тебя, – сказала она ему, – можешь начинать свой рассказ.
– Можно мы сначала покушаем? Я не хочу идти в душ еще раз. Какого черта ты вообще вылила на меня лимонад.
– Парень, не беси меня. Просто сядь и поешь, если хочешь кушать. Если нет, то начни говорить.
– Хорошо, хорошо. Я хочу кушать.
Снова надутые губы. Она положила еды им обоим.
– Вау, ты приготовила это из того, что было в холодильнике?
– Ага.
– Мммм, очень вкусно. Правда.
Элла молча продолжала кушать.
– Да ладно? Ну малыш, перестань дуться.
Она нацелила на него вилку.
– Хахахахахаа. Все-все, я понял. Просто кушаю.
– Адам, кто это был?
Он сжал переносицу. Прошлое есть прошлое. Ему не хотелось говорить. Но Элла ждала.
– Это Вивьен. Мы встречались.
– Ты любил ее.
– Да.
Надула губы. И начала с шумом нанизывать макароны на вилку. Он сжал ее руку:
– Эй.
– Просто продолжай. Я жду.
– Хорошо. Мы познакомились, когда я был на последнем курсе. Начали встречаться. Я любил ее. Но она была старше, хотела семью и хотела детей. Но, Элла, она не могла забеременеть. Поэтому хотела усыновить. Я был слишком молод, чтобы принять это. Я отпустил ее.
– Отпустил? Но она отпустила тебя?
– Конечно. Она усыновила двоих. И насколько я знаю, у нее новый муж. Это было давно, детка. Прошло 5, может даже 6 лет.
– У тебя остались чувства? – Элла почувствовала, как ком в горле рос с каждой секундой.
– Нет. Конечно же нет. Это была прекрасная история. Но она закончилась. Иногда мы поддерживаем связь, – она нахмурилась при этих словах, он поднял руки, – очень редко. Очень.
– Адам, я сожгу ее дом и буду смотреть, как он горит, если она еще раз приблизиться к тебе.
– Ахаххаахахахаха.
– Я не шучу.
– Я знаю. Ты меня пугаешь. Почему ты говоришь это.
– Разве это не очевидно? Я хочу, чтобы ты был только мой.
– Я твой. Клянусь.
Он взял ее за подбородок и слегла приподнял голову.
– А ты моя.
– Договорились.
– Она красивая. – снова надула губы.
– Ты тоже. Никто не может отрицать твою красоту. И уж точно никто не может вызывать те же эмоции, что ты. С тобой я чувствую себя живым.
– А с ней? Ты тоже был живым?
– О Боже, зачем ты мучаешь меня? Я. НЕ. ЛЮБЛЮ. ЕЕ. БОЛЬШЕ, – он начал злиться. Ему хотелось сказать, что он полюбил ее. Что СЕЙЧАС только она имела значение. Но страх был отвергнутым, страх, что для нее это мимолетно, сжал его горло, – Пожалуйста, перестань.
– Хорошо, хорошо. Как скажешь, – она подняла руки в примирительном жесте.
– Посмотрим что-нибудь?
– Я ничего не выбрала.
– Я скачал «Довод».
– Хорошо.
Она села на диван. Адам включил фильм и лег. Она положил голову на ее колени. Она играла с его волосами. Пропускала их между пальцами. Взъерошивала и снова приглаживала. И так по кругу. Он посмотрел на нее.
– Где ты была все это время? Почему мы не встретились раньше? – тихо спросил Адам.
– Потому, что все встречи происходят в свое время, – она мягко улыбается. – Мы с тобой два сумасшедших. Хочешь, будем Бонни и Клайд?
– Кто это такие?
– Серьезно не знаешь?
– Не-а, – он покачал головой. – Расскажи мне.
– Ну это американские грабители. Их имена стали нарицательными. Они символ крепкого союза, в котором двое противостоят всему миру.
– И, конечно же, они были влюблены в друг друга?
– Безусловно. Будешь моим Клайдом? – она больше не улыбалась, смотрела на него серьезно. Она ждала ответ.
– Конечно. Навсегда. Но мне не нравятся чужие имена. Мы можем быть просто Адам и Габриэлла.
– По рукам. А&G. Будем произносить клятву на крови?
Он рассмеялся и сел.
– Ты сумасшедшая. И ты сводишь с ума меня, – его голос стал хриплым.
Он приподнял ее и посадил на себя так, что ее колени оказались по его бокам.
– Ты же знаешь, что сводишь меня с ума. Почему ты это делаешь? – тихо сказал он. Кровь шумела в его ушах.
– Потому что могу.
Элла начала дразнить его. Она приближалась с его губам и не целовала. Снова и снова. А потом поцеловала нежно, чувственно. Запустила руки в его волосы, пробежалась пальцами по вороту футболки. Он переместил свои руки с ее бедер на спину, под кофту. Она выгнулась и поцеловала его еще глубже. Еще нежнее. Он водил руками по обнаженным участкам ее тела. Провел большими пальцами чуть ниже чашечки лифа. Элла тихо выдохнула. Адам снял с нее кофту и увидел абсолютно простой хлопковый бюстгальтер. Черный в бежевый горошек. Кровь шумела у него в голове. Он уложил ее на диван, навис сверху. Опустил одну бретельку. Начал водить полураскрытыми губами по плечу. Слегка захватывая кожу губами. Не отрываясь губами от ее тела, он прошептал:
– Если нужно остановится, то скажи это, пожалуйста, сейчас.
– Я хочу тебя, Адам. Хочу всего. А&G навсегда.
Он поднялся и помог встать ей. Они пошли в спальню. За ними закрылась дверь. За дверью началось волшебство. Порочное и чувственное, нежное и страстное. За дверью была любовь.
