Maht 330 lehekülgi
2012 aasta
Внук Персея. Сын хромого Алкея
Raamatust
Судьба любит Амфитриона, внука Персея. Так любит, что подбрасывает испытание за испытанием. Но все, что не убивает молодого воина, делает его сильнее. Война, интриги, предательство, изгнание из родных Микен, скитания по Пелопоннесу, охота на неуловимую Тевмесскую лисицу, вражда с Птерелаем Неуязвимым, вождем пиратов – так мужал будущий отец Геракла, величайшего героя Греции.
Новый роман Г. Л. Олди – третий роман знаменитого «Ахейского цикла», к которому авторы шли десять лет – повествует о событиях, предшествующих книгам «Герой должен быть один» и «Одиссей, сын Лаэрта». Древняя Греция богов и героев, царей и чудовищ встает перед нами – прекрасная незнакомка, чей взгляд может обратить тебя в камень. Эллада, описанная звездным дуэтом Олди, давно завоевала любовь и признание читателей.
Нежная привязанность Олди к греческой мифологии продолжает приносить плоды. Они как-то особо любят Амфитриона, и в их текстах отец Эфикла и Алкида обретает редкостное обаяние, со своей сложной жизнью, тяжелыми выборами, соперничеством с богами даже за собственных детей.
И если первая книга серии была о героическом деде, то во второй хромой Алкей отходит в тень, как делает это всегда. Мы читаем плчти исключительно историю Амфитриона, и подводные камни её чертовски хороши.
И опять, Олди заставляют нас пребывать в сомнении, – что же есть истина, – то, что нам читали бабушки в мифах Куна, или то, как мы сами воспринимали историю древней Греции, или тот живой, полный реальных ощущений, и тоже время такой необычный, волшебный, полный притягательных фантазий, в то же время совершенно реальный мир, нарисованный на полотне «Внук Персея. Сын хромого Алкея»......
Не задумывайтесь над этим, – ибо как сказано: "Да воздастся каждому по вере его... "
Читайте, наслаждайтесь, ДУМАЙТЕ!!!!!,– ибо это и есть, основное достоинство книг Олди, – стимул ДУМАТЬ!!!!......
Этими книгами можно жить
Великолепная книга, заставляющая читателей задуматься не только о традиционном типа смысла жизни, но и о неоднозначных поворотах судьбы, когда , казалось бы, нет выхода, но он рядом, о том, чем и кем мы гордимся или кого или чего мы стыдимся и почему...
Перед читателем встает наша история и наш мир – но с совершенно другой точки зрения, удивительный, потрясающий до самой глубины души, сказочный и невероятный, удивительно реальный!
Первые книги цикла читала в отпуске на Кипре, очень интересные ощущения. Про внуков читаю в серой сырой Москве. Только почему-то снова оказываюсь на солнечном берегу... Яркие характеры, чудесный язык, даже не понимаю, как можно настолько живой мир создать. На грани между миром Богов и миром Людей есть мир Героев. Надеюсь, продолжение будет и удастся снова туда вернуться.
Глупцы знают ответы на всё на свете. Глупцы спешат поделиться ими, опять же, со всеми на свете. Раз за разом глупцы попадают пальцем в небо — и хорошо, если в небо.
Ликимний встал. Отряхнул хитон, поправил сумку, сползшую с плеча — такую же, как у Амфитриона, только меньше. Похоже, парень собрался заранее. От Ликимния за стадию несло страхом. Тем страхом, который, дойдя до последнего рубежа, превращается в отвагу. Такое случается раз в жизни, и каждый случай достоин, чтобы аэды пели о нем на всех перекрестках.
Вино горчило. Во рту остался резкий, смоляной привкус. «Что это за женщина? — подумал Амфитрион, уставясь в угол. Взор туманился, разглядеть гостью не удавалось. — Рабыня? Прибиральщица?» В зале же творились злые чудеса. Увяли цветы венков. Собакой под бичом взвизгнула флейта. Объедки покрылись плесенью. Пахнуло смрадом падали. Женщина с удовлетворением облизывалась; казалось, ее кормят изысканным блюдом. С языка текла черная слюна. «Кто ее пригласил? Какая уродина…» Когда сын Алкея проморгался, мерзкая тварь исчезла. Там, где мелькнул призрак, сбились в кучу сыновья ванакта. Прекратив игру, они пялились на Амфитриона, словно впервые видели. Словно он их всех в бабки обыграл, голыми по миру пустил.Зависть — родная сестра Победы — шустрая богиня.
Дитя мрачных вод Стикса.
При виде восхода, лучшего за сотню лет, любой уважающий себя аэд прослезился бы и тут же сочинил восторженный гимн. И непременно добавил бы: «Отличное утро, чтобы умереть!» Жаль, не было аэдов в войске, высадившемся на Тафосе. И хвала богам, что не было, ибо за последнюю фразу любимец Муз наверняка схлопотал бы по зубам от лишенных поэтического дара жизнелюбивых соратников.
"С каких пор дело героя - убивать?"
- А что делает герой?
"Идет, когда вокруг стоят. Встает, когда все боятся. Дело героя - его дело. И не думай, что после смерти я сошел с ума."
Arvustused, 31 arvustust31