Loe raamatut: «Щенок Сэм, или Украденное счастье»

Font:

* * *

Посвящается Эмили Руби,
Робину и Уильяму

Глава первая

Пол гостиной покрывали обрывки упаковочной бумаги. Мама Эмили отчаянно пыталась разобраться в подарках.

– Эмили, Джек только что распаковал игрушечную машинку – она от тёти Мэй или тёти Сью? Нет, постой, тётя Сью отправила вам обоим подарочные карты в книжный магазин, так? – Мама растерянно сверилась со списком. – Но я точно помню, что она говорила про машинку…

Папа зашуршал бумагой, тщетно стараясь найти бирку.

– Прости, милая. Похоже, Джек её съел.

– Что, уже пора есть? – встрепенулся мальчик при упоминании еды. – Я хочу тост! – Он оставил машинку валяться в куче бумаги и ленточек и двинулся в сторону кухни.

– Джек, вернись! – сердито прикрикнул на него папа.

Малыш развернулся, не понимая, в чём он провинился, и сдавленно ответил:

– Я думал, мы идём завтракать…

Папа взял его на руки и ласково пощекотал.

– Прости, сынок, не хотел тебя обидеть. Давай немного подождём, пока Эмили откроет все свои подарки. Не тяни, милая, обычно ты быстрее с ними управляешься!

Эмили молча сидела среди уже распакованных подарков. Они были чудесными: новые спортивные штаны, розовые и пушистые зимняя шапка и тёплый шарф, гелевые ручки с блёстками и альбом для рисования. Как можно им не радоваться? И всё же девочка была слегка разочарована. В её списке пожеланий на Рождество значился всего один пункт.

Они с Джеком оба сочинили письма Санта-Клаусу. Правда, Эмили написала письмо за Джека, потому что её младший братик писать ещё не умел. На это ушла целая вечность: он никак не мог решить, что внести в список, и хотел получить в подарок чуть ли не весь игрушечный магазин. В самом низу листа малыш нарисовал рогатую зверушку, которую окрестил северным оленем, и вывел первую букву своего имени. Это всё, что он мог написать в свои три годика.

Папа растопил камин, хотя в доме было довольно тепло. Дети бросили письма Санта-Клаусу в огонь, и они пеплом унеслись вверх по дымоходу. Эмили сомневалась, что их послания волшебным образом попадут на Северный полюс, но ей нравилась эта весёлая традиция. Да и как знать…

Так или иначе, девочка не ожидала, что Санта оставит щенка у её кровати. Она надеялась на родителей, но те, похоже, не поняли намёк. Ей осталось открыть всего один подарок, и в маленьком свёртке явно не скрывался щенок. Зато бумага оказалась симпатичной: серебряная с чёрными отпечатками лап.

– Извини, Джек, это уже последний, – подбодрила она братика и, изо всех сил делая вид, что не расстроена, аккуратно развернула подарок, чтобы не порвать красивую обёртку.

Что же это такое? По форме кажется, что одежда, но для этого свёрток тяжеловат… Эмили его потрясла, и оттуда вылетело что-то длинное и красное. Собачий ошейник и поводок!

У девочки перехватило дыхание. Надежда ещё не потеряна! Вот только этот подарок может означать совсем не то, на что она надеется, так что радоваться пока рано. Давным-давно ей подарили огромного плюшевого далматина Джорджи – красивого, размером почти с настоящего пса! Раньше Эмили обожала представлять, будто он живой, и привязывала к нему ленточки, притворяясь, что это поводок. За последние несколько лет интерес к любимой игре угас. Теперь девочка редко в неё играла. Практически никогда.

Мама с папой не стали бы покупать ошейник с поводком для плюшевой игрушки, ведь правда?

Эмили подняла взгляд на родителей, держа ошейник в вытянутых руках, как нечто невероятно ценное.

Папа широко улыбнулся.

– Слышите, на кухне какой-то шорох? – задумчиво обратился он к детям. – Кажется, идёт из кладовки? Похоже на лай.

Эмили радостно подпрыгнула и поспешила на кухню, а оттуда – в комнатушку, где хранилась стиральная машина. В углу она обнаружила красивую новенькую корзинку. Девочка опустилась перед ней на колени, еле дыша от волнения. В уголке корзинки, устланной мягким ворсистым одеяльцем, лежал золотистый шерстяной комочек. Он глубоко вздохнул, всколыхнувшись всем телом, разлепил один глаз и посмотрел на Эмили. Видимо, она показалась ему интересной: щенок открыл второй глаз, развернулся и встал на лапки. Малыш сладко зевнул, обнажив острые зубки и розовый язык, а затем подошёл к Эмили, оказавшись с ней нос к носу. Щенок застенчиво повилял хвостом и лизнул девочку в щёку. Он был бы не прочь с ней обняться! Сидеть в корзинке одному было довольно скучно.

– Ух ты! – выдохнула Эмили и дала щенку обнюхать свои пальцы. Ей отчаянно хотелось взять его на руки, но девочка боялась напугать малыша. Она оглянулась и увидела в дверном проёме довольного папу.

– Молодец, Эмили. Не спеши. Ты всё делаешь правильно. – Он тоже присел на пол у корзинки. – Погладь его, почеши за ушком. Когда щенок к тебе привыкнет, можешь его обнять.

– Он правда мой? – прошептала Эмили, не отрывая глаз от щенка.

– Весь твой. – Папа улыбнулся, увидев радостное лицо дочери.

– Он очень красивый! Спасибо большое, папочка! А я думала, вы не заметили, что я мечтаю о собаке…

– Это было сложно не заметить, – рассмеялся папа. – Ты активно нам намекала. Только и говорила, что о собаках…

– Это же золотистый ретривер? Он замечательный! Ты самый хорошенький щенок из всех, что я видела, – тихо проговорила девочка и пощекотала малыша за ушком. Ушки у него были нежные, как бархат. Щенок умиротворённо прикрыл глаза. Как приятно! Тут ему стало очень щекотно, и задняя лапка дёрнулась сама собой.

Эмили перевела испуганный взгляд на папу:

– Я что-то не так сделала? Почему он дёрнул лапкой?

– Нет-нет, всё в порядке. Многие собаки так делают. Мой пёс Лохматик всегда дёргал лапой, когда я чесал его за ушами. Это значит: «Мне очень нравится, давай ещё!» Хочешь, чтобы тебя снова пощекотали, да, малыш? Кстати, ты права – это золотистый ретривер, – добавил папа и тоже потянулся погладить щенка. – Ему восемь недель. – Он улыбнулся дочке, которая всё ещё смотрела на пёсика восторженным взглядом и гладила его осторожно, одним пальцем. – Так он тебе нравится?

– Очень! – Эмили хотелось броситься отцу на шею, но она боялась напугать щенка резкими движениями.

– Хорошо, – просиял папа. – Попробуешь взять его на руки? Вот так, осторожно. Поддерживай животик, чтобы ему было удобно.

Эмили бережно устроила щенка у себя на коленях, и он тут же попытался залезть к ней на плечи, чтобы всё исследовать.

– Отнеси его на кухню, – предложил папа. – Пусть осмотрится. Мы вчера его забрали, он всю ночь здесь сидел. Ему надо потихоньку привыкать к новому дому. По комнате за раз. Пока что будем держать малыша здесь и на кухне.

Эмили медленно поднялась на ноги и неторопливо вышла в кухню, а щенок заглядывал ей за плечо и ко всему приглядывался яркими чёрными глазками.

Джек уже сидел за кухонным столом вместе с мамой и жадно ел хлопья из большой миски.

Увидев Эмили, он изумлённо распахнул глаза и выронил ложку с молоком, не донеся её до рта.

– Это пёсик!

– Да, – подтвердила мама. – Мы подарили его Эмили на Рождество, но она, конечно, разрешит тебе с ним играть.

Джек подпрыгнул на стуле от восторга.

– Щенок! Щенок-щенок-щенок-щенок!

– Осторожно! – Мама отодвинула от него миску с хлопьями. – Тихо, Джек. – Она протянула ему салфетку, но мальчик смотрел только на щенка.

– Почему его подарили Эмили? – нахмурился Джек.

– Ты ещё слишком маленький, чтобы ухаживать за питомцем, милый. К тому же Санта-Клаус оставил тебе радиоуправляемый поезд под ёлкой.

Джека это не убедило.

– Я бы предпочёл собаку, – пробормотал он.

Эмили присела на краешек стула с щенком на коленях.

– Он чудесный, – прошептала девочка. – Поверить не могу, что вы и правда мне его подарили! – Тут она выпрямилась, придержав щенка, чтобы тот не упал. – А как же та реклама? – заволновалась Эмили. – Я увидела её после того, как написала письмо Санта-Клаусу. Там говорилось, что собак дарить нельзя.

Мама с папой переглянулись.

– Да, Эмили, так и есть, – согласилась мама. – Многие считают, что очаровательный щенок – это отличный подарок, а когда малыш вырастает, им уже не хочется за ним ухаживать, как полагается.

– Это нелёгкий труд, – добавил папа. – Владелец должен быть очень ответственным.

Эмили кивнула с серьёзным видом. Она будет самой ответственной девочкой на свете!

– Мы так или иначе собирались подарить тебе собаку, – продолжила мама. – Связались с заводчиком и встали в очередь на щенков. Так вышло, что этот малыш как раз был готов переезжать под Рождество!

Эмили почти не притронулась к рождественскому ленчу. Она всё время выбегала из-за стола проведать щенка. Малыша угостили индейкой и морковью, а пудинг папа давать запретил.

– Эмили, ему нельзя ничего есть со стола, а то он научится на него запрыгивать и красть еду, – объясняла мама дочке. Она собрала со стола грязную посуду, подошла к раковине и спросила: – Ты придумала ему имя?

Эмили задумчиво посмотрела на щенка. Он рычал на упаковочную бумагу и катался по полу, раздирая её зубами.

– Пожалуй, я назову его Сэм, – решила девочка. – Он похож на Сэма.

– Разумный выбор, – поддержал её папа. – Мы же не хотим кричать на весь парк: «Сюда, Пушистик!»

Эмили прыснула.

– А это замечательное имя, пап! Спасибо! – Она опустилась на пол перед щенком. – Хочешь, чтобы тебя звали Пушистиком?

Малыш с отвращением пискнул и выплюнул комок упаковочной бумаги.

– Ладно-ладно, тогда всё-таки Сэм. – Эмили широко улыбалась. Она подалась вперёд, подперев рукой подбородок, и принялась наблюдать за тем, как щенок обнюхивает её ноги, тихонько фыркая. Сэм поставил лапы ей на ногу и с надеждой посмотрел на девочку. Она засмеялась. – Привет, Сэм! – сказала Эмили и взяла малыша на руки.

Щенок удовлетворённо вздохнул, потоптался на коленях Эмили, устраиваясь поудобнее, а затем плюхнулся на них и мгновенно уснул. Эмили наблюдала за тем, как его крошечное тельце подрагивает во сне. Она всё ещё не могла поверить, что это не сон. Как же ей повезло!

Tasuta katkend on lõppenud.