В Братстве зажжённой искры. Альманах. Выпуск 5

 
 
 
Чак – камчатская лайка, годам к четырём —
Тепло прижался к моей щеке.
Хозяин Чака чудит за рулём,
Джип-турбо послушен его руке.
 
 
Позади вздремнули два рюкзака
(К перевалу взойдут на наших плечах).
До старта 12 км, а пока —
На рюкзаках возлежит Чак.
 
 
И пока – пассажирами мы, налегке,
А за окнами лес и дождь стеной,
Прижимается Чак к моей щеке.
Понимает: мы с ним – крови одной.
 

7.08.04 Камчатка

* * *

 
От вырубленных в корень колоннад,
Увезенных из Греции и Мальты
На стройки Рима, —
                      веет странный хлад.
 
 
В отличие от нашего базальта
Или гранита. С ними мне тепло.
Мне с ними в Питере сродниться повезло.
                                                              2002
 

* * *

 
Фары тревожно и ощупью жгут темноту.
                                                      А луна не видна.
Что-то не спится под дождь.
               Он по крыше шуршит, и ему я чуть внемлю.
Струи дождя – биссектрисой стекают по ромбу окна,
И почти вертикально уходят в голландскую землю.
 
 
Ветер ветвями окрестных деревьев сурово шумит…
Рейсовый – в ночь в Амстердам – это сонное царство.
Но на удачу мою, оказалось, – водитель наш тоже не спит,
И часа через три есть надежда – закончить мытарство.
 
 
Из репродуктора – магия Beatles приглушённо журчит.
Дождь-патриот по-голландски ритмично судачит.
Гнев его против незваных гостей – даже чуть нарочит,
Но отказа мне в визе, да и в уважении – это не значит.
                                                                                   2003
* * *
 
 
«… а те – далече…»
                  (А. Пушкин)
…А те, которые далече,
Разбросанные по Земле, —
Не склонные к словесной сече,
Но благосклонные ко мне, —
 
 
Мои стихи не судят строго.
Хотя могли б. Но для чего?..
У каждого – своя берлога,
Но все – за одного.
                                    2005
 
 
* * *
 

Анри Волохонскому

 
Достопочтенный реб Анри,
                           вот мы и свиделись с тобою.
Под италийское вино,
                            в неторопливом тет-а-тет —
Перелистали сорок лет,
                             дарованные нам судьбою, —
Что были мы разлучены.
                             Но ей укора нет.
 
 
Да разве можно в два часа
                              вместить мытарства и победы,
И восхитительный ваш плов,
                              и фото-видео азарт…
Мы всё вместили в диалог,
                              не исключая и обеда,
И, провожаемый тобой,
                              я поспешил назад.
 
 
Надеюсь вновь я посетить
                              тебя и славное семейство.
Возможно, песенки твои
                               дуэтом мы споём.
Надеюсь, и для наших жён
                               у вас найдётся время-место —
Поговорить вдали от нас —
                                о женском, о своём.
 

Rexingen-Rastatt 19.05.05

* * *

 
В полдневный жар в долине Дагестана…
                                      М. Ю. Лермонтов
 
 
Махнуть бы в Дагестан… Игристое вино
Манит меня туда – звездою путеводной.
Дербентская жара пахнёт в моё окно,
И будет в жизнь ценой – глоток воды холодной.
 
 
Давно я не был там… Каспийская волна,
Как прежде, бирюзой шлифует побережье.
Но всё кровоточит Чеченская война,
И рейсы в Дагестан случаются пореже.
 
 
Мудрейший Дагестан: загадочный Дербент,
Чеканка Кубачи, базар Махачкалинский
И воздух.
              В нём восьмой, мне близкий, элемент
Не вытеснен ещё пальбой артиллерийской.
 

2001

* * *

 
В саваннах танзанийских и кенийских,
В секвойных рощах кущ калифорнийских,
Где небеса бездонны и чисты, —
Скучаю по свинцовым – ленинградским,
С которыми сплелись в объятье братском
Стремительные невские мосты.
 
 
В тени дворцов – английских, италийских,
Под сенью храмов – тайских и чилийских,
Где антика царит и под, и над, —
Я горд за Монферрана и Кваренги,
За наших львов
                   неустрашимые шеренги,
За строгость ленинградских колоннад.
…………………………………………..
В какой бы ни пришлось мне быть стране,
Глотая километры, гаки, мили… —
Два главных ленинградских гордых шпиля —
Повсюду маяками светят мне.
 

2006

ПУТЬ В МОНТЕРЕЙ

 
Жил Эвкалипт. Он отдал богу душу.
Пенёк остался в память об ушедшем.
На нём сидим. И тень от эвкалиптов
Дарует дрёму в пряном аромате
 
 
Когда-то здесь железная дорога,
Сработанная силами китайцев,
Вела от Сан-Франциско к Монтерею.
Тому лет 30, как её не стало.
Точнее – поезда уже не ходят.
А рельсы кое-где ещё на месте:
Под сенью молчаливых эвкалиптов —
Хранят в глубинах памяти былое…
 
 
Без пищи, без воды, без документов —
Сидим на пне большого эвкалипта —
Пред тем, как путь продолжить к Монтерею —
Пешком.
                  Ведь поезда, увы, не ходят.
 

2006

* * *

 
…Перелететь на остров Сан-Мигель².
Собор и банк. Аренда дорога…
Осесть на зиму в старенький отель.
Баклуши бить. Наращивать рога
Владельцу банка… Половить макрель.
Носить панаму. Отрастить усы…
 
 
Но – лишь на Питер снизойдёт Апрель,
Нанять такси до взлётной полосы,
Заправить, чем найдётся, самолёт,
Настроить курс на северо-восток…
Успеть на майский праздничный салют
И пригубить берёзы первый сок.
 
 
Помыть с зимы немытое окно,
Купить вино, продать велосипед…
– Чем хорошо душистое вино? —
На запах тотчас явится сосед.
Он банку шпрот возьмётся открывать,
С салатом – небольшая канитель…
Он мне про женщин станет заливать,
А я ему – про остров Сан-Мигель.
 

2006

* * *

 
На Елагином острове —
                 лип и дубов вековых
Столь немного осталось,
                 что в Красную книгу уместно
Их внести – как свидетелей лет
                  боевых, трудовых, роковых,
Что прошли по Стране —
                   за столетия те – повсеместно.
 
 
Любопытные ивы, клонясь до воды,
                    чуть стыдливо глядятся в пруды,
Чью зеркальность волнуют порою —
                      лишь ветер, да утки, да лодки.
Слышу – липы, ворчливо, дубам:
                       Далеко ль до беды!..
До чего легкомысленны
                       эти гибкие ивы-молодки.
 

2011

* * *

 
Этот дачный призыв,
            эта тяга к земле горожан.
Этот мартовский зуд —
             подготовка семян на рассаду.
Есть ли эта болезнь
              у нью-йоркцев? А у парижан?
Уточнить бы в трудах
              Ришелье, ЦРУ и Моссада.
 
 
От чего это в нас —
               в клетках память голодных годов?
Или с древних времён —
               землепашеством мечены гены?
Скептицизм и азарт
                в генах не оставляют следов,
Только бурю в стакане воды —
                на потеху богемы.
 
 
Эволюция в нас
                наследила порой наугад:
Кто подался в охотники,
                кто промышляет разбоем.
Большинство же —
                 ударники дачных бригад,
Земледельческий опыт
                  становится многим судьбою.
 

2011