Loe raamatut: «Жиза. Маршрут: Пижма – Нижний Новгород»

Font:

ISBN 978-5-4490-3556-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Не с начала

Всё. Солнце уходит в закат. Чуть слышно, как плывёт катер, на котором играет музыка. Кажется, это песня Григория Лепса – «Я счастливый». Я понял это по некоторым словам, которые так громко каждый припев кричат какие-то люди, плывущие на этом катере. Вроде это школьники, а точнее выпускники. А так здесь приятная тишина. Я смотрю, как плещется этот катер на реке Волга, смотрю на Молитовский мост, на котором проносятся машины. Просто смотрю на различные дома, непонятные здания, которые стоят впереди меня. Видно где-то вдалеке стоит котельная, из которой валят большие клубни чёрного дыма и немного портят всю эту атмосферу, которой я сейчас объят.

Спокойствие, умиротворение, безмятежность – сейчас все эти слова сплелись друг с другом и оставили меня одного вместе с ними. Мне уже ничего не надо. Я просто стою, смотрю и любуюсь окружающей обстановкой, как будто в этом есть какое-то очарование. Я околдован этим воздухом, звуком. Здесь хорошо, никто и ничего мне не мешает. Только и слышно, как внизу от меня плывёт катер, а справа и слева по мостам проносятся машины – это всё звуки вечернего и летнего города.

О чём ещё здесь можно писать? Я просто наслаждаюсь всем этим, поэтому мне сейчас ничего другого и не нужно. Всё, что нужно уже сделано из-за чего я могу написать, что пора с этим заканчивать. Всё.

I Игра

Погода в этот день нас не разочаровала. На улице раскрепощался утренний тёплый воздух, солнце отдавало все свои силы, чтобы обогреть землю в последний день лета. Я сидел в кресле и уныло поглядывал в телевизор. Напротив меня через окно шумела берёза, стуча своими хрупкими ветвями в стёкла моего дома.

Но время пришло, нужно было выходить. Я взял свои тяжеленные сумки и вышел с ними на улицу, вслед за мной вышла мама. Мы пошли по уже давно знакомой тропе, по которой раньше летом в детстве мы всей семьёй ходили до вокзала, чтобы потом уехать на ночном поезде в Княгинино к родственникам. На этот раз мы с мамой собирались в Нижний Новгород.

До вокзала идти было недалеко, но сегодня день был особенным, и поэтому мы вышли пораньше, чтобы не опоздать не электричку. Когда мы дошли до вокзала, мама сразу пошла к кассе, чтобы купить билеты, а я занял свободное место, положив рядом вещи, и внимательно следил за тем, как мама покупает билеты. Теперь мне тоже нужно было выучиться этой скромной технике. После покупки билета мама села рядом со мной, и мы вместе стали ждать моего будущего соседа по тесной комнатке. На вокзале было много людей, которые задавали шум во всей этой суматохе, среди них изредка попадались знакомые мне лица.

Вот на вокзал зашёл Мордвин, он был один в отличие от меня. Он купил билет, и теперь мы сидели втроём на неудобных железных лавочках, ожидая электричку. Мимо нас прошёл мой бывший знакомый по школе Артём Громов и спросил нас, куда мы едем. Мама за меня всё объяснила, и они разговорились. Он старался объяснить, что такое пара и как её отсидеть, сложно ли учиться на первом курсе и так далее. Мы все с интересом его слушали и сжигали время приближения электрички.

Я вышел на улицу с задней стороны вокзала и посмотрел на улицу, которая выходила на самую главную улицу в Пижме. Впереди меня была дорога домой, сзади железнодорожные пути, ведущие в Нижний Новгород. Какой – то жалости в отъезде не было, впереди меня возникала новая самостоятельная жизнь, которую хотелось скорее опробовать. Во всяком случае, приехать домой я мог в любой момент, денег было предостаточно.

Через громкоговоритель была объявлена наша электричка, все обыватели вокзала взялись за сумки, и вышли на платформу. Тут же через мою голову промелькнула мысль, что завтра я уже не буду жить здесь, не пойду привычной тропкой в школу, но я выбросил эти мысли из головы, и быстро взобрался в вагон, где уселся на свободное место рядом с окном.

Через несколько минут наш поезд тронулся и мы поехали. Смотря в окно, я стал размышлять о том, что мне предстоит узнать в этой новой жизни, как я буду учиться в незнакомом мне ещё городе. Хотелось поскорее увидеть этот большой и современный университет, побывать в его лабиринтах. Было любопытно увидеть своих одногруппников и познать вообще, что такое инженерная специальность. Чертить я совершенно не умел, но мама уверяла меня, что все чертежи сейчас чертят на компьютере и этому мастерству обучают с нуля. Я успокаивал себя этой мыслью, смотря на бесконечно пролетающие мимо меня пожелтевшие берёзы.

Я представлял, как мы будем жить с Серёгой в одной комнате, как мы будем вместе смотреть футбол, проводить скучные дни в этом большом городе. С Мордвиным мы заранее уже обговорили будущий ход наших действий, а также обсудили, как мы будем играть в футбол на ноутбуке. Почему то это беспокоило меня больше всего.

На полпути мне резко захотелось в туалет, я встал и пошёл искать его в конце электрички. Пройдя через пару вагонов, я удивился, увидев кучу знакомых мне лиц, которые были разбросаны по различным местам вагонов. В Пижме мне редко удавалось их увидеть хотя бы одно из них, а здесь они были собраны все воедино. Как будто они всегда здесь были спрятаны от меня.

Дорога была долгая. Я старался несколько раз уснуть, но после летних каникул спать совершенно не хотелось, и я просто смотрел в окно, в котором всё также мелькали берёзы, заменяясь столбами, с изредка попадающими разноцветными домами. Лишь только провода неизменно тянулись всю дорогу за нами.

Наконец-то выглянула река, зашагали колонны моста, и перед нами раскинулся город с многочисленными зданиями и дорогами. В Нижнем Новгороде нас уже поджидал мой брат Дима, который нервно говорил маме через динамик её телефона, чтобы мы как можно быстрее шли к его машине. Его переживания были ненапрасными, потому что его машина стояла на платной парковке. Через некоторое время мы все нашли Диму и быстро забрались в его машину. Дима ввёл адрес нашего будущего пристанища с Серёгой к себе в телефон, и мы поехали.

Диму я видел всегда очень редко, но поводов для разговора как всегда не было. Однако, было всё равно приятно находится почти всей семьёй рядом. Через 10 минут мы приехали. Меня сразу же порадовал тот факт, что квартира находилась не так далеко от вокзала. Выйдя из машины, я увидел слева от нас огромное и невероятно красивое красно-белое здание, и я тогда сказал, что в будущем в похожем здании у меня будет своя квартира. Мама ещё перед поступлением в строяк всегда уверяла меня в том, что, якобы, всем инженерам обязательно дают новенькую квартиру в только что построенном доме. Так что мои слова были сказаны не напрасно.

Мой дом находился напротив этого прекрасного здания, однако, выглядел намного угрюмее. Эта серая многоэтажка говорила за себя, что в ней будут разбросаны такие же серые и угрюмые комнатки, и в своей голове я стал уже представлять какое-то старое деревянное помещение, за которое мы с Серёгой будем платить. Цена за комнату в пять тысяч рублей лишний раз убеждала меня в этом.

Мы подошли к подъезду, но хозяйка дома, почему то не отвечала на телефон. Мы простояли недолго, как мимо нас прошла какая-то старушка, и я, почему то сразу решил, что это тот человек, которого мы все здесь ожидаем. Я был прав. Её звали Людмила Николаевна, она как раз выносила мусор и перемещаясь по своему небольшому маршруту случайно встретила нас, захватив впоследствии всех нас к себе в квартиру. Зайдя в прихожую, я почувствовал себя как то неловко, потому что это был не мой дом, однако, понимал, что здесь мне предстоит жить очень долго, несмотря на все предостережения учительницы по истории Людмилы Павловны о том, что каждого из выпускников могут отчислить уже в 1 семестре.

Все мои переживания по поводу деревянной комнатки рухнули, когда я вошёл в неё и увидел довольно чистое и просторное помещение. Для настоящего счастья хватило того, что она закрывалась на 2 маленькие дверки. Этого мне было достаточно, потому что не хотел, чтобы в мою комнату постоянно заглядывали чужие глаза.

Пока мы с Серёгой разбирали сумки, мама на кухне показывала наши паспорта хозяйке и разговаривала о сумме оплаты, которая неожиданно возросла на 500 рублей. Дима сидел рядом с нами и молча, заглядывал в свой телефон. Потом мама оставила Людмилу Николаевну одну, и мы все вместе пошли по магазинам, чтобы закупиться различными ненужными вещами в Фикс-прайсе и продуктами в Пятёрочке.

Я старался запоминать весь наш пройденный прошедший путь, но в итоге за меня его запомнил Мордвин. В Пятёрочке, которая находилась прямо в нашем доме с обратной стороны, мы набрали совершенно всё, что могло помочь мне в одиночной жизни на первую неделю. Дима руководствовался за меня и накладывал в корзинки всё что нужно и ненужно.

Потом мы все вместе пошли в Fix-price, который находился недалеко от вокзала. По дороге во «Всё по 39», мы заодно зашли в переходы, чтобы прикупить кошельки и обложки на студак. Тогда я очень удивился, когда увидел, как к Диме подошёл незнакомый мне нерусский человек и спросил, что нужно моему брату. Я посчитал, что это его знакомый, который всегда ждал здесь его, но все мои догадки рухнули после того, как этот же тип подошёл ко мне несколькими днями позже с теми же вопросами.

Когда все покупки были завершены, мы пошли пешком обратно на квартиру. В комнате, когда все были в сборе, я показал на раскладывающийся диван слева от меня и сказал, что этот диван будет мой, улыбнувшись при этом. Моя улыбка продержалась недолго, потому что Людмила Николаевна неожиданно расплакалась. Поводом для её слёз послужило то, что на другой кроватке умер её парализованный муж, и она не могла спокойно находиться в этой комнате. Мне стало как-то не по себе, но я остался довольным, потому что выбрал, как я посчитал, правильное спальное место.

К вечеру мама готовила для меня ужин вместе с Людмилой, которая также готовила ужин, но для себя. Всё это время они что-то обсуждали, а мы сидели в своей комнате, слушая Диму, который через модем искал в моём ноутбуке какие маршруты идут до моего универа от этого дома.

Позже, когда мне стало скучно, я достал джойстик, и мы с Мордвиным стали играть на ноутбуке в футбол. Дима ещё немного посидел на моём диване и, поняв, что сейчас он никому не нужен, решил ехать в Выксу. С Димой как-то никогда не завязывался нормальный диалог. Я играл и понимал, что поступил неправильно, распределив свои приоритеты ошибочно, поставив выше какую-то компьютерную игрушку. Наигравшись вдоволь, я посидел ещё немного за своим ноутбуком, а потом пошёл ужинать.

Пришла ночь, делать было нечего и ничего не оставалось, как идти спать. Все улеглись по своим местам, сон на удивление не заставил себя долго ждать. Мыслей о том, что теперь я буду редко появляться дома, почему то не было. Голова не давала мне думать о плохом.

Утром я также проснусь в своей кровати, дома, где также будет работать мой старенький телевизор, а за окном будет шелестеть берёза, стуча в стёкла своими хрупкими ветками. Я уснул.

II Я объявляю свой дом

Утро подкралось незаметно, подсвечивая своими солнечными бликами через оранжевые шторки в комнату. Сегодня был важный день – первый день в универе. Мама разбудила меня, на кухне уже был готов завтрак. Я быстро встал с раскладного дивана и пошёл умываться. Точно также я начинал своё утро и там, в Пижме, но теперь я был в другом городе, однако, какой-то большой разницы ещё не ощущал. Мордвин встал раньше меня и уже собирался идти знакомиться со своим техникумом, пока я только доедал пельмени. Я никуда не торопился, времени оставалось ещё много, собрание в универе было назначено на 11 утра. После завтрака я быстро приготовил нужные вещи, одел свой оранжевый кардиган с джинсами и стал готовиться выходить на улицу. Мама пошла вместе со мной, потому что я ещё плохо представлял себе этот незнакомый город. Ещё в конце августа у меня перестал работать смартфон, и сейчас отслеживать маршрут не мог. Я не знал, где находится автобусная остановка, однако, вчера я заранее подготовился, ломая свою голову в навигации «Дубль-Гис».

Быстро пробегая через неизвестные мне места, по шуму автобусного рёва, я понимал, что мы идём в правильную сторону. Когда я увидел большую трассу и кучу автобусов рядом с ней, то понял, что здесь и находится эта автостанция, про которую вчера говорила бабка, и которую я видел на ноутбуке. Нашей целью были 26 и 43 маршрут. Немного постояв на остановке, подошёл нужный автобус, и мы, взобравшись на него, поехали. Лично мне было непонятно на какой остановке нужно выходить. Я ожидал увидеть свой универ, но вокруг проносились неизвестные мне здания и улицы. В этот момент я надеялся на маму, но вспомнив, как лихо мы проехали Канавинский мост, уехав не в то место при поступлении, я стал внимательно выискивать какие-нибудь знакомые проулки, которые я мог видеть, когда летом поступал в ННГАСУ.

На моём лице неожиданно выскочила улыбка. Всё было просто, я увидел знакомого человека. Это был мой будущий одногруппник, а точнее одногруппница. Ещё при поступлении я отслеживал людей, которые будут меня окружать в студенческие годы, и удивлялся, насколько они круты по сравнению со мной, потому что каждый занимался каким-нибудь спортом, выступал на сцене… Её звали Оля, она первая кто добавилась ко мне в друзья, тогда я понимал, что она рассчитывает стать старостой нашей группы, увидев всех своих одногруппников в списках друзей у неё. Теперь насчёт времени выхода из автобуса было немного спокойней, правда, я до сих пор не был уверен, что это была она. Рискнув, я всё-таки вышел из автобуса и повёл за собой маму. Пройдя через непонятные дворы, мы оказались у универа. Мама удивлялась, как я так дошёл досюда, но я просто шёл за Олей, которая, как и подтвердилось, оказалась той самой Олей, которая была со мной в одной группе.

До начала так называемого первого звонка оставалось ещё 40 минут. Я стоял около первого корпуса, и заметил, что все проходят через турникеты, показывая свои студаки. Я не понимал, что нужно показывать мне, и просто прошёл через турникеты, сказав охраннику, что я абитуриент, на что он мне ответил: – «Наверное, студент?» Но я ещё не чувствовал себя студентом без студенческого, однако, всё же кинул в ответ. Остановившись в холле, я быстро отдал маме куртку, потому что мне не нравилось видеть, как все вокруг были без верхней одежды. Я хотел, чтобы на мне оставался только этот оранжевый кардиган с белой рубашкой под ним и галстуком, вместо этой чёрной куртки. Ещё через минуту я был готов идти, но сказал маме, что нужно подождать. Время оставалось ещё много, и я не был уверен, что та аудитория была открыта, а стоять без дела около неё там не хотел. Было также и глупо стоять в холле универа вместе с мамой, среди постоянно идущей громадной кучи студентов. Выйдя на улицу, я повёл нас снова на остановку. Не дойдя до неё, я выбрал свободное место и встал посредине тротуаров. Мимо нас проносились студенты, среди которых были первокурсники, а, возможно, и второкурсники. Было неудобно стоять здесь на холоде, но я выжидал время, когда снова пойду в универ. Мама дала понять, что подождёт меня здесь, хотя вчера говорила, что уедет обратно в Пижму днём. Это успокоило меня, так как эту чёрную куртку можно было оставить у неё, да и заморачиваться по поводу обратного возвращения на квартиру, тоже можно было не переживать.

Время прошло быстро, я снова отдал куртку маме и пошёл до первого корпуса. Проделав уже знакомый путь до холла, я стал искать путь в аудиторию, которая оказалась, не так далеко, как я думал. Кабинетов здесь было очень много, и заблудиться в универе можно было спокойно. Во 2—228 было очень много людей, оттуда доносился шум, и было даже как-то неловко туда входить, но я вошёл и поднялся как можно дальше вверх по лесенке и занял свободное место. Я сидел, ждал, когда наступит вся процессия, которая разъяснит, для чего мы здесь собрались. Справа от меня сидел незнакомый парень, который неожиданно начал со мной разговор. Из его рассказов, я понял, что он из Новосибирска, показывая свою тетрадь, на которой было написано: «Изготовлено в Новосибирске». Также я понял, что он был совершенно из другой группы, то ли из 1304, то ли 1302. Здесь он находился, потому что опоздал на линейку своего потока. Развеяв и свою скуку от ожидания, я спросил у него, где находится 3 общага, в которой у нас должна была быть физкультура. Старательно вычертив в своей тетрадке площадь Лядова и улицу Звездинку, он пытался мне что-то объяснить, пока я переписывал его слова к себе в тетрадь.

Тут в аудиторию вошла какая-то маленькая старушка, которая и оказалось нашей классной руководительницей. Я даже и не представлял, что у такого количества человек, будет своя классная. Объяснив некоторые правила и вопросы, которые потом были отражены у меня в и тетрадке, она сказала, что для нас настал самый важный момент. Вдруг она стала вызывать к себе по очереди людей, которые выходили к ней, и вручала каждому человеку его студенческий билет. Мне было интересно получить свой студак, но мой выход затягивался. Выходили совершенно незнакомые мне люди, среди которых была и Оля, которая была явно в хорошем настроении и постоянно смеялась с соседями по парте. Я старался увидеть и ещё знакомые мне лица, но никого не узнавал. Через минут 10, после начала выдачи этих маленьких синеньких книжек, за студаком спустился мой сосед, а потом настала и моя очередь. Немного споткнувшись об свою ногу от волнения, я спустился вниз, получил зачётку и расписался в ней. Поднявшись наверх и наступив теперь уже на ногу соседа, я занял своё место и теперь внимательно разглядывал свой студак. В ней было моё спокойное лицо, инициалы и большая печать с моей подписью. Теперь я стал студентом. Я пытался согнуть её, но у меня не получилось, студак был совершенно новый.

Когда студенческие были розданы всем, классная сообщила, что зачётки будут выданы в конце семестра, чтобы мы их не испортили к тому времени. Было удивительно осознавать, что будут выданы и ещё какие-то учебные принадлежности, мне лично хватало и студака. Потом она выдала нам анкеты, в которой я старался вспомнить и вписать свой индекс, и, начеркав в анкете непонятным подчерком после лета различные слова, я отдал её обратно. Оставалось дело за малым, она спросила, есть ли тут женатые, и все тут же рассмеялись. Классная руководительница объяснила, что ничего смешного в этом нет, так как в другом потоке нашлись двое молодожёнов. А потом она представила нам своих старост. Первый из них поднялся, представился и зачем то ещё поклонился под смех окружающих балбесов. Потом поднялся и второй, а затем и третья. Последняя как раз и была старостой нашей группы – 1312. Теперь я узнал ещё одного человека из своей группы. Её звали Юлия Кашина.

Всё было закончено, все разошлись. Я был в нетерпении следующего дня. Мама ждала меня внизу, и сказала, что решила ехать завтра, потому что не хотела уезжать на вечерней электричке. Меня эта новость обрадовала, и мы поехали на квартиру. Там в комнате уже был Мордвин, и пока он разговаривал с моей мамой по поводу его первых ощущений в техникуме, я прочитывал в интернете, каким образом я буду учиться в универе. Мне было ещё многое непонятно: как учиться по верхней или нижней неделе, как ходить до спортзала, что нужно в первый день… Таким образом я готовился к студенческой жизни.

День прошёл быстро, все уложились спать, а я размышлял, какой будет из меня студент. Я мысленно проносил в своей голове, как я буду учиться, как буду сдавать экзамены, как ходить на семинары, а потом вскоре уснул. Наутро, я снова позавтракал, собрал вещи, и мы с мамой пошли к остановке, где доехав до Московского вокзала, я проводил свою мать. Теперь я остался на сохранение самому себе. Теперь я точно стал взрослым.

III Пора

В первый же учебный день у нашей группы было назначено 4 пары, плюс 1 пара, которую нам поставил профком. Я постоянно писал в нашу школьную беседу «vk», что у меня сразу же будет 5 пар. Не понимаю, чем я гордился… Для меня это всё было в первый раз. Даже само слово «пара» – вызывало во мне недопонимание.

Я опять ехал в автобусе на час раньше, чем нужно. Снова я увидел Олю среди кучки толпящихся пассажиров, но теперь я точно знал, куда мне идти и не стал ждать, когда она выйдет. Теперь, проходя мимо охранника, я предъявлял свой студенческий билет и гордо проходил через турникеты. Теперь я студент.

Как и вчера до пары оставалось 40 минут, но теперь я не шатался без дела, ожидая начала пары. На этот раз я выбрал столь раннее время, чтобы осмотреться вокруг, понять, что где находится. Первая пара была в 1-417-ой. Пройдя к расписанию, я ещё раз убедился, что ничего не изменили, потом я повернулся вправо и увидел огромную карту универа висящей на стене. С огромным интересом я стал разглядывать это полотно и понял, что этот универ нереально громадный.

Сегодня у меня должны были пары в 1 корпусе, а также во 2 и 10. Просить помощи об их нахождении мне было неудобно, и я стал мысленно представлять, где нахожусь на этой карте. Я переставлял себя в голове в другие корпуса. Позже, чуть разобравшись, я пошёл искать аудитории.

1-417-ая находилась в 1 корпусе. Поднявшись на 2 этаж, я заметил, что все кабинеты начинаются с цифры «2», следовательно, 417-ая должна был находиться на 4 этаже. Но не тут-то было. Обходив всё вокруг на 4 этаже, я и близко не нашёл нужную мне аудиторию. Лишь одна дверь была открыта нараспашку на этом этаже. Посмотрев за дверь, я увидел длинный простилавшийся коридор, где в его конце также была открыта ещё одна дверь. Времени до пары оставалось ещё прилично и я, недолго думая, пронёс своё тело через коридор, попав на площадку, где жили одни лестницы, ступеньки которых вели в другие коридоры. Я не стал подниматься выше или ниже и просто пошел прямо, попав в ещё один коридор. Здесь я увидел кучу кабинетов, на которых нумерация начиналась с цифры «4». Тут же я увидел аудитории 414, 413, но 417-ую не было видно нигде. В этом месте, у одного кабинета без названия, сидел студент, который на вид мне показался знакомым. Так собственно и оказалось, это был Миша Демидов. Я поздоровался с ним, спросил, где 417-ая, и оказалось, что этот кабинет, у которого он находился, и есть тот самый, который я искал.

Старый телефон показывал, что до пары оставалось ещё 20 минут, но делать было совершенно нечего. Я, молча, стоял у двери, а потом медленно стал кружить из стороны в сторону по коридору. Через 10 минут, народа здесь стало больше. Среди груды людей я заметил ещё знакомого мне человека, это был Андрей Мешалкин. Я ещё раз спросил на этот раз у него про нахождение 417 аудитории и, получив ответ, стал спокойно стоять возле двери.

Через некоторое время подошёл какой-то человек и открыл дверь. Все мы, кто стоял около аудитории, медленно потянулись к входу. Я сел на первую парту, справа по флангу. Это был мой первый день учёбы, и я не хотел упускать чего-то лишнего, в первую очередь из-за своего плохого зрения. Также предмет был для меня незнакомый по школе – «Экология». Конечно, я знал, что такое экология, но как дисциплину мне предстояло изучать её в первый раз.

Ожидая препода, я слышал, как сзади от меня, не умолкая, постоянно кто-то громко говорит. Я стал внимательно подслушивать их разговор, так как предмет обсуждения был для меня очень интересен. Речь шла об универе и учебе. С их уст я узнал, что со 2 курса начнётся плавание в бассейне, где нужно обязательно уметь плавать. Для человека не умевшего плавать, такая новость была отвратительной. Также я разузнал много информации о преподах, о корпусах. Мне стало интересно, кто же этот человек, который так много знает об учебном процессе, и, развернувшись, увидел студента в чёрном костюме и стильных очках. Возможно, он уже заканчивает универ, но что он тут делает, мне было не ясно.

Время шло очень долго, и наконец, в аудиторию зашёл препод. Этот мужчина был на вид очень рослым, с большими щёками и таинственными широкими глазами. Невероятным и загадочным голосом Мозжухин представился перед нами, попросив от нас, чтобы мы отразили его инициалы у себя в тетрадках. После этого он стал объяснять нам, какие учебники стоит взять в библиотеке, чтобы выучить предмет. Когда этот список вырос у меня в половину страницы, я ужаснулся от того, сколько учебников нам стоит взять ради 1 предмета. Потом Мозжухин начал свою лекцию, рассказывая нам о кислотных дождях в США. Было очень интересно его слушать, потому что он постоянно говорил что-то смешное, из-за чего смеялась вся аудитория. Мне сразу понравился этот человек.

Я сидел за своей партой и тоскливо смотрел вокруг, я один единственный сидел на 1 ряду. Мне не верилось, что сейчас я учусь в универе, да и ещё связанным со строительством. Ещё недавно я ходил в школу, жил в Пижме, а теперь в один миг резко всё изменилось. Мысленно я представлял, как сейчас учатся школьники в Пижемской школе, сидя за своими партами. Я оглядывался по сторонам, глядя в окна, где было очень спокойно, не было видно никаких машин, людей. Как будто я был сейчас в Пижме, в своей школе и до сих пор учился. Сзади меня сидел народ, на который я старался не обращать внимания, так как их было очень много, около ста. Все они выглядели очень стильно и красиво, из-за этого я в первый же учебный день пришёл в галстуке и своём любимом оранжевом кардигане, надев также на свою левую руку китайские часы, купленные на Московском вокзале за 300 рублей.

В один момент мне стало скучно и резко захотелось спать из-за таинственного голоса Мозжухина, который читал свою лекцию чересчур однотонально. Но время прошло на удивление быстро, постепенно растаяв на моих часах. Теперь я познал, что такое пара.

Следующая лекция у нас была во 2 корпусе, про нахождение которого я мало что знал. По карте она была слева от 1 корпуса. Когда все выходили из аудитории, я через толпу увидел старосту и всех других своих одногруппников. Я старался тоже не отставать от них и прибился к своей группе. Потом я заметил, как количество людей рядом с нами всё увеличивалось. Макс Киселёв возглавлял нашу кучку, спрашивая у прохожих, где находится нужный нам кабинет. Пройдя по незнакомым мне лабиринтам универа, мы вошли во 2 корпус и спустились на 1 этаж. Здесь то и должна у нас быть следующая пара под уже знакомым мне названием – информатика.

Сейчас у нас должна была быть практика именно у нашей группы. От скуки я не знал чем заняться, стоя возле двери в аудиторию, и просто смотрел на своих одногруппников. Вокруг меня разговаривали люди, особенно выделялся среди них парень в очках, который постоянно смеялся вместе с Максом. Я смотрел на этого человека и никак не мог вспомнить его среди нашей группы. Потом я узнал, что это был Влад Гавриков.

Потом пришли два препода разного пола, открыли дверь и пустили нас в кабинет. В аудитории нас по списку тут же распределили на 2 группы. Одни пошли к женщине, другие к мужчине. Я был среди тех, кто остался с мужчиной, которого звали Андреем Борисовичем. Я сразу же запомнил его имя и отчество, так как нашего трудовика в школе звали точно также. От нашего препода с чешуйчатым лицом, как у рыбы, очень заметно пахло нафталином, и многим он сразу не понравился в нашей подгруппе. Особенно раздражала его манера говора, так как он плохо произносил слова. Мне было совершенно наплевать, зато он постоянно улыбался.

Андрей Борисович сказал нам, чтобы мы заняли свои места, сев вдвоём за компьютер, так как мест было мало. Я осмотрелся вокруг и увидел парня, к которому и присел, потому что рядом с ним никто не находился. Его звали Никита. В этот же момент ворвался какой-то высокий мужчина с круглыми очками на лице и злобным видом.

– Почему в куртках пришли? А ну быстро все вышли отсюда! – проорал он.

Это оказался профессор и одновременно заведующий этой кафедрой. Так я узнал, как выглядит профессор. К счастью куртки у меня с собой не было и вместе с Никитой мы стали делать лабу по методичкам, которые раздал нам Андрей Борисович

Аудитория была довольно странная, так как впереди нас, через стену было слышно, как громыхал трамвай, двигаясь своими железными колёсами по рельсам. Я смотрел в окно, с интересом наблюдая за этим, так как никогда не видел трамваев вживую, пока Никита делал лабу. Было приятно познакомиться с одногруппником, так как я ещё никого не знал в этой группе и, конечно, мне были нужны друзья.

Вся практика в семестре была разбита на работу с Microsoft Office и Паскалем. Первые лабы были лёгкими, и мы с Никитой быстро их сделали, по очереди передавая клавиатуру друг другу. Закончив пораньше, мы вышли из аудитории.

Опять взбившись кучкой, мы пошли искать другую аудиторию и по прошествии времени отыскали её. Опять среди нас был поток людей, состоящий из 3 групп. В этот день я понял, как мне не хватает своего смартфона. Около меня стояли люди, уставивших в свои дисплеи, а у меня был с собой только старенький телефон, в котором я уже всё пересмотрел, да и интернета на нём не было.

На этот раз у нас по расписанию должна была быть математика. Сразу же с 1 секунды я понял, что это очень серьёзный предмет. Может я и учился в математическом классе в школе, но здесь был совершенно другой уровень, а именно высшая математика. Наш преподаватель по математике был профессором, и я из-за этого немного переживал, думая о том, что нам попадётся такой же препод, который заявился ранее на пару по информатике.

Но этот профессор мне понравился тем, что сразу же вначале пары сказал нам, чтобы мы задавали ему вопросы в абсолютно любой момент, если они у нас возникнут. Этот человек примитивно объяснял нам сложные вещи, разминая нашу голову рассказами о своём внуке, которого в свободное время тоже учил математике. Однако я не всё успевал записывать, а ещё мне жутко хотелось кушать, и из-за всего этого пара прошла для меня очень долго. С начала занятия я старался что-то понимать, но чем дольше длилась пара, тем больше я стал зевать и ничего не уяснять. Когда закончилась пара, то я с огромным облегчением вышел оттуда.

После математики у нас должен был быть английский язык. Пройдя через буфет, я увидел, как возле него стояло несчётное количество студентов, которые поедали различные пирожки, попивая чай или кофе. Я тоже хотел прикупить что-нибудь, но народа было настолько много, что даже не понял, где начинается очередь. Многие мои одногруппники втиснулись в эту толпу, и теперь мне предстояло добираться до следующей пары самостоятельно, так как самый главный наш вожак, поедал сейчас сосиску в тесте вместе с Владом.