Arvustused raamatule «Дорогая буква Ю», 1 ülevaade

О фирменном стиле автора этой книги – превращении советского быта в эмигрантскую фантасмагорию – уже известно, и если в его ранних текстах разлагается советский Ренессанс позднего разлива, то в дальнейшем – уже «чистая» европейская проза. Именно здесь автор-художник дополняет автора-писателя, и Босх протягивает руку Кафке. Вот почему «Дорогая буква Ю» важна для дальнейшего понимания автобиографической прозы Игоря Шесткова. Интересной, захватывающей, необычной. Здесь и дневники, и записные книжки, и отрывки, и большое эссе про Гоголя, и даже критическая статья «Почему мне неприятно читать Набокова». Оказывается, объясняют нам, Набоков боится штампов, а литературный язык только из штампов и состоит. И мастерство автора в этой книге как раз в том, чтобы эти самые «штампы» наполнять свежим содержанием, новой мыслью, новой жизнью - и давать им прорасти новыми побегами. О том, как эти «побеги» превращаются в новой жизни в «осиновый кол» для самого автора, в этой книге тоже немало. Пускай даже сам он считает ее не литературой, а гибелью и путем вниз, описанным не без кокетства. Но не с читателем кокетничает автор-герой, а со смертью - в тайной надежде ее смягчить, задобрить, обмануть, и все‐таки пробиться назад, к жизни.