Вова неохотно достал старый брелок в форме кроссовка. Цепочку я заметил, когда Вова развернулся, чтоб уходить. Такая цепочка была на многих брелоках, и на Юлькином, в том числе.

– Мне Юлька на прошлой смене отдала. Говорит, что он ей надоел уже. А мой как раз сломался, – ответил мне он.

– Понятно, а я уж думал, ты мой нашел. Такой мячик футбольный, на нем ключ от квартиры, я уже неделю как ищу, – решил соврать я. – Ну ладно, созвонимся.

– А с Юлькой все в порядке? – уже шепотом спросил он.

– Блин, Вова, мне бы хотелось сказать, но ты же понимаешь, они меня потом так крутить начнут.

– Ладно, потом все расскажи, хорошо?

– Да, конечно, – согласился я и направился к машине.

Приехав домой, я сразу пошел на кухню.

– Что случилось? – спросил меня сидевший за столом Кузьма.

– Нет настроения, – ответил я ему. – Я спать.

И налив себе воды из-под крана, выпил и пошел в спальню.

Когда я заходил внутрь, я глянул на кухню – домового уже не было. Зайдя, я просто упал на кровать, даже не раздеваясь. Сон совершенно не шел, я так и лежал некоторое время, пялясь в стену.

«Закрой глаза и успокойся», – услышал я спокойный голос Зины.

Я последовал совету. Возможно, сказалась усталость или стресс, но как только я закрыл глаза, их сразу открыла ведьма.

Она вышла из подъезда и, запрыгнув на лавку, села. Сегодня Зина не патрулировала город. Она просто сидела и смотрела на луну. Скорее всего, много сил из нее выпил тот дух. Так продолжалось недолго, в один момент она вздрогнула и настороженно встала. После чего спрыгнула с лавочки и забежала в подъезд. Открыв глаза, я почувствовал слабость и желание вообще не шевелиться. Я потянулся к будильнику и уронил его на пол. После чего сел на кровати и, развернувшись, увидел, что посреди комнаты парит, роняя черный дым на пол, убийца Юльки.

– Ну вот, проснулся, – начал скрипеть дух. – Зина так и не дала тебе выспаться?

Я заметил, что из моей груди тянется такая же, как и тогда из Юли, нитка света и уходит в воронку духа.

В этот момент в комнату влетели Нифонтов с Викторией. Она сразу кинула в него какой-то порошок, тот почти весь пролетел сквозь дымчатое тело, но некоторые крупинки все же остались висеть, показывая именное тело духа. Их было хорошо видно, они поблескивали, отражая свет луны. «Видимо, из серебра», – подумал я. Именно в них и ударил своим ножом Нифонтов. Дух закричал, этот крик разродился колокольным звоном в моей голове.

Я вскочил – точнее, это был Егор – на кровать и прыгнул, рыча по-звериному, на духа, с размаху ударив его в голову. Моя рука пролетела сквозь дым. Егор в недоумении посмотрел на руки, и я увидел на них когти, похожие на острые плоские крюки. Не успел я удивиться, как Егор вновь кинулся на духа. Он своими когтями стал бить в то место, где виднелись крупинки. Теперь удары достигали своей цели, Егор стал рвать плоть духа, рыча. Виктория все это время что-то делала с окном, обойдя это существо со стороны.

Внезапно дух как будто шумно выдохнул, и от него во все стороны прошла волна дыма. Нас всех раскидало в стороны. Я в полете увидел, как Виктория ударилась о подоконник головой и упала на пол. Нифонтов кубарем отлетел в угол комнаты. В это время дух вынул торчавший кинжал из груди и, отбросив его, засмеялся.

– Вы могли меня убить раньше, когда я был слаб, но сейчас вы не в силах мне помешать. Зато вы можете сделать меня сильнее.

Из нас всех потянулись нитки света к духу. Причем из меня – сразу три.

– Вас выпить, конечно, приятно, но судный дьяк такое очень редкое блюдо. – Я почувствовал взгляд этого существа на себе. – Когда я был в твоем теле, я почувствовал, что часть тебя тоже была дьяком. Но это все не то, она как сухарь: лишь напоминает, что когда-то была свежа, а вот живая душа – это совсем другое дело.

– Так это ты тогда Зину подменил? – завелся я.

– О да, это был интересный опыт – не дать твоей ведьме времени вернуться и, заняв ее место, выпить того парня, – заскрипел дух. – У меня ведь получилось заставить тебя думать на себя? Это было весело.

Я чувствовал, что силы нас покидают. Нифонтов и я поднялись на ноги и двинулись к духу. Каждый шаг давался с трудом. Я замахнулся, но дух поймал мою руку и поднял меня за нее к потолку. В это время Нифонтов прыгнул, пытаясь поднять лежавший возле стены кинжал. Но существо поймало его за горло и так же, как меня, подняло в воздух. Полицейский попытался ударить по руке, державшей его, но его руки проходили сквозь дымчатую конечность.

Мне пришла идея, и я попробовал когтями отрезать нитку света, но тоже не преуспел в этом: мои когти так же проходили сквозь нее, не причиняя вреда. Тогда я попытался дотянуться до самого духа, но он вытянул руку дальше, и я не смог достать до него даже ногой.

– Сопротивляйтесь сильнее, это добавляет пикантности к вкусу ваших душ.

«Он пьет души, вот почему из меня тянулось сразу три», – подумал я.

Лицо Нифонтова побагровело, это было видно даже в слабо освещаемой луной комнате. Он хрипел, но все же пытался дотянуться до духа. Надежда оставалась только на Викторию, но она все так же лежала на полу, и по ней было видно, что она уже сильно исхудала, да и у Нифонтова щеки тоже впали. Видимо, и меня постигла та же участь.

Послышался телефонный звонок, а следом – голос Кузьмы:

– Они нашли его.

Нифонтов попытался улыбнуться.

– Не долго тебе осталось пировать, – глядя на духа, ответил он.

Дух, немного помедлив, откинул нас и кинулся в окно. На открытом окне появилось что-то вроде сетки, ее нити полыхнули красным, не давая ему выйти. Видимо, именно этим занималась тогда за спиной у духа Виктория. Он уперся в нее и попытался толкнуть, но ничего не вышло. Тогда он отлетел и с разгона рванул на нее, сеть не выдержала и беззвучно пропала. Существо вылетело и пропало в ночи.

Нифонтов встал и, шатаясь, пошел в душ, сказав мне:

– Вику разбуди.

Я подошел к все так же лежавшей Виктории. Попытался ее растолкать, после дал несколько пощечин – ничего не возымело эффекта.

Я услышал голос Нифонтова:

– Он вырвался, направляется к вам. Осторожней там, он очень сильный. Мы выдвигается к вам.

Потом он заглянул в комнату, с ним зашел Кузьма.

– Кузьма, присмотришь за ней? – спросил полицейский и, получив утвердительный кивок домового, сказал мне: – Пошли, нам, возможно, понадобится твоя помощь.

Я вышел в прихожую и, надевая обувь, услышал домового:

– Это что вообще было?!

– Засада, – ответил я. – Я потом объясню.

– Извини, Кузьма, но так было надо, – поддержал меня Нифонтов.

Эту засаду мы разработали тогда возле магазина, в машине. Когда я рассказал оперативникам про то, что увидел у Вовы. И про свою догадку после того, как он мне сказал, что Юля сама ему отдала брелок. Тот брелок, который она одернула, когда я только протянул к нему руку. Про который сказала мне, что не отдаст никому, потому как это память. Полицейские решили проверить эту версию, надеясь на то что, если Вова и есть убийца, то догадавшись, что его вычислили, захочет покончить со мной. Они спрятались в ванной, зайдя в квартиру сразу после меня. И когда их увидел Кузьма, попросили его ответить на звонок и предупредить нас, так как вторая группа оперативников уже поехала по адресу проживания Вовы.

Выйдя из подъезда, мы двинулись за угол, туда, где полицейские спрятали машину. Как только мы оказались внутри, Нифонтов начал рыться в бардачке. Мы выглядели, как ожившие персонажи фильмов ужасов: щеки впалые, темные круги под глазами, потрескавшиеся губы. Не знаю, как насчет него, но ко мне силы не вернулись, и я очень сомневался в том, что смогу чем-то помочь в таком состоянии. Как будто услышав мои мысли, Нифонтов достал из бардачка два бутылька, один он протянул мне и сказал:

– Выпьешь, когда приедем, это даст нам силы на короткое время. Вика готовила, – как знак качества, уточнил он. – Ну а потом, если живы останемся… – он замолчал на мгновение. – Короче, будет видно.

Я взял бутылек и, поудобнее расположившись на сиденье, сжал его в кулаке. Тогда в отделе Виктория сказала, что я проснусь только через два дня минимум, отходя от такого энергетика, это если вообще проснусь. Но сейчас выбора не было, и дело даже не в том, что этот дух убил Юльку, просто такое вообще не должно существовать в этом мире. А еще, раз он сейчас такой сильный, то что будет, если мы не остановим его сегодня?

Ехали мы не долго, но очень быстро, и, возможно, нарушая кучу правил. Но Нифонтов успел провести мне маленький ликбез:

– Короче, запоминай. Раньше железо было главным врагом нечисти, сейчас оно тоже имеет эффект, но не такой сильный. Конечно, можно убить, но, скорее всего, ты просто не успеешь. Возможно, это как-то связанно с тем, что раньше все в ручную делали, и в изделия мастера душу вкладывали, а теперь все станки заменили. Так что сейчас единственное, что у нас с тобой есть, – это вот эти заговоренные клинки.

И он протянул мне клинок. Он был не такой красивый, как у Нифонтова, но все же в нем чувствовалась сила. Рукоять его была выполнена из рога какого-то животного, никаких рисунков на ней не было. На вид это был побитый временем охотничий нож.

– Еще у нас осталась серебряная пыль Виктории. Так что будем знать, куда бить. – И он продемонстрировал мне баночку, подобранную в моей спальне. – Все, мы подъезжаем, пей, – сказал полицейский и сам выпил пузырек.

Я все уже решил для себя, а потому без всяких сомнений последовал его примеру. И когда жидкость попала внутрь, меня всего хватил жар. Усталость никуда не делась, но сил прибавилось.

– Слушай, а что там по Зине? Ну, я про то, что этот дух ее знает? – задал я давно интересовавший меня вопрос.

– А ничего. Виктория сказала, что на ней крови нет, а это может значить только одно. Что этот дух к тебе подселялся, вот и выяснил, кто внутри у тебя. Не знаю, как и чем он твоего оборотня усыпил, но про вас он узнал.

– Это как это подселился? – очень удивился я. – Я что, гостиница какая-то?!

– Ты не гостиница, ты двоедушник, а у них, как если тебя резко разбудить или твою позу во время сна поменять, то дух или демон, что в тебе живет, обратно вернуться не сможет. А место, которое дух занимал, заполняется в тебе не сразу, вот в это место и подселился этот чудик. Сам вспомни: перед тем случаем, когда я тебя в переулке поймал, ты как проснулся? – сказал Нифонтов, очень серьезно взглянув на меня.

В этот момент мы проезжали под уличным фонарем, и я заметил, насколько он уставший. Бледно-зеленоватый цвет лица, темные круги под глазами – короче, ужас.

А еще я вспомнил, как и от чего проснулся тогда в магазине от сильно испуганного Вовы и после сразу вспомнил слова Зины о том, что она бродила в поисках меня. В голове как пазл сложился.

– Блин! – У меня появилось осознание того, как именно все произошло. – Так Вова, получается, ни от кого не убегал, он просто Зину заметил и поспешил для нее вход закрыть, меня резко разбудив. Вот же хитрая тварь. А Зина потом по улицам, как неприкаянная, целый день бродила.

Меня наполнила злость. Возможно, я уже сроднился со своими «гостями» настолько, что почувствовал их частью себя, ну или, на худой конец, как родственников. А с моими родными так поступать нельзя. Раньше я бы просто скрежетал зубами, не в силах ничего изменить от такого отношения к себе или к моим родным. Но сейчас все изменилось, у меня была сила, и пусть я еще не открыл все грани этой силы, но все же я смогу постоять за себя и родных.

– Вижу, ты все понял, – тут же отреагировал Николай. – Мы уже подъезжаем, так что подробности мне после расскажешь. Если живы будем.

Я взял кинжал в руку – он лег как родной – и приготовился к выходу.

26 Глава.

Мы остановились у ворот какой-то стройки, рядом стояла еще одна машина. Видимо, второй группы оперативников. Выпрыгнув из машины, мы побежали к недостроенной многоэтажке. Забежав в подъезд, я сразу увидел мужчину, лежащего на полу. Его щеки впали, пальцы превратились в костяшки. В нем угадывался недавний мой знакомец Павел. И из него тянулась нитка света, говорящая мне, что он еще жив. Нить света огибала стену и скрывалась в дверном проеме, из которого слышались возня и ругань. Я сразу отдал управление Егору и рванул в ту сторону, куда указывала нить. Нифонтов на бегу высыпал в руку серебряную пыль.

– А тебя я буду пить долго, девочка, – услышали мы, забегая в соседнюю комнату.

– И что ты думаешь, ты меня этим напугал? Каспер-переросток.

В комнате не было духа, там стоял Вова. Но из него, как и из духа, лился на пол темный дым. Он держал рыжую девушку за горло, прижав ее к стене. Видимо, это та спящая девушка с вахты, которую я видел в отделе.

Как только мы забежали, Вова повернулся к нам, его глаза светились синим светом, как у духа в магазине. Он махнул рукой, и стена кирпичей, мимо которой пробегал Нифонтов, сбила его с ног, так и не успевшего кинуть пыль. Потом он перевел взгляд на меня, но я уже был слишком близко. Я прыгнул и, рыча схватив Вову, бросил его в сторону. Он отпустил девушку, та сползла по стене. Я встал, по-звериному упершись в пол руками; когти цокнули по бетону. Я весь был как взведенная пружина, готовый высвободить всю энергию вмиг. Останавливала от решающего броска меня только мысль о том, что Вова, тот застенчивый парень, где-то там, внутри. И, возможно, до него можно достучаться.

Вова медленно поднялся, но поднимался он как марионетка. Расставив руки и немного поддергивая ими, он просто взлетел и встал на ноги. Когда он выпрямился и его взгляд уперся в меня, грохнул выстрел. Вову оттолкнуло к стене. Стреляла девушка, она лежала на полу и с затуманенным взглядом целилась в него. Еще выстрел, потом еще и еще. Патроны кончались, и она попыталась встать, доставая кинжал.

– Это все, на что способны дьяки? – расхохотался Вова.

– Зачем ты убил Юльку, сволочь?! Ладно я, ладно они, – указал я на лежавших оперативников. – Ее-то за что?

Вова перестал смеяться и, не глядя на меня, сказал:

– Просто она мне понравилась, а убил ее не я, она умерла от собственной надменности.

Но потом он глянул на меня, и свет пропал из его глаз. На меня смотрел тот парень из магазина, он, не понимая, оглядел все вокруг.

– Что случилось? – еле слышно произнес он. – Где мы?

Я стоял напротив парня и понимал, что он жертва обстоятельств. Мне было его жалко. Но тут я заметил, что уголки губ Вовы слегка поползли вверх, и это могло означать только одно: от парня не осталось ничего, дух убил его настоящую душу и передо мной сейчас жестокое, хитрое, расчетливое существо, напялившее тело Вовы, как костюм. И эта ситуация с моей возможной реакцией его веселила.

– Эта дрянь рассмеялась мне в лицо. Вот я и не сдержался чуток, извини, – поняв, что его спектакль не сработал, сказал он. – Но, если хочешь знать, она была очень вкусной.

И он так мерзко и картинно облизнул губы.

«Хм, ты все упростил», – услышал я голос Егора.

И в следующее мгновение я молниеносно переместился к парню и со всего размаха воткнул ему в грудь кинжал.

Вова расхохотался, его жуткий смех был как будто в моей голове. Он оттолкнул меня и, вынув кинжал из своей груди, сжал его в руке. Я упал на кучу строительного мусора, сложенного кем-то в углу комнаты. Рана на груди Вовы стала темнеть, и вскоре это была не рана, а темная воронка.

– Я выпью вас всех! – тихо сказал дух и вновь захохотал.

Вокруг все стало темнеть и похолодало. Я услышал стон и обернулся, это Нифонтов, лежавший под кусками стены. Я увидел, как из него тонкой нитью выходило что-то светлое и уходило прямо в эту воронку.

Рядом со мной лежал кусок арматуры.

«Егор, железо!», – мысленно прокричала Зина.

Я схватил обломок стены и швырнул в парня. Его откинуло в стену, это немного его отвлекло, и я, не теряя времени, схватил арматуру, подпрыгнул к нему и, воткнув ее в эту темную воронку, пробил его насквозь, пришпилив, как бабочку к стене, после загнул металл, чтоб парень не выбрался, и отпрыгнул назад – на это мне понадобилось мгновение, Егор выжимал все свои силы. Сущнось заорала и выронила кинжал. Дух попытался выбраться, но железо не пускало его. Услышав шуршание, я оглянулся – возле моей ноги лежал еще один кинжал. Его мне толкнула рыжая девушка. Она уже лежала без сил, глубоко дыша. Я поднял кинжалы и стал беспорядочно бить ими примерно в то место, которое, как я помнил, отметила пыль в моей спальне. Крик духа превратился в вой. Вова попытался схватить меня рукой, но время для меня текло не так, как для него, и я, опередив его, ударил по ней кинжалом. Это сработало, и на руке появился порез, из которого сразу стали выходить струйки дыма. Возможно, он и сильнее в теле, но у него в нем есть слабое место – плоть, которую сейчас я и кромсал.

Попытки схватить меня повторялись, но все они были мной предупреждены. Вскоре Вова из наступления перешел в оборону, просто махая руками, защищая себя. Мои силы тоже уходили, возможно, действие зелья Виктории заканчивалось, и Вова так и не переставал нас пить, и поэтому я старался нанести как можно больше ударов. Но когда в глазах стало темнеть, я из последних сил воткнул сразу оба кинжала в тело существа и, отойдя на пару шагов, упал в темноту.

27 Глава.

Как всегда, первым вернулся слух, и я услышал, как что-то жарится. Следом вернулось обоняние, и я понял, что жарили яичницу. Я попытался открыть глаза, и яркий свет, ослепив меня, подарил мне головную боль.

Я застонал.

– О, очнулся! – услышал я голос девушки и сразу его узнал. Это была та рыжая, что подтолкнула мне кинжал. Но сейчас он звучал куда более бодро, нежели тогда, на стройке.

– Ты чего кричишь, ему покой нужен! – а это уже голос Виктории.

Я попытался сфокусировать зрение и понял, что я у себя дома. Значит, я жив, или все вместе мы погибли и теперь находимся… Даже не знаю, как назвать свою квартиру: не рай, конечно, но и не ад точно. Тем временем ко мне подошла Виктория.

– Женька, помоги, – сказала она рыжей девушке, и та, забравшись на кровать, приподняла мне голову. – Я тут сварила кое-что, – с этими словами она стала кормить меня с ложки.

Я думал, что это опять какое-то зелье, но это была яичница. Ну да, все верно, хоть Виктория и чародейка, и оперативница отдела «15-К», но она в первую очередь женщина.

Мне было очень неловко от того, что меня, как маленького, кормят. Но и безумно приятно от того, что за мной ухаживают.

Пока они меня кормили, Виктория рассказала мне, что случилось, пока я был в отключке. Николай с еще одним оперативником и Евгенией нашли Вову и, пользуясь моментом отсутствия духа, решили ему все объяснить. Но парень их обхитрил и убежал. Когда они его догнали, дух уже вернулся. Как оказалось, Вова, как и я, был двоедушником, но к нему подселился злой дух, который убил настоящую душу парня и уже давно колесил по России, питаясь случайными жертвами. А уходя из тела, оставлял там маленькую часть себя для подстраховки. Именно она и убежала тогда, спасая тело. Так как если б убили тело, то дух бы вскоре потерял разум. Но духа я все-таки убил, в том свидетель Евгения, так как только она и осталась в сознании в конце всего этого безобразия.

Нифонтов лежал в больнице со множественными переломами и ушибами внутренних органов, но уже шел на поправку. Пал Палыч и Коля уже на службе, они очень быстро оклемались. Похоже, Пал Палыч – это второй оперативник, лежавший при входе рядом с Николаем на стройке. А Виктория пришла в себя в моей квартире уже на утро. Ее, как и обещал, оберегал Кузьма. Надо его отблагодарить при случае пиццей и роллами, а может, и какую другую кухню попробуем. Думаю, раз ему так васаби понравился, то от мексиканской кухни он будет в восторге.

За всеми оперативниками и мной приехал начальник отдела. Меня привезли домой и поставили за мной присматривать Викторию, а Евгению – ей помогать. Вот в таких условиях я и пролежал три дня. Ти дня! И похоже, это такой отходняк от энергетика Виктории.

«Вы тут?», – решил спросить я, когда девушки закончили с рассказами и ушли на кухню. Я опасался, что ответа не последует, потому что сроднился с Егором и Зиной, что ли. Да и в этом мире, пусть я о нем и не знаю много, мне гораздо интересней жить.

«Да, но поговорим потом», – ответила Зина.

«Да», – коротко ответил Егор.

Я облегченно вздохнул. В дверь кто-то позвонил. Евгения пошла открывать ее. В комнату зашел мужчина, подошел к кровати, взял стул и сел, глядя на меня. Мы молча смотрели друг на друга. Он перекинул ногу на ногу и, перебирая пальцами, решил прервать молчание:

– А вы не хотите к нам в отдел?