tekstMaht 140 lehekülgi
Безумец и его сыновья
Raamatust
Бояшов выводит на свет архетипы русского подсознания. Он написал то, что должно быть написано. За что ему спасибо. П. Крусанов
Текст Ильи Бояшова я определил бы как художественный образ русской идеи – в некотором смысле по своей убедительности этот образ превосходит многие философские выкладки, озвученные в спорах славянофилов и западников. А. Секацкий
Бояшов был первым редактором Стогова. Прочитав «Безумца», я до сих пор в недоумении – почему Бояшов Стогова не убил? В. Назаров
Žanrid ja sildid
Jätke arvustus
Он устал обращаться к Богу и даже устал чувствовать себя несчастным – а уж для человека это последняя стадия отчаяния – можешь мне поверить!
Чувствую только, что дорога моя не так и длинна. По крайней мере, она закончится здесь, на земле. А ведь некоторые идут от звезды к звезде и уверены - конец их мытарств находится где-нибудь в районе Альфы Центавра.
– Как тебе еще не свернули голову?! – возмутился дух, протестуя против подобного цинизма. – Или ты в рубашке родился?
Здесь, так заурчав, что обитатель шиповника невольно онемел, Мури проявил истинный психологизм.
– Устремление! – кротко, со снисходительной укоризной, пояснил он глупцу. – Разве этого недостаточно для настоящей брони?
Ничего не дано нам ни понять, ни осмыслить. Вот потому-то и держи порох сухим и всегда будь готов выступить...
– Мудрость добавляет горечи, молодой человек, – запальчиво перебил Хелемке. – В жизни горечи и так предостаточно. Поэтому предпочитаю идиотизм, в котором меня в последнее время упрекают…
