Loe raamatut: «Клара», lehekülg 26

2046 ИА

В частном секторе на окраине города стоит дом, старый, деревянный, шиферная крыша кое-где залатана листами жести. Забор у дома глухой, снизу подгнившие доски, а рядом узенький тротуар, сразу за ним двухполосная дорога и остановка транспорта, который по счастливой случайности ещё не перестал ходить здесь.

Строение разделено на четыре комнаты, имеет общую кухню, в одной из комнат живут хозяева, две другие снимают приезжие, которые прибывают в столицу работать вахтовым методом, месяц через месяц, стоит им отбыть обратно к себе в область, как покои занимают следующие гости нашего города. В самой маленькой комнате, окно которой выходит во внутренний двор, когда-то давно служивший огородом, о чём теперь напоминает лишь каркас парника и железные прутья, воткнутые в землю, на них каким-то чудом годами удерживаются сильно выцветшие упаковки от семян.

Просыпается молодой мужчина, машинально бросает взгляд на окно, оно, как и вчера, серое, по стёклам стекает вода от ночного дождя. Мужчина всегда просыпается первым, хотя до работы ему добираться не более минут сорока, а если транспорт прибудет быстро, то и того меньше, но, чтобы побыть в тишине и не толкаться со всеми на общей микроскопической кухне, будильник его выставлен всегда с большим запасом.

Справившись за несколько секунд с ленью, которая словно за плечи придавливала мужчину к постели, он подорвался со своего лежбища. Первым делом оделся в форму, она очень кстати высохла после вчерашней стирки. Завтрак сегодняшний состоял из чая, в него по утрам молодой человек забрасывал минимум по две ложки сахара, хлеба, который был не свежим, но мялся под ножом словно только из печи, да и масло из-за этого размазывалось по нему тяжело, сверху было по несколько тонких кусков колбасы. Утро для него являлось единственным временем, когда он ест что-то сладкое. Поел, сделал гигиенические процедуры, на работе нужно появиться ровно в девять утра, а сейчас еле за семь, ещё час свободного времени, потом нужно будет выходить и ждать автобус, едущий прямо к отделению полиции в центре города.

Делать сегодня на работе было особенно нечего, да и уже давно хотелось уволиться, особенно после последнего случая, когда мужчина договорился со своим коллегой по имени Артём, тот занимается примерно тем же, что и он сам: собирает и ведёт группу людей, потенциально способных нести опасность для государства, тем что по каким-то причинам хотят навредить нашему обществу. Полицейские специального отделения всячески должны были пресекать их деятельность, с чём Артём справлялся отлично, так как группа в которой он находился, самое большее что делала, так это расклеивала листовки и рисовала граффити с наивными призывами. Так вот уговор двух служащих закона состоял в том, чтобы в лучшем случае припугнуть группу мужчины, чтобы они сбавили обороты, однако Артём явно перевыполнил просьбу, потому что после «припугивания» группа сократилась до одного человека.

Мысли о том, что у него же недавно был день рождения, мужчине сбил один из полицейских, который вышел из кабинета их общего начальника и заметив взгляд нужного коллеги на себе лишь мотнул головой в сторону начальниковой двери. Молодой человек понял, что его вызывают туда следующим. Менее минуты и он уже сидел там, правда пока было пусто, начальник, по всей видимости находился за следующей дверью, где, как вызванный полицейский знал, стоит чайник и всякая нужная на обеде утварь.

Минуты три прошло до того, как в кабинете появился ещё один человек, как раз вышедший из той самой комнтатки. В одной руке кружка, над которой поднимается еле заметный пар, во второй айкос, только лишь поставив кружку на стол он сделал затяжку с характерным звуком, видимо слишком сильную, выпуская дым он закашлял и сквозь кашель спросил:

– Ну что, как дела?

– Нормально вроде, – пожал плечами мужчина.

Он положил айкос на стол, кружка осталась там же, подошёл к мужчине сзади, положил руки ему на плечи, тот смотрел перед собой, начальник же стал делать ему массаж, от чего мышцы молодого человека непроизвольно напряглись.

– Не нервничай, Ванёк, сиди спокойно, расслабься, – зачем-то перебирал он синонимы, потом убрал одну руку, видимо доставал ей телефон, который сейчас положил перед мужчиной, – сейчас подожди.

– Можете так рассказать, – сказал Ванёк.

– Да тихо ты, – попросил офицер полиции, – вот смотри, узнаёшь?

На экране смартфона сменялись кадры, снятые камерами, развешанными в различных точках города, на них девушка, которая первый раз попалась в объектив недалеко от весеннего района, потом засвечивается на проходной и последний раз перед входом в квартиру.

– Сам не расскажешь, что там дома произошло? – предложил мужчине начальник.

– Вообще без понятия, – солгал тот.

– Четыре трупа там произошло, даже детей маленьких пришили, это квартира технолога нашего ликёроводочного. Очень мне напоминает кое-чей стиль.

– Вся моя группа была уничтожена ещё в прошлом году, не надо на меня намекать, – почти возмутился Ванёк.

– Вся да не вся, тёлка одна осталась, Чащина, так вроде?

– И что? Никаких новостей с прошлого года, я с ней тем более не общался, кажется она уже и сама забухала, могу раздобыть вам её фотки.

– Ну давай, буду ждать, а то знаешь, Иван, мы всех проверили, это больше не могут быть чьи-то кроме твоих.

– Каких моих? Которых поубивали? Хотя мы договаривались на совершенно другое.

– Успокойся, это же твоя работа, чего ты зудищь? – попробовал приструнить Ивана начальник.

Тот в ответ промолчал.

– Короче, Ваня, жду фотку Чащиной, кстати скоро, наверное, тебе денег немного добавим, хоть ты и не заслужил, а так, позови мне сюда Артёма после себя, а то тоже этот фуфел там чудит что-то. Знаешь, что он начудил?

– Не особо.

– Так это, – начальник засмеялся, однако резко прервал сам себя, – ладно, сами поговорите если захотите, вы ж с ним вроде бы кореша?

На это Иван ответил максимально уклончиво, не подтверждая и не опровергая соображения начальника.

Вскоре он покинул кабинет и передал Артёму, что его вызывают следующим, а тот то ли случайно, то ли специально закрыл дверь так, что она отщёлкнулась обратно отставив маленькую брешь, через которую Иван проходя мимо по своим делам услышал фразу произнесённую начальником: «Поглядывай за ним», – задерживаться и дослушать, чтобы понять контекст возможности не было, но эти три слова Иван приписал на свой счёт, он и раньше не особенно доверял Артёму давая ему лишь обрывки ненужной информации, с этого момента решил же на всякий случай во всём ему врать, если когда и придётся теперь отвечать на его какие-то вопросы.

После работы, когда пришёл домой, Иван достал ноутбук, который принципиально никогда не подключался к интернету, чтобы написать письмо, делал он всё в резиновых перчатках, так на бумаге не оставалось никаких следов от пальцев, старый принтер покряхтел, но выполнил свою работу в совершенстве. Затем Иван залез в древний шкаф, сбережения он хранил на самом верху, приличная сумма, которой хватило бы на покупку не самой плохой машины сегодня подусохла, но нужно было отблагодарить девушку, которая выполнила часть своей работы. В то, что это именно она пристрелила технолога, да ещё и вместе с двумя маленькими детьми Иван не верил ни секунды, как минимум потому, что стрелять ей было не из чего. Да и некогда, когда служащий полиции Иван Абышев прибыл в нужную квартиру около полуночи, там уже все были мертвы, что естественно помешало ему провести опрос человека, теперь ставшего жертвой. Пробудив технолога, он собирался выяснить, что происходит с людьми сейчас, откуда множество бунтов алкашей, ведь они последние несколько лет становились всё покорней и предсказуемей. Благодаря службе в полиции он знал, что для них и прочих государственных служащих продаётся другое спиртное, оно тоже давало эффекты, которые Иван замечал, но такой алкоголь никого не уродовал, разве что вызывал некоторые изменения в поведении, заключавшиеся в том, что люди со страшной силой начинали верить в себя, свою правоту, мощь своего интеллекта и так далее, в общем чувствовали небывалый душевный подъём.

Понятно, что вынести компьютер из квартиры технолога было невозможно, его тут же отследили бы, зато вот скачать информацию не было никакой проблемы, так как к счастью ноутбук его оказался незапароленным. Несколько нервозных минут ожидания и около двадцати гигабайт из папки работа перекочевали на флешку Ивана, теперь же он её вставил в свой компьютер и сердце его трепетало, так как он очень боялся, что там будут всего лишь фотографии с корпоративов и тому подобная чушь. Однако во множестве папок было и множество документов. За несколько часов до собрания с очередной группой просмотреть всё не получится, но можно будет передать содержимое флешки Анастасие Александровне, офицеру Государственной Службы Безопасности, или ГСБ, как все называют этот орган правопорядка. Да и очень кстати сегодня Иван встречается с курьерами, через которых очень удобно передавать письма под видом доставки.

Собрание состоялось, на нём Иван передал послание и деньги, для девушки убиравшейся в квартире технолога, а также будучи действительно подавленным сообщил всем, что собираться они на всякий случай не будут, то же самое ему предстояло сказать и остальным шести группам, в которые он приходил в другие дни недели. Лишь суббота уже около года теперь оставалась свободной. Радовало только, что Анастасия Александровна сегодня всё-таки пришла, потому что это было ничем никак не гарантировано.

– Чего ты решил распустить всех? – спросила она, когда они остались вдвоём, – это из-за технолога ЛВЗ?

– Да, меня сегодня вызывал босс, намекал, что это Клара. Вы не сможете отследить кто был в квартире после меня и, кто так быстро предоставил ему записи?

– Да уж, значит кто-то твою Клару пасёт очень сильно заранее, записи в полицейской базе я-то уничтожила, но у твоего начальника есть копии с ней, плоховато, но он хотя бы не сможет их просто теперь взять и вкачать обратно.

– Раз так, то у него, возможно, и записи со мной есть, хотя я ничего не сделал там кроме копирования информации с компа технолога, – со вздохом ответил Иван.

– А пока ты шёл сюда не видел слежки за собой?

– Нет, но слышал, как босс говорил Витюку за кем-то посматривать, думаю, что это за мной.

– Витюк, Витюк, – думала Анастасия, – не помню кто это.

– Тот, кто руководил операцией, когда задержали мою субботнюю группу.

– А, всё, как его полное имя, чтобы я долго не рылась, если их несколько.

– Витюк Артём Владимирович, – сообщил Иван, – так что если вдруг он следит за мной, то вы последите за ним.

– Да, что-то надо будет точно, вообще есть соображения кто это был?

– А ты что удаляла записи и не посмотрела?

– Было бы странно мне их смотреть и выдавать своё имя, особенно находясь в вашем архиве. Вообще всё это странно конечно, Клара приходит в квартиру, усыпляет всех, а аккуратненько за ней приезжает кто-то и убивает всех жителей квартиры, ты не мог никому больше сказать об этом?

– Нет, знали только ты, я и она, на этом точно всё. Ещё вот сегодня тут были брат с сестрой, они работают в доставке, но они бы не лазили в письма и саму посылку, я до этого полгода следил за тем, чтобы никто не пас Клару.

– Пока выглядит всё так, что где-то ты просмотрел, либо наши курьеры нас сдали.

– Вы сможете тогда и за ними посмотреть?

– Думаю да, а ты добыл что-нибудь, когда был у него?

– Выкачал из ноута полностью всю информацию, там быстро не разберёшься где что важное, я ещё толком не успел посмотреть, – улыбнулся Иван, а Анастасия кивнула головой принимая карту памяти с информацией.

– Какие вообще дальше планы с Кларой?

– Никаких заданий, пусть восстанавливает себя, не знаю, что с ней случилось, но я как-то видел её мать давно, так вот сейчас они обе на одно лицо, словно Клара стала опять прикладываться к бутылке как когда-то, когда мы с ней в магазине работали. Хотя ни со старыми друзьями она не спуталась, да и запить не должна была, но что-то с ней не то, – Иван сделал паузу, – а так, есть одна идея, если получится, очень сильно поможешь, я подумал как-нибудь запитаться к их финансовой системе и вместо физического урона нанести финансовый.

– Не совсем понимаю.

– Она проникнет на завод, получит доступы ко всяким там счетам, а мы их опустошим, выведем куда-нибудь деньги, купим крипты, а потом, – Иван задумался, – да хоть разошлём на случайные кошельки.

– Звучит интересно конечно, но я вообще не представляю, как это сделать, – Анастасия улыбнулась, чем могла бы вогнать Ивана в краску, хорошо, что он давно научил себя не краснеть, когда смущался.

– В любом случае, пусть пока налаживает свои кондиции, – сказал Иван, пытаясь не выдать своё смущение, – если будут какие-то возможности, то найдёшь меня, но лучше давай встретимся не здесь, а в другом городе, – они выбрали нужный населённый пункт, – пока буду ехать уж точно увижу, что за мной следят, будем по такой схеме: до областного центра, потом до районного, потом до какой-нибудь деревушки, а лучше дач, и если останется какая-то рожа – то всё ясно.

– Ну меня-то не учи, – по-доброму попросила Анастасия Александровна.

Именно так её звали у Ивана в голове, она была лет на пять или шесть старше него, на несколько сантиметров выше, хотя и её рост не назвать большим, волосы длинные, русые, а глаза светло-серые, всегда как-то широко раскрыты, телосложение крепкое, от того видимо, что его состояние она тоже считала частью своих профессиональных обязанностей, плечи для женских казались широковатыми, но только лишь из-за тонкой талии, которая далеко не всегда пряталась под бесформенной одеждой. Иван обычно не склонный вообще раболепствовать перед женской красотой и чуть что думать только об этом, конкретно перед этой женщиной терялся и с большим трудом удерживал концентрацию на том, что она говорит, а не на чертах её лица. Однако хода таким мыслям не давал, себя он оценивал более чем скромно, в отличие от того как оценивал её, поэтому если и билось когда-то сердце сильнее от этой женщины, так только потому что Иван не уследил за ним.

Ближе к концу лета они встретились на берегу реки, которая протекала рядом с дачами, а они в свою очередь располагались в двух сотнях километров от домов Ивана и Анастасии, оказалось, что они оба обнаружили в документах разгадку о том, что именно уродует людей, Анастасия уродств не замечала кстати, хоть сама и не пила, получается, что и её спиртное не уродовало бы, ей повезло принадлежать к этому редкому типу людей.

Из различных докладов выяснилось: для полиции, госслужащих, жителей определённых районов продавалось спиртное почти в его первозданном виде, формула была немного изменена, но так как Иван не силён в химии это место он пропустил, зато для обычных людей оказалось, это было прямым текстом написано, что с 2020 года продаётся смесь на основе скорее не спирта, а опиатов и концентрацию последних нужно постоянно повышать, но последние полтора года заметен рост толерантности у людей, а повысить опиатную часть нельзя, потому что период распада веществ в организме увеличится и не будет составлять восемь часов, а сразу до суток. Иван о чём-то подобном давно подозревал, просто доказать никак не мог, теперь же всё прояснилось, так же Анастасия Александровна сообщила, что никакого нарушения закона нет, все формулы давным-давно одобрены правительством, да ещё и статистика преступлений сильно снижалась последние несколько лет, только вот в этом году резко попёрла вверх.

Касаемо Клары – всё будет готово к концу октября, началу ноября, какую-любо слежку за ней она не обнаружила, Иван сказал, что тоже, мол даже старался специально это кому-нибудь приписать, но ничего не выходило, за собой тоже ничего не видит, разве что Витюк намного чаще стал заседать у начальника, но это мало ли что.

Насчёт завода. Сама Анастасия с доверенными людьми смогут проникнуть на завод через подземелья, откуда будут, если что, страховать Клару, но это скорее номинально, не стоит рассчитывать, что Клара будет защищена и под прикрытием.

Попав домой, Иван, уселся писать очередное письмо Кларе в котором кратко излагал суть того, что ей предстоит сделать, как обычно давал возможность отказаться, чтобы снять с неё излишнее давление, передал его через своих курьеров в подходящий день, они кстати оказались совершенно чисты, несколько раз Иван передавал пустышки, а Анастасия следила через камеры на их работах, через своих людей, и ни с кем кроме Клары курьеры ни разу не выходили на контакт. Она даже телефоны их на всякий случай просмотрела, там тоже оказалось пусто насчёт связей с кем-то, да и судя по их графикам и заработками, сил на какие-то хитрые планы уже не особенно оставалось, а их возобновлённые собрания с Иваном скорее какая-то отдушина, которую не хотелось бы потерять.

Всё бы шло согласно плану, если бы в одно утро Ивана опять не выдернул к себе начальник.

– Как дела, Абышев? – начал как обычно руководитель Ивана.

– Как всегда, – ответил тот порядком раздражившись от того, что его зовут по фамилии как какого-то школьника.

– Это хорошо, я надолго размазывать тут не буду, но в общем из-за того, что твою эту тёлку оставили в живых теперь у меня проблемы, а то знаешь, нужные люди узнали, что она имеет отношение к технологу, а там не любят когда кого-то из их людей трогают. Ты сам и когда-то соображал, попросил же устранить твою группу, чтобы не вредить акционеру, как его, Козловскому, как его?

– Козельцеву. И о таком я точно не просил.

– А о чём ты просил? – начальник ехидно улыбался. – Короче, ты или сам с ней разберёшься, или мы, но только ты знаешь, что это будет вряд ли для неё приятно. Из-за того, что я тебя ценю, я тебе вот, предоставляю возможность.

– Да кому она мешает, – вскипел Иван, – я же вам показывал её, она как все, не будет она никого убивать, где оружие она взяла, из чего убили?

– Не можем отследить ствол, – пожал плечами начальник, – короче, Иван, ты или сам разберёшься, или я найду того, кто закроет вопрос, иди подумай до конца дня.

– Сам, – ответил Иван.

– Я тебя не тороплю, – теперь уже будто отговаривал руководитель своего подчиненного, – говорю: времени у тебя до конца дня подумать.

– Уже подумал. – Иван никаких эмоций не выражал.

– Всё тогда, иди работай, чтобы до конца месяца этой проблемы передо мной не стояло, всё ясно?

– До конца месяца всё сделаю.

– Уж постарайся.

Иван вышел из кабинета, Витюк не обращал на него никакого внимания, да и не вызвали его вслед за Иваном, что тем не менее никак не сбавило его бдительности. Целый день вертелись в голове Абышева планы о том, как оставить Клару в живых, однако раз за разом они отметались, так как всплывала какая-нибудь деталь, которая мешала и в итоге этих бесконечных мысленных сценариев Клара всё равно оставалась убитой. Уже глубокой ночью, когда после очередного собрания Иван вспомнил один из разговоров с Анастасией Александровной, в котором крылось решение проблемы, душа его тем не менее наполнилась сейчас чем-то тягучим и чёрным, что отравляло и разъедало его изнутри. Только кажется, чтобы уберечь Клару от смерти иного выхода просто не было, ведь если она не погибнет от его рук, то погибнет от рук его коллег. Леденящее сердце решение уже начинало собираться во что-то конкретное в виде плана действий, который поначалу отвергался совестью Абышева, но с каждой следующей мыслью укреплялся в сознании. Иван ещё боролся, но в глубине души уже всё понимал.

Проникновение на завод должно было состояться примерно через две недели.

11.2046 ИА

В квартире начальника отдела по борьбе с терроризмом, полковника полиции Доленко Вячеслава Сергеевича уже несколько часов сидел один из его любимейших подчинённых, высокий, в чистой служебной и хорошей физической форме молодой мужчина. Русых, в рыжину волос на голове становилось всё меньше из-за залысин на лбу, но они предавали его образу какой-то безобидности, особенно в купе с его постоянно присутствующим юмором. Звали полицейского Артём Витюк. В отличие от вечно скрытного Абышева, который никогда не стремился сделать лишнего, непонятно зачем пришедшего работать в их отдел, нелюдимого, Витюк всегда был рад компании, особенно компании начальника, не отказывался выпить, тем более спиртное для полиции не давало таких эффектов как для гражданских, разве что настроение улучшалось.

– Я, конечно, хотел бы побольше вам рассказать, но я не рискую подходить очень близко, однозначно могу сказать, что каждый день кроме субботы он отвисает на разных концах города, я даже места уже знаю.

– Молодец, а что насчёт этой тёлки, ведётся какая-то работа, чтобы её не было? Потому что если он до декабря не разберётся, то сначала мы устраним эту девку, а потом его самого, а то мне за него выслушивать уже надоело, сколько можно его отмазывать, правильно?

– Ну что делать? – риторически спросил Артём, – да, надо так, мы всё-таки на службе здесь.

– Так, а насчёт девки?

– Он к ней не приближается, кажется общается с ней через курьеров по доставке еды. Если надо, то можем это прекратить, правда там так редко всё это, кажется в конце лета была последняя связь, ну в таком виде имеется ввиду.

– Не надо, пусть продолжают, вообще можешь подзабить на Абышева, больше смотри за ней, потому что что-то они мутят, у тебя все люди надежные, которых ты подрядил?

– Да конечно, Абышеву никто ничего не сообщит: через одного – это бомжи всякие с его района, так себе источники конечно, то видел, то не видел, но по крайней мере можно более-менее следить кто к нему ходит.

– И кто ходит?

– Никто, – засмеялся и тут же осёкся Артём, подстраиваясь под реакцию начальника. – Он сам везде предпочитает бегать.

– Я тебя понял, – ответил Доленко, – продолжайте вести наблюдение, как говорится, всё, пока тогда на сегодня, Тёма, смотри за девкой, напомню тебе ещё раз.

– Да, хорошо, мы на сегодня всё?

– Да, пока.

– Спасибо, – не понятно зачем сказал Витюк, – до свидания.

На выходе из подъезда его заметил следивший уже за ним доверенный человек Анастасии Александровны, о чём сразу же доложил ей. Раньше им никогда не удавалось словить Витюка вот так, на личной связи с его начальником, всё время они видимо пересекались в отделе, когда Абышева там не было. Это конечно не прямейшая улика против Артёма, но всё-таки больше ни один человек не вызывал у Абышева стольких подозрений: столько странных косых взглядов, столько странных личных вопросов совершенно невпопад, хотя кажется, что Витюк мог кого угодно спросить, как у того человека дела в постели с женой или что-то подобное.

В середине ноября Иван Абышев написал последнее письмо для Клары, там была расписана дата, план, который они составляли вместе с Анастасией, возможности проникнуть на завод, через канализационную систему. Там, если опустить детали, Клара должна была попасть в серверную, где ей нужно будет установить программу, с помощью которой Анастасия Александровна могла бы перехватывать информацию, в том числе о финансовых операциях, чтобы в один прекрасный день направить деньги на необходимый себе счёт. Вместе с Абышевым они сочли, что это будет лучшим видом урона, который они бы могли нанести алкогольному заводу, или возможно целой индустрии. Да и если не питать иллюзий, то, пожалуй, это был бы единственный возможный способ. Клара не сапёр, чтобы установить бомбу, вряд ли бы она горела желанием заминироваться самой, а простой пожар был бы потушен штатной системой ликвидации огня в течение нескольких минут.

Если касаться самых смелых надежд Анастасии, то она планировала изъять заводские деньги из всех банков и пустить их по ветру, по крипто-ветру, чтобы уже никто и никогда не смог собрать эти осколки кода, в которых прячутся их капиталы. И всё для Анастасии Александровны складывалось хорошо, при каждой новой встрече с Абышевым она была всё веселее, зато Иван становился от раза к разу только мрачнее, особенно когда после последнего письма, курьера сбила машина и он скончался в больнице. Тогда уж Иван абсолютно изменился в своём поведении и требовал всё отменить, говорил, что сейчас не время. Конечно Анастасия понимала, что для него значит его курьер, в последний раз, когда вышел тот провал с потерей сразу троих людей, группой в которой состояла Клара, Иван только каким-то чудом не уволился с работы, да и чудом не уволили его, так как в течение месяцев трёх он появлялся на службе от силы пару раз в неделю. В другие дни, как он сам признавался Анастасии, он не мог оторвать себя от кровати. Но сейчас нельзя было всё срывать, очень уж близко они подобрались к тому, чтобы реально что-то сделать с тем, что и она, и Абышев ненавидели больше всего – отравляющей не только тела людей, но и всю жизнь в целом промышленностью, которая существует только для того, чтобы легче было держать стадо под контролем и набивать свои карманы. Конечно и он, и она понимали, что не спиртное корень всех зол, но что-то сделать могли разве что именно здесь.

– Почему ты кого-нибудь из своих не отправишь на этот сраный завод, почему Клара? – бесился Абышев.

Он как раз узнал на собрании, от сестры курьера, которая была оператором в службе доставки, что тот в течение дня умер в больнице. После собрания, как обычно через пару часов прибыла и Анастасия Александровна.

– А если Клару словят, её же не будут на месте убивать, будут пытать, как ты думаешь, если поймают человека из ГСБ, какие шансы, что ему поверят, типа это он всё сам?

– Ну так вот именно, а если словят Клару?

– Максимум у неё дома найдут письма, которые адресованы не ей, не понятно от кого.

– Так ей пожизненное выбирать или казнь? – со злобной иронией спросил Иван.

– Если мы всё нормально обустроим, то ничего ей не будет, тем более я тебе обещаю, что на заводе будут мои люди, а шансов, что там будут твои люди, полиция, не очень много.

– Если только Сашу, моего курьера, эти самые люди не замучили до смерти, а потом подвезли в нужную больницу.

– А ты видел записи с камер, как его сбивали?

– Да, но там не сказать никак, что это конкретно он, по телосложению кажется похож, но это кажется, а когда «кажется» меня особо не успокаивает.

– Да уж, что насчёт устранения Клары? Время до декабря точно?

– Думаю да, меня с тех пор никто не дёргал больше, скажи по камерам на заводе, всё нормально будет?

– Да, мне сказали, что сможем их выключить на время всех делов, только я не понимаю, что ты будешь делать с Кларой, вряд ли если к тридцатому числу ты не покажешь своему начальнику что-нибудь эдакое он отцепится от тебя.

– Не знаю я, – нервно ответил Иван, хотя всё уже знал, – если получится всё сделать, прячьте её где-нибудь, а я постараюсь потянуть время ещё, я так понимаю, если ты получишь пароли, то будешь выжидать момента, а не завтра же опустошишь им кассу?

– Да уж конечно, вряд ли я вообще и разберусь так быстро.

– А твои начальники тебя пока никак не смущают?

– Я тебя умоляю, я там самая тупая, – руками Анастасия показала кавычки, – и я очень стараюсь, чтобы никто не подумал вдруг, что я хоть что-то могу соображать. Так, хожу не знаю зачем на работу, потому что после академии отправили, да и всё.

Они разошлись, Анастасия хоть внешне никак не показывала, но всё же переживала за Абышева и была явно недовольна тем, что он точно что-то недоговаривает, но понятно, что ничего вытянуть из него манипуляциями или просто настырностью, а тем более прямыми вопросами не вышло бы. Он уже привык делиться только тем, чем считает нужным и следить за той информацией, что произносит вслух.

За день до проникновения на завод Абышев зачем-то взял машину в полицейском парке, без полицейских атрибутов, самую старую, чтобы всякой электроники было минимум, по спутнику такую не отследишь, вообще она ещё чудом не списана. Работник дававший Ивану под роспись автомобиль уговаривал его взять «что-то более-менее адекватное, а не это ведро», но Иван хоть и отнекивался с улыбкой, всё же был непреклонен. Уже вечером следующего дня, за пару часов до прибытия Клары на завод он оставил машину на задворках промышленной зоны этого самого завода, там, где особо никто не ходит даже, не то, что ездит, сам же ушёл к Клариному общежитию, следить за ней издалека, следить за тем, чтобы никто не преследовал уже её, хотя знал, что она и сама справилась бы.

Жаль, что в нескольких сотнях метров от него за Кларой также следил Витюк, который не хуже самого Абышева знал, как остаться незаметным, помимо Витюка за Кларой следили расставленные то там, то здесь люди Артёма, антисоциальные элементы из которых в последние лет пять социум, в основном, и состоит.

Спокойная ночь. Кино прям какое-то, Клара думая об этом вдыхает поглубже необычно тёплый для этого времени года воздух, как будто лето опустилось на город специально для неё, чтобы она не замёрзла, выполняя такое важное задание, сама толком не зная для кого, подозревая лишь, что может это Дима выжил и теперь вдвойне осторожен. Клара иногда оглядывается, очень редко, на остановках, на скамейках у кустов сидят одинокие изуродованные люди, которые кажется её и не замечают.

Там, где точно нет камер, если верить тексту письма, она поднимает сливную решетку, вещь довольно тяжелая, но всё же посильная для девушки. Опускается под землю, решётку за собой стягивает и ставит на место, потрогала нагрудный карман, застёгнутую молнию, там лежит такая важная флешка с программой и пошла вперёд. Как её и предупреждал неизвестный: сначала туннель будет уходить вниз, такое положение будет сохраняться метров двести, всё это время она будет идти вдоль улицы, далее нужно будет повернуть налево и тогда туннель начнёт подниматься, так будет очевидно, что она движется к заводу.

Клара прошла этот путь. Как могла тихо вылезла, снова подняв и убрав на место за собой решетку из чугуна. Серверная находилась в подвале одного из множества зданий завода, проникнуть туда можно было через вентиляционную трубу, которая выходила аккурат на уровень цокольного этажа. Клара далеко не сразу заприметила и нужное ей здание, и тем более трубу. Начинала уже злиться и нервничать, постоянно бубнила себе команды вслух, так ей легче было соображать и не сбиваться с продуманного десятки раз алгоритма. Автор письма пообещал, что камеры работать не будут, охранник ночью только на проходной, он как правило спит, ведь весь заводской забор под напряжением, можно особо не волноваться, но Клара всё равно двигалась тёмными местами. Преодолевая страх, с нелепым шептанием себе под нос она взялась за решётку окна расположенного на нулевом этаже, чтобы добраться до вентиляционной трубы. Шаг, второй, вот она уже держится за трубу и думает, как же в неё залезть.