Loe raamatut: «Амбивалентность. P.S: Я научу тебя любить», lehekülg 2

Глава 3

Разговор с родителями не давал покоя. Я не могла найти себе места и мерила шагами комнату, пытаясь унять тревогу. В голове не укладывалось: как это, выйти замуж за какого-то человека из «нашего» круга? Не по любви?

Ни за что.

Лучше в бедности, но с любимым. Пусть он не сможет два раза в год возить меня за границу, но зато я не буду бояться, что его в любой день посадят. Наши дети никогда не увидят луж крови, не узнают опасности.

Нет, я не могла сказать про своих родителей ничего плохого. Они оберегали меня и старались максимально огородить от своего мира. Да, я видела в доме малоприятных людей. Краем уха слышала разговоры родителей, но они никогда не посвящали меня в детали. Берегли. Я не хотела бы повторить участь матери, которая плакала из-за отца, ушедшего на очередную «сделку».

Я хотела другой жизни.

Ильяс обычный военный и не имел никакого отношения к укладу моей семьи. Но он сможет подарить банальное, но нужное женское счастье. Именно доброта, честность и острое чувство справедливости, в сочетании с мужественностью, привлекали меня в нем.

Я с трудом смогла дождаться, пока родители уснут, и, написав Ильясу, что скоро буду, покинула дом. Чтобы не спалиться, вылезала через окно. Этот способ стал уже привычным. Мама с папой не проверяли мою комнату ночью, поэтому, пользуясь хорошей гибкостью и физической подготовкой, я добиралась до лестницы, приваленной к стене.

Ильяс уже ждал за воротами. Вид его был обеспокоенным. Я не стала сразу бросаться на него с истерикой, терпеливо дождавшись, пока мы дойдем до гаража, где парень ремонтировал свой автомобиль.

– Теперь-то ты скажешь, что произошло? На тебе лица нет, – заглядывая мне в глаза, спросил Ильяс.

– Родители знают, что мы встречаемся, – я поджала губы и заглянула под капот, повернувшись к парню спиной. Ничего не понимала в машинах и посмотрела туда автоматически. Ильяс только научил меня вождению, но все остальное было темным лесом.

– Я так понимаю, они были очень рады? – догадался парень.

– О да! – закивала я и достала из коробки свечу зажигания. – Они так обрадовались, что сразу предупредили о поездке в Лондон, если я тебя не брошу. А еще сказали, что у меня уже есть жених, который послезавтра приезжает к нам знакомиться.

В воздухе повисла напряженная тишина. Видимо, парень обдумывал сказанные мной слова. Я спиной чувствовала его эмоции и боялась повернуться. Чтобы хоть как-то скрыть свое нервозное состояние, принялась крутить в руках свечу, ожидая реакции любимого.

– Что значит «есть жених»?

Об этом я ему не рассказывала. Считала, что родители забавляются, да и сама уже забыла, если честно. Но сейчас мне стало страшно. По голосу парня я слышала, что он в замешательстве, и не знала, чего ожидать.

– Камила, я вопрос задал, – напряженно напомнил парень и развернул меня к себе, отбирая несчастную свечу.

Отводя взгляд, я пробормотала:

– Ну, родители еще давно между делом сказали, что после совершеннолетия выдадут меня замуж. Но я думала, они так шутят. Потом вроде забыли, несколько лет не вспоминали. Только вчера.

– Нормальные у вас шуточки. А тебе не кажется, что о таких вещах нужно рассказывать еще в самом начале отношений? Или ты не против выйти замуж за того чувака? – он двумя пальцами приподнял мой подбородок, заставляя посмотреть в глаза. Встретившись с ним взглядом, я нервно сглотнула: он злился.

– Ильяс, ты что такое говоришь? – и осторожно взяла его за руку. – Ты же знаешь, как я люблю тебя. Не собираюсь я ни за кого замуж. Мне нужен только ты!

– Но, тем не менее, ты абсолютно спокойно жила с мыслью, что в восемнадцать лет тебя выдадут замуж. Камила, ты хоть понимаешь, как это абсурдно звучит?

Он резко отстранился от меня и, схватившись за голову, пошел к выходу. Я осталась на месте. В такие моменты его было лучше не трогать. Ильяс очень вспыльчивый, не хочешь пострадать – не подходи. Я была уверена, что он никогда не сделает мне больно, но видела, как прилетало его товарищам. Хорошо прилетало.

Парень дошел до ворот и резко развернулся. Мне пришлось отвести взгляд, потому что я не могла справиться с энергией, которая исходила от любимого. Казалось, вот-вот взорвусь на месте и разлечусь по пыльному гаражу тысячами атомов. В следующий момент раздался звук закрывающейся двери, и, когда я подняла глаза, Ильяса уже не было.

Я бегом рванула за ним. Выскочив наружу, сразу увидела его. Он сидел неподалеку, на лавке, и курил.

– Ильяс? – набравшись смелости, я с опаской подошла к нему.

Парень никак не реагировал.

– Ильяс, я правда хочу быть с тобой… – мне пришлось осторожно дотронуться до его плеча.

– Ты должна была сразу сказать об этом, чтобы я не выглядел идиотом, – выцедил он. Произнес по слогам, сквозь зубы.

– Почему идиотом? Я же не обманывала тебя, Ильяс…

– Да потому что ты боишься рассказать о нас, просто признаться в том, что мы встречаемся, – парень повернулся ко мне. – Думаешь, я не понимаю, что ты будешь слушаться отца всю жизнь, и замуж тоже выйдешь?

Он бросил окурок и с размаху ударил по лежащей рядом доске, заставляя меня вздрогнуть от неожиданности. После чего пошел обратно в гараж, а я продолжила смотреть на бедную деревяшку, которая треснула от силы удара.

Ильяс негодовал. Обрушившаяся новость разозлила его, и я могла понять почему. Но нам нужно договорить. Именно для этого я сюда и пришла.

– Да, я не права, потому что сразу не сказала тебе, – и с этими словами переступила порог гаража, направилась к Ильясу, – но это потому что я ни разу не вспомнила про какого-то жениха. Мне настолько хорошо с тобой, что я искренне верила и сейчас верю, что мы поженимся и всегда будем вместе!

– Мне нужно поговорить с твоими родителями. Они же должны понять, что мы любим друг друга, и насильно выдавать дочь замуж – это абсурд, – устало выдохнул Ильяс.

Я в испуге прижалась к любимому, потому что мне показалось, что он прямо сейчас собирается идти размахивать шашкой.

– Тише, – обнял он меня в ответ и поцеловал в макушку, – я здесь, с тобой. Сейчас никуда не пойду. Ночь, и конструктивного диалога у меня не получится. Но я не собираюсь тебя никому отдавать. Ты моя, Камила, слышишь?

Он припал к моим губам, даря поцелуй, от которого у меня занемели ноги. Тело сделалось пластилиновым, перед глазами поплыло. В очередной раз я таяла в руках Ильяса и забывала обо всем.

– Они не будут слушать, ты можешь сделать еще хуже, – шептала я, жадно целуя его шею, – ты же знаешь возможности моего отца, он по щелчку пальцев спрячет меня за границей, я даже пискнуть не успею.

– И что же ты предлагаешь? – шепотом спросил Ильяс, подхватывая меня под ягодицы и усаживая на капот.

– Нам нужно сбежать, – охнув от его действий, сказала я.

– Прямо сейчас? – Ильяс стал очень серьезным. Он изучающе смотрел на меня, пытаясь понять, правду ли я сказала.

– Да, в ближайшее время. Мы не сможем договориться с ними. Отец меня не отпустит. Нам остается только бежать.

– Ты же знаешь, я не привык сбегать…

– Знаю, но иначе мы не сможем, – я сжала его ладонь и виновато посмотрела в глаза.

– Мышонок, это очень сложно. Ты хоть понимаешь, что ты сейчас предлагаешь? – парень начал целовать мои руки. – Бегать, бояться, прятаться… Ты такой жизни хочешь?

– Я хочу жизни с тобой, – на глазах проступили слезы, – и мне плевать, как это будет. Я не пойду на поводу у родителей. Со временем они успокоятся, но сейчас это единственное верное решение.

– Завтра созвонюсь с одним человеком, – Ильяс осторожно коснулся моего лица и принялся собирать стекающие по щекам слезинки, – попробуем тебя спрятать. Мне придется месяц дослужить здесь.

– Ты не боишься моего отца?

– Мышонок, все будет хорошо, – Ильяс сжал мои бедра и набросился с поцелуем, раскрывая губы, проникая внутрь языком. Застонав, я ответила ему взаимностью.

Ильяс все сделает в лучшем виде. Я ему полностью доверяла. Он сможет защитить наши отношения и спрятать меня от родителей. А пока что оставалось лишь наслаждаться его ласками, забираться под мужскую футболку, ощущая напряжение рельефных мышц. И заводиться еще сильнее. Парень вздрагивал, когда я легонько впивалась в его спину коготками, и крепче прижимал к себе. Разум снова покидал меня, и все мысли сосредоточились на приятном томлении внизу живота.

– Что же ты делаешь со мной? – прорычал Ильяс, прикусывая мою губу. – Знаешь же, что я жутко голоден и мне сложно сдерживаться.

– Мы же можем утолить этот голод, – хрипло пробормотала я и попыталась снять с него футболку.

– Нет, Камила, стой! – он перехватил мои руки и снова прижал к себе. – Я хозяин своего слова, и сейчас мы остановимся. Тем более я не хочу тут, в гараже…

Мне ничего не оставалось, кроме как наморщить нос от досады. В этом весь Ильяс. Если он что-то сказал, значит, так и будет. Принципиально не станет отказываться от данного обещания. За это его многие уважали.

– Тогда проводи меня домой, – я улыбнулась ему, – а то тебе придется впервые нарушить свое слово.

Глава 4

Мне сложно было вести себя так, будто ничего не происходит, но приходилось сдерживаться. Родители не должны догадаться, что я задумала побег. Поэтому, проснувшись, я как ни в чем не бывало отправилась на пробежку с Алисой. Это был ритуал, нерушимая привычка: мы бегали каждое утро, независимо от погоды и состояния. Тренер приучил меня к тому, что нельзя изменять своему ритму.

«Ты можешь тусоваться до пяти утра, но в шесть тридцать обязана выйти на пробежку. А потом уже отсыпайся».

Это слова Василия Валентиновича, тренера, у которого я занималась последние десять лет. Он смог воспитать из меня настоящего спортсмена с большим количеством наград и грамот. Но это было не главное. Сила духа – вот основа основ. Иначе тебе нет места в спорте. Сломаешься.

И сейчас я демонстрировала именно ее, наматывая километры по парку. Видимо, чересчур сильно демонстрировала, потому что подруга за мной не поспевала.

– Ты сегодня просто зверь, Ками, – пыталась отдышаться Алиса, наконец догнав меня, – что случилось?

– Ничего. Просто настроение плохое, – я отмахнулась от нее.

– Признавайся, это я тебе его испортила? – попыталась пошутить Алиса, но скривилась, хватаясь за бок. – Иначе я не могу понять, почему мне сейчас так хреново.

– Да ты тут ни при чем, Лисенок, – я ответила ей с грустной улыбкой и рассказала о решении своих родителей.

Подруга сочувственно поджала губы, не зная, что сказать. Все знали, что мне не разрешают встречаться с простыми смертными. Все, кроме меня самой. Я наивно верила, что все будет иначе. Но увы.

– Ты послушаешься их? – осторожно поинтересовалась Алиса, когда мы поравнялись с калиткой.

– Я не собираюсь замуж за нелюбимого, – коротко ответила я, не желая делиться подробностями.

– Если что-то будет нужно, обращайся. Мы с Глебом всегда прикроем и поможем.

Я знала, что на Алису можно положиться. И периодически пользовалась ее помощью, когда зависала с Ильясом до утра. Говорила, что провожу время с подругой. Так как она была из порядочной семьи и никогда не показывала себя в плохом свете, родители не противились нашему общению. Сама же Алиса не спрашивала, где я и с кем, считая, что в случае необходимости первой расскажу ей обо всем.

Зайдя домой, я сразу попала под атаку родителей.

– Сейчас позавтракаешь и пойдешь в магазин, купишь себе что-то приличное для завтрашней встречи, – поставила в известность мама.

– У меня полный гардероб одежды, – напомнила я. Покупать новую в планы не входило.

Я не понимала, для чего наряжаться перед женихом, которому не рада. В голове промелькнула мысль, что нужно будет выйти в домашнем халате и тапочках. И бигуди нацепить с очками-телескопами, чтобы потенциальный муж наверняка испугался и сбежал.

– Не спорь, Ками. Ты завтра должна выглядеть на все сто.

– Хорошо, я поняла тебя, мама, – процедила я сквозь зубы.

– Точно поняла? Без сюрпризов будет?

– Точно-точно.

Лучше не спорить. Для себя я решила, что куплю какое-нибудь платье, лишь бы от меня отстали. А на знакомство оденусь так, как хочется. Сегодня портить настроение не хотелось, потому что в телефоне уже высветилось сообщение от Ильяса, в котором он предлагал встретиться. Я согласилась и написала адрес ближайшего торгового центра.

А когда приехала на место, Ильяс уже ждал в машине. Судя по виду, он нервничал. Заметив меня, парень выскочил наружу и, открыв дверь с пассажирской стороны, воровато оглядевшись, помог забраться в салон. Затем торопливо запрыгнул следом и резво тронулся с места. Он приехал в центр, припарковавшись на крупной стоянке, недалеко от развлекательного комплекса. И, заглушив двигатель, наконец повернулся ко мне.

– Нам нужно поговорить, – он выдохнул и снова осмотрелся по сторонам.

– За нами следят?

– Нет. Но надо было подстраховаться, – Ильяс взял меня за руку и обеспокоенно заглянул в глаза, – Камила, мне нужно уехать.

– Куда?

– Мне позвонила сестра. Она сейчас в больнице, нужно забрать ее дочь и присмотреть за ней.

– Что-то серьезное? – Инзиля была его единственной родственницей, которую он до безумия любил. И сейчас, видя взволнованное лицо Ильяса, я чувствовала: случилось что-то серьезное.

– Сегодня на нее напали, – сказал парень, заиграв челюстью, – сильно избили и сожгли квартиру. Напали возле работы. Это не случайность.

– А как же Дина? С ней все в порядке? – я закрыла рот ладонью, пугаясь за племянницу любимого.

– С ней соседка сидела, поэтому все хорошо, – Ильяс попытался улыбнуться, но вышла кривоватая усмешка, – но суть не в этом. Я боюсь, что это только начало.

– Ты думаешь, что… – заговорила я и осеклась, догадываясь, к чему он клонит.

– Привет передавали мне, мышонок, – парень снова тяжело вздохнул, – я очень не хочу тебя оставлять одну, но мне нужно уехать. И я не знаю, как быстро смогу вернуться. На службе уже все уладил, но в остальном не могу ничего сказать.

– Езжай и не беспокойся обо мне, – я обняла его, – я все понимаю. Буду тебя ждать, – семья для меня всегда была превыше всего, поэтому протестовать я не имела права. Знала, что для Ильяса значит сестра.

– Я постараюсь быстро решить все дела. И да, по поводу вчерашнего разговора… Все в силе. Как только человек даст мне ответ, сразу сообщу тебе. В любом случае мы тебя спрячем.

– Хорошо. Когда ты уезжаешь?

– Прямо сейчас, мышонок, – Ильяс отстранился и с грустью посмотрел на меня, – Глеб отвезет тебя домой. Я попрощаться приехал.

Я снова бросилась к нему в объятия, не находя слов. Они были ни к чему: парень и так знал, что я за него переживала, чувствовал, как сердце трепетало от любви и страха за наше будущее.

– Меня сильно напрягает все, что происходит в последние дни, – процедил Ильяс, поглаживая мою щеку шершавым пальцем, – сначала тебе говорят про свадьбу, потом мне резко нужно уехать. Я боюсь оставлять тебя одну…

– Ты же не думаешь, что это подстроил мой отец? – я снова испуганно заглянула ему в глаза. Нет, папа не мог. Он не стал бы давить на Ильяса таким способом.

– Я не знаю, мышонок, – парень грустно улыбнулся, – но мне кажется, что это все не просто так. Интуиция никогда меня не подводила.

– Решай скорее все свои дела и возвращайся. Я буду ждать тебя, – прошептала я и увидела Глеба, который кивнул в знак приветствия. Он припарковался рядом с нами на своем байке и ждал, пока мы попрощаемся.

– Ну вот. Теперь не поцелуемся даже, – грустно произнесла я, косясь на друга.

– Глеб в курсе, – коротко ответил Ильяс, сминая мои губы в жадном, но недолгом поцелуе, после чего вышел из машины, чтобы подать мне руку.

Я переместилась из автомобиля на мотоцикл и нехотя надела шлем. Глеб был опытным гонщиком, поэтому ездить с ним было не страшно. И, как ни странно, отец ничего не имел против него. Возможно, все дело в том, что Глеб был парнем Алисы. Но частенько родители упоминали, что он им нравится. Почему – я не понимала.

Мы уже начали отъезжать со стоянки, как позади донесся голос Ильяса.

– Камила! – он догнал нас и обнял меня за плечи. Я хотела обернуться, но он не позволил.

– Запомни: что бы тебе ни говорили, никому не верь. Я вернусь и заберу тебя. Только не поддавайся ни на какие провокации и помни, что я сказал. Люблю тебя, мышонок.

Договорив, он постучал по мотоциклу, показывая, что можно ехать. Глеб сорвался с места и умчался прочь.

Глава 5

Друг привез меня на пристань, где уже ждала Алиса. Увидев нас, она сразу бросилась с объятиями: понимала, в каком я состоянии, и хотела утешить. А мне и правда было не по себе: я переживала за Ильяса, за предстоящее знакомство с женихом. Казалось, что это только начало всех бед и впереди меня ожидают еще более глобальные проблемы. Свадьба – это цветочки.

Тревога сдавливала грудь, подобно канату, и не позволяла сделать полноценный вдох. Я понимала, что не смогу вывезти все одна. Поэтому, ощутив искреннюю поддержку друзей, почувствовала стыд за то, что скрывала от них свои отношения с Ильясом. Не в силах сдерживаться, я заплакала. Алиса попыталась утешить, но меня прорвало: я слишком долго молчала.

– Мы решили, что никому не будем рассказывать про отношения, чтобы мои родители ничего не узнали. Простите меня, пожалуйста. Я вам очень доверяю, но мы считали, что так будет лучше, – я хлюпала носом на плече у подруги, свесив ноги с края деревянного мостика у пристани.

– Да мы в курсе, что вы встречаетесь. Не дураки же, – призналась Алиса, – вы так друг на друга смотрели, что тут любой догадается.

– А почему тогда не спросили?

– Глеб уточнил у твоего любимого. Тот сказал, что встречаетесь. Больше мы не лезли. Если вы решили скрывать, ваше дело. Кроме нас никто не знал.

– Мне сейчас так стыдно, – я не могла найти слов для оправданий, поэтому решила говорить искренне.

– Да брось. Если вы так делали, значит, в этом был смысл. Тем более на днях тобой интересовались.

Перестав плакать, я посмотрела на подругу. Та кивнула, подтверждая, что мне не послышалось.

– Какие-то ребята все вынюхивали у нашей компании. Их интересовала ты. С кем дружишь, с кем общаешься… В универе девочки тоже говорили, что о тебе спрашивали.

– Кому я могу быть интересна? – я представить не могла, кто бы мог проделывать все это, и ситуация стала напрягать еще сильнее.

– Возможно, твоему будущему мужу. Но как-то непрофессионально все делается.

– Мой будущий муж – это Ильяс, – я на автомате поправила подругу, но потом поняла, что все это пустое, – только родители против наших отношений, – и в изнеможении снова уставилась на озеро. – Сказали, что завтра я познакомлюсь со своим женихом. Понятия не имею, кто это, но думаю, он же не будет насильно меня тащить в ЗАГС, если я скажу ему, что против?

Я вопросительно уставилась на подругу, ожидая поддержки. Хотя в глубине души догадывалась, что этот таинственный незнакомец может сделать все силой. Но хотелось услышать хоть что-то, что помогло бы поверить в благоприятное разрешение проблем.

– Я бы хотела тебя поддержать, но мы обещали не обманывать друг друга, – в глазах Алисы промелькнула боль. – Тот, за кого тебя собираются выдать, не поведется на жалость. Если он что-то хочет, он это берет.

– Ты знаешь, за кого меня собираются выдавать замуж? – я искренне изумилась.

– Это знают все, кроме тебя. Даже удивительно, – вмешался в наш диалог Глеб, который до этого молча ковырялся в телефоне.

– Кто он? – я считала, что имела право знать своего врага в лицо. А незнакомый жених был в моих глазах именно врагом.

– Назар Волков, – буркнула подруга и отвернулась к озеру.

К голове резко прилила кровь, активируя маленькие молоточки, которые принялись яростно отстукивать дробь по вискам. Назар? Волков? Тот самый? Этого не может быть!

– Она не пошутила, Ками, – грустно сказал Глеб, понимая мое молчание, – и он женится на тебе, что бы ты ему ни говорила.

Назар Волков был известной в городе личностью, которую не просто опасались. Его боялись. Этот мужчина славился властностью, безжалостностью и жестокими поступками, о которых часто писали в СМИ.

Я была наслышана о нем. Назару около сорока, и сейчас он являлся очень обеспеченным и завидным женихом. Многие женщины с радостью отдавали ему свою душу и сердце, которыми он пользовался, ничуть не жалея. Он их брал. И платил, как за товар.

Быть с Назаром престижно. Идти против него глупо. Он хуже зверя: в нем не было ни капли жалости. Одному богу известно, сколько на его руках крови. Не только мужской, но и женской. По крайней мере, одна женщина точно погибла из-за него: свою первую супругу Волков жестоко убил, и ему за это ничего не было. Избежать наказания помогли хорошие связи, власть и деньги.

Это все про него: руководитель известной криминальной группировки и владелец популярной сети ночных клубов по всей стране. Никто не знал, сколько у него денег, но, судя по всему, очень много. Он был в состоянии купить любого и стереть с лица земли тех, кто перешел ему дорогу.

Алиса права: он не будет прислушиваться к моим пожеланиям и жалеть. Если Назар захочет – женится на мне.

– Камил, но он симпатичный, с ним сможешь быть в безопасности… – до ушей донеслись робкие бормотания подруги.

– Ты сейчас смеешься? – после такого выпада я вскочила. – Симпатичный?! В безопасности?! Конечно, потому что он просто-напросто грохнет меня, как свою бывшую! Ты же слышала, что он делает в случае неповиновения?! Как ты можешь так говорить?! И тем более, я Ильяса люблю! Я буду его ждать!

Этот человек славился жестокостью. От его любовниц поступали жалобы. Назар любил жесткий секс и мог наказать за любую оплошность не только физически, но и морально. Некоторых его женщин до сих пор не нашли. Страшно представить, где они сейчас. Точнее, то, что от них осталось. Как родители могли выдавать меня замуж за него? Они же адекватные люди!

От нахлынувших эмоций я в ужасе затряслась. Меня отдавали в лапы лютому зверю – и кто! Мои же близкие. Страх пронизывал до костей, в голове билась мысль о том, что я так не смогу: лучше умереть, чем быть с убийцей.

– Ками, давай я отвезу тебя домой, уже поздно, – Глеб заметил мое состояние и осторожно коснулся плеча.

Попрощавшись с Алисой, которая решила остаться на пристани, я пошла к мотоциклу. И по пути твердо поняла, что стоит поговорить с родителями. Слабая надежда, теплившаяся внутри, подсказывала: это все ошибка, и меня выдают не за Назара, а за кого-то другого. Тогда есть микроскопический шанс договориться. В случае с Волковым его нет.

Глеб остановился прямо возле ворот. Я видела, что он хочет что-то сказать, и не торопилась. Друг снял шлем, встал напротив, привычно поправляя волосы. Все-таки мне казалось, что он укладывал их воском. Иначе нельзя было объяснить, почему на протяжении всего дня его шевелюра так хорошо держала форму.

– Ками, крепись, – друг меня похлопал по плечу, – Ильяс тебя в любом случае не бросит и вытащит из этого дерьма.

– Ты тоже считаешь, что я вляпалась?

– Даже не представляешь насколько.

Мне показалось, что Глеб знает больше, чем говорит. Но пытать его не имело смысла. Если не хочет – не скажет. Оставалось только ждать вестей от Ильяса, который меня обязательно заберет – в этом я не сомневалась.

***

Домой я влетела подобно фурии, стремясь узнать, правду ли мне сообщили друзья. Родители обнаружились на кухне: они о чем-то беседовали, когда я не глядя рухнула на стул. Мать с отцом сразу заметили, что дело неладно: мое состояние выдавали растрепанные волосы, дрожь и учащенное дыхание. Я не могла справиться с эмоциями.

– За тобой кто-то гонится? – покосилась на меня мама.

– Да, гонится, – кивнула я, – Назар Волков.

Родители, не сговариваясь, уставились на меня. Не ожидали. Первым отмер отец.

– Рассказали, значит, – со значением протянул он, – тогда сюрприза не будет.

– Почему, папа? – это все, что я могла спросить. Мне не верилось в истинность происходящего. Казалось, все это творится с кем-то другим – не со мной.

– Потому что это выгодный союз для нашей семьи. Мы сотрудничаем с Волковым, и будет хорошо, если еще и породнимся.

Отец говорил так спокойно, будто рассказывал не о предстоящей свадьбе единственной дочери, а о выборе страны, в которую мы полетим в следующий отпуск.

– Но я же не люблю его… Он же убийца, жестокий! – что еще можно было сказать, чтобы они одумались?

– Это все сказки. Назар вполне адекватный мужик, и с ним ты будешь как у Христа за пазухой. Он никогда тебя не обидит, если не станешь нарываться, и обеспечит шикарную жизнь, – отец словно не слушал меня.

– Мама, ну хоть ты скажи ему! Это же неправильно! – я в отчаянии попыталась найти защиту у матери, но она лишь отвела взгляд. В нашей семье не принято было спорить с мужчинами. Муж – всему голова и лучше знает, что делать женщине.

– Завтра приедет Назар, тебе нужно привести себя в порядок. Надень что-нибудь поприличнее, – еле слышно пробормотала мама. Это все, что она смогла сказать своей дочери.

Я резко встала из-за стола, поняв, что конструктивного диалога не получится. Это пустое. Надежда оставалась только на любимого. На душе сразу приятно защемило, когда я вспомнила про Ильяса и проверила кулон, который не снимала. Интересно, как там дела?

– Мама, папа, спокойной ночи. Я пойду к себе, – наигранно улыбнувшись, я направилась в свою комнату.

Мать начала что-то быстро говорить отцу. Они обсуждали меня, но разобрать слов не получалось.