Loe raamatut: «Воля и волеизъявление. Монография»

И. П. Политова
Воля и волеизъявление
Монография

[битая ссылка] ebooks@prospekt.org

Введение

Сознание значимости своей работы является счастьем

для исследователя.

Оно служит полноценной наградой за те различные жертвы,

которые он постоянно приносит в своей жизни.

Макс Планк

Посвящая себя изучению затронутой проблематики, любой исследователь естественным образом опасается не выдержать того высочайшего уровня и стоящих перед ним сложнейших задач, которые данная тема за собой влечет. Но, несмотря на все трудности, именно нацеленность на решение этих проблем служит цели, высказанной Д. И. Степановым: «… все настойчивее ощущается потребность в развитии высокой теории, выявлении подлинно философской базы, несомненно, имеющейся у современного гражданского права России. Ценность практической ориентированности исследования или применимости его результатов не должна заслонять собой значимость философских изысканий в праве».

Современное общество представляет собой сложный механизм, обеспечивающий взаимодействие огромного числа разноплановых интересов субъектов. Сущность правового регулирования проявляется в определении данных интересов, намерений, их фиксации и дальнейшем сбалансированном включении в общую массу существующих правоотношений.

Возникновение, изменение и прекращение гражданских прав и обязанностей связано с проявлением вовне волевых актов участников гражданских правоотношений. Оценка данных волевых решений в их различных проявлениях зачастую осложнена факторами субъективного порядка. Любые ошибки в процессе непосредственного волеизъявления могут явиться основанием для последующего оспаривания совершившегося действия.

Воля участников гражданских правоотношений связана с особым характером гражданско-правового регулирования, дозволительными началами метода гражданского права. Проявляется данная зависимость в свободе воли как высшего гуманистического начала в праве. Несмотря на установленные пределы такой свободы в конструкции злоупотребления правом, требуется оценка и внутренней нацеленности воли лица на добросовестное использование принадлежащих ему прав. Не случайно после двух десятилетий с момента принятия Гражданского кодекса Российской Федерации в него включен принцип добросовестности как основное начало гражданско-правового регулирования (ст. 1 ГК РФ). Произошедшие изменения общих положений Гражданского кодекса РФ¹ убедительно доказывают значимость учета законного порядка формирования воли субъектов гражданских правоотношений для оборота, для развития гражданско-правовой активности. Правоприменительная и судебная практика убедительно доказывают, что многие участники гражданских правоотношений не связаны «доброй совестью» при волеизъявлении своих решений.

Для признания легитимности совершаемых субъектами гражданского права действий необходимо своевременное и четкое понимание однозначности высказанного намерения, проверка волеизъявления лица на соответствие требованиям закона и основных начал регулирования. Однако процесс образования воли и ее волеизъявления вовне в науке гражданского права относительно детально изучен лишь применительно к институту сделки. Между тем развитие экономики, переход к инновационной модели формирования требует повышения гражданско-правовой активности. Это свидетельствует о потребности в существенной корректировке ранее существующих механизмов оценки волеизъявления субъектов гражданского права. Таким механизмом мог бы стать нотариат с учетом расширения возложенных на него задач на основе положений Концепции развития гражданского законодательства и первоначальной редакции проекта изменений Гражданского кодекса Российской Федерации. Несмотря на отказ от указанных изменений со стороны законодателя, представляется необходимым вернуться к решению этого вопроса, в том числе и на основе выявленной специфики процесса волеизъявления у граждан (физических лиц).

Насущной потребностью становится дальнейшая дифференциация видов дееспособности граждан, предоставление определенного минимума прав лицам, признанным в установленном порядке недееспособными, четкое закрепление на доктринальном уровне субъектов, ответственных за решения, исходящие от юридического лица.

К субъектам гражданского права относятся физические и юридические лица, имеющие различный объем право-и дееспособности. Существенными характеристиками отличается и участие Российской Федерации, субъектов Российской Федерации и муниципальных органов (публично-правовых образований) в отношениях, регулируемых гражданским законодательством. Многие из существующих проблем на практике связаны с недостаточной разработанностью концептуальных вопросов формирования воли и ее волеизъявления. Игнорирование различной природы данного процесса у разных групп участников правоотношений приводит к существенному искажению правоприменительной и законотворческой деятельности.

Глава 1
ВОЛЯ И ВОЛЕИЗЪЯВЛЕНИЕ КАК ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВЫЕ КАТЕГОРИИ

1.1. Понятие воли субъектов гражданских прав, связь с иными правовыми категориями

Гражданское законодательство России находится в настоящее время в состоянии серьезного реформирования. Необходимость изменений не вызывает сомнений. Развитие рыночных отношений требовало осмысления многих правовых конструкций, уточнения их эффективности. На сегодняшний день накоплен огромный опыт судебной практики, что также дает пищу для размышлений.

В научной литературе не случайно отмечается, что «успешное совершенствование гражданского права, как и любой другой отрасли права, возможно только на основе соответствующих научных разработок. Развитие права должно идти именно от теории к практике, что повышает интерес к теоретическому осмыслению фундаментальных проблем гражданско-правового регулирования»². Одними из важнейших теоретических категорий, требующих глубокого научного исследования, являются «воля» и «волеизъявление». Данные термины нередко используются в законодательстве, правовой научной литературе, судебных решениях, при этом содержание понятия «воля» вряд ли может однозначно быть признано юридическим. «Воля» – в большей степени универсальная категория, одновременно использующаяся в психологии, философии и иных науках. Лихачев Б. Т. рассматривает нравственную волю, наряду с морально-правовым сознанием и чувством долга, духовной основой стабильности всей общественной жизни³.

Воля является предметом изучения многих наук. Наиболее глубокое исследование категории «воля» связано с психологией. Данное обстоятельство не вызывает сомнений, так как именно человек в психологии и его внутренняя мотивация становятся основным предметом исследования.

Однако для права как науки вопрос о природе воли, особенности ее формирования и последующего изъявления вовне представляет не меньший интерес. Интерес к воле связывается не только с юридическими фактами, определяющими возникновение, изменение и прекращение гражданских правоотношений. Да, действительно, воля является основным элементом сделки как одного из важных юридических фактов в гражданском праве. Но на наш взгляд, основой научного интереса к воле выступает определение значимости данной категории для понимания метода воздействия гражданского законодательства на общественные отношения. Данный метод состоит в автономии и свободе поведения участников гражданских правоотношений. В современной научной и учебной литературе утвердилось мнение, что «элементом метода гражданско-правового регулирования и принципом гражданского права является автономия воли участников гражданско-правовых отношений, что означает способность лица и имеющуюся у него (предоставленную государством) возможность самостоятельно и свободно формировать и проявлять свою волю»⁴.

В. Ф. Яковлев указывает, что гражданское право «наделяет участников отношений субъективными правами как средством удовлетворения признаваемых законом интересов и обеспечивает права соответствующими юридическими мерами»⁵. И в этом состоит главная черта метода гражданско-правового регулирования. При этом В. Ф. Яковлев к основным чертам метода гражданско-правового регулирования относит правонаделение, диспозитивность, правовую инициативу и юридическое равенство субъектов как общую черту гражданского права⁶.

Однако в современной науке высказываются и сомнения в действительности современной автономии воли участников оборота как элемента метода гражданско-правового регулирования. Белов В. П. достаточно убедительно доказывает, что «пока мы видим лишь первые робкие шаги на пути к торжеству начала диспозитивности»⁷ (в сфере корпоративного права).

Естественно, что при формулировании понятия воли как правового явления необходимо опираться и на психологическое представление о данном явлении. Вместе с тем верным является вывод о том, что «союз психологии и права менее всего исследован в современной отечественной юридической науке»⁸.

И воля, и волеизъявление, как правило, объясняют свободу действий участников гражданских правоотношений. Но каково их значение и правовое содержание? Несмотря на постоянное употребление самих терминов, научное исследование указанных аспектов практически не осуществляется. Исключением является известная работа В. А. Ойгензихта «Воля и волеизъявление (очерки теории, философии и психологии права)». Кроме того, данные вопросы затрагивались и в работах иных авторов советского периода – О. А. Красавчикова, С. С. Алексеева и др.

Считается, что в литературе советского периода господствующей тенденцией понимания сущности воли было признание за данной категорией сугубо психологической природы. Даже если в работах советских цивилистов и употреблялись понятия «юридическая» или «правовая» воля, то как-то мимоходом, вскользь, без попыток объяснить суть данных понятий⁹. Воля есть процесс психического регулирования поведения субъектов, отмечал В. А. Ойгензихт¹⁰.

В. С. Нерсесянц подчеркивал, что воля в праве – это «свободная воля, которая соответствует всем сущностным характеристикам права и тем самым отлична от произвольной воли и противостоит произволу»¹¹.

Современные исследования в области методологии гражданского права нацелены на выявление идеальных правовых конструкций. По мнению Д. И. Степанова, «доктрина гражданского права уже давно овладела методикой выявления жизненного в идеальном праве при помощи установления ratio legis той или иной правовой конструкции. Доктрина права традиционно устремлена на поиск идеальных, вневременных юридических построений…»¹². Воля как правовая категория также должна получить «идеальное определение». Но есть ли возможность разграничить волю как правовое явление (понятие) и волю как, например, психологическую категорию? И что является определяющим для правового исследования – психологическое содержание исследуемой категории или же ее правовое опосредование?

Посвящая себя изучению затронутой проблематики любой исследователь естественным образом опасается не выдержать того высочайшего уровня и стоящих перед ним сложнейших задач, которые данная тема за собой влечет. Но, несмотря на все трудности, именно нацеленность на решение этих проблем служит цели, высказанной Д. И. Степановым: «…все настойчивее ощущается потребность в развитии высокой теории, выявлении подлинно философской базы, несомненно, имеющейся у современного гражданского права России. Ценность практической ориентированности исследования или применимости его результатов не должна заслонять собой значимость философских изысканий в праве»¹³.

Ойгензихт В. А. выделял несколько подходов к определению воли в советской психологии:

1) воля как преодоление препятствия, как усилие;

2) воля как способность;

3) воля как причина, суммарный итог всех причин;

4) воля как желание, согласие (это наиболее распространенная концепция воли в юриспруденции);

5) воля как целенаправленность¹⁴.

Помимо этого рассматривались в литературе и такие аспекты понятия воли, как «воля – власть», «воля – источник человеческой активности», «воля как диктат».

О. С. Иоффе включал волю участников правоотношений в качестве одного из видов объектов правоотношений, как идеологический объект, наряду с юридическим объектом – поведением обязанного лица, и материальным объектом – вещью или иным благом, с которым связано регулируемое правом общественное отношение и на которое направлено поведение участников правоотношений¹⁵.

Ю. Л. Сенина определяет волю (как гражданско-правовую категорию) в качестве «внутреннего психического процесса, результатом которого является совершение юридического действия, регулируемого гражданским правом»¹⁶.

Есть в современной науке и позиция, в соответствии с которой воля, как внутренняя психологическая направленность лица на достижение определенного результата, имеет юридическое значение лишь в случае, если она выражена вовне, совершено действие по изъявлению воли¹⁷. Также и Курмашев Н. В. считает, что сугубо психологическое понимание воли не вписывается в систему основных институтов гражданского права. Однако основная причина непригодности для целей гражданского права психологического понятия «воля» заключается в том, что оно носит сугубо субъективный характер, что делает его недоступным для непосредственного восприятия человеком¹⁸.

В сфере гражданского оборота категория воли не может рассматриваться без оценки различий в природе субъектов гражданских правоотношений. Наибольшие сложности вызывают граждане, обладающие всем комплексом психических и физиологических свойств, связанных с содержанием правосубъектности. Применительно к иным субъектам (юридическим лицам и публично-правовым образованиям) использование фикции как приема законодательной техники достаточно облегчает соответствующую оценку.

«Сознание определяет волю индивида, а последняя – его конкретную модель поведения (правомерную или противоправную). Именно поведение индивида является конечным объектом правового регулирования, следовательно, правосознание и воля являются промежуточными объектами, а не средствами воздействия»¹⁹.

Нам представляется, что наиболее значимым объектом исследований останется традиционный для юриспруденции вопрос – вопрос о свободе воли. «Старые юристы использовали термины, заимствованные у старых психологов (воля, эмоции, борьба мотивов и др.), но они не становились частью методологического инструментария юридической науки, не воспринимались в качестве необходимых для познания права»²⁰. Сегодня настало время для решения вопроса о месте этих категорий в праве, об их правовом наполнении. Что значит сегодня свобода воли в праве? Это и возможность определять собственное поведение, осознанно выбирать ту или иную организационно-правовую форму экономической деятельности. От личности зависит не только форма создаваемой правовой реальности, но и результативность совершаемых действий. Приведем один пример. За последние годы увеличилось количество споров, связанных с функционированием товариществ собственников жилья. Эти споры занимают заметное место в средствах массовой информации, постоянно являются предметом судебных разбирательств. При этом принимаются попытки найти те или иные недостатки в самом товариществе. Однако насколько эффективны будут любые попытки реформирования существующих правовых моделей? Ответ, скорее всего, должен быть отрицательным. Причины возникновения большинства конфликтов находятся не только в правовом поле, но и в сфере социальной. Они связаны с нежеланием граждан взять на себя ответственность за собственные действия, включиться активно в процесс управления собственным имуществом, преодолев разногласия, пытаться выработать коллективную волю членов ТСЖ в решении текущих и стратегических вопросов²¹. Поэтому возникает потребность в создании неких запретных мер, механизмов, ограждающих этих граждан от действий мошенников и лиц, стремящихся реализовать собственные интересы за счет общего имущества. То есть в обществе формируется стремление к появлению какого-то внешнего фактора, который за них решит общие и частные проблемы. Именно в данном контексте мы видим актуальность и практическое значение дальнейших исследований свободы воли.

Свобода воли еще в конце XIX века определялась как решение вопроса о том, насколько свободно человек может поступать согласно своему внутреннему выбору, или этот выбор всегда принимается под воздействием внешнего давления. Зверев Николай Андреевич, монархист, член Государственного совета, под волей понимал «ту способность нашей души, которая проявляется вовне желаниями и воплощением последних в действиях»²². Однако Н. А. Зверев далее в своих лекциях практически не разделяет волю как правовую категорию и волю как нравственное явление. Он настаивает на том, что если человеком в праве будет «двигать» некая непреодолимая сила, то ставить вопрос о добре и зле, ответственности личности просто бессмысленно. Данный аспект понятия «свобода воли» лишен прямой связи с виной, также относящейся к важнейшим правовым категориям. Он более близок к превентивной функции правового воздействия, когда право оказывает воспитательное воздействие, «настраивает» личность на совершение обдуманного, взвешенного действия. Отсутствие этого действия, либо его необдуманность не могут являться основанием для привлечения лица к ответственности. Вместе с тем в отдельных случаях мы наблюдаем постепенное ужесточение правового воздействия на субъекты и в этой сфере. В частности, с учетом последних изменений в ГК РФ ст. 65.2 устанавливает обязанность членов корпоративных организаций (то есть и здесь наш пример с ТСЖ является актуальным) принимать обязательное участие в собраниях²³, так как единожды выраженная воля на участие в организации связывает лицо с дальнейшим существованием этой корпорации.

Но свобода воли – это и проблема выбора добросовестного и недобросовестного поведения. Также и право может быть использовано для целей не только добра, но и зла. Причем в литературе отмечается, что возможность права быть использованным для целей зла заложена в самой природе права. С. Д. Радченко верно отмечает, что из анализа содержания ст. 10 ГК РФ можно сделать вывод о том, что злоупотребление возможно только при осуществлении права. Осуществление права – действие, как правило, волевое. В свою очередь, воля функционирует не сама по себе. Двигателем, приводящим в действие волю, является интерес²⁴.

На наш взгляд, именно желание и стремление к добросовестному поведению определяет свободу доброй воли участников общественных отношений, хотя и сама проблема добросовестности достаточно сложна. Данная категория является оценочной, зависит от субъективного восприятия. В науке не раз предпринимались попытки определить, выявить некую общую формулу, что понимать под добросовестностью. Заслуживает внимания позиция Е. В. Богдановой. Она под добросовестностью участников договорных отношений понимает «сложившуюся в обществе и признанную законом, обычаем, судебной практикой систему представлений о нравственности поведения субъектов права при приобретении, осуществлении и защите субъективных гражданских прав, а также при исполнении обязанностей. Нравственность поведения участников гражданского оборота оценивается на основе противопоставления категорий добра и зла. Поведение, отражающее представление о добре, следует считать добросовестным. Поведение, отражающее представление о зле, – недобросовестным»²⁵. Несмотря на справедливость данной позиции, есть некоторые сомнения в безупречности этой точки зрения. Далеко не всегда представления о добре и зле совпадают во всех социальных общественных группах.

Необходимо более подробно разобраться и со значением свободы, которое используется в праве. Разброс точек зрений здесь также достаточно большой. Трубецкой Н. Е. считал, что «право предполагает свободу в двояком смысле: во-первых, как свободу нашей воли сознательно избирать то или другое поведение (свобода внутренняя) и, во-вторых, как возможность действовать вовне, преследовать и осуществлять какие-либо цели в мире внешнем (свобода внешняя)»²⁶.

Современные исследователи считают утопическими представления о свободе воли, называя это иллюзиями. Данная «иллюзия ‘’свободы’’ воли и поведения базируется в целом на неучете существующего неосознанного и вынужденного учета несуществующего случайного, под ярлыком которого пытаются скрывать всегда существующую неотвратимость ответственности вследствие тотальной причинно-следственной связи. Сущность последствия принятия идеи свободы воли и поведения в том и заключается, что в умах, воспринявших эту идею субъектов, способны разрушаться причинно-следственные связи между происходящими вокруг индивида жизненными ситуациями»²⁷. Однако такой подход представляется нам не в полной мере объективным. Несомненно, что в трактовке понятия «воли» как правовой категории есть определенный элемент условности, как трактует его Петин И. А. – виртуальность. Также несомненно, что жизненные условия существования одной личности и вся специфика социально-экономического и политического устройства мира вокруг оказывают воздействие на поведение участников общественных правоотношений. И гражданское право особенно «чутко» реагирует на данные обстоятельства. Достаточно вспомнить определение существенного заблуждения при признании сделки недействительной. Причем именно расширение трактовки данной категории в проекте ГК РФ связано с развитием общественных отношений в последние годы, развитием гражданско-правовой активности населения, увеличением числа совершаемых сделок.

Кратенко М. В. определяет свободу как свою волю, простор, возможность действовать по своему усмотрению, без какого-либо стеснения или подчинения чужой воле (…) возможность ничем не связанного выбора, принятия решения независимо ни от кого, ни от каких-либо внешних обстоятельств²⁸, возможность сделать добровольное и осознанное волеизъявление, адекватно отражающее внутреннюю волю субъекта, обусловленную его потребностями, мотивами²⁹.

Савиньи в свое время отмечал, что «каждое право существует в виде выражения традиционной, привычной внутренней свободы человека»; и, соответственно, «суть правовых отношений… является областью независимого господства индивидуальной воли»³⁰.

Для международного частного права автономия воли рассматривается как самостоятельный правовой институт, регулирующий возможность сторон гражданского правоотношения самостоятельно выбрать не только применимое национальное право, определяющее их права и обязанности, но и различные правовые системы, а также осуществлять выбор между источниками права в рамках одной правовой системы³¹.

Свобода воли подразумевает и возможность лица уклониться от соблюдения некого усредненного стандарта поведения. Так, потребовалось в современной юридической практике уточнять понятие нравственности как критерия ничтожности сделок. И мы выражаем полное согласие с теми авторами, которые считают, что под нравственностью «должно пониматься не любое осуждаемое обществом поведение, а именно наиболее серьезные аморальные деяния, противоречащие принятым в обществе представлениям о моральных устоях»³².

Свобода, как и право в целом, связана не только с отдельной личностью, но и с общественными, социальными связями этой личности. «Свобода заключает в себе два признака – отрицательный и положительный. Это, во-первых, независимость от чужого произвола, а во-вторых, условная возможность самоопределения, то есть возможность положительных действий»³³.

Таким образом, можно подвести некоторый итог. Свобода воли в праве проявляется как автономное, независимое поведение участника правоотношения, не зависящее от чужой воли, предполагающее возможность выбора в правомерных средствах достижения собственных потребностей.

Несомненно, не потеряло значение утверждение, что «только воля, выраженная в праве и законодательстве, представляет собой активную, практическую силу, призванную охранять, регулировать и преобразовывать общественные отношения»³⁴. Однако задачей права является и привитие навыков эффективной работы с данной волей. Свобода воли не должна быть самоцелью правового воздействия. Это одновременно и проявление важнейшего демократического начала, и его ограничение. Свобода воли обязывает человека в том числе и к действию. «Внутренняя потребность, определенная посредством юридического мотива, указывает на цель действия, прошедшую через двойной выбор – индивидуальный и общественный. Если сам человек санкционирует мотив, направленный на объект удовлетворения своей потребности, то общество признает юридическую возможность этого удовлетворения, санкционирует соответствующую цель потенциально»³⁵. При этом общество и государство должны требовать от личности осознанного проявления свободы воли, опирающегося в том числе и на внутреннюю нравственную работу, как правило, вне юридического воздействия. Таким образом, формирование воли подчинено общим функциям гражданско-правового регулирования. Не случайно воля и волеизъявление изучаются наиболее детально в теории сделок. Именно в рамках данного правового института ярко проявляется связь действий участников оборота с нормами гражданско-правовой ответственности, функции которой также направлены и на превентивное воспитательное воздействие.

Понятие «свобода воли» фактически выступает как принцип гражданско-правового регулирования. Свобода воли проявляется в свободе договора, необходимости беспрепятственного осуществления гражданских прав как основных начал гражданского законодательства. Не случайно в п. 2 ст. 1 ГК РФ указывается, что граждане (физические лица) и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей в своем интересе. Они свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых не противоречащих законодательству условий договора.