Поющие пруды

Все было бы прекрасно, не возвращайся я мыслями на час назад. Впрочем, сила воли снова победила, и я запретила себе это делать.

У меня новая жизнь, новый дом и новые друзья. И никаким ненормальным страхам я не позволю это испортить!

До вечера я успела дочитать ранее начатую книгу и позависать в сети, где искала информацию о «Поющих прудах». То, что я запретила себе думать об утренней пробежке, совсем не означало, что меня перестало волновать место, где нам предстояло жить. Особенно меня заинтересовали слова Майкла о том, что прежде здесь частно происходили несчастные случаи.

Информации о «Поющих прудах» в интернете оказалось на удивление мало. То есть, о возведении новостройки, которую спонсировал мой отец, ее было более, чем достаточно. Вплоть до сумм, вложенных в строительство, и семей, которые сюда переехали. Даже про новую папину подружку упомянули, одно только фото которой заставило меня поморщиться.

Я давно смирилась с тем, что мы с папой отдалились друг от друга, став практически чужими. Но лишнее напоминание о том, что он оставил меня здесь, а сам вернулся к Насте в Питер, все равно было неприятно.

Хотя сколько их было, этих Насть? Свет, Ален, Наташ? Отца постоянно кто-то сопровождал на торжественные мероприятия и в командировки. О ком-то я знала точно, о ком-то догадывалась. Кто-то задерживался рядом с ним на пару месяцев, кто-то на пару дней.

Наткнувшись на их с Настей совместное фото, я ненадолго зависла, забыв, зачем вообще полезла в интернет. А потом, опомнившись, решительно закрыла злосчастную вкладку и продолжила поиск статей о «Поющих прудах».

И какая-никакая информация все-таки нашлась.

Еще в дореволюционное время на месте «Поющих прудов» существовало небольшое, не имеющее названия селение. Фактически деревня. В те времена и прудов-то никаких здесь не было – только лесное озеро. Это уже потом, в советские времена, когда на месте прежней деревни отстроили поселок, появились и пруды. Правда, если верить статье, пруд тогда выкопали всего один – для разведения рыбы. А остальные одиннадцать, по слухам, появились сами собой в течение всего одного месяца. Конечно, в такие чудеса в советское время не верили, и жителей поселка слушать никто не стал. Потом сплетни поутихли, и версия о «чудесном» появлении прудов забылась, сменившись реалистичной – их, так же, как и первый, выкопали люди.

Названию поселка тоже имелось двоякое объяснение. Официально считалось, что «Поющими» их назвали из-за жителей, среди которых было много музыкантов и певцов. Даже сохранились газетные заметки, где говорилось, что здешний музыкальный коллектив победил на крупном областном конкурсе. Ну а вторая версия происхождения названия снова имела мистический окрас: опять же, по слухам, ночами с новоявленных прудов доносилось пение – женское, красивое, но жуткое.

Правда, всем мистическим слухам в девяностых годах все-таки нашлось логичное объяснение: в районе лесного озера обнаружились залежи газа, способного вызвать галлюцинации.

Прочитав об этом, я мысленно хмыкнула – кто бы сомневался. Во всякую чертовщину я никогда не верила, и версия с газом показалась мне гораздо убедительнее «поющих» по ночам прудов.

Что до несчастных случаев, то о них упоминалось вскользь. Да и то пришлось потратить битый час, чтобы найти хоть какую-то информацию. Прецеденты действительно были – около двадцати лет назад всего за полгода здесь погибло по меньшей мере пятнадцать человек. Некоторые были из местных, некоторые приезжие. Все – утонули.

Впрочем, неудивительно, учитывая, сколько в здешних местах водоемов.

Опустив крышку ноутбука, я протерла уставшие глаза и, поднявшись с кровати, принялась собираться на предстоящую тусовку. Прочитанное меня успокоило. Теперь утренний, возникший у пруда страх, виделся мне просто смешным.

И впрямь, что на меня нашло? Подумаешь, вода и туман.

Конечно, можно было предположить, что где-то неподалеку остались залежи газа, которые каким-то образом на меня повлияли. Но я сильно сомневалась, что это возможно. Вряд ли папа, да и остальные, принимающие участие в стройке нового поселка люди, не проверили это место. Проверили, еще и тысячу раз. Так что дело ни в каком не в газе, а во мне самой. Во всем виноват предшествующий переезду стресс и новые впечатления.

Собиралась я недолго. Следуя своему главному правилу последних лет – не выделяться, – надела удобные джинсы и серый джемпер. Перевязала высокий хвост и подкрасила глаза. Яркий «смоки айс» – единственное, от чего я так и не смогла отказаться.

Данила зашел за мной в шесть, когда серый день перетек в такой же серый вечер.

– Отлично выглядишь! – сходу одарил он комплиментом.

– Уходишь? – спросил выглянувший в прихожую Майкл.

– Ага, – подтвердила я, обуваясь. – Буду поздно, не жди.

И вот в этом одно из основных достоинств Майкла – доверие. Будь на его месте папа, я бы сейчас выслушала уйму бесполезных нотаций и поучений, которые знаю наизусть. Майкл же никогда не спрашивал, куда я ухожу, с кем и когда вернусь – если только я сама не считала нужным ему рассказать. И это было вызвано не наплевательским ко мне отношением, а тем самым доверием. Он просто знал, что я не сделаю ничего, из-за чего ему будет за меня стыдно.

– Мировой мужик! – одобрил Данила, когда мы вышли из дома. – Твой дед?

– Он самый, – подтвердила я. – Только называй его Майклом.

– А мне предки до сих пор мозги песочат, – вздохнул парень. – Хорошо, хоть отец здесь теперь редко появляется. Но! Хоть появляется и редко, домашний бар у него крутой, – с этими словами он продемонстрировал увесистый пакет и заговорщицки мне подмигнул.

Дом Алисы находился практически на границе «старого» и «нового» поселков. Сам коттедж ничем не отличался от других, а вот во дворе красовалось изобилие садовых скульптур. Причем, не каких-нибудь Венер или нимф, а бесформенных и странноватых. Кажется, Алиса упоминала, что ее мама работает в жанре абстракционизма – видимо, она питала слабость к этому направлению во всем, не только в живописи.

А еще здесь был бассейн. На фоне промозглой, захватившей мир серости и холода он казался чем-то инородным. Покрывающая его белая пленка частично съехала, открыв участок грязноватой воды, на поверхности которой плавали опавшие листья.

Весь путь сюда Данила занимал меня разговорами. Казалось, этот парень мог часами болтать без умолку. Надо признать, он умел быть обаятельным и производить впечатление. С ним не возникало неловких пауз, когда вы оба не знаете, о чем говорить, абсолютно отсутствовала неловкость, словно мы были знакомы сто лет.

А еще он пытался флиртовать – ненавязчиво, но заметно. Я всегда отличалась прямолинейностью, иногда даже излишней. Может и не стоило, но прямо напомнила ему о том, что у него есть девушка. На что получила неожиданный ответ: они с Алисой не встречаются. Точнее, уже не встречаются.

Он хотел еще что-то добавить, но как раз в этот момент мы подошли к дому, и дальнейшее обсуждение этой темы стало неуместным.

Глава 3

Дверь оказалась не заперта. Еще до того, как войти внутрь, я слышала доносящуюся из дома громкую музыку, заставившую меня мысленно поморщиться. Никогда не любила попсу.

Встретила нас не Алиса, а незнакомая мне девчонка – со стоящими озорным ежиком ярко-красными волосами, в мешковатой черной одежде и татуировкой змеи на запястье.

– Привет, Анжелка, – сходу приветствовал ее Данила.

Она демонстративно сложила руки на груди и, недобро прищурившись, поправила:

– Анжелика.

– Ага, – хмыкнул Данила, скользнув по ней насмешливым взглядом. – Скажи еще – маркиза ангелов!

И, пока она успела ответить, представил меня:

– Это Марина. Марина, это Анжелка, которая требует, чтобы ее называли Анжеликой и никак иначе. Так что, если захочешь взбесить нашу «ангелоподобную» неформалку, ты теперь знаешь, как это сделать.

Бесить я никого не собиралась и, интонационно выделив имя, произнесла:

– Приятно познакомиться… Анжелика.

«Ангелоподобная неформалка» благосклонно на меня взглянула, а затем с превосходством посмотрела на Данилу. Тот, в свою очередь, закатил глаза и негромко пробормотал:

– Ох уж мне эта женская солидарность…

В просторной гостиной, где в центре гордо возвышался заваленный фастфудом стол, собралась компания из пяти человек. Парень и девушка, похожие друг на друга как две капли воды, сидели диване, Алиса что-то настраивала в музыкальной колонке; еще двое парней стояли у горящего камина и что-то обсуждали, но как только мы вошли, их разговор прервался.

– Марина Балашова, – сходу представил меня Данила. – Прошу любить и не жаловаться!

Алиса, оторвавшись от своего занятия, тут же перехватила инициативу.

– Это Оля и Олег, – кивнула она на близнецов. – А это, – кивок на стоящих у камина парней. – Кирилл и Никита.

– Кир и Ник для своих, – с благосклонной улыбкой уточнил тот, кого звали Кириллом.

Высокий и худощавый, он носил квадратные очки в черной оправе и множество мелких кожаных браслетов. Длинноватые русые волосы были зачесаны назад и уложены не то с помощью геля, не то лака. Никита отличался спортивным телосложением, средним ростом и «орлиным» носом, выдающим его восточные корни.

Я никогда не умела сходу вливаться в компанию, и сейчас чувствовала себя не слишком уверенно. Но заставила себя непринужденно улыбнуться:

– Приятно познакомиться.

– Так, заканчиваем с формальностями! – вклинился Данила, водружая на стол свой позвякивающий пакет. – Лучше гляньте, что я вам принес!

Алиса первой сунула нос в его содержимое и радостно взвизгнула:

– Джин?

– Крошка моя, я никогда не повторяюсь, а джин был в прошлый раз, – Данила снисходительно улыбнулся. – Сегодня пьем текилу! Я даже лаймы прихватил. Соль, думаю, в твоем гостеприимном доме найдется?

Все одобрительно загудели, а Алиса предложила кому-нибудь пойти на кухню, чтобы нарезать те самые лаймы и заодно прихватить соль. Она сама вновь вернулась к музыкальной колонке, парни с деловитым видом принялись изучать извлеченную из пакета текилу, близнецы о чем-то переговаривались между собой.

– Как жрать, так все, а как готовить, так я! – пожаловалась Анжелика, окинув компанию недовольным взглядом.

– Пойдем, я помогу, – предложила я ей и, не дожидаясь ответа, взяла со стола фрукты, среди которых, помимо лаймов, обнаружились и другие цитрусовые.

На кухне Алисы Анжелика ориентировалась, как на своей собственной. Достала из шкафчика пару разделочных досок и ножей, из другого – несколько тарелок, а я в это время помыла фрукты.

– Ты из Питера, да? – первой заговорила она.

– Ага.

– В Питере пить, в Питере тире пить, – с усмешкой пропела Анжелика строчку знаменитой песни. – Да?

– Вообще-то я не люблю алкоголь, – честно призналась я. – Можно сказать, у меня его непереносимость.

– Только шампанское на новый год?

– Предпочитаю апельсиновый сок.

– Зожница, значит, – сделала вывод Анжелика. – Мои предки тоже. Отец спортсмен, а мать тащится от йоги и веганства. Они поэтому сюда, поближе к природе перебрались и меня с собой потащили.

– А ты? – поинтересовалась я, разрезая лайм.

Анжелика неопределенно повела плечами:

– Что я? Меня от мантр, которые в нашем доме каждое утро звучат, уже тошнит. Ладно бы только по будним, так и в выходные выспаться не дают. Мне вообще вся эта тема не близка, я и мясо поесть люблю, и фастфуд, – она поправила лезущую в глаза челку. – И против текилы ничего не имею. А вообще фанатею от аниме. «Тетрадь смерти» смотрела?

– Если честно, я вообще никакое аниме не смотрела, – ответила я и тут же добавила: – Но ничего против него не имею.

– Это хорошо, что не имеешь, – кивнула Анжелика, кромсая апельсин. – Я-то за попрание своих увлечений и в глаз дать могу. Кир вон уже мой кулак на своей физиономии испытал. Он, кстати, у нас типа рокер. На гитаре играет, мечтает свою рок-группу создать.

– А остальные? – полюбопытствовала я.

– С Ником мы с детства знакомы, – поделилась Анжелика. – Наши семьи дружат. Его отец тоже спортсмен, а он по его стопам пошел. Футбол, спортзал, все дела. Несколько раз в неделю в Питер ездит на тренировки. Близняшки у нас модели – неудивительно, при их-то данных. Хотя, ничего особенно выдающегося, как по мне. Олег еще бейсболом увлекается… А Алиска Оле завидует – та и тонкокостная, и лицо крайне смазливое, и волосы каштановые безо всяких завивок вьются. Она и тебе завидовать будет, помяни мое слово. Знаешь, – оторвавшись от несчастного апельсина, Анжелика неожиданно посмотрела на меня в упор. – Ты с ней поосторожнее. Она в глаза одно говорит, а за спиной другое. И на Даню планы не строй. Бабник он самый настоящий. За всеми волочится, Алиске мозги пудрит. Она-то делает вид, что ей все равно, что сама его бросает, но это не так. Переживает она. И любит его… по-своему, как умеет, но любит.

Выдержав ее взгляд, я ровно ответила:

– Никакие планы на него строить я и не собиралась. Мне это не нужно.

Анжелика всматривалась мне в лицо несколько долгих мгновений, после чего кивнула каким-то своим мыслям и подвергла истязанию уже другой апельсин.

К тому моменту, как мы вернулись в гостиную, там уже вовсю гремела музыка – на этот раз рок. Алиса недовольно дула губы, а Кир, который, вероятно, и сменил музыкальное направление, довольно ухмылялся.

Через пару минут Данила убавил громкость и, завладев всеобщим вниманием, прочитал мини-лекцию на тему того, как правильно пить текилу. Я делала вид, что мне интересно, хотя на самом деле предпочла бы сейчас оказаться где-нибудь в другом месте. Нет, эти ребята не вызывали у меня неприязни или антипатии, просто мое отношение к алкоголю и впрямь было категоричным.

К счастью, у Алисы нашелся для меня и яблочный, и даже апельсиновый сок. Вот только взгляды, которыми меня наградили все без исключения, когда я его пила, были очень красноречивыми. Хорошо знакомыми. Я давно заметила, что если ты чем-то отличаешься от остальных, если не делаешь то, что делают другие, то тебя начинают считать странным. Или клеймят «ребенком», который слишком мал для «взрослых» развлечений.

– Может, в настолку сыграем? – в какой-то момент предложила Анжелика. – Есть «Уно», «Мафия», «Дженга»…

– А давайте в «Правду или действие»? – сверкнув глазами, предложила Алиса. – У меня приложение на телефоне есть.

Предложение Алисы поддержали единогласно, и я на этот раз присоединилась к мнению большинства. Сидя на диване, подобрала под себя ноги, приготовившись играть, а Джек, положив голову на лапы, растянулся рядом на полу.

– Пусть Марина начнет, – хитро прикрыв один глаз, произнес Никита. – Она же у нас новенькая.

Эту идею поддержали тоже, и мне не оставалось ничего другого, кроме как согласиться.

Положив телефон на центр стола, Алиса спросила:

– Правда или действие?

– Правда, – не колеблясь, выбрала я.

Она коснулась экрана и зачитала появившийся вопрос:

– Со сколькими парнями ты расставалась?

В этот самый момент я пожалела, что не выбрала действие. Несмотря на свою бывшую популярность, ни с кем встречаться я так и не начала. Максимум ходила на пару свиданий, и на этом все заканчивалось.

– Ну? – поторопила меня Анжелика.

– Похоже, наша Маринка не только текилу еще не пробовала, – засмеялся Ник. – Ты хоть с кем-нибудь целовалась?

Такие разговоры давно перестали меня трогать. Задеть меня чем-то подобным было практически невозможно, и сейчас я, сохранив спокойствие, с ответной усмешкой заметила:

– Это уже другой вопрос. А насчет первого – я ни с кем не расставалась, потому что в моей жизни еще не было того, с кем бы захотелось встречаться.

– Парни, вы слышали? – вступил в разговор Кир, обращаясь к остальным.

– Это вызов! – подхватил Данила.

– Продолжим игру! – явно недовольная тем, что всеобщее внимание достается не ей, вставила Алиса. – Я выбираю действие!

Выпавшее задание гласило, что исполнительнице следует станцевать с самым обаятельным парнем компании. Я заметила, что перед этим Алиса дважды нажала на экран телефона, сменив тем самым задание, но говорить об этом не стала.

Атмосфера разрядилась, а градус веселья повысился. Алиса перетанцевала со всеми без исключения парнями, аргументировав это тем, что не хочет никого обижать. Но с Данилой танцевала дольше, и только слепой бы не заметил, что она буквально висла у него на шее.

В ходе игры кому-то приходилось, не поморщившись, съесть дольку лимона, кому-то – спеть, а кому-то рассказать о своей первой влюбленности. Я, недолго поколебавшись, снова выбрала «правду» и ответила на безобидный вопрос о своем любимом блюде. После этого было решено, что все будут выбирать только «действие», и игра стала более острой.

Все выполняли попадающиеся им задания, шутили, смеялись, и даже я безо всякой текилы прониклась атмосферой азарта и веселья. Справедливости ради надо отметить, остальные тоже выпили не слишком много. Как по мне, они просто делали вид, что им нравится текила, а на самом деле просто хотели казаться крутыми.

Даже не вспомнить, когда в последний раз мне доводилось находиться в такой шумной компании и не чувствовать себя при этом изгоем. Возможно, никогда. Хотя я отдавала себе отчет, что, не будь моей отец главным финансистом этой застройки – отношение ко мне тоже было бы другим. Но в настоящий момент это не удручало. Я просто наслаждалась этими шумными посиделками и общением, которого, как оказалось, мне в последнее время не доставало.

Когда Кир показывал пародию на Олега, и все сгибались пополам от хохота, мне вдруг показалось, что я слышу смутный, но знакомый звук.

Легкий плеск.

Сердце непроизвольно екнуло.

И в тот же миг возникло ощущение, что ко мне прикован чей-то пристальный взгляд. Взгляд, не принадлежащий никому из тех, кто находился в этой комнате, да и вообще в доме. Я сидела в пол-оборота к окну и боковым зрением заметила, что на нем, как от легкого сквозняка, подрагивает занавеска.

Все окружающие звуки отступили на второй план. Притихли, словно кто-то нажал на кнопку убавления громкости. Медленно повернув голову, я посмотрела в окно… и из-за горящего в доме света не увидела за ним ничего, кроме отражения комнаты. Но липкое ощущение чужого взгляда никуда не делось. Напротив – усилилось.

Как когда-то в детстве мне казалось, что кто-то смотрит на меня из кладовки, так теперь казалось, что некто смотрит на меня, стоя по ту сторону окна. И взгляд этот – пустой, бездушный, но вместе с тем внимательный и пробирающий до самых костей.

У моих ног раздалось приглушенное рычание приподнявшего голову Джека.

К реальности меня вернул очередной взрыв смеха и возмущенное восклицание Оли:

– Да вы рехнулись! Не буду я этого делать!

Сбросив оцепенение, я вникла в суть происходящего спора. Оле выпало задание искупаться, и выполнять она его не хотела. Ее брат настаивал, чтобы она искупалась хотя бы в ванной, а все остальные, громко гогоча, наперебой предлагали ей поплавать в уличном бассейне.

– Игра есть игра, – сложив руки на груди, Алиса смерила Олю презрительным взглядом. – Ты сама согласилась играть, а значит, автоматически согласилась и на выполнение всех заданий. Но если ты просто трепло, так и скажи.

– Я не трепло! – вскинулась Оля.

– А ну-ка повтори, – угрожающе поднявшись с места, обратился к Алисе Олег.

– Воу-воу, ребят, полегче! – встал между ними Данила. – Конечно, никто не заставляет Олю прыгать в холодный бассейн в октябре месяце. Но и Алиса права – игра есть игра. Поэтому ты, Ольга, можешь просто сесть на край бассейна и помочить свои очаровательные стройные ножки. Такой компромисс всех устроит?

Алису явно не устраивал, но она в кои-то веки промолчала – должно быть, просто не хотела выступать против Данилы. Олю, судя по выражению лица, тоже устраивал не слишком, но и она была вынуждена согласиться.

Прихватив с собой пачку сигарет, Данила первым вышел на улицу, после чего за ним подтянулись все остальные. Я выходила в числе последних, следуя за обогнавшим меня Джеком, на загривке которого до сих пор стояла дыбом шерсть.

– Фу, ну и погодка, – поежившись, фыркнула Анжелика.

Моросил мелкий дождь. Расшалившийся ветер шуршал пожухшими кронами и разбрасывал по влажной земле сорванные с них листья. И впрямь не самое лучшее время для купания, даже если под купанием подразумевается всего лишь «помочить ножки».

Как и все, я вышла на улицу без верхней одежды. А, в отличие от всех – не пила спиртное, так что прелести осенней погоды прочувствовала быстро и в полной мере, хотя вообще-то никогда не была мерзлячкой.

Парни стащили с бассейна пленку, открыв мутноватую воду, в которой плавал мелкий мусор. При виде это картины мне стало не по себе. Зато ощущение чужого взгляда как-то незаметно исчезло, что не могло не радовать.

– Идиотская игра! – возмутилась Оля, снимая кроссовки, а за ними и носки. – Может, в этом бассейне куча бактерий развелась? Не хочу никакую заразу подцепить…

– Оленька, расслабься, – раскачиваясь на пятках, хмыкнул Данила. – Бактерии в тепле разводятся, а у нас в последнее время такой дубак, что все их колонии давно вымерли.

Глядя на не первой свежести воду, Оля брезгливо передернула плечами, но присела на край бассейна.

– Хочешь, составлю тебе компанию? – неожиданно предложил Кир, подойдя к ней.

И, не дожидаясь ответа, принялся разуваться. В это же время стоящая рядом со мной Анжелика напряглась и незаметно для остальных сжала кулаки. Похоже, она испытывала определенные чувства к будущей рок-звезде, а тот, в свою очередь, не обращал на нее внимания.

Я еще успела подумать о том, что в перипетиях всех этих взаимоотношений можно запутаться, перед тем как прозвучал плеск. Знакомый, отчетливый. Он исходил из бассейна, но вместе с тем вода оставалось спокойной. Конечно, дальняя часть бассейна освещалась не очень хорошо, да и вообще Алиса включила только часть садового освещения, из-за чего двор утопал в полумраке. Но все же я была уверена, что в воду ничего не упало.

– Что это было? – замерев, спросила Оля, от внимания которой плеск тоже не укрылся.

– Упало что-то, – отмахнулась Алиса и, притоптывая на месте, нетерпеливо спросила: – Ну ты сунешь ноги в воду, или нет? Холодно вообще-то!

Кир к этому моменту стащил носки, подвернул джинсы и присел рядом с Олей.

Я стояла, не сводя с них глаз и натягивая рукава джемпера на замерзшие пальцы.

Холодная волна прокатилась по позвоночнику и рассыпалась дрожью от макушки до самых пят, словно это не Оле, а мне предстояло коснуться холодной воды.

Коснуться воды…

Память совсем некстати воспроизвела недавнее воспоминание: покрытый налетом тины пруд, и мои пальцы, погружающиеся в прохладную вязкую воду…

– Не надо! – непроизвольно вырвалось у меня.

– Ты чего? – тут же обернулась ко мне Анжелика.

– Это и правда глупо, – быстро нашлась я. – Сейчас осень, можно заболеть, да и, в самом деле, кто знает, какая зараза завелась в этой воде…

Говоря о «заразе», подсознательно я подразумевала совсем не бактерий. Внезапно пришло осознание, что окружающий нас, впивающийся в кожу холод не вызван ни низкой температурой, ни моросящим дождем. Он – жалящий, инородный, казался каким-то потусторонним… неестественным, совсем как нерушимая гладь вязкого пруда.

Алиса довольно грубо выругалась и, закатив глаза, раздраженно бросила:

– Или вы прекращаете ломать эту комедию, или, клянусь, я сама прыгну в этот чертов бассейн!

Первым ноги в воду опустил Кирилл, а после, еще немного поколебавшись, выполнила свое задание и Оля.

– Все? – морщась от холода, осведомилась она. – Это считается?

– Ножками еще поболтай, как будто плаваешь, – со смешком посоветовал Данила.

– Что-то ты слишком акцентируешь внимание на ногах моей сестры, – недобро прищурившись, заметил Олег. – Ничего не попутал?

– Ой, да прекратите уже! – в очередной раз раздраженно воскликнула Алиса. – Как дети малые, ей-Богу…

Она собиралась еще что-то сказать, но что именно, никто из нас так и не узнал.

Никто не понял, что произошло.

Оля, еще мгновение назад сидящая на бортике рядом с Киром, внезапно оказалась под водой. Раздался короткий вскрик и громкий, на этот раз естественный плеск. Во все стороны полетели холодные брызги, не успевший опомниться Кир инстинктивно отполз назад, подальше от бассейна, где забурлила вода.

– Что за фигня? – недоуменно спросила Алиса. – Она упала?

– Черт… – на грани слышимости выдохнул Кирилл.

– Оля! – воскликнул Олег, подбегая к бассейну. – Оль!

Ее голова появилась на поверхности лишь на считанные секунды. Девушка шумно втянула в себя воздух, после чего рывком погрузилась обратно под воду. Сложилось впечатление, что кто-то резко потянул ее вниз, низвергая на покрытое зеленым налетом дно.

– Да помогите уже ей! – истерично выкрикнула не то Алиса, не то Анжелика.

Как и недавно в гостиной, все звуки вдруг стали приглушенными. Я неотрывно смотрела на мутную воду, которая словно бы почернела, стала пластичной, как густая вязкая смола. Покрытая зеленоватым налетом плитка пахла тиной, и этот запах становился все ярче, все отчетливее. Забивался в ноздри, наполнял легкие, впитывался в кровь.

Нет, не просто запах тины. А с примесью той сладковатой и одновременно горькой вони, которую я ощутила утром на пруду.

Время будто замедлилось. Олег отчаянно что-то кричал – кажется, что совсем не умеет плавать, – Данила стаскивал с себя свитер, Алиса, будто не веря в реальность происходящего, в ужасе прижимала ладонь ко рту.

И я ее понимала. Я тоже не верила. Не верила в то, что, спустив в бассейн ноги, можно вдруг взять и так просто в него упасть. А потом еще тонуть, не в силах выбраться из странно потемневшей воды…

Я всегда хорошо плавала – несколько лет даже ходила в секцию плавания. И сейчас инстинкты сработали быстрее разума. В сознании еще промелькнула мысль, что времени осталось совсем мало, и пока Данила стянет злосчастный свитер, Оля задохнется. А потом я обнаружила, что оказалась у самого бассейна, и ноги уже отрываются от земли. Кажется, позади кто-то снова закричал, на этот раз произнося мое имя, но все звуки продолжали доноситься, точно из-за ватной стены.

Я погрузилась в воду.