Tsitaadid raamatust «На берегах Невы. На берегах Сены. На берегах Леты»
Весь истаявший, как дым. Что Творцу твои страданья? Капля жизни в море лет! Вот – одно воспоминанье, Вот – и памяти уж нет. Но как прежде – ярки зори, И как прежде – ясен свет. «Плещет море на просторе».
Подыши еще немного Тяжким воздухом земным, Бедный, слабый воин Бога,
его возрасту, ну а старик, вроде меня, открывает в них глубину и мудрость старости, которой он прежде в них не видел. Это исключительная черта гениев. А остальные писатели, даже очень хорошие, пишут по своему возрасту и для читателей своего возраста. Поэтому многое, что я с увлечением читал в молодости, сейчас перечитывать не могу
. «Повесим их в молчаньи, – как учила Зинаида Гиппиус, – всех их повесим в мол
Это особая способность, иногда отсутствующая даже у гениальных писателей и встречающаяся хотя бы у Зинаиды Гиппиус в ее «Живых лицах». А ведь проза Гиппиус не очень хороша
Зинаида Гиппиус часто повторяла: «Когда любишь человека, видишь его таким, каким его задумал Бог».
Зинаида Гиппиус часто повторяла: «Когда любишь человека, видишь его таким, каким его задумал Бог».
Заметили ли вы, что произведения великих писателей – таких, как Толстой, Шекспир, Гете и даже их французский Бальзак, старятся вместе с читателями? Автору их всегда тот же возраст, как и читателю. Молодому кажется, что это написано молодым, что только в молодости и можно так чувствовать и понимать жизнь, человек средних лет находит в них
Сердце сжимает «золотая забота, как мне времени бремя избыть». «Золотая забота», или попросту – страх скуки.
Ведь старость – светлый вечер жизни — Несет с собою лампу Аладдина, Рассеивая скуку темных будней, Все превращая в торжество. Он внимательно выслушал меня и медленно повторил: – Ведь старость – светлый вечер жизни… Но редко кто понимает, что старость хороша… Даже очень хороша…
