Tsitaadid raamatust «Советская эпоха в мемуарах, дневниках, снах. Опыт чтения»

мемуары может писать всякий, потому что никто не обязан их читать,

вели серьезные философские разговоры (в ходе которых Померанц разочаровался в своем былом гегельянстве);

Чувство конца особенно сильно ощущается и обсуждается теми, кто, прежде всего, ощущает себя представителями «русской интеллигенции» (своего рода представителями мирового духа).