Loe raamatut: «Трансформация – дорога домой. Дочь Земли»

© Ирина Сухарева, 2022

ISBN 978-5-0055-9790-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Дорогой читатель, перед вами третья книга из серии «Трансформация – дорога домой». В повести я хочу поговорить о страхе. Если нырнем в глубокое прошлое, без страха нам было бы не выжить. Но так ли он нужен сейчас? Существует высказывание: «Ничего не боятся только безумцы» – целиком и полностью согласна, но…

Насколько бы изменилось, а точнее улучшилось качество жизни избавься мы от большинства, если не от всех своих страхов. Сколько их в каждом из нас? Начиная банальным: «А выключила ли я утюг, выходя из дома? Закрыла ли дверь? Выключила свет и воду?» И все… Все эти мелкие страхи вдруг что-то забыла и дома пожар, наводнение, ограбление – вообще катастрофа. Целый день нас терзают подобные мысли (если, разумеется, нет возможности проверить все ли в порядке), не можем ни на чем сосредоточиться, все валится из рук. Возвращаемся домой – видим все в порядке. Зачем весь день себя изводили? Но это мелкие. Приведу пример. На протяжении нескольких дней моя мама без конца мне говорила: «Я боюсь того то… Я боюсь этого…» По мелочи, конечно, обычные бытовые ситуации. Совет ей – «ничего не бойся»!

– Что за глупый совет? – возмутилась она. – Я и так ничего не боюсь.

Что бы это значило. Мы знаем о своих страхах, говорим о них, но стоит предложить от них отказаться – так мы ничего и не боимся? А на самом деле они продолжают иметь место быть. Вот такой вот парадокс. Причем хочу особо отметить, что она одна из самых умных людей, что мне встречались в жизни, и не «кисейная барышня», что пугается всего на свете. Жизнь ее нисколечко не щадила, провела несколько мощных апперкотов с полным нокаутом. Но она каждый раз поднималась порой с огромным трудом. Я все это к чему? К тому, что умный, стрессоустойчивый человек, многое испробовавший и повидавший в жизни, полна небольших бытовых, а порой и вовсе иррациональных страхов, которые все-таки снижают качество жизни, нарушают спокойствие, лишают эмоционального комфорта.

Возьмем рыбку покрупнее – фобии. Их видимо не видимо. Всяких разных и разнообразных. Кто-то разными методами старается с ними бороться, кто-то оставляет все как есть. Пример. Моя дочка до ужаса боится пауков – арахнофобия. Как-то на просторах интернета набрела на настольную психологическую игру для выявления и проработки страхов. Мне показалась очень интересной. Предложила дочери купить и поиграть. Одна я не смогу. Отказалась. На мои аргументы, что игра может помочь избавиться от фобии, возможно выявить другие страхи и избавиться от них, сказала с легким опасением в голосе: «Мне их так нормально, боюсь и боюсь, пусть так и будет.» Что это? Страх отказаться от страха?

А сколько разных иррациональных страхов?

Начиная: «Завтра я заболею и умру». Не имея к подобному исходу событий никаких предпосылок, заканчивая страхом конца света. Завтра прилетят инопланетяне и нас всех убьют; появится искусственный интеллект и нас всех за ненадобностью убьет; врежется в нас метеорит, астероид или комета, неожиданно появившаяся из космоса; и многие, многие другие. Причем испытывают подобные страхи не только обычные люди, но и светила науки.

Что, если пришло время отказаться если не от всех, то хотя бы от большинства из них?

Что, если благодаря этому мы сможем если не кардинально, то хотя бы значительно изменить свою жизнь к лучшему?

Порассуждаем на эту тему вместе?

Глава 1. Аркаим

– Я знаю.

Дмитрий Денисович внимательно посмотрел на меня, взял ручку и принялся стучать по письменному столу.

– Я знаю, Дмитрий Денисович, – повторила я, – что у института нет денег отправить нас в экспедицию. Но это же Аркаим!..

– Лариса Валентиновна, я знаю, что это Аркаим, я хоть и не доктор исторических наук, как вы, но работаю в этом институте уже без малого двадцать пять лет. И не просто так стал ректором…

– Дмитрий Денисович, но я же совсем другое хотела сказать. Это же открытие века! Причем прошлого… А никто так и не знает зачем были построены города, более того никто не знает до сих пор кто их построил! Куда исчез народ их построивший?! Нам нужна, более того просто необходима эта экспедиция! Учебный год заканчивается, сессию проведем и в путь!

– Лариса Валентиновна, я все пониманию, мы уже неоднократно обсуждали, ну нет денег на поездку, финансирование опять урезали. У нас не коммерческий ВУЗ, дополнительного финансирования ждать неоткуда.

– Дмитрий Денисович, но там уже побывали или есть в этот самый момент ученые со всех ВУЗов или институтов нашей страны. Кроме нашего…

– Преувеличиваете Вы, Лариса Валентиновна, уж извините, у нас не Москва и не Питер. Нет денег. Сами знаете: то крыша потечет, то сантехника; то аудитории, то спортзал ремонтировать надо. Ну, где я Вам, с потолка возьму?.. На него только и уходят пока…

– Вы только представьте, а что, если именно мы сможем что-нибудь обнаружить там. Что, если именно наш институт сможет разгадать тайну Аркаима? Что может с этим сравниться? Ну только если разгадка покинутых городов Майя…

– Может ты меня еще попросишь в Мексику тебя со студентами отправить?! – саркастически спросил ректор.

– Может и попрошу, – не поддалась на провокацию я, – но позже. Сначала – Аркаим.

– Вы уже съездили, поискали затерянный город Китеж с Рудольфом, что нашли? Ничего…

– Более того, никто ничего не нашел. Ни города, ни хотя бы малейших признаков его существования. Скорее всего: либо его не существовало вовсе – это просто легенда; либо все-таки упал на него метеорит, загнал вглубь земли, после кратер заполнился водой, или, как предполагают другие, город скрылся под водой в результате «провала» в земной коре, но тут бы с космоса просканировать озеро, может быть, увидим что-нибудь на глубине. К такому выводу пришли большинство историков, мы с Рудольфом Давидовичем, пусть земля ему будет пухом, прекрасный был научный руководитель, тут мне повезло, с ними вынуждены пока согласиться. Кстати, последняя моя экспедиция была с ним, на озеро Светлояр, и было это более пяти лет назад. Настало время, Дмитрий Денисович, отправиться на Аркаим.

– Ларис, сейчас, я тебе где-нибудь быстренько спутник организую, мы озеро твое и просветим, – не выдержав, рассмеялся он.

– Не смешно. – спокойно ответила я.

Он положил ручку, устало снял очки, потер переносицу, на которой остался след от оправы, начал вертеть в руках. Отложил, встал из-за стола и подошел к окну, тихо сказал:

– Ларис, у тебя муж богатый бизнесмен, финансирует группу студентов астрофизиков, ну попроси его, что он тебе экспедицию не организует?

– Нет. Не обсуждается! – отрезала я.

– Да почему??? – повернулся он ко мне.

– Моя работа – это моя работа. Надеюсь, мы больше не вернемся к подобному разговору.

Он тяжело вздохнул, вернулся за стол, сел напротив меня.

– Тебе скажу, так как работаем мы с тобой уже черт знает сколько лет вместе. Я помню тебя еще сопливой студенткой…

– Не такой уж и сопливой… – не сдержалась я.

– Не обижайся, я же любя. Все каждый день ко мне ходят, вот ты, уже в третий раз за последние два месяца! Всем что-то от меня надо… Вас много – я один! Устал…

– Все устали, конец учебного года, как всегда. У меня вооот такая стопка контрольных на столе, – показала кипу бумаг руками, – столько же рефератов, курсовых, а еще пять дипломников. Все устали, Дмитрий Денисович.

– Учебный год закончится, вы разбежитесь по отпускам, а у меня работа не заканчивается. К новому готовиться надо.

– Ну так тем более, отправьте нас на Аркаим, отдохнете от нас, мы от Вас. – пошутила я.

– Отдохнешь от вас. – заворчал директор.

– Дмитрий Денисович, более тридцати лет прошло со времени открытия, ученые со всего мира изучают города Аркаима. Они перевернули представление о нашей истории. Это же сенсация! А представьте себе, что будет, если наконец-то сможем понять, узнать, разобраться кто и для чего их построил?!

– Никто не смог – ты сможешь? – скептически спросил он.

– Почему нет? Вполне возможно.

– Откуда такая уверенность?

– Не знаю, – теперь встала из-за стола я и подошла к окну, посмотрела на улицу, – что-то меня очень тянет туда, особенно в последние месяцы, просто места себе не нахожу.

– Уж не веришь ли ты, как многие стекающиеся туда туристы, что это место некой силы, или еще в какую-либо подобную чушь?

– Нет, в это не верю, но знаю, мне нужно ехать, и студентам моим будет полезно, ни разу не выбиралась с ними.

– Другие выбирались. Каждый год организуем поездки…

– В этом году организуйте! – перебила его я.

– Ты мертвого в могиле разбудишь!

– Мертвые пусть спят мирным сном в своих могилах, их беспокоить не будем.

– Ну хоть мумии не потащишь сюда, уже радует, – вновь сострил директор.

– Вы на историю с алтайской принцессой намекаете? Нет, я сама ученый, но подобных действий не одобряю. Но и не верю, что бедствия являются следствием некоего проклятия…

– Не веришь ты ни во что, – теперь перебил он меня, – ни в Бога, ни в черта?

– Нет, ни верю, – подтвердила я, – в науку верю; в эзотерику, мистику, сверхъестественное – нет. Боги – это порождение человеческой фантазии, которое не может объяснить природные явления, законы природы. Совершаются открытия – исчезают боги.

– На этот счет не будем вступать в полемику. Иди, Ларис, работай, я подумаю, что смогу сделать.

– Хорошо, – ответила я и отправилась к выходу из кабинета.

– Подожди, – остановил он меня, – Иван Игнатьев, как там у него с успеваемостью?

– Прекрасная успеваемость, – похвалила одного из своих студентов я, – и не подумаешь, что сын губернатора, способный мальчик.

– Хорошо. – ответил директор. – Он на каком курсе сейчас? На четвертом?

– Да.

– Так поговори, возможно он захочет с вами отправиться, отец и профинансирует.

– Дмитрий Денисович, Вам лишь бы кого развести на деньги… – рассмеялась я.

– Работа у меня такая! Иди с Богом, Ларис, работай. – махнул на меня рукой ректор.

– Я поговорю, – ответила я и вышла из кабинета, плотно закрыв за собой дверь.

– Ну как? – заинтересованно спросила Ольга, секретарь ректора, – Договорилась?

– Посмотрим… – неопределенно пожав плечами, посмеиваясь про себя, отправилась в деканат.

Глава 2. Нимфа

Вернулась в деканат. За одним из столов пили чай с пирожными преподаватели – Оксана, Любовь и Надежда, болтая о чем-то своем.

– Наверное, опять кому-то перемывают кости, – подумала я.

Прошла к своему рабочему столу, пара часов окно, до следующей пары, как раз есть время просмотреть контрольные студентов. За соседним столом так же занималась проверкой Ася – моя давняя подруга. Учились вместе на историческом факультете, потом поступили в аспирантуру, так и остались дальше работать в институте. Правда Ася, защитив кандидатскую, решила на время прервать научную деятельность и посвятить себя полностью преподаванию. Но как сама шутила: «Нет ничего более постоянного, чем временное…»

– Нет, ну вы представляете, – увлеченно с огоньком в глазах продолжила свой рассказ одна из преподавателей, – ее опять застукали с Петькой, в ресторанчике отдыхали. Откуда деньги только берут на подобные заведения!.. Коньячок распивали, рыбкой закусывали.

– Не плохо отдыхают – преподаватель и аспирант! – возмущенно сказала другая. – Деньги откуда на подобные променады?!

– Да, ясное дело откуда – взятки берет! – уверенно заявила третья. – За зачет со студентов соберет – водит любовников по ресторанам. Совести совсем нет!

– Точно. – подтвердила вторая. – Допрыгается, попадется на взятках, вышвырнут из института, сразу молодым аспирантам станет не нужна.

– Как пить дать! – согласилась первая.

– Вам завидно? – мне надоело слушать их болтовню, спросила. – Тоже хотите? Так кто мешает?

– Мораль и этика, – съязвила одна из них.

– А обсуждать ее за спиной мораль и этика вам не мешает? – слегка приподняв бровь спросила я.

– Девочки пойдем в буфет, чай попьем там, тут нам спокойно поговорить не дадут. Отхватила себе мужа – олигарха, корону надела, самая умная стала. А то мы не знаем как ты место декана получила… – она многозначительно посмотрела на меня.

– А вы значит дальше преподавателя никак местом продвинуться не можете? Сочувствую. Хотя нет… Вру. Нисколечко не сочувствую.

Фыркнув, они выскочили из кабинета.

– Ларис, зачем связываешься с ними? – спросила Ася. – Сама знаешь, языки, как помело – наплетут, вовек не отмоешься.

– Три девицы под окном… – усмехнулась я. – Если серьезно – надоели. Да и под горячую руку попали.

– Отказал ректор? – предположила она. – Не будет экспедиции?

– Будет. – ответила я. – Просто он еще об этом не знает.

– Не ту профессию ты себе выбрала, – рассмеялась подруга.

– Как раз ту, – не согласилась я, – в науке без настырности никуда!

– Как знаешь…

– Как у тебя дела?

– Работы много, видишь сама, завал. В остальном – все, как всегда. Лекции – семинары, семинары – лекции. Как ты еще и с дипломниками справляешься – ума не приложу.

– С Божьей помощью, – вновь пошутила я.

– Бросит тебя Игорек, что за жена такая, все время на работе пропадает.

– Так у нас все взаимно, – ответила я, – он тоже то на работе, то в командировках, а когда дома – все равно работает, до полуночи в ноутбуке сидит.

– Тяжела жизнь бизнесмена, – рассмеялась Ася.

– Кому сейчас легко, – парировала я.

Мы улыбнулись друг другу и взялись за работу.

Не могла никак сосредоточиться, мысли все время убегали в сторону. Аркаим – во что бы то ни стало организовать экспедицию. Кого из студентов брать с собой? Хороший вопрос… В первую очередь опросить и составить список желающих поехать. Можем позволить взять 5—6 человек. Если желающих будет больше, как быть?

Пусть подготовят доклад об Аркаиме. Лучшие и поедут. А что, устроим конкурс, все честно.

Кто поедет из преподавателей? Хороший вопрос… Может быть Ася? Она правда никогда не ездила, но все бывает в первый раз. Надо с ней поговорить. Ну и пару аспирантов, посмотрю кто какой темой интересуется, к сожалению, ни одного пока из них ни веду. Кстати, а почему? Как-то даже мысли не возникало. Давно ректор предлагал, но я тогда сама работала под крылышком Рудольфа Давидовича, не решилась. Может пора? Но теперь только на следующий год.

Ладно, с аспирантами, студентами определимся. Теперь снабжение. Что необходимо будет взять с собой? Вот тут полный провал и аут. Я понятия не имею. В моих предыдущих поездках все подобные вопросы решал руководитель, я никогда в подобные нюансы не вникала. Я даже домой продукты никогда не покупаю, у мужа есть специальный сотрудник для этого, по мелочи завозит, я не готовлю, питаемся едой из ресторанов, я даже доставку не заказываю. Ася похоже права, жена из меня никудышная. Хотя, Игорь никогда не жаловался. Вернемся к закупкам в экспедицию, эту миссию на сотрудника Игоря не возложишь. А если на ректора? Ему не привыкать, у него работа такая… Решено.

Закупки, организация на ректоре. Со студентами и аспирантами разберемся. Осталось поговорить с Асей.

– Ась? – оторвала от работы ее я.

– Что? – подняла она голову.

– Поехали с нами на Аркаим?

– Почему я? – удивленно приподняла брови и округлила глаза подруга.

– Кто если не ты? – махнула рукой в сторону двери я. – Не их же брать? От них там толку, как с козла молока. Поехали!

Умоляюще посмотрела на нее.

– Я планировала лето провести у мамы на даче. Прикупила шезлонг. Думала буду загорать, книги читать.

– На Аркаиме знаешь, как загоришь! На Мальдивах так не загорят, как ты.

– Скажешь тоже… Ну, не знаю. Можно, в принципе, – засомневалась она, – Ни разу не ездила никуда, время есть литературу, статьи почитать о находках, подготовиться. Дома никто не держит…

– Поехали! – еще раз предложила я.

– Хорошо, – согласилась Ася, – все равно не отстанешь. Поедем. Только поможешь мне, расскажешь, что почитать, где посмотреть, что взять с собой.

– Без проблем! – обрадовалась я.

Ну вот, вопрос с преподавателем решен.

В кабинет ворвалась девушка. Высокая блондинка. Точнее не совсем блондинка, свои волосы русые, но осветляется. В наше время считались отросшие корни волос дурным тоном или нехваткой денег на окрашивание, нынче стилисты пошли навстречу дамам и сделали подобное окрашивание модным. Ресницы, ногти – наращены. Пухлые губы – от лучшего косметолога нашего города, уверена в этом. Глубокий вырез кофточки открывается красивую увеличенную силиконом и пуш-апом грудь. Тонкая талия, длинные стройные ноги, обтянуты классической юбкой – карандаш, прокачены в фитнес-клубе, туфли на шпильке сантиметров десять, не меньше. Интересно, как подобная красотка попала в наш историко-лингвистический институт? У меня на кафедре точно не учится…

– Что вы хотели? – спросила удивленно я.

– Мне нужна Лариса! – выпалила она.

– Во-первых, не Лариса, а Лариса Валентиновна. Во-вторых, повторяю свой вопрос, что вы тут забыли?

– А, – окинула оценивающим взглядом меня она, – совершенно не понятно…

– Меня не удивляет, было бы странно иное. А сейчас покиньте кабинет.

– Мне не понятно, как Игорь может столько лет жить с такой, с такой, даже не могу подобрать подходящих слов…

– И это меня совсем не удивляет… Вон.

– Из кабинета я выйду, скоро. Но вон придется пойти тебе, Лариса. Причем по-быстрому… Из жизни Игоря.

– Как интересно…

– Будет еще интереснее. Мы с Игорем давно любим друг друга. Он просто никак не решается выкинуть тебя из дома, почему-то считает себя чем-то обязанным, я решила ему помочь, немножко ускорить процесс. Мужчины они такие нерешительные!

– Ты решительная, да?

– Конечно! За свое и счастье Игоря буду бороться!

– Игоря счастье, а сюда зачем пришла? Других посмотреть – себя показать? – усмехнулась я.

– Ага. Посмотрела. Еще больше бедному посочувствовала и поняла, его надо быстрее спасать!

– Отлично, спасительница, давай, беги, спасай. И не забудь закрыть дверь с обратной стороны.

– Закрою, и сейчас, и чуть позже, из квартиры Игоря, из его жизни – за тобой.

– Давай, швейцар, топай ножками.

– Как он с тобой жил все эти годы, как женщина – никакая, жена – никакая, детей родить не способна… Во всем – никакая.

– То является великой загадкой Вселенной. Тебе точно не понять, даже не пытайся… Мне охрану позвать? Заклинило? Так они помогут…

Прекрасная нимфа выскочила из кабинета, хлопнув напоследок дверью.

– Что сегодня за день такой? – устало откинувшись на спинку стула, подумала я.

– Вот это поворот… – только сейчас обратила вниманию на Асю, которая раскрыв от удивления рот смотрела на дверь.

– Духи хорошие. Дорогие, наверное. Вкусно пахнут. – заметила я.

– Ларис, ты умом тронулась?

– Она мне померещилась? – спросила я.

– Нет. – осторожно ответила Ася.

– Значит – не тронулась…

– И что теперь? – робко спросила она.

– Не знаю. Надо подумать…

Глава 3. Лекция

Уткнулась в контрольную студента, стараясь выкинуть все лишние мысли, окунуться с головой в работу. Как ни удивительно получилось. Я словно отключилась от реальности полностью погрузившись в чтение. Работа написана хорошо, легко и интересно читалась, были небольшие огрехи в оформлении, я отмечала, где, что нужно подправить. Время пробежало незаметно, опомнившись посмотрела на часы. Пора. Лекция в моей группе. Встала из-за стола и отправилась в аудиторию.

Вошла, студенты были на местах, прозвенел звонок. Я прошла к своему столу, села, разложила записи, заранее подготовленные мной, я давно уже ими не пользуюсь, когда читаю лекции, но старая привычка, еще с аспирантуры, осталась.

– Добрый вечер, – поздоровалась я со студентами, – открываем тетради, ноутбуки у кого что, тема лекции сегодня столыпинские реформы.

Студенты зашуршали тетрадями, несколько человек включили ноутбуки, их тихое гудение нарушало тишину аудитории.

– Но, прежде чем мы начнем лекцию, я хочу сделать небольшое объявление. Летом, после сдачи сессии, мы планируем отправиться в экспедицию на Аркаим. Есть желающие поехать?

Студенты подняли руки, насчитала человек двадцать, много.

– Сами понимаете финансирование нашего института ограничено, поедут два преподавателя, я и Ася Сергеевна, наш завхоз – Степан Данилович, два-три аспиранта и пять-шесть студентов. Я вижу желающих гораздо больше. Сделаем так. Вы подготовите небольшой доклад об Аркаиме, студенты, чьи работы буду самыми интересными и поедут.

– Какой объем доклада? – спросила студентка Оля.

– Неважно количество страниц, важно содержание работы, – ответила я.

– Срок сдачи? – спросил другой студент.

– Две, три недели, сильно не затягивайте, времени на подготовку в обрез.

– Лариса Валентиновна, – обратился ко мне Игорь Игнатьев, – а если я поговорю с отцом, и он поможет финансами от города, мы сможем поехать все?

– Сможем. – ответила ему я.

– Я поговорю.

– Хорошо, а пока желающие готовьте доклады. И вообще, почитайте, ознакомьтесь с теми открытиями, что уже сделали ученые, изучите тему вопроса.

– Лариса Валентиновна, сколько времени продлится экспедиция? – спросила студентка с первого ряда.

– Месяц, может два, не больше, – ответила я, – если, конечно, мы не найдем там что-нибудь интересное, то что вынудит нас задержаться. Пока планируем так.

– На Аркаиме ведутся раскопки, исследования уже на протяжении тридцати лет! Вы думаете мы сможем найти там что-то новое? – спросил студент с заднего ряда.

– Почему нет?

– Ну не знаю… Там столько ученых уже побывало…

– Гробницу Тутанхамона тоже не могли найти на протяжении очень многих лет, но не сдались, искали и нашли. – заметила я.

– Главное вера в себя! В свои силы! – оптимистично выкрикнул Леша Лаврентьев.

– Еще помимо слепой веры и знаниями головушку пополнить не мешало, Леш, – пошутила я.

– Только этим и занимаюсь, Лариса Валентиновна! Днями и ночами!

– Ой ли? – усомнилась я.

– Да честно говорю.

– Лариса Валентиновна, – робко начала Оля, – на Аркаиме лучшие ученые нашей страны, и не только нашей, и все, что смогли пока предположить – там как раз и жили Арийцы, они построили города, а после ушли на юг, где основали новые царства.

– Почему ты считаешь, что они правы. Могут и ошибаться. Как раз задача нашей экспедиции и состоит в том, чтобы найти что-то, что прольет свет истины на произошедшее некогда там. Кто построил города, Арийцы? Это только теория, фактов, подтверждающих ее, ничтожно мало. Ушли на юг? А почему ушли? Почему бросили города, на постройку которых ушло столько времени и сил?

– Эту теорию выдвинули не просто кто-то, светила науки!

– Ты считаешь они не могут ошибаться?

– Маловероятно…

– Маловероятно, но вполне возможно. Любые открытия – это долгий, тяжелый труд одного ученого или группы лиц. Тех, кто всеми силами старается докопаться до правды. Уходят многие и многие годы, не всегда бывает результат. Порой новые находки обнаруживаются совершенно случайно. Как, кстати, случилось с Аркаимом.

– Как, например, дома что-то потерял, ищешь, ищешь – бесполезно. Плюнешь, через какое-то время начинаешь искать что-то другое – бац, нашел первое. В совершенно неожиданном месте! – снова выкрикнул Лаврентьев.

– Бывает и так. Но если ничего не искать, ничего не найдешь.

– Под лежачий камень вода не течет… – вспомнил пословицу один из студентов.

– Точно. И еще, как возможно будущим ученым, хочу вам сказать. Никогда ничего не принимайте сразу на веру, каким бы авторитетным в ваших глазах не был автор теории. Не принимайте за аксиому. Думайте, ищите факты доказательства или опровержения теории. Рассматривайте со всех сторон. Даже лучшие и умнейшие из нас ошибаются. Возьмем, к примеру, Фрейда и Юнга. Фрейд считал, или интуитивно чувствовал, что психология должна изучаться совместно с биологией, точнее физиологией человека, он предположил, что существуют некие вещества – «мужские» и «женские», был убежден, что психоанализ должен быть поставлен на органический фундамент. Юнг, в свою очередь, был глубоко убежден, что психология и биология никак не связаны между собой. Позже были открыты гормоны, в том числе мужские и женские. Так кто оказался прав? И можем ли мы считать, на основании одного неверного убеждения Юнга, что и в остальном он так же был не прав? Нет. Поэтому относитесь ко всей поступающей вам информации с разумной долей скептицизма. Будьте готовы к тому, что на пути к своим личным открытиям, в любой сфере, которую выберете для себя, будете совершать ошибки, набивать шишки, без этого не обойдется.

– Лариса Валентиновна, хотите сказать, что любви нет – это только гормоны? – хитро спросил меня Лаврентьев.

– А что такое Любовь? – задала я встречный вопрос.

– Любовь – это собирать его грязные носки по квартире! – пошутила Оля.

– Это терпение. – ответила я.

– Любовь – это всегда и во всем полагаться на другого! – сказала Алена.

– Это доверие. – ответила я.

– Любовь – это всегда и во всем помогать друг другу, поддерживать друг друга, в горе и радостях, в болезни и здравии. – сказала студентка Вика.

– Это взаимопомощь, взаимовыручка.

– Может быть, любовь – это совокупность всех этих и других факторов? – предположил Иван.

– На самом деле многие философы, поэты, художники, музыканты и так далее ищут ответ на этот вопрос, пытаются дать точное определение и выразить словами это чувство, на протяжении сотен лет, но пока безуспешно.

– Шекспир в трагедии «Ромео и Джульетта» показал нам, что такое любовь наглядно. – сказал один из студентов.

– Вы правда считаете, что эта повесть о любви?

– Вы думаете нет? – спросили ребята меня.

– Я думаю нет. Возьмем непосредственно главных участников событий. Ромео и Джульетту – любили они друг друга? Не думаю. Вспомним возраст – 14 и 16 лет, если мне не изменяет память. Возраст полового созревания, тут понятно, гормоны бушуют, юношеский максимализм, бунт против родителей в частности, против системы общества в целом. Если бы Ромео действительно любил Джульетту, он бы исчез, не стал бы ни в коем случае рисковать ее благополучием, ее жизнью, ее репутацией, отираясь по ночам около ее балкона. Дал бы ей выйти, по настоянию отца, замуж, родить детей и прожить долгую благополучную жизнь. Джульетта – та же история. Любила бы она, оттолкнула Ромео, не позволила ему совершать глупости, неужели не понимала, чем для него может обернуться их любовь? Стала бы рисковать его жизнью, его благополучием? Вспомним Данте, казалось бы, вот он действительно всем сердцем любил свою Беатриче, ее выдали замуж, он ушел, не вмешивался в ее жизнь, скрывал свои чувства. Возможно это и есть тот самый альтруизм, описанный в свое время еще Фрейдом, когда некий объект привлекает к себе часть нарциссизма Я, и происходит «переоценка» объекта, воздвижение его на пьедестал? Восхищаться самим собой, воздвигать самого себя не пьедестал «не хорошо», всячески не одобряется, более того порицается обществом, а вот другой объект – всегда пожалуйста. Это можно, даже порой вызывает восхищение, если благодаря такому перенесению создаются шедевры, как, например, его, Данте «Божественная комедия». Так что же это нарциссизм, только перенесенный со своего Я на другой объект, эгоизм или влюбленность? Опять же влюбленность – это еще не Любовь. Сохранились бы чувства Ромео и Джульетты, если они пробыли вместе год, пять, десять, двадцать лет?

Есть над чем подумать… Теперь рассмотрим отношения в этой повести родителей и детей. Никто никого не любит. Отец Джульетты не любит свою дочь – его амбиции, жажда мести, корысть, эгоизм гораздо важнее для него, счастья дочери. Дочь не любит своих родителей. Почему я делаю такой вывод? Любящая дочь заставила бы поверить родителям в свою смерть?! Заставила бы пережить их столь тяжелую утрату?!

Ромео и его отец. Та же история. Любил бы отец сына, не стал бы способствовать, столь безрассудным поступкам двух юных, абсолютно не опытных созданий. Как раз наоборот, пресек все попытки чего бы это ни стоило. Уж он то должен был понимать, чем вся эта затея может обернуться. Ромео не любил своего отца, иначе не вынудил его пойти против самого себя, против своих убеждений.

Отцы. Вот вам Бог, в которого они тогда, разумеется, искренне верили, подарил двух детей, свел вместе, они влюбились друг в друга, может быть это знак? Пора остановиться, прекратить вражду, помириться, поженить детей и жить всем дружно, долго и счастливо?..

Возможно слова Шекспира: «Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте» вовсе не о трагическом финале двух любящих сердец, а о том, что никто никого на этой земле на самом деле не любит?.. Миром правит глупость и эгоизм?

– Завернули вы, Лариса Валентиновна! – выпалил снова Лаврентьев.

– Поэтому я вам и говорю – думайте всегда и обо всем своей головой.

– От многих дум голова может разболеться! – пошутил он.

– Совершенно, верно. Пример, проснулся утром и думаешь, что приготовить на завтрак, яичницу или кашу. Каша не вкусная, но очень полезная, хочется яичницу, но она вредная, если постоянно ее есть возникнут проблемы с пищеварительной, а позже и с кровеносной системой. Но хочется же ее, не кашу, вкусно. Почему я хочу ее, заведомо зная, что наношу тем самым вред своему организму, здоровью? Что бы это значило??? Я не люблю себя?! Я бессознательно хочу нанести самому себе вред?! Что скрывается за этим? Бессознательное желание убить себя? И все, впал в прострацию, фрустрацию и куда-нибудь там еще. Завис. Очухался. Время уже обед! Опоздал на работу, или учебу, или куда там с утра собирался. Остался без завтрака, голодным. Начал самобичевание: «Я никчемное создание, не способен решить, что съесть на завтрак, не опоздать, куда там надо было. Абсолютно никчемное существо не способное ни то, что, на что-то значимое, даже на выполнение самых обыденных вещей.» И все, впал в депрессию, вернулся в кровать, никуда не пошел, ничего не поел…

Аудитория взорвалась смехом.

– Конечно, утрированно говорю, но думаю вы поняли, о чем я.

– Поняли, поняли, Лариса Валентиновна, – продолжая смеяться сказала Оля.

– Ох, уж это наше бессознательное… – смеясь сказал студент с последнего ряда, Влад.

– Я убеждена, что в нашем бессознательном сокрыто много очень значимых, интересных, еще не раскрытых тайн о нас самих. Гениальные ученые, музыканты, художники и писатели, изобретатели создавали свои шедевры или совершали открытия в потоковом состоянии. Поток – это канал между нашим сознанием и бессознательным. У вышеперечисленных он хорошо развит. Юнг считал, что столкновение со своим бессознательным: «Первая проверка мужества на пути вглубь, испытание, которое отпугивает большинство людей, ибо встреча с самим собой принадлежит к числу в высшей степени неприятных вещей.»¹ Как думаете, почему?

– Разрушится свое представление о самом себе, нам многие годы, пока мы растем и взрослеем, учат, рассказывают какими мы должны быть, а мы всеми силами стараемся соответствовать. Теряемся, одеваем маски, порой по необходимости их меняем. – предположила Оля.